— Тебе рассказала Олимпиада или Аристотель?
— Нет. Когда в Персии я взял в жены Статиру, дочь Дария Третьего, и Парисатиду, дочь Артаксеркса Третьего, меня отвели в храм их прорицателя. Он и открыл мне будущее.
— Поэтому ты не трогал иудеев, когда прошел по их землям в Египет?
— Да, мне было известно о Книгах ессеев.
— Тогда Книги были еще в одном месте?
— Ты же знаешь о монастыре в Вади-Кумран…
— А потом был здесь… Это ты заделал дыру в коридор на холме?
— Надеюсь, и ты поступишь так же.
— И все закроется на тысячу сто семьдесят три года?
— Кто знает. Может, и больше…
— Значит, до тебя была Хатшепсут?
— Да, но Шесу прошла инициацию еще в зале под Храмом Долины.
— А она сейчас здесь?
— Прости, это я пошалил… Насколько мне известно, последнее время она занята поисками возможных путей связи со своей младшей дочерью.
— Растворенной в лунном свете?
— Да. Раньше детям давали красивые имена… Ты должна помнить, что мы не можем появляться в прошлом, если уже были там когда-то.
— Почему?
— Прошлое нельзя менять. Это закон.
— Никогда-никогда. Даже во снах?
— Во снах можно все, им мало кто верит.
— А чего же тогда добивается Шесу…или мне нельзя ее так называть?
— У нас нет возраста или пола, как у смертных, поэтому все зависит от взаимоотношений.
— И мы можем быть подружками?
— Если захотите.
— О, я была бы счастлива… А я могу встречаться со своими друзьями в настоящем?
— Конечно. Живи, как и прежде… Только через двадцать-тридцать лет придется переехать в другой город. Друзья состарятся, и уже никакая пластическая хирургия не поможет тебе оправдаться.
— Придется заново начинать жить?
— Это не главное. Ты быстро научишься… Прежде всего нужно осознать свое предназначение.
Варя замолкла, впервые задумавшись над этим так конкретно.
— Ты прав, я начала не с того. А у меня есть одно очень важное дело на земле… или как вы это называете.
— В жизни! Не разделяй мир на до и после. Он един.
— Попробую. Впрочем, пробовать некогда. Меня ждут.
— Тогда поторопись… и не забудь прибрать за собой. Там. Наверху.
— Да-да… А как я могу встретиться с тобой еще раз?
— Позови… — голос замолк ненадолго и продолжил: — И если не будешь так бояться меня увидеть или пожать руку, то встретишь не только голос.
Варя почувствовала, как вспыхнули ее щеки, но она удержалась от желания прикрыть их руками. Потом медленно повернула голову вправо. Рядом, обняв свои колени сильными руками, сидел стройный белокурый мужчина. Глядя на девушку, он улыбался чуть насмешливо. Они видели друг друга в темноте грота в загадочном сине-зеленом свете. У мужчины одежда тоже была мокрой.
— А как ты пришел сюда? — растерянно спросила девушка, разглядывая собеседника.
— Скорее приплыл. Эта река впадает в Нил километра три-четыре отсюда.
— Но как ты узнал, что я здесь?
— Все прошедшие третью инициализацию чувствуют появление новичка. Третья Книга отличается от двух первых, и процесс занимает гораздо больше времени. Так что ты здесь около двух суток. Для этого и нужно укромное местечко, чтобы никто не мешал.
— А если новичку никто не поможет?
— Он сам обо всем догадается, только чуть позже.
— Почему же ты пришел сюда?
— Ты не обычный претендент. Из всех рожденных в день Тхар тебя выбрали как «чистого ангела» и довели к Третьей Книге потому, что времени на другие испытания у нас нет.
— Нас? — удивилась она.
— Когда другие посвященные захотят с тобой встретиться, ты их узнаешь.
— А сейчас я должна сделать то, ради чего стала избранной?
— Ну, ты же умная девочка, — его глаза с надеждой смотрели прямо на нее.
— Прости, а у тебя тоже был гребень Хатшепсут?
— Нет, мне достался Перстень Света… Мы все разные, и у каждого свой путь, свое предназначение.
— Я поняла о предназначении, — Варя окинула взглядом собеседника, словно прощаясь. — Потом как-нибудь мы еще поговорим?
— Ну, не нужно так трагично, дружок, — он широко улыбнулся, и влажные золотистые кудряшки весело встрепенулись. — Надеюсь, ты подбросишь меня на серебристом джипе до Гизы. Я заметил твои метки у полицейских. Они добросовестно охраняют машину «своего генерала». Думаю, что у такого важного чиновника должен быть какой-нибудь адъютант. А то я добирался сюда как торговец. Никакого комфорта.
— Так и быть, — она быстро подхватила его шутку. — Только штаны с лампасами не обещаю… И, надеюсь, ты поможешь даме закрыть проход в пещеру.
— Конечно. Думаю, мы отыщем все необходимое у археологов на раскопках. А пока позвольте предложить Вам понырять в ледяной воде. Тут до Нила рукой подать.
Они рассмеялись. Быстро поднявшись, с разбега прыгнули в темную воду. Течение подхватило их, увлекая за собой вниз.
Глава XVI. Намюр
— Храни, Господь, Святой Орден, — седовласый, с благородными чертами лица мужчина отошел на метр от переговорного устройства, чтобы его детально рассмотрели в видеокамеру. — Пустите переночевать бедных странников.
