[14] – Великая Мать, – поскольку была матерью или бабушкой олимпийских богов. В современном мире Рея – один из крупнейших спутников планеты Сатурн. Это очень уместно, так как для римлян Кронос (с некоторой примесью Аида) стал Сатурном, богом сельского хозяйства, которого мы сегодня тоже почитаем, упоминая субботу[15].
Многие значимые женщины в древнеримском мифе носили имя Рея. Рея Сильвия была матерью Ромула и Рема; еще одна Рея родила от Геракла Авентина, в честь которого в Риме назвали один из холмов.
К несчастью для Геи, Кронос, как следует подумав, решил, что будет лучше запереть ее чудовищных отпрысков в Тартаре. Начав со столь деспотичного поступка, Кронос вел себя так же и дальше. Он прекрасно знал, что Немезида уже идет по его пятам после того, как он кастрировал отца, и что по принципу Неоптолема он в свою очередь, скорее всего, станет жертвой кого-то из своих детей.
Кронос попытался отвратить возмездие со стороны своих детей за то, что сделал с собственным отцом, но убить их не мог, поскольку боги бессмертны. Опыт Урана подсказывал, что затолкать их обратно во чрево матери тоже не выход. Так что Кронос взял дело в свои руки (точнее, в свой желудок): он проглатывал детей по мере рождения (метафизическое отражение того факта, что в конце концов Время пожирает всех своих детей).
Кронос получает камень вместо Зевса
Однако, пытаясь не повторить участь отца, Кронос все-таки допустил ту же ошибку: он не принял во внимание материнские чувства жены. Как и Гею, Рею привела в ярость судьба ее детей, и, как и Гея, Рея тоже решила вмешаться в происходящее.
Амальтея кормит маленького Зевса (с барельефа на древнем алтаре)
Как и любая хорошая греческая девушка во все последующие века, Рея спросила совета у матери. Гея посоветовала дочери поехать домой. Так что, когда Рея должна была разрешиться от бремени младшим сыном, она вернулась на землю. Здесь и родился Зевс – видимо, в Ликте или, может быть, на горе Ида (или на горе Дикта), – но определенно на Крите. Когда Кронос, как обычно, явился пожрать новорожденного, вместо него он получил огромный критский булыжник, завернутый в пеленки. Кронос ушел, решив, что пожрал последнего из своих детей, а Гея унесла своего внука Зевса. Его растили втайне, кормили медом диких пчел; он питался молоком Амальтеи, одной из первых в мире коз.
Хотя Зевс быстро рос и становился сильным вдали от бдительного взора отца, Кронос оставался могущественным и хитрым: чтобы его свергнуть, Зевсу понадобились бы союзники. Гея хитростью заставила Кроноса извергнуть братьев и сестер Зевса[16] – от первого до последнего, – и как только из Кроноса выскочил камень, который ему скормили вместо Зевса, игра началась. Зевс освободил находившихся в заключении сыновей Геи из Тартара, а Кронос призвал братьев и сестер – титанов – защитить свой трон. Борьба была чудовищной.
Заревело ужасно безбрежное море,
Глухо земля застонала, широкое ахнуло небо
И содрогнулось; великий Олимп задрожал до подножья
От ужасающей схватки. Тяжелое почвы дрожанье,
Ног топотанье глухое и свист от могучих метаний
Недр глубочайших достигли окутанной тьмой преисподней.
Великий фламандский художник Рубенс нарисовал много картин на мифологические темы. В римской традиции отцом Зевса (Юпитера) был Сатурн; он пожирал собственных детей, и на картине Рубенса «Сатурн» (1636) можно увидеть жуткое изображение мужчины, который разрывает зубами живого младенца. В начале 1820-х годов была создана картина Гойи «Сатурн, пожирающий своего сына», где эта тема стала воплощением черного безумия. А барочный мастер Джованни Лоренцо Бернини воплотил милый сюжет про спасение Зевса: созданная в 1615 году небольшая мраморная скульптура называется «Коза Амальтея с младенцем Юпитером и фавном».
Кошмарное изображение Кроноса у Гойи
Но в конце концов Кронос потерпел поражение, и титанов, сражавшихся на его стороне, заперли в Тартаре.
Но Зевс пока еще не стал окончательно повелителем вселенной – ему предстояло столкнуться с огромными проблемами. Первой из них были гиганты, которые произошли из земли от крови Урана – точно так же, как Афродита поднялась из моря. Гиганты наваливали горы одну на другую в попытке (неудавшейся) подняться и взять штурмом Олимп – величественную гору на севере Греции, которую Зевс и его братья и сестры сделали своим домом и крепостью.
