Галина Кожевникова, заместитель директора центра «Сова» (интервью записано незадолго до смерти правозащитницы):
«В неправомерном антиэкстремизме есть две вещи: неправомерное преследование и идиотизм исполнителя. Закон написан плохо, трактоваться может как угодно и применяется точно так же. Интенсивность его неправомерного применения в первую очередь связана с отчетностью. В городах, где реальных экстремистов нет, их начинают выдумывать. Есть группы активистов, которых преследуют целенаправленно, вне зависимости от региона. В первую очередь это нацболы (сейчас — «Другая Россия»). Они заметны, они не скрываются.
До суда и административных наказаний мало что доходит. Большая часть остается на уровне угроз. Активистов вызывают в департамент, угрожают завести дело. Или разговаривают так, что человек уходит из департамента в полной уверенности, что на него заведено дело.
При этом мы видим, что наращивается антиэкстремистская статистика за счет каких—то формальных вещей: неправомерные предупреждения библиотекам, школам. Количество уголовных дел не сильно растет. Антиэкстремистское законодательство сейчас себя настолько дискредитировало, что любое упоминание преследования за экстремизм дает возможность раздуть пиаркампанию. Правоохранители понимают, что применять такую практику не очень удобно. Потому, мне кажется, разрастаться она не будет».
Михаил Маглов, активист «Солидарности», переехал в Москву из Омска:
«В Омске я состоял в молодежном «Яблоке», работал в нефтяной отрасли. Ситуация в регионах, конечно, разная. Слышал, что в Красноярске с политикой куда мягче. А у нас участие в протестах против милицейского произвола или из—за какихлибо студенческих проблем приводило и к отчислениям из вузов, и к явно незаконной слежке, и к насилию. Так, однажды некий «штатский» больше суток дежурил в моем подъезде, ожидая, когда я выйду из квартиры. А потом в этом же подъезде неизвестные битами избили моего товарища. Видимо, думали, что это я: избивая, называли его моим именем. На другого активиста напала якобы группа кавказцев с криком: «Бей русских!» Но это бред, у нас в городе и кавказцев—то немного. Омск — город миллионник, но при этом все всех знают, и оппозиционная деятельность крайне затруднена».
Ольга «Франческа» Иванова, журналистка, активистка «Левого фронта», перебралась в Москву из Краснодара:
«Пока я жила в Краснодаре, мою маму часто вызывали на беседы — тогда мне было только 19 лет (сейчас 25). Вызывал сотрудник краевой администрации, занимавшийся связями с общественностью. Сначала мне названивал, пытаясь на меня повлиять, а потом переключился на маму. Как и многие активисты из разных регионов, я собиралась поехать на контрсаммит в Питер в 2006 году против «Большой восьмерки», и на меня было совершено нападение. Я предполагала, что меня могут задержать, как и многих региональных активистов. Но недалеко от универа в три часа дня на меня просто напали двое мужчин. Утащили под дерево, высыпали все из рюкзака. Они не взяли ни золотые кольца, ни сережки, зато отобрали все вещи, нужные мне для поездки, и билет.
Я подала заявление в милицию, так и написала, что к делу причастны… ясно какие органы
Потом были вызовы в УБОП без причины, приходили домой, требовали расписываться на каких—то странных документах: мол, я не собираюсь совершать экстремистских действий. Фактически перед каждыми праздниками приходили, или когда Путин в Ростов приезжал. Потом чуть из вуза не исключили, хотя я на отлично училась.
Я уехала после того, как организовала акцию обманутых дольщиков. Я сама дольщица, это даже не политическая акция была. Меня забрали в кафе после акции, а написали, что во время задержания я стояла с плакатом. К счастью, знакомый заснял задержание на видео, это стало доказательством, что протокол сфальсифицирован. Но ночь в ОВД я всетаки провела и насмотрелась, как людей били…
В любом провинциальном городе есть несколько активных людей, и на контроле за ними полностью сосредотачивается машина власти. Свободной прессы в Краснодаре вообще нет. Что случится — никто ничего не напишет».
Троицкая полиция продолжает стоять на страже. «Новая газета», 19.05.2011
В начале сентября прошлого года «Новая» писала о том, как в подмосковном городе Троицке неизвестные выстрелили из, предположительно, самодельного огнестрела в окно квартиры, в которой прописан Владимир Скопинцев, достаточно известный среди антифашистов и анархистов как «Укроп». Владимира дома не было, и пуля чуть не убила его младшего брата, Андрея.
Приехавшие на место преступления милиционеры не придумали ничего лучше, как, по свидетельству Андрея, отвезти его в отделение и избить — видимо, пытаясь таким образом добиться от него, кто же мог хотеть убить его или же его старшего брата. Андрей тогда обратился с заявлением к правозащитникам и в правоохранительные органы.
За прошедшие 9 месяцев неизвестны ни результаты расследования стрельбы по его квартире, ни инициированной правозащитниками проверки действий Троицкой милиции.
