576.
Весной 1920 г. Бельгия оказалась замешана в инциденте, который мог скомпрометировать данные ей ранее обязательства. Бельгийское правительство получило запрос польского правительства о возможности провоза через территорию Бельгии вооружения, следовавшего из Франции в Польшу и предназначенного для использования в военных действиях против России. Совет министров Бельгии поначалу высказался категорически против, учитывая обязательство невмешательства во внутренние дела России и шедшие в тот момент в Лондоне переговоры по поводу налаживания экономических отношений между Бельгией и Советской Россией. Однако после нескольких демаршей французов, настоятельно требовавших разрешения бельгийской стороны577, премьер-министр Бельгии Л. Делакруа закрыл глаза на этот вопрос, и несколько поездов были направлены в Антверпен. В Монсе составы были остановлены, последовал протест министра юстиции Э. Вандервельде, заявившего, что речь идет о транзите вооружения через территорию Бельгии. Два поезда все же достигли Антверпена, Совет министров был готов дать согласие, тогда Вандервельде поставил на кон свой портфель. Совету министров пришлось уступить. В результате подал в отставку министр иностранных дел Поль Иманс578. Таким образом, свои условия продиктовали бельгийские социалисты579.
11 мая 1920 г. МИД Бельгии официально заявил о возобновлении торговых и финансовых отношений с Советской Россией. В заявлении говорилось: «Присоединяясь к оценке Постоянного комитета Высшего экономического совета, адресованного правительствам союзников, по итогам визита в Лондон российской делегации, правительство Бельгии доводит до общего сведения, что не существует законных препятствий, мешающих бельгийским подданным вступать в торговые и финансовые отношения с Россией; однако торговые представители обязаны взять на себя ответственность за свои коммерческие операции, учитывая возможные риски. Суда и грузы в направлении России не будут досматриваться при условии, что они не будут содержать оружие и боеприпасы; тем не менее суда, отправляющиеся в Черное море, должны выполнять инструкции властей»580. Однако бельгийцы не спешили полностью восстанавливать экономические отношения. Прежде всего в 1920 г. они еще не были готовы вернуться и инвестировать. Камнем преткновения являлся вопрос о возврате 3,5 млрд золотых франков.
В марте 1921 г., даже когда в Лондоне открылось советское торговое представительство, бельгийцы продолжали отстаивать свою позицию. В июле Советы заявили о готовности предоставить концессии иностранцам, обещая признать долги, бельгийцы продолжали сомневаться, хотя и хотели вернуть и сохранить концессии на добычу полезных ископаемых, в частности, нефтяные, полученные при царском режиме (в Грузии треть добычи нефтяного месторождения до войны реализовывалась бельгийской промышленной группой Ж. Ватеркейна «Грозненская нефть»). Леонид Красин первым пошел на сближение с бельгийцами, обратившись напрямую к руководству «Грозненской нефти», обещая концессии. Бельгийцы вновь отказались.
На Генуэзской конференции 1922 г. Бельгия официально вмешалась в борьбу за русское «черное золото», затем продолжила отстаивать свои требования на Гаагской конференции 1922 г. Позицию Бельгии в Лондоне, Генуе и Гааге отстаивал член Комитета защиты бельгийских интересов в России Эжен Витмер581. В Генуе бельгийцы потребовали возвращения всей собственности582. Официальные представители Бельгии Ж. Тени (премьер-министр) и А. Жаспар (министр иностранных дел) заявили: Бельгия согласится на экспроприацию бельгийской собственности в России только при условии безусловного возвращения собственности прежним владельцам583. Бельгийцы показали себя непримиримыми в отстаивании своих требований даже тогда, когда другие государства шли на уступки, в результате Бельгия оказывалась изолированной, о чем Анри Жаспар доложил на одном из заседаний парламента, отчитываясь за работу бельгийской делегации на конференциях: «Она (Бельгия. – Прим. авт.) защищала принцип собственности и соблюдение обязательств. В определенный момент она была в одиночестве»584. Советская делегация, как известно, отказалась признать право на реституцию, предложив предоставить концессии или выплатить денежное возмещение.
