[178]. При таком положении дел Праксит подходит к стенам с отрядом сикионцев и находившимися в Сикионе коринфскими беглецами. Подойдя к воротам, он не решился сразу войти и решил прежде послать одного из преданных ему людей, который бы высмотрел, что́ делается внутри. Караульные ввели его внутрь и так простодушно все ему показали, что он вернувшись доложил, что в их предложении не заключалось никакой хитрости. (9) После этого он вошел внутрь, но так как стены отстояли далеко друг от друга, то, когда вошедшие выстроились, обнаружилось, что их слишком; мало[179], поэтому они соорудили перед собой частокол и ров (какой можно было в такое короткое время) для того, чтобы обороняться до прибытия на помощь союзников, так как и позади их, в гавани, стоял беотийский гарнизон. День, последовавший за той ночью, в которую они вторглись, прошел без боя. На следующий же день пришли аргивяне со всем войском и увидели, что против них выстроены на правом фланге своей армии лакедемоняне, рядом с ними сикионцы, а у восточной стены коринфские изгнанники{56} в числе около ста пятидесяти; тогда они выстраиваются против лакедемонян и их союзников так, что к восточной стене примыкали наемники под начальством Ификрата, рядом с ними стояли аргивяне, а левый фланг занимали коринфяне, оставшиеся в городе. (10) Увидя малочисленность врага, они преисполнились самоуверенности, тотчас же перешли в нападение, одержали верх над сикионцами и, разрушив часть частокола, погнали врагов по направлению к морю, причем многих из них уничтожили. Гиппармост[180] Пасимах, имевший небольшое количество всадников, когда увидел, что сикионцы терпят поражение, отобрал у них щиты и, приказав привязать лошадей к деревьям, пошел против аргивян с добровольцами из своего отряда. Аргивяне же, увидев на щитах букву Σ[181], решили, что это сикионяне, и вступили в бой без страха. Тогда Пасимах, как говорят, сказал: «Клянусь двумя богами[182], аргивяне, обманет вас эта буква». Затем он бросился в рукопашную и, сражаясь с небольшим отрядом против многочисленного врага, погиб вместе со всем своим войском. (11) Зато коринфским изгнанникам удалось победить стоявших против них[183] и, прорвавшись вверх, приблизиться к стенам, окружавшим самый город. Лакедемоняне, заметив, что та часть войск, где находились сикионяне, потерпела поражение, бросились на помощь, выйдя за частокол и примыкая к нему левым флангом. Аргивяне[184], услышав, что позади их лакедемоняне, повернули фронт и бегом устремились сюда из-за частокола[185]. Воины, стоявшие на самом краю на правом фланге, после натиска лакедемонян на невооруженный фланг{57} были перебиты. Остальная часть аргосского войска, примыкавшая к стене, всей массой отступила к городу в большом замешательстве, но здесь она встретилась с коринфскими изгнанниками[186] и, увидев, что и против нее враги, снова устремилась назад. Тогда часть аргивян стала восходить по лестницам на стены, причем одни погибли, взобравшись по лестницам и прыгая со стен, другие пали под натиском и ударами врагов у самых лестниц; некоторые были растоптаны и удушены своими же. (12) Лакедемоняне же имели возможность убивать направо и налево, ибо божество предоставило им случай, на который они никогда не могли надеяться. Как же не считать делом богов то, что запуганная и приведенная в ужас масса врагов сама отдавалась им в руки, подставляя им невооруженные части, причем никто и не пытался сражаться, а всякий как бы делал все, что нужно было для гибели? Тогда на маленьком пространстве погибло так много народу, что можно было там увидеть людей, лежавших огромными кучами, как лежат кучи зерна, дерева, камней. Перебит был также беотийский гарнизон[187], находившийся в гавани; воины из этого гарнизона искали спасения частью на стенах, частью на крышах доков. (13) После этого коринфяне и аргивяне убрали трупы{58}, испросив для этого перемирие. В то же время пришли на помощь союзники лакедемонян[188]. Когда они собрались, Праксит решил прежде всего срыть часть стен, так, чтобы получился достаточный проход для войска[189], а затем, взяв с собой войско, пошел по направлению к Мегарам и взял приступом прежде всего Сидунт, а потом и Кроммион. Поставив в этих крепостях гарнизон, он отправился назад. Вслед за тем он укрепил Эпиикию, так как больше доверял гарнизону, чем дружбе союзников, после чего распустил войско, а сам отправился назад к Лакедемону.
(14) После этого большие всенародные походы обеих воюющих сторон прекратились, но все эти государства довольствовались тем, что охраняли свои крепости, посылая гарнизоны — одни — в Коринф, другие — в Сикион. Тем не менее обе стороны продолжали ожесточенную войну, но только при помощи наемников.