Боги, отправляющиеся на битву с гигантами (с греческой вазы работы Никосфена)
Тифон, пораженный молнией Зевса (деталь)
Войны богов с титанами и гигантами сформировали тему для художников Ренессанса и позднего Просвещения. Мастера использовали ее как аллегорию борьбы культурных ценностей с варварством: такой пропаганды хотели от них заказчики. Среди примеров можно назвать «Падение гигантов» (1530–1532) Джулио Романо, «Битву между богами и титанами» (1600) Иоахима Эйтевала и «Олимп: падение гигантов» (1764) Франсиско Байеу-и-Субиаса.
«Война на небесах»: фреска Джулио Романо
Последним и самым страшным соперником, бросившим вызов власти Зевса, стал Тифон – стоглавый, ураганный, дышащий огнем. Тифон был младшим сыном Геи, и ему почти удалось обеспечить силам беспорядка и тьмы победу. Но Зевс поразил Тифона молниями, которые сделали для него циклопы, и сбросил его на землю, под гору Этна на Сицилии. Отсюда Тифон все еще время от времени изрыгает огонь в бессильном гневе[17].
Шаг 4. Эффект каскада
Когда Зевс – воплощение порядка – воцарился на своем троне на горе Олимп, мир начал обретать окончательную форму. Это был мир божеств – мир великих и малых богов, и на каждого возлагалась ответственность заполнить все, что осталось от сотворенного.
Божество могло исполнять различные роли, приписывавшиеся ему или ей, двумя способами. Первым были аспекты – разные грани личности бога; каждый из них отражал определенную роль, которую брал на себя бог. Зевс назывался царем богов, но также и носителем молний, собирателем облаков, богом грозы, а в других аспектах – божеством пророчеств, исцеления, покровителем странников. Смертный, искавший божественной милости, мог обращаться к тому аспекту, который ему больше подходил, и, если божество исполняло его просьбу, даже построить именно для этого аспекта храм.
Боги также способны были передавать некоторые свои обязанности потомству. Так что мир мифов можно представить себе как огромный каскад, струящийся по всем частям света: каждый бог создает и занимает определенную нишу и рождает детей, которые заполняют вспомогательную нишу уровнем ниже. Например, Тефида, дочь Геи, стала супругой Океана, и от их союза произошли великие реки земли, а уже от рек – тысячи нимф, каждая из которых обитала в собственном гроте или пещере.
Понт (Море) родил Нерея, «морского старца». Понт населил все бухты и гавани своими потомками-нереидами, которые живут также в глубоких водах и играют с дельфинами. Как великие боги воды рождали меньших богов, производивших в свою очередь на свет божеств для отдельных местностей и занятий, так и другие боги обрастали сотнями потомков. Происходило это до тех пор, пока во вселенной не осталось ни одной силы – от ветров до времен года, – у которой бы не нашлось своего бога или богини. У каждой абстрактной идеи был бог (или, скорее, она сама была богом), в каждом гроте жила нимфа, в каждой роще – дриада.
Гея и Понт произвели на свет Нерея, Тавманта, Форкия, Кето и Еврибию. Они также поспособствовали появлению знаменитой картины «Союз Земли и Воды», которую фламандский художник Рубенс создал в 1618 году. В ней образы богов символизируют Антверпен (Земля) и реку Шельду (Вода): в то время голландцы перекрыли устье реки и заблокировали проход к Северному морю, столь необходимый торговому городу. А финский композитор Сибелиус изобразил потомков Тефиды и Океана в музыке, создав в 1913–1914 годах симфоническую поэму «Океаниды».
Мир, создание которого теперь завершилось, был как человеческим, так и божественным. Человеческим – потому, что новые боги были частью природы: божественными, но не всемогущими и, безусловно, не всегда мудрыми. Они разделяли ценности, надежды и недостатки людей. Хотя они и питались амброзией, а вместо крови у них по венам тек ихор, боги все-таки ели, чувствовали боль, ревность и гнев, их можно было ранить. При этом они, как и низшие божественные сущности, которых греки называли даймонами, обычно оставались невидимыми и вездесущими и обладали способностью в мгновение ока переноситься на дальние расстояния. Но мотивы их поступков всегда были объяснимы с человеческой точки зрения и зачастую вряд ли достойны одобрения.
Как часть природного мира, боги входили в ту же систему, что связывала людей с чудищами, так что различие между человеческим и божественным было не столь очевидным, как сегодня.
Между богами и людьми (как и почему возникло человечество – тема следующей главы) стояла целая армия существ: некоторые из них, как сатиры, обладали элементами божественного и в то же время едва ли походили на людей. Не только малые божества, но и великие боги и богини способны были давать совместное потомство с людьми – и делать это они очень любили.