Аристотель[11] различает четыре ступени олигархии от самой умеренной до самой крайней. Самая умеренная форма ставила участие в государственном управлении в зависимости только от имущественного ценза и таким образом, отстраняя от этого участия беднейших граждан, в то же время позволяла всякому, кто приобретал имущество определенной стоимости, делаться членом правящего сословия. Такой вид представляло, например, по Аристотелю (Аф. пол., IV), Драконтовское устройство, равно как устройство, введенное в Афинах в 411 г. после низвержения 400, предоставлявшие участие в государственной власти всем гражданам, которые могли на свой счет доставлять себе полное вооружение. – Следующая форма олигархии предоставляла государственное управление в руки определенного числа богатых граждан, причем на место каждого выбывшего члена корпорации выбирался новый из числа лиц, владевших соответственным имуществом. Из среды этой же корпорации избирались должностные лица, правившие государством по существующим законам. Таковы были, например, правления тысячи, встречающиеся в Киме, Колофоне, Опунте, Кротоне, Локрах и Регии. – Третьей формой олигархии Аристотель называет такую, при которой только главы известного числа знатнейших родов принимали пожизненное участие в государственном управлении и после смерти замещались старшими сыновьями. Таким образом, только одна часть лиц, принадлежавших к господствующему сословию, имела в руках государственную власть и, стало быть, являлась как бы олигархией в олигархии. Так было, например, в Элиде, где лишь немногие из членов господствующего сословия попадали в правительствующий совет, состоявший из 90 пожизненных членов. – Наконец, крайнею формой олигархии была так называемая δυναστεια, являвшаяся тогда, когда очень немногие лица, обладавшие большими богатствами и тесно связанные между собой общностью интересов, достигали такого могущества в государстве, что могли править не по законам, а по своему произволу. Такая форма правления существовала, например, в Фивах во времена Греко-персидских войн (Фук. III, 62), в Фессалии во время Пелопоннесской войны (Фук. IV, 78).
Из вышеизложенного ясно, что яркой приметой аристократического и олигархического строя было деление гражданской общины на два слоя, господствующий и подчиненный. Принадлежавшие к первому обладали не только гражданскими, но и политическими правами, т. е. прямо или косвенно участвовали в управлении, тогда как принадлежавшие ко второму имели только гражданские права, но в управлении не участвовали. Принадлежность каждого лица к тому или другому слою определялась его происхождением и не зависела от его воли. Но в тесной среде самих аристократов существовало полное равенство (οµοιοι), они тщательно и строго следили за тем, чтобы одна или несколько отдельных личностей не приобретали влияния, вследствие которого могла бы возникнуть тирания или господство немногих ко вреду всех. Вообще согласие в среде аристократов было необходимым условием существования их правления. Личные доблести, в древние времена скорее наследственные, нежели усвоенные, и потому принадлежавшие, скорее всего, благородным родам, служили также надежной опорой аристократии. В те времена еще не различались военные и гражданские доблести, и то, что называлось высшим образованием (παιδεια), состояло лишь во владении оружием и практической мудрости; это образование могло быть присуще только богатым и знатным родам, которым имения (отдаваемые в аренду или обрабатываемые крепостными) доставляли средства для безбедного и досужего существования, между тем как масса народа, занятая физическим трудом, мало имела времени для военных и государственных дел (Арист. Пол. III, 3, 3).
Положение низшего класса народа при господстве аристократии и олигархии обыкновенно бывало очень тяжело. Олигархи, сильные своим материальным и умственным превосходством, владением оружием и тесною солидарностью, державшие в своих руках все управление государством, свысока смотрели на массу, держали ее в политической и экономической зависимости и сильно притесняли[12]. Себя величали они отборными именами (αριστοι, βελτιστοι, καλοι, καγαθοι, ευγενεις, γενναιοι, γνωριµοι, επιεικεις, χαριεντες, χρηστοι, εσθλοι), а презрение к народу (δηµοτικοι, δηµοται, πενητες) выражали в разных бранных эпитетах (κακοι, δειλοι, πονηροι).
Особенно сильна и тяжела для народа была аристократия в тех странах, где пришлые завоеватели и их потомки занимали место туземных владетелей страны. Если они даже и принимали иногда в свою среду туземные благородные роды, то масса народа все-таки становилась в безусловную зависимость от них, которая должна была тем сильнее чувствоваться, что иногда покоренные сохраняли имя свободы (хотя лишаемы были гражданских прав и обязываемы платить подати) и вместе с нею возбуждающие воспоминания о прежних лучших временах. Разность происхождения делила весь народ в завоеванных странах на две части, господствующую и угнетенную, которые нередко имели даже разные законы и учреждения. Победители по праву завоевания делались владетелями земли, туземные же жители по отношению к ним становились или наследственными свободными арендаторами, или крепостными, которые обязаны были обрабатывать земли своих господ и доставлять им известную долю продуктов (например, в Спарте ειλωτες, в Фессалии πενεσται).
