Оно обратилось за содействием к представителям Антанты, последние заставили чехословаков еще раз активно выступить на поддержку Колчака. Чехословацкие отряды совместно с белогвардейцами снова оттеснили в тайгу отряды сибирских повстанцев, угрожавших сибирской магистрали.
Выступление чехословаков сопровождалось такими же жестокостями, как и «подвиги» сибирских карательных отрядов. Этот последний успех был куплен ценой окончательного разложения Чехословацкого корпуса. Уже 27 июля 1919 г. колчаковское правительство вынуждено было заявить представителям Антанты о необходимости заменить чехословаков на линии железной дороги другими иностранными войсками. Самое оставление их в Сибири еще на одну зиму признавалось опасным и нежелательным. Просьба колчаковского правительства о замене чехословаков совпала с колебаниями Антанты в ее отношениях к колчаковскому правительству и самому Колчаку. Военные неуспехи на фронте и неурядицы в тылу заставили Антанту вновь обратить свои взоры на эсеров, как на силу, способную, по их мнению, вывести сибирскую реакцию из тупика, куда ее завел Колчак. Эсеры в свою очередь нащупывали почву у Антанты насчет ее отношения к «военному перевороту», который бы вновь выдвинул на сцену «демократическую» власть, довольно бесцеремонно низвергнутую в конце 1918 г. под давлением Антанты.
Вот причины внутреннего порядка, которые в военной плоскости нашли свое отражение в прогрессирующем упадке боеспособности и численности белых сибирских армий. После Челябинской операции число штыков и сабель в них уменьшилось до 50 000, хотя на довольствии по-прежнему числилось огромное количество – до 300 000 едоков. Все призывы Колчака о добровольчестве, обращенные к «имущему» населению Сибири, не нашли отклика даже в нем. Колчаковское правительство смогло набрать только 200 добровольцев. Таким образом, белые армии Сибири завершали круг своего развития. Развившись из классовых отрядов буржуазии за счет крестьянских мобилизаций, они снова возвращались к своим классовым и кулацким кадрам, так как основная масса крестьянства вылилась из них и шла единым фронтом с Красной Армией.
В такой обстановке генералу Дитерихсу, вступившему в управление всеми армиями белого фронта, не оставалось желать ничего иного, как быстро уходить за pp. Тобол и Ишим, чтобы, опираясь на рубежи их, постараться прикрыть политический центр Сибири Омск, являвшийся, кроме того, и жизненным центром для сибирской контрреволюции, поскольку он был областным центром Сибирского казачества, еще поддерживавшего Колчака. За Омским районом начиналась уже сплошная полоса крестьянских восстаний. Но колчаковское правительство требовало немедленного перехода в наступление для сохранения своего пошатнувшегося внешнего и внутреннего политического положения[87].
Таким образом, предпосылками последней крупной операции этого периода на р. Тобол являлись требования политики противника, шедшие в данном случае вразрез с интересами его стратегии. Наоборот, интересы политики и стратегии советского правительства совпадали в стремлении к скорейшей ликвидации Восточного контрреволюционного фронта, а численность советских армий и их внутреннее состояние после одержанных успехов допускали постановку им широких наступательных задач и принятие смелых решений.
15 августа 1919 г. армии противников вошли вновь в тесное боевое соприкосновение на линии р. Тобол. При этом советские армии Восточного фронта оказались сильно выдвинутыми вперед по отношению к войскам Туркестанского фронта, которые в это время вели борьбу с оренбургскими и уральскими казаками примерно на фронте Орск – Лбищенск. Поэтому фланговой 5-й армии Восточного фронта пришлось обеспечить свой правый фланг выделением особого заслона на кустанайское направление. Сюда с левого фланга армии переводилась 35-я стрелковая дивизия. Для противника особое значение приобретал тот участок р. Тобол, который пересекала Сибирская железнодорожная магистраль (Челябинск – Омск); поэтому он являлся наиболее насыщенным войсками обоих противников. С советской стороны здесь действовала 5-я армия в количестве 24 000 штыков и сабель при 84 орудиях, развернувшаяся 17 августа на фронте Чиская – Березовская – Курган протяжением до 100 км, имея на своем правом фланге тракт из Троицка на Петропавловск, а на левом – Сибирскую железнодорожную магистраль; противник стянул против нее 29 000 штыков и сабель при 60 орудиях своей 3-й армии.
Силы противника по своему внутреннему состоянию и по их количеству не позволяли рассчитывать на длительный успех наступления. Роль ударного кулака в плане командования противника возлагалась на конный корпус сибирских казаков в количестве до 7000 сабель, поднятый по всеобщей мобилизации. Этот корпус должен был действовать во фланг 5-й армии, в то время как Петропавловская группа противника (3-я армия) должна была атаковать ее с фронта.
Однако сборы конного корпуса происходили очень медленно, а тем временем 5-я красная армия с боем переправилась через Тобол и 20 августа развивала уже наступление на Петропавловск[88]. Тотчас после форсирования Тобола 5-я стрелковая дивизия должна была быть, согласно директивам командвоста, вытянута в резерв для отправки на Южный фронт. Ее место заполнялось растяжкой влево двух остающихся дивизий (26-й и 27-й). В то же время 3-я красная армия, переправившаяся также через Тобол, шла на Ишим. Указанная для 5-й армии перегруппировка, ослабляя ее на целую треть наличных сил, являлась благоприятной предпосылкой для наступательного контрманевра противника[89].