Все же бельгийцы начали понимать, что жесткая политика не приведет к решению проблемы. В 1920 г. была создана Бельгийская финансовая нефтяная компания, в 1922 г. переименованная в «Петрофину». Последняя, в свою очередь, добилась от созданной в 1923 г. Бельгийско-кавказской нефте-торговой компании, получившей право экспорта русской нефти в Бельгию, Нидерланды и Великое Герцогство Люксембург, исключительных прав на реализацию ее нефтепродуктов. Таков будет итог послевоенных усилий Бельгии по сохранению своих прав, но только лишь на нефтяные месторождения в России585.
Однако официальная позиция бельгийского правительства в отношении Советской России оставалась неизменной. Можно утверждать, что период Гражданской войны в России стал рубежом в двусторонних отношениях между нашими странами. В 1917–1922 гг. бельгийцы поначалу действовали осторожно, во многом более пассивно, чем союзники в годы Гражданской войны, затем заняли непримиримую позицию. Во многом позиция бельгийских социалистов в правительстве не позволяла готовым пойти на уступки либералам начать сближение. Поэтому и назначение социалиста Э. Вандервельде министром иностранных дел Бельгии в 1925 г. не изменило ситуации – признание СССР было подчинено удовлетворению интересов бельгийских финансистов и промышленников, потерявших в России огромные состояния. Она поменяется лишь тогда, когда в самой Бельгии начнет расти роль коммунистов. Договор о восстановлении дипломатических отношений будет подписан Бельгией только 12 июля 1935 г. при посредничестве Франции. Тем не менее отношения между странами останутся лишенными доверия на протяжении и последующих лет. Провозглашенная в 1936 г. внешнеполитическая линия Брюсселя была негативно воспринята в Москве. Брюссель, в свою очередь, голосовал против СССР в Лиге Наций во время Советско-финской войны586.
Раздел 4Гражданская война и общество
Деятельность организационно-мобилизационных органов Советской России по созданию РККА в годы Гражданской войны (1917–1922 гг.)
О. Е. Алпеев
Аннотация. Статья посвящена деятельности организационно-мобилизационных органов Советской России по созданию РККА в 1917–1922 гг. Рассматривается структура этих органов, показываются основные направления их работы, раскрывается их значение для победы большевиков в Гражданской войне.
Ключевые слова: Красная армия, военное строительство, мобилизация, Гражданская война.
Abstract. The article is devoted to the activities of organizational and mobilization bodies of Soviet Russia in the establishment of the Red Army in 1917– 1922. The article considers the structure of these bodies, shows the main directions of their work and reveals their importance for the victory of the Bolsheviks in the Russian Civil War.
Keywords: The Red Army, military construction, mobilization, the Russian Civil War.
Одними из главных причин победы большевиков в Гражданской войне являлись их успехи в военном строительстве, позволившие создать массовую регулярную армию, превосходящую вооруженные силы противников. Значительную роль в этом сыграли организационно-мобилизационные подразделения центральных органов военного управления – Всероссийского главного штаба (Всероглавштаба, ВГШ) и Полевого штаба Революционного военного совета Республики (РВСР). Задача строительства новой армии была исключительно сложной и трудной. Ее приходилось решать в обстановке хозяйственной разрухи в стране, в условиях начавшейся Гражданской войны и иностранной военной интервенции. Первые мероприятия большевистского правительства, направленные на создание новых вооруженных сил, осуществлялись организационно-мобилизационными структурами старой армии – прежде всего отделом по устройству и службе войск и мобилизационным отделом Главного управления Генерального штаба (ГУГШ). Его начальником с ноября 1917 г. и вплоть до ликвидации в мае 1918 г. являлся генерал-лейтенант Н. М. Потапов.
В вопросах военного строительства изначально большевики опирались на программные положения К. Маркса и Ф. Энгельса о сломе буржуазной государственной машины и о замене постоянной армии «вооруженным народом», пролетарской милицией. Основываясь на марксистско-ленинских взглядах, к 21 декабря 1917 г. (3 января 1918 г.) в ГУГШ разработали проект ближайших практических мер по реорганизации армии и усилению флота. Он предусматривал оставление на фронте 100 пехотных дивизий, пополненных до штатов военного времени; вывод в глубокий тыл ненужных для борьбы в ближайшее время частей и тыловых учреждений; подготовку базы в Московском или Казанском военном округе, где предполагалось сосредоточить интендантские, артиллерийские, инженерные, санитарные и прочие склады, мастерские и заведения. Что касается создания новой армии, то в ГУГШ предложили организовать 36 дивизий милиционного типа из солдат-добровольцев по 10 тыс. человек