Массивная, резного дерева дверь с почерневшим от времени кованым переплетом медленно открылась, пропуская пришедшего внутрь.
— Храни, Господь, святой Орден, — старческий, будто со скрипом, голос слуги приветствовал гостя. — Мы ждали вас только завтра, дорогой Демис. Что-то случилось?
— Ничего, Раф, — седовласый обаятельно улыбнулся. — Наш бимер Райт даст сто очков вперед Шумахеру и Баррикелло вместе взятым. Мы проехали пол-Европы без единой остановки. Он не только гениально водит машину, но и чует все заторы и пробки на дорогах. Но если Вы приютите его железного коня, водителю было бы неплохо отдохнуть. Думаю, что я не задержусь в замке надолго. Надеюсь, Светлейший здесь.
— К сожалению, магистр прилетает только завтра. После обеда.
— Вот как? — радостное выражение быстро исчезло с благородного лица грека. — Экая досада. Выходит, мы зря поставили новый рекорд…
Старый слуга не удостоил ответом гостя и щелкнул пультом дистанционного управления. Солидные ворота, охранявшие вход во внутренний двор Северной Крепости Ордена, плавно отошли в сторону, пропуская внутрь спортивный седан.
— Машину ставьте под навес, — равнодушным тоном произнес слуга, выполнявший одновременно роли дворецкого, повара и смотрителя галереи. — Располагайтесь в первых двух комнатах левого крыла. Ужин будет готов через полчаса.
— Узнаю старину Рафаэля, — приезжий дружески похлопал слугу по плечу. — Всегда порядок.
— Храни, Господь, святой Орден, — произнес водитель более почтительно и аккуратно прикрыл дверцу еще горячей от продолжительной поездки машины. — После ужиная переоденусь и помою свою «ласточку».
— Храни, Господь, святой Орден, — сухо отозвался на приветствие второго гостя слуга. — Вы найдете все необходимое в гараже. Позвольте, я провожу вас, братья.
Трое вошли из внутреннего дворика в ярко освещенный коридор первого этажа. Взгляды гостей с восхищением задерживались на стенах, украшенных великолепными образцами различного оружия. Копья, мечи, алебарды, луки, арбалеты, шпаги, сабли, рапиры… Такую коллекцию следовало бы рассмотреть более пристально и без спешки. Неожиданно из-за портьеры им наперерез выскочили три огромных дога. Черная шерсть лоснилась на их мощных поджарых телах. Мышцы перекатывались под шкурой, внушая уважение. Не издав ни звука, они обошли приезжих, принюхиваясь. Одна из собак насторожилась, преградив дорогу жизнерадостному Демису, но тот быстро присел перед ней на корточки, дружелюбно заглядывая догу в желтые глаза.
— Привет, Гера, — гловер погладил собаку за ушами. — Я бы дал тебе кусочек сахара, но Раф не разрешает никому этого делать. Так что извини, красавица.
В ответ на такую фамильярность дог вильнул длинным хвостом и серьезно глянул на хозяина. Тот не проронил ни слова, но собака, очевидно, поняла приказ и бросилась догонять две черные тени, бесшумно скользнувшие из коридора во двор.
— Если бы не частые разъезды, я бы выпросил у тебя щенка от Герцогини, — Демис знал слабости людей и умел находить интересную тему с каждым. — Какая грация! Настоящая пантера. А уж умница…
Рафаэль ничего не ответил на такую неприкрытую лесть, но глаза его влажно блеснули. На старости лет он стал немного сентиментальным, и выращенные с первых дней доги были для него, как родные дети. Гости не так часто посещали Северную Крепость, поэтому вынужденное одиночество помогали скрашивать эти умные и сильные друзья. Им даже передался его характер — замкнутый, настороженный, с подозрительным взглядом. Как и подобает настоящему охраннику. Однако меж собой все четверо были очень дружны и понимали друг друга без слов.
— А у меня никогда не было ни собаки, ни кошки, — растерянно вставил свое признание в образовавшуюся паузу водитель. — Ни в приюте, ни в монастыре, ни в школе нам этого не разрешали, — он громко вздохнул. — Зато у меня есть «ласточка». Я с ней тоже люблю поговорить. Возможно, когда пойду на пенсию…
— У нас нет пенсии, дружище, — гловер по-отечески обнял Райта. — У нас есть великая идея. И мы служим Свету всю свою жизнь.
— Храни, Господь, святой Орден, — растерянно пробормотал бимер, понимая, что сболтнул лишнего.
После ужина водитель отправился приводить в порядок свою машину, а гловер выпросил у Рафаэля один час на посещение галереи. И это был настоящий подарок ценителю прекрасного. Коллекция картин была подобрана с большим вкусом и с еще большими возможностями. Впечатляли не столько громкие имена под картинами, сколько их композиция. Умные, властные, величественные и даже озорные взгляды внимательно смотрели со всех сторон на сидящего в центре зала. И он забывал о времени и различии эпох, иных привычках и особенностях в одежде, традициях и вероисповедании… Зритель попадал в плен удивительно искренних взглядов, так мастерски передающих состояние души тех, кто был запечатлен на потрясающе правдивых полотнах. Побывавший однажды в галерее Северного Замка мечтал вернуться туда хотя бы еще на час. Это дорогого стоило!