Лишь его неготовность и моральное разложение оттягивали во времени начало этого контрманевра. Выполнение его началось 1 сентября под самым уже Петропавловском.
Захват оперативных приказов противника 2 сентября раскрыл красным все предположения белых. Они заключались в нанесении удара по правому флангу 5-й армии с юга – группой в составе двух пехотных дивизий (4, 7-я) и кавалерийской группой ген. Доможирова, в количестве 2000 сабель, с выходом последней на тылы красных. Таким образом, первый удар белых обрушился на сильно растянутую 26-ю стрелковую дивизию. В ряде упорных боев она утратила часть захваченного ею пространства. Красное командование быстро реагировало на создавшуюся обстановку.
План командарма 5-й заключался в том, чтобы в районе сс. Богдановский – Островский создать ударную группу из 5-й стрелковой дивизии, вновь двинутой командармом в дело, что было утверждено командвостом, и двух бригад 35-й дивизии, из которых одна перебрасывалась по железной дороге, а другая – по тракту из района Троицк – Кустанай. Сосредоточение должно было закончиться 6 сентября.
26-я стрелковая дивизия должна главной массой своих сил сосредоточиться к Петропавловскому тракту и упорно обороняться; 27-я стрелковая дивизия, перенеся центр тяжести своей группировки также к правому флангу, должна была энергично контратаковать противника. Таким образом, в намерения командарма входила общая перегруппировка армии в сторону ее правого фланга с попутным образованием ударной группы из подходивших подкреплений.
Осуществление операции требовало времени и известной оперативной свободы, особенно при наличии подвижного конного противника. Между тем противник стремился к развитию достигнутого успеха, и 5 сентября бои развернулись на широком фронте, захватив и участок 27-й дивизии. Разбросанная на широком участке 26-я стрелковая дивизия была в особенно трудном положении. Некоторые ее части были окружены и вынуждены были пробиваться с боем. 27-я стрелковая дивизия была также потеснена на всем участке. Отход обеих дивизий с боем продолжался и в течение 6 сентября. К концу этого дня в районе Екатерининский – Ботарева – Исаевский сосредоточились части ударной группы (5-я стрелковая дивизия, 2-я бригада 35-й и стрелковой дивизии). Этой группе (2-я бригада 35-й стрелковой дивизии подчинялась командованию 5-й стрелковой дивизии) было приказано атаковать белых во фланг и тыл в направлении с Куреинское и Теплодубровское, заняв сильным боковым отрядом Новорыбинский – Кладбищенский. 26-я стрелковая дивизия должна была атаковать в направлении на Новорыбинский, а 27-я стрелковая дивизия – в направлении на Теплодубровское.
Этим смелым охватывающим маневром командование 5-й армии стремилось вырвать наступательную инициативу из рук противника. Наступление ударной группы, начавшееся 7 сентября, успешно развивалось в течение 7 и 8 сентября; к вечеру 8 сентября группа вышла на фронт Пресновская – Степная. 26-я стрелковая дивизия в деле не участвовала, производя перегруппировки, но 27-я дивизия не только не могла осуществить своего удара, но сама была отброшена на фронт Лебяжье – Дубровское – Могилевское. Таким образом, план командования 5-й армии был наполовину сорван, но весьма характерно то упорство, с которым командование стремилось развить напор своей ударной группы для выручки 27-й стрелковой дивизии, продолжая его в том же направлении. Но уже 9 сентября – очевидно, со вступлением в дело остальной части конного казачьего корпуса – положение на фронте ударной группы изменилось к худшему. Белая конница глубоко охватила ее правый фланг и, окружая и уничтожая отдельные полки, заставила этот фланг откинуться к с. Кабаний. 26-я и 27-я стрелковые дивизии имели в этот день частичный успех, что не помешало, однако, белым в течение последующих дней развивать свой успех, отбросив ударную группу и 26-ю стрелковую дивизию. К вечеру 13 сентября эти части оказались: ударная группа в районе Ботарева – Преснегорьковская, а 26-я стрелковая дивизия – в районе к западу от Лопатинского. Лишь одной 27-й стрелковой дивизии удалось сохранить свое прежнее положение.
Сорвав удачно начавшее развиваться наступление правого фланга 5-й армии, противник, в полной мере используя то преимущество в подвижности, которое ему давало наличие сильной конницы, оставил в покое правый фланг красных и, перегруппировавшись в сторону своего правого фланга, обрушился вновь на левый фланг 5-й армии и потеснил его к западу. Последующие дни характеризуются упорным стремлением командования 5-й армии взять инициативу в свои руки, используя для этого вновь подброшенные ему подкрепления (бригада 21-й стрелковой дивизии из 3-й армии). Бои идут все время с переменным успехом и с частичными колебаниями линии фронта. Но в общем 5-я армия, силы которой уже надорваны предшествующими боями, постепенно сдает перед противником и осаживает к линии р. Тобол. Не желая иметь непосредственно в своем тылу эту водную преграду, командарм 5-й 1 октября 1919 г. отводит свою армию обратно за р. Тобол и располагает ее на фронте Озерная – Курган. Временный успех достался 3-й белой армии не даром. Она сама оказалась настолько истощенной боями, которые без перерыва длились в течение месяца, что уже не могла форсировать р. Тобол и остановилась перед ней. В боевых действиях обеих сторон опять наступило временное затишье.