При этом большинству женщин-агитаторов приходилось в это непростое время терпеть нужду и голод. Евгения Богдановна Бош, активный участник революционного движения на Украине и в России, так вспоминала о своих мытарствах во время агитации в воинских частях Юго-Западного и Румынского фронтов, расположенных в районах Винницы и Каменец-Подольского: «Когда вспомнишь, как жили это время то, б-р-р-р, холодно становится! Две недели не раздевалась, белья не меняла, спала в крестьянских избах, в обывательских квартирах, где солдат, помещенный в этой квартире, уступал свое место, а сам шел к товарищу, в каких-то подозрительных номерах, в канцелярии Совета, в дежурке на вокзале и нередко в углу дивана в дамской на Жмеринском вокзале. Вши облепили, шею жгло, точно огнем, и нельзя было провести рукой, чтобы не снять несколько штук»807.
Женщины работали политработниками, выполняли различные обязанности в штабах дивизий и армий. Глафира Ивановна Окулова-Теодорович в 1918–1920 гг. была начальником политотдела Восточного фронта, членом РВС 1-й, 8-й и Запасной армий. Розалия Самойловна Землячка с 1918 г. находилась на политической работе в Красной армии в должности комиссара бригады, затем начальника политотделов 8-й и 13-й армий Южного фронта. В период наступления генерала П. Н. Краснова и в связи с деморализацией отдельных частей Красной армии под ее непосредственным руководством была проведена большая работа: работники Политотдела проводили агитацию как в авангардных батальонах, ведущих наступательные бои, так и среди крестьян, казаков и рабочих. Для замены выбывающих политработников и комиссаров Землячка смело выдвигала новых людей, направляла и инструктировала их, требуя от всех жесткой дисциплины. Она была первой женщиной, награжденной орденом Красного Знамени: «за то, что в бытность свою Начпоармом 8-й и 13-й армий и на других ответственных постах в различных армиях неутомимой, беззаветной и энергичной организационной и политической работой положила прочную основу боеспособности красных частей и способствовала окончательной победе Красной Армии» (приказ РВС Республики от 23 января 1921)808.
Член РСДРП(б) и участник революционных событий 1917 г. Валентина Ивановна Суздальцева-Тагунова занималась агитационной и организаторской работой в Политотделе 6-й армии на Северном фронте в Архангельской губернии, а позже в 9-й армии на Южном фронте809.
Александра Александровна Янышева с 1918 г. возглавляла политотдел Московской Красной гвардии; с октября 1919 г. – отдел агитации политотдела 15-й Инзенской стрелковой дивизии, а с мая 1920 г. – политотдел дивизии. В ночь с 7 на 8 ноября 1920 г. она в должности политкомиссара участвовала в штурме Перекопа, возглавив передовой отряд коммунистов и комсомольцев, который форсировал Сиваш и удержавал плацдарм на Литовском полуострове до подхода основных сил 15-й Инзенской дивизии. За мужество и героизм Янышева была награждена орденом Красного Знамени810.
Среди женщин были и командиры, такие как Ольга Митрофановна Овчинникова, окончившая командные курсы в Москве и с марта 1918 г. командовавшая ротой, затем батальоном 371-го стрелкового полка.
Немало женщин воевало в Первой Конной армии и 25-й Чапаевской дивизии. Мария Сергеевна Зубкова-Сараева была в этой армии комиссаром. В составе Первого и Второго калмыцких кавалерийских полков Первой Конной всю войну прошла Нарма Шапшукова. В Первой Конной армии был даже создан женсовет, членом которого являлась Екатерина Давидовна Ворошилова, супруга члена Реввоенсовета армии и будущего маршала К. Е. Ворошилова.
Уникальным явлением Гражданской войны стали женщин-пулеметчицы. В Первой Конной армии воевала прославленная пулеметчица 35-го кавалерийского полка 6-й Чонгарской дивизии, награжденная орденом Красного Знамени, Павлина Ивановна Кузнецова. В одном из боев, оказавшись в окружении, она сражалась до подхода помощи, в другой раз, столкнувшись с авангардной частью противника, Кузнецова, не теряя присутствия духа, открыла пулеметный огонь и пробилась к своей воинской части811. Нина Николаевна Ростовцева, воевавшая в составе 149-го стрелкового полка на Южном фронте, возглавляла пулеметную команду. За боевые заслуги, проявленные в период Гражданской войны, она также была награждена орденом Красного Знамени. Пулеметчицы были и в белых воинских формированиях.
