977. Магнитометрической съемкой летом 1920 г. (прибор Тибер-Талена) на Ирбинском месторождении установлено две полосы аномалий в районе г. Свинцовой и Железной. В пределах этих полос выделяются пять локальных аномалий, расположенных преимущественно на западных склонах упомянутых гор. В отчете И. М. Бахурина было сделано заключение, что Ирбинское железорудное месторождение по характеру аномалий приближается к типу г. Магнитной. И, следовательно, железорудные залежи этого месторождения не могут иметь значительного (по сравнению с шириной) распространения на глубину. Предполагается, что мощность залежи менее ее ширины. Сеть магнитометрических наблюдений прочно закреплена на местности с целью ее сохранения для дальнейших работ. Были намечены точки заложения разведочных колонковых скважин, при этом во избежание ошибок рекомендовалось каждую разбуриваемую точку предварительно проверить магнитометром. Подсчитаны ориентировочные запасы месторождения в пределах первого миллиона тонн978. По градиенту напряженности магнитного поля установлено западное направление падения рудных залежей. По характеру изодинам месторождение представлялось сложенным из мелких линз, что позднее подтвердилось бурением. Сделано заключение, что Ирбинское месторождение по запасам занимает среднее место между Тагильским месторождением и горой Магниткой на Урале. Дальнейшую разведку месторождения рекомендовано сопровождать магнитной съемкой.
Одновременно со съемкой Ирбинского месторождения сделаны рекогносцировочные наблюдения на горе Большой Урал и в верхнем течении реки Большая Ирба. Практически ценных результатов эти работы не дали.
На Ирджинском месторождении установлено, что только рудные тела, сложенные магнетитом, фиксируются магнитными аномальными полями. Гематитовые руды на плане изодинам не зафиксированы.
В 1920–1922 г. под руководством сотрудников Геолкома Г. Г. Келль, П. А. Слесарева и В. И. Кондратьева осуществляется магнитная съемка Абаканского месторождения и его окрестностей, кроме того, проводится небольшой объем работ на горе Хизыл-Хыр (район реки Камышта). В районе Абаканского месторождения на площади 12,5 км2, покрытой магнитной съемкой, магнитных аномалий не выявлено. На участке Хизыл-Хыр обнаружены небольшие по площади и интенсивности аномалии, соответствующие известным магнетитовым линзам размерами в плане 100 x 13 м. Запасы руды, по данным магнитной съемки, не превосходили 80 тыс. тонн.
В связи с постановкой разведочных работ и магнитной съемки в 1921 г. инженером П. А. Слесаревым на месте возник и вопрос об увязке с ними магнитометрических планов, полученных от предыдущих съемок, которые были проведены инженером Г. Г. Келлем в 1917 г.979
В 1922 г. В. В. Горшковым была проделана большая работа по изучению Мазульского марганцевого месторождения980.
Краткий исторический обзор становления и развития железорудной базы черной металлургии Сибири в период Гражданской войны (октябрь 1917 – ноябрь 1922 г.) показывает, что результаты геологоразведочных работ Сибгеолкома и СУПРа по поиску железной руды дали возможность в 1920–1940-е гг. подготовиться к развитию черной металлургии в Сибири в годы Великой Отечественной войны.
Проблема охраны материнства и детства в годы Гражданской войны
А. Н. Федоров
Аннотация. В статье рассматриваются процессы зарождения системы социального обеспечения в России и ее составной части – охраны материнства и детства. Они явились результатом кризисного периода отечественной истории, следствием военного времени и революционных потрясений. Социальная политика большевиков в годы Гражданской войны характеризуется как комплекс патерналистских и дискриминационных мер, имевших своей ближайшей целью решающее перераспределение ресурсов.
Ключевые слова: социальная политика, социальное обеспечение, охрана материнства и детства, патернализм, «стратегии выживания».
Abstract. The article deals with the process of the origin of the social security system in Russia, and its component – the protection of motherhood and childhood. These processes were the result of the crisis period of Russian history, the consequence of wartime and revolutionary upheavals. The social policy of the Bolsheviks during the Russian Civil War is characterized as a set of paternalistic and discriminatory measures that had their immediate goal – a decisive redistribution of resources.
