49· Кроме того, вместе с Милетом фокеяне вывели дальнюю колонию Амис (Самсун) на южном побережье Черного моря (согласно традиции, ок. 564 г. до н. э.).
Вдобавок они принимали участие в торговых делах египетского Навкратиса; Фокея была одним из двенадцати греческих городов, которые совместно пеклись там о храме Аполлона, известном еще как Эллиний (*ЕШ|уюу) и возведенном при фараоне Амасисе (ок. 569–525 гг. до н. э.). К той поре фокеяне построили в родном городе храм Афины из прекрасного белого пористого камня. Кроме того, они вовсю начали чеканить монеты из электра с городской эмблемой — тюленем, получившие широкое хождение. (Выпускали они и серебряные деньги, вначале чуть меньшего размера.) Город славился также миниатюрными художественными украшениями и красильным делом.
Но важнейшая заслуга фокеян заключалась в освоении дальнего запада. По словам Геродота, «первыми среди эллинов пустились в далекие морские путешествия»50 фокеяне, проторившие отдаленнейшие и опаснейшие морские пути. Именно они продолжили первые контакты, завязанные самосцами с Тартесским царством в устье Бетиса (Гвадалквивира) на юго-западе Испании (ок. 640 г. до н. э. — см. раздел 1, выше), приплыв туда не на торговых кораблях, а на пятидесятивесельных военных судах (то есть пожертвовав грузоподъемностью в пользу скорости и боеспособности). Дружеские отношения, которые фокейские путешественники установили с царем Тартесса, долгожителем Аргантонием, обеспечили им немалую долю бронзы, олова и серебра, которыми были так богаты недра глубинных областей Испании.
Плиний Старший также упоминает некоего Мидакрита — вероятно, фокеянина по происхождению. «Мидакрит, — пишет он, — первым привез «белый свинец» [то есть олово] с «Оловянного острова» (Касситериды)»51, — при этом он имел в виду не острова Силли, а Корнуолл («Оловянные копи»), В древности олово было поистине бесценным металлом, будучи непременной составляющей бронзового сплава. Оно залегало в различных ближневосточных землях, да и в самой Греции, но не в таких количествах, чтобы его можно было вовсе не ввозить с запада. Возможно, слова Плиния просто означали, что Мидакрит отправлялся в Тартесс, чтобы забрать груз олова, который тартессийцы доставили из Корнуолла. Но, скорее всего, он сам, минуя Тартесс, отважно плыл за оловом в Британию. Если допустить, что плавания Мидакрита относятся к середине VI века до н. э. или чуть более раннему периоду, — то он и его сограждане выбрали верное время для подобных путешествий, потому что в ту пору их возможные соперники, финикийцы, были заняты другим: они отражали натиск Персии (Приложение 1).
Фокеяне положили начало и историческому городу Массалии (Марсель) на средиземноморском побережье Галлии, у восточного края дельты Роны (ок. 600 г. до н. э.). Рассказывали, что оракул велел им взять с собой в новую колонию жрицу Артемиды Эфесской. Вскоре после этого Фокея совместно с Массалией вывели новое поселение на северо-восточном побережье Испании. Это был город Эмпории (Ампурьяс), само название которого, означающее торговый порт с рынком, указывает на характер и назначение новой колонии.
Путь из Эгеиды к Массалии и Эмпориям вел вдоль западного берега Италии, и ок. 565 г. до н. э. фокеяне основали Алалию (Алерия) на восточном побережье Корсики, неподалеку от рудников материковой Этрурии (Приложение 3). А в скором времени, в 546 г. до н. э., сама Фокея подверглась нападению! персов и разграблению. Персы разрушили храм Афины, после I чего множество беженцев во главе с Креонтидом поплыли на запад и воссоединились с фокеянами, ранее осевшими в Ала- I лии. Иными словами, Фокея — одна-единственная среди I прочих греческих городов — ответила на персидские угрозы | и вторжения массовым и сплоченным исходом из прежнего I места обитания. Правда, один видный скульптор, происходив- I ший из этого города (?), — Телефан — все же предпочел I остаться на родине и даже работал для персидских царей I Дария I и Ксеркса I.
Чтобы население, столь разросшееся благодаря этим двум волнам переселенцев, смогло прокормиться, алалийцы прибегли к таким способам, которые заставили правителей Цере — крупнейшего приморского города этрусков, — ополчиться против них, вкупе с карфагенянами, которые тоже осознали, что их интересам на Корсике (и на Сардинии) угрожают разыгравшиеся аппетиты греческих пришельцев. Ок. 540–535 гг. до н. э. это привело к исторической морской «битве при Ал алии» (хотя, возможно, само сражение происходило вдали от Алалии). Формально фокеяне одержали победу над флотом, численностью вдвое превосходившим их собственный, но сами они понесли такие тяжелые потери, что большинство уцелевших решили покинуть Корсику (хотя, как представляется ныне, не все греки оставили остров). Фокеяне, уплывавшие из Алалии, вначале нашли прибежище в Регии (Реджо-ди-Калабрия), но позднее перебрались дальше, в Элею или Гиелу (Кастелламмаре-ди-Бруча) на юго-западе Италии. Там их новая колония вскоре расцвела и, благодаря Пармениду (Глава VII, примечание 59), стяжала славу философского центра — к чему никогда не было предрасположенности у самой Фокеи.