Об устройстве и управлении в аристократических и олигархических государствах нам известно вообще очень мало, особенно относительно древнейших времен; лишь относительно V и следующих веков сохранились несколько более полные сведения у авторов и в надписях.
Аристотель (Пол. IV, 11–13) различает во всяком государственном строе три стороны или части (moria), устройством которых определяется его сущность и отличие от других государств, именно: а) власть совещательную (το βουλεοµενον), б) власть исполнительную, представляемую должностными лицами (το περι τας αρχας), в) власть судебную (το δικαζον). Совещательная власть есть вместе с тем и решающая и в качестве таковой стоит во главе государства (κυριος της πολιτειας): ей принадлежит законодательство, решение вопросов о войне и мире, союзах и договорах, о жизни и смерти граждан, наконец, выбор должностных лиц и принятие от них отчетности. В олигархических государствах эта верховная власть принадлежала одной только части гражданской общины. В крайних олигархиях правительствующая корпорация соединяла в своих руках все три стороны власти, но в умеренных, где господствующее сословие было велико и потому не могло непосредственно заведовать всеми государственными делами, необходимо было большее или меньшее ее разделение.
В некоторых олигархиях верховная власть была предоставлена собранию всех полноправных граждан. Так, например, в Локрах собрание тысячи имело законодательную власть (Полиб. XII, 16), в Опунте – решало вопросы о договорах (Inscr. Gr. ant. 321). В других власть совещательная и решающая была предоставлена совету, а одно его отделение ведало текущими делами. Большой совет состоял обыкновенно из довольно значительного числа полноправных граждан; от совета в демократических государствах он отличался тем, что члены его избирались обыкновенно (из граждан старшего возраста, почему в некоторых государствах совет назывался γερουσια) не на один год, а пожизненно, и потому, в сущности, были безответственны. Так, например, из пожизненных членов состояли герусии в Спарте, Элиде и критских городах, также афинский ареопаг. В Книде был совет из 60 членов, носивших название αμνημονεξ и облеченных неограниченною и бесконтрольною властью; членами его могли быть только старшие в роде (Плут. Греч. вопр. 4). Замечательное олигархическое правление было в фокейской колонии Маcсалии: совет из 600 пожизненных членов (τιµουχοι или οιεξακοσιοι), избранных из числа граждан, имевших детей и происходивших не менее чем в 3-м поколении от граждан, имел в своих руках правительственную власть; 15 членов этого совета занимались текущими делами; из них трое были председателями и из этих трех один был представителем всего государства. Это благоразумное и умеренное (ευνοµωτατον по отзыву Страбона) устройство долгое время существовало в Массалии без всяких изменений[13]. В Эпидавре принимали участие в управлении только 180 человек (вероятно, представители дорических фамилий по 60 из каждой филы), из числа которых выбирались «советники» с титулом αρτυνοι. Простой народ жил по деревням и носил насмешливое название κονιποδες, т. е. люди с запыленными ногами, босоногие (Плут. Греч. Вопр. 1). В Коринфе после свержения тирании Кипселидов во главе правления поставлены были προβουλοι в числе 8 человек, а совещательную власть имел совет (βουλη или γερουσια), вероятно, из 80 членов (Николай Дам. 609; Диод. XVI, 65).
Исполнительная власть находилась в руках различных магистратов, круг деятельности которых трудно определить по имеющимся указаниям. Можно заметить, однако, что сроки их службы в олигархиях обыкновенно были продолжительнее и сфера деятельности шире, нежели в демократиях. В виде примера можно указать на спартанских эфоров, критских космов, милетских пританов и др. В древнейших олигархиях все отрасли государственного управления находились в заведовании немногих высших чиновников; но с течением времени, с развитием государственной жизни и осложнением задач управления количество должностных лиц все более и более увеличивалось, и занятия их специализировались как в демократиях, так и в олигархиях. Они были избираемы различным образом в различных государствах: или особым классом избирателей, или всеми аристократами; а иногда и народ принимал участие в избрании. Встречается и избрание по жребию, которое собственно служит признаком демократического устройства, но существовало и в государствах с аристократическим образом правления, потому что, как уже замечено выше, в тесной среде аристократов существовало полное равенство.