Abstract. Article devotes to the analysis of relationship of leaders of the White movement in the south of Russia and mountaineers of the North Caucasus. White were forced to look for a compromise with political elite of the Caucasian mountaineers, having recognized de facto their right for wide internal autonomy. However, the politician Denikin in the North Caucasus did not differ in the sequence, he made serious mistakes, which led to activation of the armed opposition and predetermined falling of the White Guard mode in March, 1920.
Keywords: The Russian Civil War, North Caucasus, mountain people, White movement, ethnic policy, Tersko-Dagestansky region, Kuban region, A. I. Denikin.
В период Гражданской войны в России национальный вопрос приобрел большую актуальность, особенно на окраинах, отличавшихся полиэтничным и многоконфессиональным составом населения. Одной из таких окраин был Северный Кавказ, на территории которого проживали представители нескольких десятков этнических групп, исповедовавшие в основном ислам (в меньшей степени – православие). В течение осени 1918 – весны 1919 г. вся территория Северного Кавказа оказалась под контролем белогвардейских вооруженных формирований, возглавляемых генералом А. И. Деникиным. Рассматривая регион в качестве неотъемлемой части «единой и неделимой России», А. И. Деникин противостоял не только большевикам, но и местным сепаратистам. В то же время с целью упрочения положения в своем тылу и высвобождения сил для войны с Красной армией белые вынуждены были налаживать взаимодействие с политической элитой кавказских горцев и искать компромисс с нею.
Следует отметить, что в отечественной историографии данная тема остается относительно малоисследованной. В советское время деникинский режим на Северном Кавказе оценивался в резко негативном свете. Белые объявлялись эксплуататорами, угнетателями, великодержавными шовинистами, игнорировавшими национальные чаяния кавказский народов и проводивших политику в интересах имущих классов. Советские историки главное внимание уделяли описанию вооруженной борьбы горцев под руководством большевиков против белых. Негативная оценка Белого движения присутствовала и в произведениях видных деятелей горского национального движения, оказавшихся в эмиграции. Деникинцы обвинялись в национализме, шовинизме, силовом подавлении горского движения, пренебрежении традициями и обычаями народов Кавказа.
Отчасти такие оценки сохраняются и в современной северокавказской историографии. В то же время появляются статьи и монографии, которые пересматривают устоявшиеся концепции и положения и освещают политику белогвардейцев в отдельных регионах Северного Кавказа на основании анализа неопубликованных архивных документов и нового прочтения старых текстов.
Накануне Российской революции 1917 г. горское население размещалось на Северном Кавказе неравномерно. По данным Всероссийской переписи населения 1897 г., адыги (черкесы) составляли всего 3,4% населения Черноморской губернии и 2% – Кубанской области. На Кубани, кроме того, проживали около 1,5% карачаевцев и небольшое количество абхазов и абазинов. В Терской области доля горского населения была выше. Чеченцы составляли 23,9% общего числа жителей; осетины – 10,3%; кабардинцы – 9%; ингуши – 5,1%; кумыки – 3,4%; балкарцы –2,9%; аварцы – 1,7%. В Дагестане же горцы составляли подавляющую часть населения (аварцы – 27,8%; даргинцы – 21,3%; лезгины и родственные им горцы Южного Дагестана – 16,6%; лакцы – 13,4%; кумыки – 9% и т. д.)779.
Падение самодержавия, а потом и Временного правительства привело к активизации и быстрой радикализации этнополитических движений коренных народов Северного Кавказа, многие из которых начали выдвигать сепаратистские лозунги. В то же время и большевики, и их политические противники стремились утвердить свою власть в регионе. Летом 1918 г. Добровольческая армия под командованием генерала А. И. Деникина начала успешное наступление на Кавказе.
Помимо большевиков в качестве противника белогвардейцы рассматривали и радикальных горских националистов, выступавших за отделение Северного Кавказа от России и пытавшихся сформировать собственные правительства. В частности, А. И. Деникин наотрез отказался признавать самопровозглашенную Горскую республику, правительство которой при поддержке турецких интервентов в ноябре 1918 г. утвердилось у власти в Дагестане.
На территории Кубанской области, которая была очищена от красных на протяжении лета – осени 1918 г., и белогвардейское командование, и казачьи лидеры были заинтересованы в привлечении на свою сторону кубанских горцев. Они были уравнены во всех правах с казаками, получили право избирать и быть избранными в органы законодательной власти, занимать должности на государственной и военной службе. Князь Султан-Шахим-Гирей стал товарищем председателя Законодательной рады. Мусульманские народы получили право создавать выборные органы самоуправления в аулах, им был дозволен суд по шариату. Явочным порядком местные органы самоуправления наделялись широкими полномочиями: от решения неотложных хозяйственных задач до разрешения различных споров и конфликтов, причем областные власти почти не вмешивались в принимаемые ими решения.
