35. Единоборство юноши-лапифа с кентавром. Метопа южного фасада Парфенона. 445 г. до н. э. Лондон. Британский музей
В мифологических ситуациях приходится сталкиваться с фактом долгого отсутствия отца, когда мать в одиночестве рождает сына, воспитывает его в своей собственной семье, а затем отправляет на поиски отца. Так, дочь трезенского царя Питфея, Эфра, ставшая женой Эгея всего на одну ночь, родила от него сына по имени Тезей, причем до поры до времени этот последний не имел представления о своем отце. Впоследствии, когда он возмужал, мать отправила его разыскивать отца, причем на пути Тезей нашел под огромным камнем оружие Эгея и его сандалии. Надев их на себя, он, как это и положено для фетишистского понимания предмета, приобщился к отцовской силе и приумножил ее. В Афинах юный Тезей нашел отца, узнавшего его в свою очередь по родовому оружию — огромному мечу, которым был опоясан сын.
Известно, например, что Одиссея разыскивал его сын от волшебницы Кирки, Телегон, "Рожденный вдалеке", которого отец никогда не видел.
Смерть Одиссея связана как раз с тем моментом, когда на остров Итаку напали морские разбойники, предводителем которых был Телегон. Отец и сын, не зная друг друга, сразились, и Одиссей погиб от сыновней руки.
В свое время Кирка злоумышляла против Одиссея, но он справился с ее чарами, наученный богом Гермесом. То, что не удалось волшебству матери, осуществил сын, вскормленный ею без отца.
В трилогии Эсхила "Орестея" Клитемнестра убивает своего супруга Агамемнона, не испытывая угрызений совести. Блюстительницы материнского права, Эринии, оправдывают ее преступление, основываясь на том, что Клитемнестра не состояла в кровном родстве с мужем, то есть происходила из другого рода и, значит, имела все основания безнаказанно пролить не свою, а чужую кровь.
В мифе об этолийском герое Мелеагре (Аполлод. I 8, 2 — 3) особую роль играет фетишистское представление о жизненной силе и непреложное право материнского рода.
Жизнь Мелеагра при его рождении была заключена богинями судьбы в горящую головню, которая была вынута из очага его матерью Алфеей и спрятана в ларце. Через много лет Мелеагр во время охоты на Калидонского вепря нанес оскорбление братьям матери, лишив их почетного дара, результатом чего была жестокая ссора, кончившаяся убийством родичей.
Когда Алфея узнала об этом убийстве, она впала в безумную ярость, прокляла сына и, вынув обугленную головню из ларца, швырнула ее в костер. Вместе со сгоревшей головней кончилась и жизнь Мелеагра, погибшего в страшных муках. Для Алфеи кровь родных братьев дороже крови сына. Также и Электра, сестра Ореста, ощущает теснейшую с ним кровную связь, вдохновляя его на убийство матери. В данном случае сестра и брат принадлежат к роду отца, Агамемнона, но не к роду матери, Клитемнестры.
Эрифила, например, предаст своего мужа Амфиарая в угоду брату, Адрасту, когда будет готовиться поход Семерых вождей против Фив. Подкупленная знаменитым ожерельем Гармонии, она высказывается за поход мужа. Однако впоследствии их сын Алкмеон убивает мать, что приводит его к безумию, так как он поднял руку на родную кровь. Ведь и Ореста, убившего мать, преследуют дикие Эринии. Оправдывая Клитемнестру, они мстят Оресту, защищая право матери.
Как видим, в период классической мифологии на героя ополчаются силы давних времен, а именно времен владычества женщины.
Учитывая эти матриархальные пережитки, мы не удивляемся, когда в "Одиссее" Гомера царица Арета изображается полновластной владычицей острова феаков, причем не вызывает никаких сомнений полная зависимость царя Алкиноя от собственной жены и ее решений.
Заметим интересную деталь в поэме "Аргонавтика" Аполлония Родосского (III в. до н. э.). Там Медея, предавшая отца и братьев, бежит с героем Язоном и находит приют на острове феаков у Ареты и Алкиноя. Царь Алкиной во избежание столкновений решает Медею отдать отцу, если она еще дева, но если она разделила ложе с Язоном, защищать ее интересы. Тогда Арета дает Язону мудрый совет — срочно и тайно от Алкиноя совершить бракосочетание с Медеей (Аполл. Род. IV 1068 — 1120). Вступив в брак, Медея тем самым переходит из-под власти отца, то есть власти отцовского рода, в род мужа и тем самым уже не подвластна воле царя Ээта.
Мифологическая ситуация, использованная Аполлонием, дает возможность выделить мудрость царственной Ареты, спасшей остров от врагов, и вместе с тем указать на возможности, открываемые перед женщиной, когда она переходит под покровительство мужа в его семью, в другой род, чуждый отцовскому.
Вообще брачные союзы мифологических персонажей сохраняют множество матриархальных рудиментов.
Еще в начале теогонического процесса Земля вступает в брак со своим собственным сыном Ураном. Их дети, шесть титанов и шесть титанид, тоже вступили в брак друг с другом. У гомеровского бога ветров Эола шесть сыновей стали мужьями шести своих собственных сестер. Собственно говоря, здесь идет речь о кровосмешении и групповом кровнородственном браке, то есть о рудиментах беспорядочных брачных отношений архаической материнской общины.