Зато в прошлую субботу Андрей смог убедиться в том, сколь глубокие реформы произошли в МВД с переименованием милиции в полицию. Андрей шел по Троицку с другом. Андрея остановил некий мужчина в штатском, показавший корочку оперуполномоченного, и силой усадил Андрея в свою машину. Машина — обычная гражданская «мазда», но одна из цифр на ее номере почему—то была заклеена скотчем.
Подобрав по дороге еще одного полицейского, машина с полузаклееным номером поехала в городской УВД. По словам Андрея, от полицейских слегка пахло спиртным. Андрея допрашивали как в машине, так и в УВД, в ходе «разговора» ему заламывали руки и отвесили пару зуботычин.
Удивили вопросы, которые задавали полицейские:
— Что ты знаешь об убийствах?
— Каких убийствах?
— Ты сам знаешь!!
— Ничего я не знаю!
— А расскажи нам о футболе.
— Каком футболе?
— Ну ты чего как в детском саду!! А у тебя есть родственники в Беларуси?
— Нет.
— А почему?
— Не знаю. В Казахстане у меня тоже нет родственников.
— А как ты считаешь, наркоманы — плохие люди?
— Ну, нет в наркомании ничего хорошего.
— Тогда расскажи нам о клубе «Мост»! (В Троицке есть такой молодежный центр, сотрудничающий с городской администрацией и «Единой Россией»).
От предложения Андрея Скопинцева, если уж его в чем—то подозревают, прислать ему повестку и провести допрос в присутствии адвоката, полицейские отказались. Еще полицейские рассказали Андрею, что «Троицк — это и его город, и их город», что они «не хотят никаких конфликтов здесь», и просили Андрея, если что, рассказывать им «о тех, кто захочет объединяться».
Друг Андрея, в присутствии которого его усаживали в машину с полускрытыми номерами, в это время позвонил его отцу. Отец приехал в УВД. Ему сказали, что с его сыном беседуют в рамках расследования дела о стрельбе по их квартире в сентябре, и вскоре Андрея отпустили.
Андрей Скопинцев рассказал «Новой», что его адвокат готовит жалобу на действия Троицкой полиции.
Анархисты сожгли шале в элитном поселке. Ответственность за поджог взял на себя Фронт освобождения Земли.
«Известия», 23 июня 2011
Анархисты уничтожили демонстрационный коттедж будущего элитного поселка «ЭдельвейсИльинское», который должен появиться в Дмитровском районе Подмосковья. На сайте «Черный Блог» появился видеоролик, запечатлевший поджог коттеджа. Ответственность за акцию взял на себя некий Фронт освобождения Земли.
Как утверждают авторы ролика, в ночь с 21 на 22 июня они устроили поджог «коттеджа капиталистов, разрушающих природу Подмосковья». В начале видео при дневном свете снят весьма внушительный коттедж, стоящий посреди поля. Чуть позже видно, как ночью, на фоне горящего особняка, прыгают двое неизвестных молодых людей, а потом сняты останки полусожженного здания.
Авторы ролика утверждают, что загородной застройкой были недовольны жители села Ильинское — в поле вокруг единственного построенного шале вырос забор, закрывавший проход к реке. Долина реки Яхрома, где должен быть построен «ЭдельвейсИльинское» — одно из самых популярных мест «дикого», палаточного туризма в Московской области.
В компании «Thor Group», занимающейся строительством поселка, «Известиям» факт поджога подтвердили: дом подожгли изнутри. «Но конфликтов у нас не было, — заявил президент компании Олег Батраченко. — Скорее всего, дом подожгли хулиганы». По словам Батраченко, в настоящее время земля, выделенная под строительство коттеджей, снова проходит процедуру межевания — и после «нарезки» на более мелкие участки строительство будет продолжено.
В коттеджном поселке «ЭдельвейсИльинское» выставлены на продажу 85 земельных участков площадью от 10 до 15 соток с возможностью строительства домов по одному из восьми проектов площадью от 129 до 223 кв.м. Стоимость земли варьируется от 9 до 12 тысяч долларов за сотку.
Как рассказали «Известиям» жители Ильинского, местные земли приглянулись чиновникам — участками завладели структуры, аффилированные бывшему министру финансов Подмосковья Александру Кузнецову, сбежавшему за границу с казенными миллиардами. После его исчезновения строительство таунхаусов было заморожено.
В ГУВД Подмосковья «Известиям» рассказали, что областной центр «Э» уже проводит проверку по факту появления видео в Интернете, но заявлением от собственника сгоревшего дома подмосковная полиция пока не располагает.
Сергей Солохин, активист анархистского движения «Автономное Действие», заявил, что «легальные» анархисты никакого отношения к поджогам не имеют. В Москве есть несколько небольших групп, занимающихся пропагандой идей Бакунина и Кропоткина, открытой общественной деятельностью, участвующих в уличных митингах. За этими группами пристально следят правоохранительные органы, так что их участники стараются не нарушать Уголовный кодекс.
Манежка31.