Иные из фокеян, бежавших поначалу от персов, впоследствии вернулись в свой родной город в Малой Азии, и храм Афины был отстроен заново. Фокея примкнула к Ионийскому восстанию (499–494 гт. до н. э.). Правда, ее граждане смогли выслать всего три корабля в помошь мятежным войскам, но слава о фокеянах как о лучших мореходах была столь сильна, что в тяжелейший миг, перед сражением при Ладе (495 г. до н. э.), ионийские капитаны сами передали командование фо-кеянину Дионисию. Он принялся учить моряков и морских пехотинцев таранным маневрам, но через неделю такой муштры под палящим зноем те отказались повиноваться приказам. Вот тут-то на греков напали персы — и одержали решительную победу. Дионисий же захватил три вражеских судна, но вскоре бежал в финикийские пределы. Там он потопил несколько купеческих кораблей, но немного погодя навсегда покинул восточное Средиземноморье и уплыл на Сицилию.
Глава 4. ЭОЛИДА: МИТИЛЕНА
Лесбос — крупнейший из греческих островов у западного (эгейского) побережья Малой Азии, лежащий к юго-западу от Адрамиттийского залива (ныне залив Эдремит). Остров, северная часть которого сложена вулканической породой, богат горячими ключами. Поселение бронзового века в Терми, на восточном побережье, поддерживало тесные связи с Троей на Азиатском материке; а в Пирре и Куртире (у залива Эврипа Пиррейского, на юге) и в Старой Метимне (на севере) имеются явственные следы микенских поселений. Гомеру, несколько раз упоминавшему остров, явно было известно о существовании главного города на Лесбосе, но пока его местонахождение не установлено.
Рассказывали, что одно время на Лесбосе жили фракийцы; позднее в храме Аполлона показывали лиру, будто бы принадлежавшую мифическому фракийскому певцу Орфею (Приложение 2). Но начиная примерно с ИЗО г. до н. э. среди островитян стали преобладать греки — выходцы из Беотии и Фессалии. С Лесбоса они медленно (из-за сопротивления коренных жителей — мисийцев52) рассеялись по северо-западной части Малой Азии и соседним островам (примерно с ИЗО по 1000 г. до н. э., или чуть позже), заняв все земли от входа в Геллеспонт (Дарданеллы) вплоть до устья Герма; впоследствии эта область стала известна под именем Эолиды. Вступая в смешанные браки с мисийцами — в надежде сломить их сопротивление, — поселенцы основали ряд городов на материке. Одиннадцать из них, расположенные в южной части, объединились в амфиктионию — союз, первоначально имевший религиозное значение. Возможно, члены амфиктионии собирались в храме Аполлона в Гринее, но во главе союза стояла Кима — важнейшее из здешних греческих поселений53.
Другие эолийцы, заселившие Лесбос, возводили свой род к мифическому персонажу, в честь которого и был назван остров, — внуку бога ветров Эола. Плодородные почвы и мягкий климат благоприятствовали развитию пяти лесбосских городов (Пентаполя, или «Пятиградья»), в число которых вхо-дили Митилена (на юго-востоке), Метимна (среди ее основателей были также выходцы из Эритр, Фокиды и со Скироса), Эрес (на юго-западе; город славился своей пшеницей), Антисса (на северо-западе) и Пирра, бывший микенский город. В этих городах, где власть передавалась по наследству внутри старинных царских родов, звучало негромкое эхо стародавнего микенского величия.
Сильнейшим из лесбосских полисов была Митилена, хотя она никогда всецело не господствовала над остальными. Этот город, поначалу возникший на отдельном островке (в дальнейшем, благодаря наносам и донным отложениям, ставшем частью Лесбоса), затем перекинулся и на основную часть острова, где и началась его история. У этого нового поселения появилась отличная двойная гавань, предоставлявшая судам укрытие от северных ветров, а самому городу позволяло наслаждаться благоприятным расположением в тихих водах. Кроме того, у Митилены имелась доля в Навкратисе — торговом порту, сообща созданном в Египте несколькими греческими государствами.
В Митилене властвовал дом Пенфелидов, возводивших свой род к сыну Ореста (Агамемнонова сына) по имени Пен-фил, который будто бы основал этот город, спасаясь от захвативших Пелопоннес дорян (сомнительное предание — потому что, как мы уже говорили, пришельцы, скорее, явились на Лесбос из отдаленных северных земель). Очевидно, вначале Пенфелиды царили единолично, а позднее этот же род образовал аристократическое правительство. За его свержением — не позже 650 г. до н. э. — последовал период смут, козней и жестоких расправ, на протяжении которого тем не менее все еще проявляли деятельность и представители бывшей правящей династии.
Диктатор Меланхр был убит в результате заговора знатных семей, в числе (или во главе) которых был Питтак (судя по имени, фракиец по происхождению). Впоследствии он возглавил сограждан в их длительной борьбе против афинян за обладание Сигеем — стратегическим центром у Геллеспонта, — и прославился, сразив в поединке афинского вождя Фринона. Между тем в самой Митилене возникли три фракции: первая представляла собой союз знати, вторую партию возглавлял несогласный с прочими знатный род Клеанактидов, а третьей, более многочисленной, группой предводил Мирсил (чье имя явно азиатского происхождения).