после того как сделал и схомячил бутерброд.
— К сожалению, или счастью, мы не в состоянии опекать тебя круглосуточно, — уловив мое настроение сказала мама перед выходом.
— Да ты и сам неплохо справляешься. То же гражданство, насколько мне удалось понять, стало следствием рискованной, но довольно прагматичной последовательности действий.
Не забывай, что везение — это тоже неотъемлемый фактор. Оно не бывает незаслуженным. Не в этом мироздании, во всяком случае.
— Если произойдет что-то требующее нашего участия, звони или пиши письма, — дополнил отец. — Смайлик в конце сообщения означает, что читать его надо противоположным образом. Мало ли обстоятельства сложатся так, что напрямую даже не написать. И помни, что ты защищен.
Мы тут все постарались сделать твою жизнь не то чтобы безопаснее — это не в наших силах. Но более защищенной.
И они уехали на работу, а меня оставили одного.
Странно, я довольно часто оказывался один дома, с младших классов школы — но при этом внутреннего чувства одиночества на меня не накатывало ни разу. Или я не помню о том, как это происходило.
А сейчас отчего-то захотелось пройтись по всем комнатам, включая лежащие по ту сторону трири, и зафиксировать в своей памяти каждый предмет. Его положение, тактильные ощущения от него, запахи. Вспомнить где, как и при каких обстоятельствах он использовался или появился в доме.
Дурацкое чувство, от которого я сбежал на лестничную площадку — тренироваться в хождении по лестницам.
Перспектива сверзиться с высоты лестничного пролета добавляла адреналина, но от ощущения внутренней неустроенности все равно не избавляла. Кроме того, мышцы еще ныли после вчерашнего из-за чего тренировка отняла не более получаса после чего пришлось вернуться домой.
Во время приготовления завтрака я понял, что как минимум часть беспокойства вызвана дезориентацией.
Вопрос о том, что делать дальше, вставал в полный рост. То ли сказалась интенсивность последних дней, то ли что-то еще, но хотелось какой-то активности, целенаправленной деятельности.
Типа генеральной уборки, возни до изнеможения в спортзале или тому подобного. Шило в заднице — вот как это сформулировалось после того, как завтрак оказался съеден, а посуда вымыта вручную.
Попытка читать учебные материалы вызвала ощущение подчеркнутой бессмысленности такого времяпрепровождения. Художественная литература, в свете информации о той стороне, тоже казалась какой-то фальшивой.
Она словно описывала какой-то сильно надуманный мир с искусственными жизненными ситуациями. Я превосходно понимал, что оно совсем не так, но ничего не мог поделать со своим ощущением.
Одни условности накладывались на другие и создавали иллюзию лютой надуманности. Компьютерные игры и вовсе показались наивным эскапизмом.
Доктор, мы меня теряем…
Поиски зоны комфорта привели в спортзал. Причем на этот раз открытие трири состоялось как бы само по себе. Не пришлось даже сосредотачивать внимание: поворот ручки, движение на себя…
Наверное, в этом было что-то от мазохизма. Мышцы отчаянно протестовали против нагрузок, но боль так напоминала вчерашнюю, что это отвлекало от всего остального.
В однообразных движениях мне вдруг открылась мудрость тех слов, что когда-то говорила Росомаха — про фанатиков от магии.
Я до сих пор не преодолел этой зависимости, как бы ни хотелось считать обратное. Может быть, воля благополучно укреплялась, но тут на моем жизненном пути встала Леоника с авалонским ключом. Стоит признать, тот поединок я капитально проиграл.
С разгромным счетом. Упоение магией привело к встрече с Мадам, а следом — на грань исчезновения.
Это противоестественно, но в тот раз я даже не успел как следует испугаться. Жажда обладать способностями и ощущать вокруг себя ману после встречи с родителями и бабушкой не утихла, только сменила облик. Только испытывать апатию от того, что не магично по своей природе — неправильно.
Я чуть не забыл того урока, что дал мне отец во время рыбалки. Чудеса происходят везде, всегда и вокруг нас. Сидя с удочкой, еще без волшебного болта, мое понимание мира было куда полнее чем сейчас.
Короче, следующие несколько часов, до того, как пришло время собираться на встречу с Алисой, я провел в знакомом и привычном состоянии — ощущая себя балансирующим на грани между дураком и дебилом.
Обычная, жизнерадостная девушка. Без загонов по поводу категорий, резервуаров, той стороны и тому подобных соблазнов. Не это ли то, что сейчас нужно моей психике?
Да, у нас с ней вряд ли что-то получится серьезное, однако это же не причина отказываться от времяпрепровождения, которое обещает стать приятным для каждой стороны.
За десять минут до назначенного времени встречи до меня дозвонился Ворчун.
— С тобой ведь еще можно общаться как с обычным человеком? — на всякий случай поинтересовался он.
Вот каким образом моему другу удается выражаться столь своевременно? Это какой-то особый талант, наверняка относящийся к особой ма… к черту!
Дружба, проницательность, хорошее знание меня и чуть похуже — знание той кроличьей дыры, в которую меня уронили. Взы-взы стрижает бритва Оккама!
Сегодня у меня выходной и никаких чудес помимо самых естественных.
