Ну и врожденных способностей никаких. Отец передал знания, но до них тоже не добраться. Вот и выгляжу как потеряшка в кустах с дичайшим изобилием роялей, на которых совсем не умею играть.
Когда вдали тревожно взвыли сирены гражданской обороны я вспомнил, что попал в ловушку. Вокруг все капитально изменилось. Сам воздух стал тревожным, а время будто замедлило свой ход.
Акт свободной воли… ловушка из которой не ускользнуть потому что противник предусмотрел все пути отхода. Минимизация ущерба…
Хотя, стоит признать, действовал я интуитивно, а все эти образы пришли заметно позже. Тогда же я просто согласился на что-то предлагаемое мне извне самим окружающим миром.
Глава 43
Так вышло, что с самого детства в нас живут какие-то воспоминания, не пользующиеся популярностью. Мы что-то знаем и умеем, но тщательно ограждаем себя от этих навыков и понимания. Настолько, что порой даже в голову не приходит задумываться о каких-то вещах. И затем, в один тревожный момент, глаза открываются. А все второстепенное отходит на второй план.
Девушка под моей рукой зашевелилась, приходя в сознание. Я поспешил убрать свою руку, все еще бесцеремонно лежавшую на ее груди.
— Какие будут распоряжения, командир?
Голос Алисы стал ровнее, как будто разом отключился широкий спектр эмоций.
Но ладно бы изменения коснулись только его — я и сам ничуть не удивился тому, как она ко мне обратилась таким образом.
Это было естественно и правильно. Будучи гражданином категории Кей и проживая в приграничных секторах, я подпадал под экстренный призыв в качестве командира пехотных соединений. Сейчас мне было необходимо собрать и возглавить отряд из обычных людей…
Авалонский ключ словно ударил в руку небольшим разрядом и наваждение чуть отступило.
Да, такое положение присутствует в моем гражданском контракте, но уходить с головой в исполнение этих обязанностей стоило с осторожностью.
Какое-то свойство окружающей печати разархивировало в моем теле и психике набор необходимых навыков, а людей вроде Алисы и вовсе превратило в солдат. Знать бы еще, что они могут, без магии.
— Встаем и ориентируемся на местности.
Двигалась Алиса стремительно, без каких-то лишних движений. Глядя на нее, я внезапно осознал, какую роль в восприятии человека как личности играет его моторика.
Сейчас мой первый подчиненный двигался настолько оптимизированно, что подсознание попросту отказывалось видеть в нем что-либо помимо полезного армейского инструмента. Несмотря на то, что совсем недавно эту девушку хотелось не только целовать, но и сблизиться с нею куда серьезнее.
— Сто пятьдесят метров, выход из парка, — Алиса сопроводила реплику движением руки.
Я к тому моменту только встал. Это осолдатение меня почти не коснулось, а мышцы и связки после отцовской тренировки еще не позволяли быть таким же ловким и стремительным.
— Пойдем, поглядим, что там такое. На пустом месте тревогу поднимать не станут.
Рациональная часть меня требовала сначала найти укрытие. А еще лучше, позвонить родителям, связаться с Ворчуном, Медеей, остальными практиками, которые возможно знают о происходящем лучше моего. Но командирская составляющая, навалившаяся неожиданно поведенческая модель, требовала иного.
Для начала, выхода к оживленным местам, для набора добровольцев.
К тому моменту, когда мы дошли до выхода в город мой отряд составлял уже четырнадцать человек. Все они безоговорочно признали моё право командовать, а затем распределились по дорожке, прикрывая меня со всех сторон.
Внутреннее командирство потребовало назначить помощников, ими оказалась Алиса и парень по имени Слава, самый спортивный из подчиняющейся мне толпы, средний возраст которой я оценил примерно в тридцать лет.
Пятеро подростков из которых двое на самокатах, три пенсионера, продавец мороженого и группа людей среднего возраста. Такой вот боевой отряд.
Что характерно, промокших до нитки из-за дождя только двое — мы с Алисой. Остальные ничуть не удивились нашему виду, хотя здесь даже асфальт был сухим. Вот и гадай после этого, что бы это все значило.
Магия даже логическим рассуждениям не дает развернуться. Любой силлогизм магия в состоянии испортить или вывернуть наизнанку.
На автобусной остановке, куда мы вышли из парка, нас стало намного больше. Тут уже я начал сбиваться со счета, хотя командирское ощущение подсказывало — сорок семь подчиненных.
Эмоции за пределами командирства призывали не доверять безоговорочно этому чутью, пытались пересчитать осознанно. Пришлось их подавить усилием воли.
Зато с новой позиции уже можно было видеть какие-то основания для сирен и превращения горожан в пехоту. Где-то вдалеке к небу поднимался густой дым, отчего-то отчетливо оранжевого цвета.
Я с опаской подумал о химическом оружии, но по видимости только я. Подчиненные просто стояли и смотрели по сторонам.
— Это вторжение инопланетян, командир?
