В Майкопе они предполагали остаться надолго. Здесь начали работать, занимаясь педагогической деятельностью, преподавая иностранные языки. На страницах мемуаров можно найти детальное описание как города, так и людей, его населявших. В этом описании ни слова не говорится о политике или войне, хотя о том, что Гражданская война набирала обороты, П. С. Уварова хорошо знала: «сгущались краски на нашем небосклоне»78. Однако представленная картина провинциального города не лишена эмоциональной окраски, у читателя не вызывает сомнений отношение П. С. Уваровой к увиденному: «Жители города – большей частью казаки, все народ серый, грубый и некультурный, они самодовольны, богаты и нетребовательны в своих духовных нуждах, презирают иногородних, очень высокого мнения о себе, никем и ничем не интересуются, и остальной мир (и с ним Россия) для них не существует»79. Из этого нелицеприятного замечания можно сделать только один вывод – для Уваровых этот новый мир был чужим, и они были чужими здесь.
Об этом же писал в своих воспоминаниях и Г. Н. Трубецкой: «Всюду <…> мы наталкивались на глубокую разницу между двумя поколениями: старики казаки – убежденные монархисты, религиозные и твердые люди. Второе поколение – сыновья от 25 до 35 лет – сельские буржуи, сложившиеся в обстановке безвременья, шкурники, оппортунисты. Старики негодовали на разруху, которая творилась, на то, что все это попускалось, на ослабление дисциплины и власти. Сыновья не были расположены ничем рисковать и только старались приглядеться вернее – где сила, чтобы суметь вовремя переметнуться на ее сторону»80.
Абсолютно противоположным образом описана в воспоминаниях П. С. Уваровой природа и внешнее убранство Майкопа и соседних с ним станиц: «красота и благолепие», «прелестный вид на противоположный берег», «хорошо обстроены», «великолепно распланированы». В этом видится некий литературный прием, своеобразная антитеза, которую можно по-разному интерпретировать. Но очевидно одно – контраст мира природы и мира людей налицо. Неприятие мира чужих для нее людей с чуждыми ценностями не могло не вызывать протест и действия. Но об этом в воспоминаниях нет ни слова, лишь косвенно можно догадаться, что преподавание и поездки по станицам – всего лишь часть этой новой жизни, ее внешняя сторона. О главном, о деятельности семьи на стороне противников советской власти графиня умалчивает. Но не может укрыться от внимательного читателя ни руководство вагонами Общества Красного Креста сына Игоря, ни подробно описанный отъезд внучки в Салоники секретарем в ОСВАГ, информационно-пропагандистский орган Добровольческой армии во время Гражданской войны, обладающий монополией на предоставление и распространение информации о действиях Белого Юга. Ниже узнаем, что дочь Екатерина Алексеевна по просьбе А. И. Деникина отправилась осматривать детские колонии в Ростове, Полтаве, Харькове. Под натиском большевиков она вывозила из Харькова Женский институт, попала в Новочеркасск, который в годы Гражданской войны был одним из центров Белого движения для всех, кто не хотел смириться с захватом власти большевиками. Затем, по свидетельству мемуаров, «при помощи англичан» Екатерина Алексеевна прибыла в Екатеринодар, де-факто столицу Белого Юга России, откуда под Новый год смогла вернуться к матери.
Ничего не написано в мемуарах о сыне Федоре Алексеевиче. Тем не менее известно, что в Ессентуках он был назначен помощником по гражданской части Главноначальственного Северного Кавказа. Его жену выбрали председателем Общества помощи военным81. Затем он служил в Вооруженных силах Юга России, состоял в должности по ведомству Министерства внутренних дел. В 1919 г. занимал должность помощника по гражданской части правителя Ингушетии. Очевидно, что служба Отечеству для Уваровых на поприще науки, на государственной или придворной службе после революции сменилась службой другого рода. Они продолжали служить России, а Гражданская война заставила представителей этой семьи сделать свой выбор в пользу белых. И когда Белое движение на Юге России уступило свои позиции, Уваровы были вынуждены покинуть Родину, эвакуировавшись в конце 1919 или начале 1920 г. из Новороссийска на корабле «Св. Николай».
