– Нет необходимости? Не важно? Чего ты добиваешься?
– Боюсь, ничего. Тут ты ничем не поможешь. Но все равно спасибо за предложение, – вежливо добавил Майлз.
– Я ничего не предлагал, – возразил Айвен и подозрительно сощурился: – Ты что-то затеял!
– Да нет. – Похоже, последующие недели будут самыми неприятными. – Спасибо, Айвен. Уверен, дорогу к выходу ты найдешь сам.
– Ну… – Айвен поиграл бокалом, допил вино и поставил бокал на место. – Разумеется… Позвони… если что-то понадобится.
Он ушел, растерянно оглянувшись, и до Майлза донеслось возмущенное бормотание: «Нет необходимости. Не важно. Да за кого он, черт возьми, себя принимает?..»
Майлз усмехнулся и устроился поудобней на стуле. Ему еще многое предстоит сделать. А сейчас он слишком устал.
Катриона… Имя словно струилось сквозь пальцы, неуловимое, как дым.
Глава 13
Полуденное солнце жарило вовсю. Катриона сидела в садике, изучая разложенный на столе список краткосрочных вакансий – она заказала информацию по комму. Должность, оплата, адрес… Ничего подходящего, ничего даже похожего на ботанику. Она еще раз пробежала глазами список, подумала, нарисовала на полях очередную версию жучка-маслячка, отложила бумаги. Чем бы себя занять? Может, придумать новый вариант сада для тети Фортиц? Такой, чтобы легче было ухаживать за растениями. Осенью тете сделают пересадку сердца – как только будет готов трансплантат. Сердечная недостаточность ей больше не грозит, но, конечно же, садом она заниматься не будет. Как только оправится, снова полностью посвятит себя преподаванию. Сад из одних барраярских растений?.. Нет.
Катриона покачала головой и вернулась к списку вакансий.
Из задумчивости ее вывел голос тети:
– Катриона, к тебе гость.
Она подняла голову – и вздрогнула от неожиданности. Рядом с госпожой профессор стоял Саймон Иллиан. Живая легенда. Конечно, она сидела рядом на званом ужине, но то было в особняке Форкосиганов – а в особняке Форкосиганов возможно все. Но чтобы знаменитый капитан Иллиан средь бела дня возник у нее в саду? Нет, так не бывает.
Капитан Иллиан был ниже и худощавей, чем она его себе некогда воображала. До своей отставки он редко появлялся в видео-новостях. На нем был скромный штатский костюм, какие предпочитает большинство форов для деловых или дневных визитов.
Иллиан посмотрел на Катриону и ласково улыбнулся. Она сделала попытку встать.
– Нет-нет, не надо, госпожа Форсуассон! – Он театрально замахал руками.
– Не… хотите присесть? – смущенно выговорила Катриона, опускаясь на место.
– Благодарю. – Он отодвинул стул и сел, так аккуратно, словно испытывал легкое неудобство. Может, сказываются старые раны, как у Майлза? – Я хотел бы поговорить с вами наедине, если не возражаете. Госпожа Фортиц, кажется, ничего не имеет против.
Тетя кивнула.
– Видишь ли, Катриона, я как раз собралась уходить в университет. Или мне задержаться ненадолго?
– В этом нет необходимости, – тихо ответила Катриона. – Чем занят Никки?
– Играет за моим коммом.
– Хорошо.
Тетя Фортиц еще раз кивнула и ушла в дом.
Иллиан откашлялся:
– Не хочу отнимать у вас время, госпожа Форсуассон, или отрывать от дел. Мне хотелось бы извиниться за то, что я в тот вечер поставил вас в неловкое положение. Я чувствую себя виноватым и очень опасаюсь, что, возможно, нанес… непреднамеренный ущерб.
Катриона подозрительно нахмурилась и машинально принялась теребить воротник.
– Вас Майлз прислал?
– А… Нет. Я посол, уполномоченный исключительно самим собой. Это полностью моя инициатива. Не произнеси я ту дурацкую реплику… Я не вполне понимал всю деликатность ситуации.
– Полагаю, – с горечью произнесла Кэт, – из всех присутствующих только мы с вами оказались столь плохо осведомлены.
– Я боялся, что мне говорили, а я забыл, но, судя по всему, меня действительно не было в списке посвященных. Я к такому пока не привык… – В глазах Иллиана мелькнула тревога, и он поспешил снова изобразить улыбку.
– Вы ни в чем не виноваты, сэр. Ни в чем. Просто кое-кто… прыгнул выше головы.
– Хм… – Иллиан сочувственно покачал головой. Помолчал. Провел пальцем по клеенке. – Кстати, о послах, – наконец заговорил он. – Знаете, сначала я думал, что мне следует прийти к вам и замолвить слово за Майлза – ведь я так неловко встрял в это дело. Но чем дольше я размышлял, тем больше убеждался, что едва ли смогу рекомендовать его вам в качестве мужа. Подчиненным он был ужасным.
– А мне казалось, его карьера в СБ была вполне успешной, – удивилась Катриона.
– Задания СБ он всегда выполнял успешно, зачастую куда успешнее, чем я видел в самых смелых своих мечтах – или в самых страшных кошмарах. Он мог исполнить любой приказ – и устремиться дальше, выходя за все рамки. Если бы можно было установить на него контрольный прибор, я бы установил реостат. Чтобы прикрутить его на пару оборотов… тогда, может, мне и удалось бы оставить его на службе чуть дольше. – Иллиан отстраненно смотрел на сад. – Знаете старую сказку о графе, который, стремясь отделаться от неподходящего жениха для своей дочери, поручил ему три невыполнимых задания?
