Неподалеку двое землекопов сноровисто работали лопатами. Закурив, Филиппов некоторое время задумчиво наблюдал, как летят, рассыпаясь, куски глины.
– Пора, – тронул его за рукав Горяинов.
– Сегодня при встрече уже вы должны ставить условия, – заговорил Антон, когда они вышли на центральную аллею, делящую кладбище пополам. – Старайтесь выглядеть уверенно. Они должны понять, терять вам нечего и вы готовы идти на любые жертвы ради внука. Я поошиваюсь вокруг дома и обязательно попадусь им на глаза уже в половине двенадцатого ночи. Убедите их, если они не отдадут Костю, то ваша дочь и зять, ожидающие звонка от вас в разных концах города, без десяти двенадцать позвонят на мой мобильник и предупредят о засаде.
– Думаешь, сработает?
– Думаю, да. Смысла удерживать ребенка после того, как они увидят меня вблизи дома, я не вижу. А рисковать тем, что я, узнав о засаде, слиняю, никто не захочет.
– Я боюсь за Костю, – едва слышно вздохнул Горяинов.
– Они же понимают, что, случись с ним неприятности, это развяжет руки вам, дочери, жене, зятю, которые также знают, кто организовал похищение. Вернув вам ребенка, они будут считать вас соучастником моего убийства и поэтому уверены в вашем молчании.
Горяинов вскинул на Антона испуганный взгляд и остановился:
– Давай сообщим в милицию!
– Поздно, – Антон шмыгнул носом и посмотрел вверх, на несущиеся по небу облака. – Я не могу понять логики в их требованиях. Раз они дали ключи, значит, засада будет в квартире. Почему бы не нейтрализовать меня в подъезде?
– В подъезде легко убить человека и скрыться, а не взять живым для дальнейшего разговора, – отведя взгляд в сторону, высказал свое предположение Петр Викторович. – Они хотят быть полностью уверенными, что ты последний человек, информированный об их делах.
– Возможно, но неубедительно. Мне кажется, здесь более тонкая игра. Поэтому, – Антон посмотрел на часы, – я хочу ехать на место уже сейчас.
Они уже дошли до калитки, за которой начиналась улица.
Филиппов, остановившись, обернулся назад:
– Закончим со всем этим делом, памятник ему отгрохаем.
– Ну, как там наш дед? – оживился Малахов при виде подошедшего к столу Волынкина, указывая ему на место рядом с собой.
– Все на мази, – ища взглядом официанта, криво усмехнулся тот.
– Сядь и рассказывай, – сгорая от нетерпения, Андрей Николаевич дернул его за рукав пиджака. – Успеешь еще пожрать.
– А что рассказывать? – Волына пожал плечами. – Горяинов – крендель еще тот. Такую схему слепил из-за своего пацана, что обмануть его просто не выйдет.
– Не тяни, – поторопил его Малахов. – Времени мало.
– Значит, так, – оглядев еще раз помещение небольшого ресторанчика, который они выбрали местом для разговора, вполголоса заговорил Сергей, – самое крайнее время, когда этот старый пердун должен увидеть внука – двадцать три сорок пять. Место передачи – в двух кварталах от его дома. Заполучив внука и заведя его в дом, сразу сообщает об этом по телефону дочери и зятю, которых еще вчера отправил к своим знакомым. Если звонка до указанного времени не последует, то зять набирает номер сотового Филиппова и извещает того о засаде.
Подошедший официант заставил на некоторое время отвлечься от разговора.
– А почему Горяинов уверен, что Филиппов клюнул, и где гарантии того, что он не ведет двойную игру? – осторожно спросил Малахов, когда официант удалился.
– Он сказал, будто Филиппов планирует еще засветло устроиться поблизости, поэтому мы его наверняка обнаружим. Чтобы исключить неожиданности, он хочет собственными глазами видеть, одна приедет Наталья Юрьевна из фитнес-клуба или нет.
– Он даже об этом знает?! – Брови Малахова поползли на середину лба. – Хорошо работает.
Вновь появился официант. На этот раз уже с подносом в руках. Выставив перед собеседниками горшочки с солянкой и разложив на салфетках приборы, галантно поклонившись, удалился.
– Какими будут мои дальнейшие действия? – Беря ложку, Волына с опаской посмотрел на Малахова. – С вами на хате будем этого мудака ждать?
Тот отрицательно покачал головой:
– Нет. Ты парня передашь и на время исчезнешь из города. На всякий случай. Тебя ведь Горяинов в лицо единственного знает.
На самом деле, задвигая своего помощника в тень, Малахов преследовал совершенно иную цель.
Волына хоть и помогал ему в устранении Боброва руками Филиппова, но делал это неосознанно, ни о чем не догадываясь, как и Бобров, давая «добро» на использование Волыны в похищении внука Горяинова, не подозревал, что подписывает себе смертный приговор.
Не зная, как поведет себя, узнав о реальном положении вещей, один из лучших и опытнейших сотрудников службы безопасности, одновременно не желая избавляться от него совсем, Малахов выбрал такое решение.
Более того, как только Филиппов убьет Бобра, а в том, что он это сделает, Малахов не сомневался, им планировалась дерзкая акция.
Переодетые в форму сотрудников милиции люди Малахова должны были «осуществить задержание», когда Филиппов покинет квартиру Пешехоновой.