Первое проявление инициативы заставило меня вздрогнуть. Говорила Алиса, причем ее голос был уже мало отличим от привычного. Да и двигаться она стала как-то естественнее.
Если бы не обращение, счел бы, что эффект вербовки прошел, но нет — похоже, только завершилась его инсталляция. Живой и непосредственный солдат, как ни крути, выгоднее тех, кто не в состоянии подмечать нюансы.
— Сам пока ничего не понимаю, — ответил я, преодолевая легкое сопротивление своего командирского образа.
Похоже, что сработала какая-то защита авалонского ключа, не позволяя промыть мне мозги до последней извилины.
— Надо спросить у остальных, может они что-то слышали или читали в сети.
Стоило только озвучить это предположение, как вышло самому достать смартфон. Сеть не работала, то ли перейдя на военное положение, то ли из-за того, что её кто-то целенаправленно выводил из строя. Немного поколебавшись, я выключил девайс и убрал его в сумку.
Времени собрать слухи нам никто не дал. Алиса только успела отойти от меня как из-за высотки показалось что-то невероятно чуждое. На пяти конечностях, кривоватых и поросших мехом в местах сочленений, в паре метрах над дорогой раскачивалась в такт шагам нелепая коробка, эклектично сочетающая ржавчину, клочковатый седой мех и капающую на асфальт слизь.
Вспышек, из-за которых коробка периодически покачивалась и обзаводилась новыми трещинами, сочащимися слизью, в моем отряде не увидел никто, кроме меня. Пришлось даже специально переспросить у подчиненных.
Командирский образ действий сказывался на мозгах: сначала отдал приказ спрятаться в кустах, на выходе из парка и лишь затем сообразил, что принял за вспышки проявления магии в муаровом диапазоне.
Не удивительно, что их никто кроме меня не видит, для этого же нужна хотя бы категория О!
Какое-то время перемещениям коробки никто не мешал, а затем на дороге появилась белая иномарка. Водитель решительно направлял машину на таран, но чуждая людям техника ловко подхватила одной из пяти конечностей стоявший на обочине автомобиль и швырнула его навстречу камикадзе.
Сила удара оказалась так велика, что иномарку, вместе с врезавшейся в нее машиной отбросило далеко в сторону.
— Ну и чем эту гадость будем уничтожать? — задумчиво поинтересовался Слава, вслед за Алисой выходя из режима солдафона.
— Чудом, — вздохнул я, подозревая, что печатники, запланировавшие наше участие в такого рода мероприятиях, позаботились о чем-то действительно неожиданном.
И чудо произошло. Похоже, чужеземная коробка была уже серьезно повреждена предыдущими атаками. Двигалась она не слишком ловко, а одну из конечностей явно берегла. Я надеялся на командирское озарение, которое проявится в самом начале боевого контакта, но вмешалась случайность.
Их было двое. Мужчина лет пятидесяти и молодая девушка, Не знаю, где толком они прятались, но где-то на противоположной стороне улицы. Когда я заметил движение, люди уже выскочили на дорогу перед самым противником.
Вспышка последовала за вспышкой, но теперь я был готов смотреть и знал на что смотреть. Два близких друг другу человека сначала обняли друг друга, а затем из груди каждого вырвалось что-то вроде луча.
У тех, кто не знаком с магией, резервуар невелик, а пара-тройка монет не в состоянии нанести хоть сколько-то значимый урон. Однако, получив сдвоенный удар практически в одну точку, коробка треснула и завалилась набок. Одна из её конечностей еще несколько секунд судорожно дергалась, но вскоре затихла.
— На разведку!
Мой отряд высыпал на шоссе целиком. Организованы мы были от слова никак, армейская прошивка не успела укорениться в сознании.
К тому же всем хотелось посмотреть на поверженного противника вблизи. В естественных условиях нас на какое-то время остановил бы страх. Но тут нас как будто лишили этого чувства.
Первым делом я подскочил к завалившей чужеземное устройство паре. Помню еще то ощущение апатии, которое сопровождает опустошение резервуара. Но то, что мне удалось увидеть, оказалось куда страшнее.
Поражающая вспышка питалась не только маной из резервуара. Она вытягивала из человека почти что всю его жизненную энергию. Мужчина будто постарел разом лет на тридцать. После выстрела он грузно опустился на теплый асфальт и к тому моменту как подбежал я, уже не дышал.
Девушка, выглядевшая дистрофичной старухой, держала его за руку и дышала с большим трудом.
— Противник повержен, командир…
На этот никому уже не нужный доклад ушли её последние силы. Моя попытка поделиться с нею маной наткнулась на ожесточенное сопротивление командирской прошивки. Да и успей я это сделать, вряд ли получилось бы сохранить её в живых.
Вот и победили, чудом…
Командирская прошивка не только избавляла от страха, но и давила переживания. Если бы не авалонский ключ, я бы даже не задержался перед этой героической парой.
Заданная печатниками мотивация гнала на исследование остатков объекта, увеличение отряда и поиск других вторгшихся. Только теперь я знал, чем и как придется отстреливаться. И командирство категории Кей работало не на полную мощь.