На стороне Республики Советов, согласно результатам переписи Красной армии и флота, проведенной в августе 1920 г., в армии насчитывалось 64 074 женщины, что составляло 2,2–2,3% от всего состава армии812. В масштабах армии, да и страны численность незначительная, но и такая наблюдалось впервые в отечественной истории.
Основными причинами политической активности женщин в годы войны можно назвать осознание своих социально-экономических и политических интересов, стремление повысить свой социальный статус, представления об общественном долге и забота о всеобщем благе, вера в партию и построение светлого социалистического будущего.
Прививаемая Советским государством новая система ценностей, основу которой составляли патриотизм и гражданственность, предполагала сознательную вовлеченность в политику, приверженность интересам общества и готовность идти ради них на жертвы. Своей политической активностью женщины, многие из которых прошли царские тюрьмы и ссылки, стремились построить лучшее будущее для своих детей, призывая их отстаивать социалистические идеи. Так, незадолго до смерти в своем прощальном письме к сыну Клавдия Ивановна Николаева, участница трех российских революций, секретарь Всесоюзного центрального совета профессиональных союзов (ВЦСПС), писала следующее: «Сила страны, сила человека состоит в том, что люди объединены идеями и борются за них, а эти идеи дает им учение марксизма-ленинизма…»813.
Гражданская война не только увеличила политическую активность женщин, но и изменила само представление о ней: женщина перестала быть только женой и матерью, став еще товарищем и борцом за светлые идеалы. В Советской России лидерские качества, которыми обладали некоторые женщины, смогли проявиться наиболее полно и ярко, что позволило им занимать важные посты в армии и системе государственной власти.
Крестьянская повседневность в годы Гражданской войны (по материалам дневников ярославского крестьянина П. В. Бугрова)814
И. С. Слепцова (Кызласова)
Аннотация. В статье анализируются дневники ярославского крестьянина П. В. Бугрова, относящиеся к первой трети XX в. Они являются ценным источником по истории повседневности крестьянского сообщества периода Гражданской войны. В них представлены крестьянские практики выживания в условиях голода и нестабильной социально-политической обстановки. Анализ дневников позволяет заключить, что идеологические убеждения в данных обстоятельствах отходят на задний план, а главными становятся прагматические мотивы, необходимость выжить и сохранить жизнь близких.
Ключевые слова: Гражданская война, антропологический подход, голод, стратегии выживания, крестьянская повседневность, эго-документы, Ярославская область.
Abstract. The paper analyzes the diaries of Yaroslavl peasant P. V. Bugrov, relating to the first third of the XX century. They are a valuable source on the history of everyday life of the peasant community during the Russian Civil War. They present peasant practices of survival in conditions of hunger and an unstable socio-political situation. An analysis of the diaries allows us to conclude that the basis of people’s actions was often not ideological beliefs, but pragmatic motives, the need to survive and save the lives of loved ones.
Keywords: The Russian Civil War, anthropological approach, hunger, survival strategies, peasant everyday life, ego-documents, Yaroslavl region.
Война неизбежно влияет на повседневную жизнь людей, заставляя их приспосабливаться к изменившимся условиям, изобретать новые стратегии поведения, менять сложившиеся бытовые практики. Это прежде всего относится к Гражданской войне, в которой граница между фронтом и тылом весьма условна и во время которой при возникновении конфликта интересов военные действия могут начаться на любой территории, вынуждая каждого решать, поддержать ли ему какую-либо из противоборствующих сторон или остаться в стороне. При этом мотивы, лежащие в основе такого выбора, часто оказываются очень далеки от идеологических и политических и отражают сиюминутные задачи выживания, страх за жизнь, личную зависимость или привязанность, эмоциональный отклик на агитацию конфликтующих сторон и т. д. Поэтому для создания реальной картины Гражданской войны в России представляется продуктивным использовать антропологический подход, исследовать ее в социально-психологическом измерении815. Если оставлять за скобками настроения, надежды и цели отдельных людей, то это приводит к искаженному пониманию как причин Гражданской войны, разделения на красных и белых, так и собственно хода военных действий.
К направлениям, исследующим проявления субъективности в истории, относится активно развивающаяся в последние десятилетия история повседневности, которая включает «событийную область публичной повседневной жизни, прежде всего мелкие частные события, пути приспособления людей к событиям внешнего мира; обстоятельства частной, личной домашней жизни, быт в самом широком смысле; эмоциональную сторону событий и явлений, переживание обыденных фактов и бытовых обстоятельств отдельными людьми и группами людей»