— Нужно! Со мною очень нужно общаться как с обычным человеком, — признался я, вздыхая с облегчением.
— А то так легко свихнуться и не заметить. Вся эта экзотика выбивает из колеи и от былой системы приоритетов остаётся что-то невменяемое.
Её надо пересобирать по утрам, как причесываться или чистить зубы. Так что спасибище тебе космических масштабов за то, что ты есть, друже!
Может, оно прозвучало слишком пафосно и восторженно, но именно таким было моё состояние в тот момент.
— Это, конечно, здорово, — смутился Ворчун.
— Тебе тоже спасибо. Но у меня вопрос совсем приземленный. Про места в нашей области, куда можно забраться на пару-тройку дней с палаткой. Те, которые мы с тобой посещали на пару, облюбованы ролевиками, а хотелось обвести какое-то уединение. Ты вроде с отцом куда-то катался…
Такие совпадения называются синхронией, отчего-то всплыло в памяти.
— Задолбаешься ехать от автовокзала. Такие местечки в стороне от железной дороги. Но скину сейчас в мессенджере пару местечек. И, независимо от того, по каким обстоятельствам ты решил уединиться, независимо от того, с кем — одобряю твой выбор. Мне в свое время оно очень помогло. Только потом все закрутилось-завертелось и самое главное чуть не потерялось. Буквально сегодня утром спохватился. Видимо, это какой-то знак судьбы.
— Да, похоже на то, — согласился друг. — Ну а в остальном, все в порядке? Чем сейчас занят, если это не оккультная тайна с зашкаливающим градусом посвящения?
— Алису помнишь?
— Которую? Селезневу, Яндекс, в переводе Заходера? Тима Бертона или Кинчева?
— Живую. Которая еще с Юлькой гуляла. Я сейчас жду её чтобы прогуляться по городу.
— Восхитительная программа! Благословляю на подвиги. А то я последнее время был озадачен твоим либидо. Ты так смотрел на Медею и Колди…
— Обе те еще ведьмы. С примерно равным счетом относительно действий, направленных на моё устранение. Но одной из них я доверяю, а вот другой…
— Хорошо. Но потом сжечь.
— Нет, просто на меня тут родители поглядывают как на породистую особь. Вязка только с сертифицированными особями и все такое. Так что я опасаюсь сейчас всех женщин, знающих ощущение маны на кончиках пальцев.
Ворчун какое-то время молча переваривал услышанное. А я невольно возгордился, поняв, что ухитрился как-то передать ему информацию о своих родителях. Пусть знает, что в вопросах магии, если случится какая-то беда, можно и на них рассчитывать.
— И потому Алиса?
— Кроме того, она еще из моего института. С другой кафедры и курсом младше, но это лишь хороший повод завязать треп.
— Тогда я позвоню тебе перед поездкой. Уточню детали. И еще раз удачи! Ни пуха, ни пера!
— К черту!
Вот такой у меня друг. Замечательный. Улавливающий на лету. Феноменально уместный и своевременный.
Глава 42
Алиса задержалась всего на четыре минуты. Из всего множества никак не связанных с эзотерикой девушек, с которыми мне довелось пересекаться, это был рекорд пунктуальности. Я быстро убрал в карман мобильный телефон и шагнул навстречу.
К счастью, времени отправить Ворчуну детальное описание места, с координатами, парой фотографий и маршрутом автобуса хватило. К тому же вряд ли он свалит в глубокий офлайн этим же вечером. К таким походам надо готовиться.
Опять же, расписание автобуса вряд ли позволит уехать в ночь. Маршрут редкий и ходит раз пять или шесть в сутки.
— Ты не против, если мы отсюда направимся в парк? — сходу поинтересовалась Алиса, стоило нам выйти из павильона метро. — Как-то утомилась за последние дни от толп людей.
— В этом случае дорожки в парке придется выбирать тоже не самые широкие, — я перебрал в уме близлежащие парки.
Очевидно, намек делался на самый большой, являвшийся остатками леса, застрявшими в городской черте во имя экологии и возможности побродить среди деревьев.
Стараясь не думать о том, зачем представителям той стороны потребовались лесные насаждения с доступом к метро и благам цивилизации, я завел разговор о парках. Благо в городе и вокруг него их достаточно.
Тема легкая, непринужденная, знакомая и мне и девушке. Заодно и о вкусах друг друга можно узнать. Паранойя на пару минут сделала стойку, когда выяснилось, что Алиса знакома с реконструкторами.
От этой субкультуры всего шаг-полтора до Шпильки или Лямбды. Да и к Медее они тоже захаживают. Впрочем, городок у нас только кажется большим. Пусть он давно носит звание мегаполиса, однако организован так, что в его пределах правило шести рукопожатий скукоживается до двух.
Задумавшись над этим, я упустил момент, когда Алиса перешла к рассказу о себе.
Тут ларчик и раскрылся. Девушка оказалась любительницей музыки и даже играла на синтезаторе в одной из молодежных групп. Знакомство с реконструкторами, как выяснилось, сводилось к концертам на паре небольших загородных фестивалей и ухаживаниями со стороны плечистого парня по имени Денис.