Ставка делалась на то, что Филиппов не бандит и стрелять в ни в чем не повинных людей, тем более при исполнении ими служебных обязанностей, не будет.
Спустя час Малахов уже въезжал во двор дома Боброва.
Это трехэтажное строение находилось на самой окраине города, в частном секторе.
Не успел он выйти из машины, как следом въехал и хозяин дома.
– Ну, все готово? – заглядывая в глаза Малахову, с волнением спросил Бобер.
– Да, заходите в дом, спускайтесь в гараж и пакуйтесь в машину.
– Может быть, просто лечь на заднее сиденье? – спросил Александр Михайлович.
– Ну, что вы и впрямь как маленький? – развел руками Малахов. – Проехать километр в багажнике не так уж страшно. Лежащего же на заднем сиденье человека можно увидеть.
Вздохнув, Бобров поплелся в дом. На первом этаже он столкнулся с Лучком. Сидя на диване, тот что-то говорил в портативную радиостанцию.
– Где остальные? – не дав закончить разговор, спросил Александр Михайлович.
Лучок показал пальцем наверх, не прекращая своего занятия.
– Постарайтесь здесь не стрелять. – Бобер с тоской оглядел мраморные колонны, камин, несколько статуэток из керамики, напольные вазы, огромный телевизор и, вздохнув, словно был уверен, что вернется на пепелище, направился в гараж.
Когда Малахов подъехал к фитнес-клубу, Наталья уже ждала его на выходе.
– Почему так долго? – грубо спросила она, усаживаясь рядом. – Я целый час тебя жду.
Он бросил взгляд на часы и рассмеялся:
– Вообще-то час назад я тебя только подвез сюда. – Однако почти сразу он сделался серьезным. – Никак волнуешься?
– А как по-твоему? – фыркнула она. – Я, может быть, последний день сегодня живу!
– Ладно, хватит тебе скулить, – он улыбнулся. – Главное, ты не должна выдать своего волнения. Постарайся меньше попадаться Бобру на глаза, а то не дай бог заметит и что-нибудь заподозрит. Неплохо попробовать его подпоить, но это уже сама смотри, по обстановке. Без четверти двенадцать тебе позвонят.
– Кто? – встрепенулась Пешехонова.
– Неважно, – махнул он рукой. – На тот случай, если по каким—то причинам трубку возьмет Бобер, звонок будет от знакомой одного из моих парней. Она уже проинструктирована. Представившись твоей подругой Катей, живущей двумя этажами выше, она попросит тебя подняться к ней на пару минут. Одеваться не надо. Домашние тапочки, халатик. Захлопнешь дверь и поднимешься на площадку выше.
– А если он не захочет оставаться один?
– Сделай так, чтобы захотел, – ответил Андрей. – Я его сегодня смог убедить, что он в полной безопасности и брать с собой еще и охрану не стоит. А убедить побыть пару минут одному – пустяки. Да он наверняка к этому моменту спать уляжется, – усмехнулся Малахов, напоминая Наталье о слабостях ее родственника.
Антон, после встречи с Горяиновым на кладбище, направился к дому Пешехоновой. Остановив машину напротив него, он принялся ждать. Цели наблюдать за подъездом он себе не ставил. Не было смысла. Из окружения Бобра он знал в лицо лишь несколько человек. Это Лучок, Пасик и Волына, да и то встречаться с ними не собирался. Среди изредка заходивших в подъезд людей их не было, как не было и гарантии, что кто-то из них не те, кто будет его здесь поджидать.
Сейчас целью его приезда было обратить на себя внимание. Убедить Боброва, что он клюнул на их уловку и не подозревает о ловушке. Одновременно это снимет и подозрение с Горяинова в ведении двойной игры.
Он не собирался этой ночью заходить в квартиру Пешехоновой, а лишь пытался убедить противника, что намерен это сделать. Планы Филиппова были намного проще: войти в подъезд и незаметно покинуть его после звонка Горяинова на сотовый о том, что бандиты сдержали слово и выпустили ребенка.
Появление во дворе джипа Малахова не особо его удивило. Вышедший хозяин никелированного заокеанского чуда бросил по сторонам осторожный взгляд, задержав его на «Опеле» Филиппова, и открыл заднюю дверцу. На свет божий собственной персоной выбрался не кто иной, как Бобров. Не задерживаясь, он сразу исчез в дверях.
«Понятно, – усмехнулся про себя Антон, – решил лично присутствовать при допросе с пристрастием и казни».
Не сомневаясь в том, что его уже заметили, он завел машину и выехал со двора.
Оставалось выбрать, по какому варианту действовать, чтобы покинуть подъезд. Можно было, поднявшись на седьмой, самый верхний этаж, уйти через крышу либо воспользоваться подвалом. Предполагая такой исход событий, он еще вчера, после разговора с Горяиновым, провел разведку дома. Вооружившись монтировкой, спрятанной в рукаве куртки, в разгар рабочего дня, когда мало людей остается в своих квартирах, он сорвал замок с двери подвала и повесил свой, специально купленный. Чердачное же помещение не запиралось вообще.
Если воспользоваться подвалом, рассуждал он, можно выйти через одно из вентиляционных окон, похожих на амбразуры дотов. Стекол на них давно не было, и все они были заколочены либо фанерой, либо кусками проржавевшей жести, оторвать которую не составляло труда.