36. Афина. Терракота. III в. до н.э. Париж. Лувр
Не только боги, но и герои, чьи судьбы стали сюжетом греческого эпоса и трагедии, тоже несут на себе печать этих рудиментарных моментов в брачных отношениях.
После смерти мужа, например, вдова переходит как бы по наследству к его брату. Так, Клитемнестра сначала супруга Тантала, затем наследственным путем жена его двоюродного брата Агамемнона, убившего и Тантала и его сына от Клитемнестры. Впоследствии, однако, Клитемнестра с полным сознанием правоты становится женой Эгисфа, родного брата убитого Тантала.
Геракл, умирая, отдает просватанную им Иолу своему сыну Гиллу, осуществляя брачный союз в лице наследующего ему сына. Любопытно, что уже упомянутые нами Арета и Алкиной — родные племянница и дядя, а по некоторым источникам даже брат и сестра.
Здесь, как видим, сказываются отголоски браков на основе кровнородственных отношений, предшествующих принципу моногамной семьи эпохи патриархата.
Несомненным пережитком былого величия женщины, главы и защитницы рода, являются также мифы об амазонках. Это женщины-воительницы, ведущие свое происхождение от самого бога войны Ареса. Они обитают где-то в Малой Азии, на реке Фермодонт у города Фемискира или вблизи кавказских предгорий и озера Меотиды (нынешнее Азовское море). Амазонки, во главе которых стоит царица, живут воинственной жизнью, совершая набеги на соседние народы и делая далекие походы. Вооруженные луками и боевыми топорами, всегда на конях, они неуловимы и непобедимы в битвах.
Эти истребительницы мужчин вступают в брак с чужеземцами только для продолжения рода. Классическая мифология знает амазонок как союзниц троянцев в борьбе с осаждающими Илион ахейцами, герой которых Ахилл убил царицу амазонок Пентесилею. Известны походы героев против амазонок, например Беллерофонта, Геракла, Тезея, побеждавших воинственных женщин. Но известно и то, что амазонки осаждали Афины в ответ на пленение Тезеем их царицы Антиопы.
37. Аполлон и Лето. Фриз сокровищницы сифнийцев в Дельфах. 530-525 гг. до н. э. Дельфы. Музей
В мифах о женщинах, обладающих магической силой, волшебницах, держащих в плену героев и завораживающих их, также сказывается воспоминание о давнем беспрекословном подчинении женщине, воздействующей на мужчин некой таинственной властью. Такова, например, история о волшебнице Кирке, дочери Солнца — Гелиоса, обитательнице острова Эя, превратившей спутников Одиссея в зверей благодаря магическим заклятиям, но потерпевшей неудачу с Одиссеем, которому пришел на помощь бог Гермес. В конце концов Кирка сама была обольщена Одиссеем и даже имела от него сына Телегона (Од. X 207-574).
Такова же нимфа Калипсо, дочь титана Атланта (или того же Гелиоса), державшая в плену на острове Огия на крайнем западе полюбившегося ей Одиссея целых семь лет. Она прельщает Одиссея бессмертием (от чего он отказывается) и беспечальной жизнью среди красот природы, в гроте, увитом виноградом. Даже имя Калипсо характерно указывает на ее архаические связи с миром смерти — "Та, что скрывает". С помощью богов Одиссей покидает Калипсо, тем самым побеждая смерть, и возвращается к миру жизни.
В образе волшебницы Медеи, внучки Гелиоса, тоже находим отголоски специально женской магии, включающей и человеческие жертвы и ритуальные убийства. Заметим, что все упомянутые выше женщины происходят из рода Солнца, сына титанов.
Одним из известнейших женских образов архаики, глубоко укоренившимся и в поздней мифологической системе, оказался образ Великой матери богов, почитавшейся под многими именами (Кибела, Кивева, Диндимена, Идейская мать) и отождествлявшейся с титанидой Реей.
Великая мать родом из Фригии (Малая Азия), но почитаема во всем античном мире, от Греции до Рима, где культ ее был установлен официально в 204 г. до н. э., объединившись там с чисто римским представлением о богине посевов и жатвы Опс. Лукреций в поэме "О природе вещей" рисует великолепную картину шествия Идейской матери, дарующей плоды земли и защитницы городов (II 600-643).
Великая мать — дарительница плодоносных сил земли всегда в окружении экстатически поклоняющейся ей толпы и жрецов, наносящих друг другу раны в безумном восторге. Великая мать требует себе беспрекословного подчинения, а отсюда и полного отречения мужчины от жизненных благ, любви к женщинам, к семье, то есть очень строгого, аскетического поведения.
38. Амазономахия. Фриз мавзолея в Галикарнасе работы Скопаса. Около 350 г. до н. э. Лондон. Британский музей
Посвященные в таинства Кивевы уходят из мира, предавая себя в руки мрачной и страшной богини, оскопляют себя, чтобы не иметь потомства, служа одной великой владычице.
Ярким примером такого безоглядного повиновения богине является история юного Аттиса. По одному из мифов (Паве. VII 17, 9-12), он — сын самой Великой матери, выступающей под именем двуполого малоазийского божества Агдитис, испытывающего любовь к Аттису. Эта любовь приводит юношу к безумию. Он оскопляет себя и умирает, но по молитвам Агдитис — Великой матери и