– Да…
– Никогда не пытайтесь проделать такое с Майлзом. Просто… не пытайтесь – и все.
Катриона не смогла сдержать улыбку. Иллиан улыбнулся в ответ.
– Я бы сказал, – продолжил он более доверительно, – что никогда не считал его тугодумом. Если вы когда-нибудь дадите ему второй шанс… Майлз может вас удивить.
– Приятно? – сухо поинтересовалась Катриона.
Иллиан усмехнулся:
– Не обязательно. – Он снова уставился куда-то в пространство. Улыбка из лукавой стала задумчивой. – За все эти годы у меня было много подчиненных, сделавших безупречную карьеру. Видите ли, совершенство не приемлет риска. Майлз был каким угодно, только не совершенным. Командовать им – огромная привилегия и непрерывный кошмар, и я несказанно удивлен и благодарен, что мы с ним оба вышли из этого живыми. В конечном итоге… его карьера катастрофически рухнула. Но пока этого не случилось, он изменял миры. – В устах Иллиана последнее утверждение совсем не звучало как метафора. Он поглядел на Катриону и слегка приоткрыл ладонь, словно извиняясь, что когда-то держал в ней миры.
– Вы считаете его великим человеком? – серьезно спросила Катриона. И что это такое, общаться с такой личностью? – Таким же великим, как его отец и дед?
– Я считаю его великим человеком… но абсолютно не таким, как его дед и отец. Хотя я частенько побаивался, что Майлз жилы себе надорвет, пытаясь стать ими.
Эти слова напомнили ей ту оценку, что дал тогда Майлзу на Комарре дядя Фортиц. Выходит, если гении считают Майлза гением и великим человеком, то он и есть великий человек… Может, стоит заменить его кандидатуру на действительно хорошего мужа?
Из окон донеслись голоса – слишком приглушенные, чтобы различить слова. Один, низкий, принадлежал какому-то мужчине, второй, высокий, – Никки. Не похоже на комм или головид. Может, дядя Фортиц пришел? Странно, он вроде собирался вернуться только к ужину.
– Должен сказать, – продолжил Иллиан, задумчиво подняв палец, – что у Майлза всегда был отменный нюх на людей. Он их либо находил, либо выращивал сам. Никогда не мог понять, как это ему удается. Но если он говорит, что такой-то человек подходит для такой-то работы, то так оно и оказывается. И если он считает, что из вас выйдет превосходная леди Форкосиган, то он, вне всякого сомнения, прав. Хотя, – в голосе Иллиана послышались едва различимые угрюмые нотки, – если вы сочтете возможным поставить на него, то могу лично гарантировать: вы никогда не будете знать, что стрясется в следующий раз. М-да… На самом деле этого не знает никто.
Катриона иронически кивнула:
– Когда мне было двадцать, я уже выбрала. И получила совсем другое.
– О, двадцать лет! – печально улыбнулся Иллиан. – Господи. Да… Когда я в двадцать лет принес присягу императору Эзару, я мечтал сделать военную карьеру. Служба на корабле, в тридцать – командир корабля, к пятидесяти – адмирал, и отставник в шестьдесят с выслугой дважды по двадцать. Все четко и ясно. Жизнь моя потекла по совершенно иному руслу буквально на следующий день, когда вместо корабля мне дали назначение в Имперскую безопасность. И снова изменилась, когда я вдруг обнаружил себя в роли главы СБ в разгар войны, которой не предвидел, и на службе у мальчика-императора, которого десять лет назад и в проекте не существовало. Моя жизнь была сплошной чередой сюрпризов. А пять лет назад и я представить не мог себя нынешнего. И подумать не мог, что буду счастлив. Конечно, леди Элис… – Иллиан смягчился. Он немного помолчал, на губах заиграла странная улыбка. – Впоследствии я пришел к выводу, что принципиальная разница между раем и адом только в людях, которые вас окружают.
Можно ли судить о человеке по тем людям, что его окружают? Может ли она по такому критерию судить о Майлзе? Айвен очарователен и забавен, леди Элис – великолепна и неподражаема, Иллиан, несмотря на свое мрачное прошлое, на редкость мил. Марк, при всем своем ехидстве, настоящий преданный брат. Карин Куделка – вообще просто чудо. Форбреттены, весь остальной клан Куделка, Дув Галени, Ципис, матушка Кости, Пим, даже Энрике… Такое впечатление, что Майлз собирает вокруг себя ярких, умных и талантливых друзей с той же легкостью, с которой комета тащит за собой хвост.
Оглядываясь назад, она поняла, как мало друзей было у Тьена. Он презирал коллег, практически не общался с родственниками. Катриона все время твердила себе, что он просто по природе не слишком общителен и вообще очень занят. После школы Тьен так и не обрел близкого друга. В конце концов она стала разделять с ним его одиночество. Одиночество вдвоем – отличная характеристика их брака.
– Полагаю, вы правы, сэр.
Голос Никки, доносившийся из окна, внезапно подскочил до визга. «Нет, нет!»
Он что, о чем-то спорит с дедом? Катриона в тревоге прислушалась.