Keywords: social policy, social security, protection of motherhood and childhood, paternalism, «survival strategies».
Подводя итоги периода революции и Гражданской войны, один из современников событий написал: «Государство обеспечивает гражданина работой, государство кормит его, платит ему, государство обучает и формирует его, государство судит его, государство вознаграждает или наказывает его. Угнетатель, кормилец, защитник. Наблюдатель, учитель, инструктор. Судья, тюремщик, палач. Все, абсолютно все в одном лице, в лице государства»981. Расширение функций государства в это время имело одним из следствий появление системы социального обеспечения.
Система социального обеспечения в России начала складываться с осени 1918 г., когда Совнаркомом было принято «Положение о социальном обеспечении трудящихся». В ее основу закладывалось несколько принципов. Во-первых, нормы Положения распространялись на трудящихся граждан. Во-вторых, социальное обеспечение строилось на рациональных началах, что на практике означало адресный характер помощи.
«Равное обеспечение без всяких различий»982 (классовых, сословных) возводилось в ранг официальной политики. Это противоречие между заявленной целью и реальными возможностями порождало не только сложное маневрирование власти, но и острые конфликты внутри рабочего класса, межклассовые противоречия. В разъяснениях Наркомата социального обеспечения (НКСО), отправленных на места в конце 1918 г., открыто указывалось, что «удовлетворение наиболее нуждающихся может быть произведено за счет имущих»983.
Возникновение самой идеи социального обеспечения было связано с гуманитарными последствиями мировой войны. На I Всероссийском съезде увечных воинов (18–27 июня 1917 г.) впервые прозвучала цифра об общем числе инвалидов войны (около 3 млн человек), а также были предложены конкретные способы помощи. Съезд высказался против денежных пособий и пенсий, поскольку их размер был минимальным. Главной задачей становилось «восстановление трудоспособности увечных» посредством «возвращения их в среду трудоспособных людей»984. Практически это могло быть осуществлено через обучение в специальных мастерских, созданных по инициативе общественных организаций: губернских Союзов военно-увечных, Общества содействия распространению сельскохозяйственных знаний, городских самоуправлений.
К концу 1917 г. на территории республики функционировали около 300 таких курсов, на которых обучались 4854 человека985.
К концу 1920 г. на территории республики функционировали 23 протезные мастерские (крупнейшие из которых находились в Москве, Петрограде, Ярославле, Калуге, Воронеже). Уже в 1918 г. в них был оформлен государственный заказ на 50 000 протезов. Он подлежал немедленному выполнению, однако к середине 1919 г. было изготовлено всего 1205 протезов986. Поэтому вопросы «скорейшего восстановления трудоспособности» стали решаться явочным порядком. В целях экономии средств в учреждениях вводился режим самообеспечения. Инвалиды самостоятельно выполняли мелкие хозяйственные поручения: заготовку дров, канцелярскую работу, обработку огорода и т. п. За это они получали вознаграждение. При условии оплаты труда работы такого же плана могли заказать и частные лица.
Заведующий Подотделом инвалидов НКСО Н. Е. Пауфлер отмечал в официальном докладе (декабрь 1918 г.): «При обследовании мною домов инвалидов я везде наблюдаю одну и ту же картину. Призреваемые, знающие какое-либо ремесло, занимаются им и продают свои изделия на сторону»987.
Соответственно выдвинутой задаче – скорейшему восстановлению трудоспособности – создавалась материально-техническая база социального обеспечения. Ее основу составило казенное имущество интендантства, реквизированное имущество буржуазных слоев населения и монастырей, добровольные пожертвования. Показательно, что сами организаторы профессиональных мастерских, убежищ и общежитий рассматривали «социальное обеспечение» как следствие «мировой бойни», с окончанием которой наладилась бы «привычная жизнь».
Кроме того, еще Временное правительство обозначило расширение социальной функции государства. Благотворительные заведения («богадельни») передавались в ведение государственных учреждений и общественных организаций988. Семьям солдат денежный паек заменялся натуральным довольствием989. Правила «О призрении семейств солдат» были распространены на гражданских жен, внебрачных и приемных детей990.
Правительством намечались общественные работы991