Таким образом, можно предположить, что в описании Гражданской войны графиня Уварова не отступила от общей тональности всего повествования: касаясь лишь вскользь фактической канвы событий, ее воспоминания богаты эмоциональными реакциями и оценками. В этом специфика ее мемуаров как эго-источника. Составление точной «летописи» Гражданской войны не входило в планы автора, гораздо важнее для графини было донести до потомков свое отношение, мысли, суждения. В одном можно быть уверенным: жизнь на Родине, даже в годы страшных потрясений, связанных с революциями и начавшейся Гражданской войной, военной интервенцией, несмотря ни на что, в эмиграции воспринималась этим поколением счастливой. Трудности и лишения, которые автор и ее семья испытали в 1917–1919 гг., лишь усилили любовь к своей Родине и оставались светлым воспоминанием на чужбине.
Революция и начало Гражданской войны в России по воспоминаниям Б. В. Никольского в контексте истории повседневности
О. А. Шимбирева
Аннотация. События 1917–1918 гг. не только повернули ход мировой истории, но и в корне изменили жизнь людей в нашей стране. Эти изменения особенно заметны при обращении к источникам личного происхождения, позволяющим реконструировать историю повседневности, в центре внимания которой находится изучение человеческой обыденности во множественных историко-культурных и политико-событийных контекстах, включая эмоциональные реакции на жизненные события и мотивы поведения. К таким источникам относится дневник одного из современников революционных событий Б. В. Никольского (1870–1919), записи которого отразили повседневность Петрограда времен начала Гражданской войны. Дневники Б. В. Никольского являются уникальным эго-источником в связи с тем, кем был их автор – убежденным монархистом, который принял власть большевиков, увидел в ней свой, пусть субъективный, но высший смысл для России. Проанализировав текст дневника, удалось выявить трудности того времени, которые касались каждого вне зависимости от социального статуса; повседневные вызовы далеко не одного Б. В. Никольского, но и многих других представителей интеллигенции, оказавшихся в тяжелых условиях постреволюционного периода и разразившейся Гражданской войны.
Ключевые слова: Б. В. Никольский, дневники, эго-источники, источники личного происхождения, история повседневности, монархисты, Октябрьская революция, Гражданская война.
Abstract. The events of 1917–1918 not only altered the course of the world history, they fundamentally changed the lives of people in our country. These changes are particularly remarkable from private sources of information, which allows researchers to recreate the history of everyday life. Its centerpiece is human mundanity in multiple historical, cultural, political and event-driven contexts, including emotional reactions to life events and behavioral motives. These sources include the diary of B.V. Nikolsky (1870–1919), a contemporary of the revolutionary events whose records reflect the everyday life of Petrograd in the early period of the Russian Civil War. Nikolsky’s diaries are a unique ego-source given the personality of their author – a staunch monarchist who accepted the power of the Bolsheviks, seeing in it a unique, albeit subjective, but higher meaning for Russia. The analysis of the diary uncovered the difficulties of that time, which concerned everyone regardless of their social status, and everyday challenges facing not only Nikolsky but many other representatives of the intellectual class who found themselves in rough conditions of the post-revolutionary period and the outbreak of the Russian Civil War.
Keywords: B.V. Nikolsky, diaries, ego-sources, private sources, history of everyday life, monarchists, October Revolution, the Russian Civil War.
Революции 1917 г. и начавшаяся Гражданская война, иностранная интервенция, политические трансформации и экономические преобразования этого периода хорошо изучены в российской и зарубежной историографии. Вряд ли можно найти эпоху, которая бы так привлекала научно-историческое сообщество. Изучая материалы различных партий, правительства, читая прессу или воспоминания большевиков, историки реконструировали в мельчайших деталях драматичные события 1917–1918 гг., которые не только повернули ход мировой истории, но и в корне изменили жизнь людей в нашей стране. Важно отметить, что влияние революций 1917 г., Гражданской войны особенно заметно при обращении к источникам личного происхождения, раскрывающих новые страницы и особые грани изучаемого явления, позволяющих «взглянуть на предмет своего изыскания глазами человека из прошлого, не просто узнать, что было, как было, но и что чувствовал автор»82. Именно этот ракурс представляется наиболее интересным и востребованным современной историографией. Что испытывали современники, оказавшись в пучине тех эпохальных событий, как они жили, каковы подробности этой обыденной жизни в отнюдь не обычных условиях? Все эти вопросы могут быть прояснены при обращении к воспоминаниям или дневникам очевидцев, прочтение которых позволяет перенести центр тяжести на такой предмет исторического исследования, как жизнь «маленького человека», находящегося в центре внимания истории повседневности, сосредотачивающей внимание на «истории снизу»