Однако деникинцы отказались поднимать вопрос о создании национально-территориальных автономий в местах компактного проживания кубанских горцев. Высшая власть по-прежнему находилась в руках атаманов отделов, которыми являлись казаки, и отдельских правлений. Представительство горцев в центральных органах власти Кубанской области было ограниченным.
В то же время значительная часть черкесской политической элиты проявляла готовность к сотрудничеству с белыми. Оно началось еще в марте 1918 г., во время 1-го Кубанского («Ледяного») похода Добровольческой армии. Репрессии, которые большевики обрушили на адыгские аулы в марте 1918 г., способствовали тому, что значительная часть кубанских горцев стала поддерживать белых. Из добровольцев был сформирован Черкесский конный полк, отличившийся во время 2-го Кубанского похода. В конце 1918 г. он был развернут в Черкесскую конную дивизию, командиром которой А. И. Деникин назначил генерал-майора Султана Келеч-Гирея780. К антибольшевистскому движению примкнули дворянство, почти все духовенство и интеллигенция, за которыми шли широкие массы адыгов781. Значительная часть карачаевцев также лояльно относилась к белогвардейцам, а карачаевская аристократия и офицерство вступали в ряды Добровольческой армии.
Однако отношения между кубанскими казаками и горцами осложнялись из-за неурегулированного земельного вопроса. Казачество, владевшее большей частью земельного фонда Кубанской области, наотрез отказалось от аграрного передела и не желало делиться землей ни с иногородним крестьянством, ни с горцами. Неоднократные прения в Законодательной раде по данному вопросу оставались безрезультатными. Подобная недальновидная политика казаков таила в себе потенциальную угрозу обострения межнациональных отношений в области.
С большими трудностями белые столкнулись на Тереке и в Дагестане, где им приходилось учитывать интересы (зачастую взаимно противоположные) казаков, горцев и иногороднего населения. Наиболее надежным союзником белых выступало терское казачество, которое с появлением Добровольческой армии подняло антибольшевистское восстание, что позволило деникинцам в сравнительно короткие сроки очистить от красных территорию Пятигорского, Моздокского и Сунженского отделов. Не оказали серьезного сопротивления белым кабардинцы и осетины, которым белые обещали самоуправление и невмешательство во внутренние дела. Обращаясь к кабардинцам, главком ВСЮР заявил, что «Добровольческая армия, покончив борьбу с большевизмом, предоставит возможность кабардинскому народу избрать свое правительство <…> и кабардинский народ будет управляться избранными народом представителями»782.
В то же время ингуши и чеченцы выступили против них с оружием в руках783. Не последнюю роль в этом сыграло то, что в начале февраля белые потребовали вернуть казакам все земли, которые им передали большевики, а также выплатить компенсацию казакам и русским переселенцам за все грабежи и убытки, причиненные абреками, начиная с 1914 г. Однако противостоять хорошо вооруженной и обученной армии ингушские ополченцы не смогли. Уже 11 февраля 1919 г., потерпев ряд чувствительных поражений, они вынуждены были признать верховную власть генерала А. И. Деникина.
В Чечне Атагинский национальный Совет (председатель – И. Чуликов) признал власть белых, однако просоветский Гойтинский трудовой народный Совет отказался наотрез. 11 апреля 1919 г., после того как белые одержали ряд побед, по инициативе А. И. Деникина в Грозном состоялся Съезд чеченского народа, который признал верховную власть Главкома ВСЮР, принял решение изгнать «большевиков и агитаторов, возбуждающих народ против Добровольческой армии» и сформировать конную дивизию для борьбы с большевиками. В свою очередь, А. И. Деникин гарантировал чеченцам внутреннее самоуправление784. В мае 1919 г., заручившись согласием держав Антанты, А. И. Деникин провел молниеносную и практическую бескровную операцию по взятию под контроль Дагестанской области. Горское правительство не смогло оказать никакого сопротивления и распалось, а Горская Республика прекратила свое существование.
Овладев Кавказом, А. И. Деникин приступил к его административно-территориальному переустройству. Приказом главнокомандующего ВСЮР от 23 января 1919 г. в качестве особой административно-территориальной единицы был создан Терско-Дагестанский край. В его состав были включены территории бывших Терской и Дагестанской областей Российской империи. Вся полнота гражданской и военной власти в крае передавалась главноначальствующему, назначаемому А. И. Деникиным. Им стал генерал-лейтенант В. П. Ляхов