(15) В то же время Ификрат вторгся в Флиунтскую область{59} и засел со всем своим войском в засаду, выслав небольшой отряд грабить страну. Когда горожане вышли на помощь сельчанам, ничего не подозревая, он напал на них из засады и перебил огромное число их, наведя на них такую панику, что они решились призвать к себе лакедемонян и поручили им охранять город и крепость, несмотря на то, что они прежде ни за что не хотели впустить лакедемонян в крепость, боясь, чтобы они не возвратили в город изгнанников, которые скажут им, что они изгнаны за приверженность к лакедемонянам. Лакедемоняне же, хотя и отнеслись сочувственно к изгнанникам, тем не менее за все время своего пребывания в городе даже не упомянули ни разу о возвращении их, а когда город почувствовал себя вне опасности, удалились, оставив здесь такой же строй и такие же законы, какие были в момент их прибытия. (16) Отряд Ификрата вторгался также во многие места Аркадии, где он грабил страну и атаковал городские укрепления. В открытый бой из городских стен аркадские гоплиты никогда не выходили: до такой степени они боялись пельтастов{60}. Пельтасты же, со своей стороны, боялись лакедемонян до такой степени, что они никогда не подходили к гоплитам так близко, чтобы попасть в сферу действия дротиков. Случалось, что и со столь большого расстояния лакедемонские воины младших призывных возрастов бросались их преследовать, настигали своими дротиками и кое-кого убивали. (17) Но если лакедемоняне относились с пренебрежением к пельтастам, то еще с бо́льшим пренебрежением они относились к своим союзникам: действительно, когда однажды мантинейцы выбежали навстречу пельтастам, сделавшим вылазку из пространства между стенами, ведущими к Лехею, они принуждены были отступить под градом дротиков, причем часть бегущих была перебита. Поэтому лакедемоняне позволяли себе шутить над союзниками, что они боятся пельтастов, как малые ребята — буки. Лакедемоняне, направившись из Лехея со своим отрядом и коринфскими изгнанниками, расположились лагерем вокруг коринфской городской крепости. (18) Афиняне же, боясь могущества лакедемонян и ожидая, что они пойдут в их страну ввиду уничтожения коринфских Длинных стен[190]; считали наиболее целесообразным восстановить разрушенные Пракситом стены{61}. Они прибыли сюда всенародным ополчением с каменщиками и плотниками и в несколько дней выстроили самым тщательным образом западную стену, обращенную к Сикиону, после чего уже гораздо более спокойно сооружали восточную стену.
(19) Лакедемоняне обратили внимание{62} на то, что аргивяне спокойно пожинают плоды своей земли и что война их только радует. Поэтому они пошли походом на аргивян под предводительством Агесилая. Последний опустошил всю их страну, а затем, не теряя времени, перевалил через горы близ Тенеи, вторгся в Коринфскую область и завладел стенами, которые соорудили афиняне. Ему помогал с моря его брат Телевтий, с флотом из двенадцати триэр. Какое счастье выпало на долю их матери, из детей которой в один и тот же день один овладел на суше вражескими стенами, а другой — на море кораблями и доками! Выполнив это, Агесилай распустил союзническое войско, а лакедемонское отвел на родину.
(IV. 5. 1) Вскоре после описанных событий лакедемоняне услышали от изгнанников, что весь скот коринфских жителей находится в их владении и согнан в Пирей, а многие также кормятся из запасов, имеющихся в самом городе; поэтому они снова отправились походом в Коринф под предводительством того же Агесилая. Прежде всего он прибыл на Истм. Это случилось как раз в том месяце, когда справляются Истмии{63}; поэтому аргивяне находились тогда здесь для совершения жертвоприношений Посидону, так как Коринф теперь составлял часть Аргосского государства[191]. Когда они узнали, что Агесилай приближается, они побросали части жертвенных животных и яства и в крайнем замешательстве и страхе отступили к городу по дороге, ведущей на Кенхреи. (2) Агесилай, хотя и заметил это, не преследовал их, а расположился в храме, сам принес жертву богу и переждал, пока не окончатся жертвоприношения и состязания, устроенные в честь Посидона под руководительством прибывших сюда коринфских изгнанников. Когда же Агесилай удалился, аргивяне снова справили Истмии, так что в этом году были такие виды состязаний, на которых каждый участник потерпел поражение дважды, а, с другой стороны, были и такие, на которых те же лица были дважды провозглашены победителями. (3) На четвертый день Агесилай подошел с войском к Пирею. Увидя, что он охраняется большим количеством войск, он после завтрака отступил к городской крепости