– Сэр, я точно не знаю, что случилось. У меня в памяти огромная черная дыра. Помню, как проснулся в вашем доме, собрался, побежал к двери, отвечая на ваш зов. Потом… – Он стиснул челюсти. – Я… проснулся, сэр. Во всяком случае, мне так показалось. А потом почувствовал… боль, наверное. Несильную. Терпимую. Помню, как подумал, что исцелиться мне ничего не стоит. И тут увидел… – Голос его снова дрогнул. Прижизненные страдания затронули дух. – Ее руку. Ее лицо. Ей было так больно. Я подумал – не помню, не знаю даже, как пришел к этой мысли, – но я подумал, что это сделал я, сэр. И оцепенел. Застыл, глядя, как она пытается сесть. Я боялся помочь. Боялся навредить ей… Я позволил убить себя и похитить Дейзи. Я…
Дух вонзился в Джека, и он дернулся, вытаращив глаза. Киран воспользовался моей магией, чтобы вбить в него немного здравого смысла, чтобы не дать ему распуститься.
– Что сделано, то сделано, – бесстрастно произнес Киран. – Ты все еще можешь помочь нам. Если ты останешься в этом мире, то поможешь нам найти ее. Начни с подробностей о той женщине.
Джек наморщил нос:
– Мне придется влезть в чей-то гниющий труп? – Потом лицо его прояснилось, как будто он только что осознал, что проявил неподчинение. – Простите, сэр. Многое произошло за эти… – Он покачал головой. – А сколько прошло с тех пор…
– Века и нисколько. – Усталость туманила мой разум. – Валяй, выкладывай все, что помнишь.
П ока Лекси внизу выслушивала «доклад» Джека, Киран наверху смотрел на его неподвижное тело. Его брат по оружию лежал на кровати, руки по швам, с бледным лицом и рассеченной шеей. С первыми ранами он еще мог вернуться, но, когда перерезано горло, без мага-целителя, который быстро зашьет плоть, не выживешь.
Киран выдохнул и посмотрел в окно.
Нет, это не просто неподвижное тело Джека. Это труп Джека. Труп, из которого Джек вышел.
Лекси осмотрела его прежде, после чего они перенесли его сюда. Она сказала, что все зубцы сломаны. Кот, вмещающий покойного Сумеречного Странника, очевидно, сообщил ей, что тело Джека слишком сильно пострадало, чтобы удержать дух.
Ситуация была умопомрачительная. Киран боролся с осознанием того, что Джек мертв, физически мертв, однако только что говорил с ним.
Как справиться с потерей кого-то… если ты его не теряешь?
По щеке Кирана поползла слеза, но он не стал ее смахивать. Он радовался, что не обладал нынешними способностями до того, как его мать ушла за завесу. Он не представлял, как бы тогда справился. Не представлял, как справлялась со всем этим Лекси. Даже сейчас, вымотанная до предела, страшно переживающая за Дейзи, наверняка желающая посидеть рядом с Мордекаем, она с невозмутимым видом и доброжелательным вниманием выслушивала рассказ Джека. Она отодвинула собственные проблемы, чтобы помочь освободившемуся духу справиться с переходом. Да, она получала важную информацию, но как же ей сейчас, наверное, было тяжело. А со стороны казалось, что у нее так легко все выходит…
Киран положил руку на окостеневшие пальцы Джека – и едва не отдернул ее, такой холодной была кожа убитого. Открылась дверь, впуская новую боль, новые эмоции. Он не обернулся, чтобы не выдать себя. Мужчины не плачут. Его отец вдалбливал это в него, сколько Киран себя помнил. Мужчины не показывают своих чувств.
Лекси встала перед ним. Веки ее отяжелели. В окно заглядывал рассвет, озаряя ее все равно прекрасное лицо и глаза, согревающие сочувствием.
Крышка, прихлопнувшая его эмоции, пошатнулась. Киран потянулся к гневу, чтобы заслониться им, но тут же отбросил его. Он не выпустит гнев при ней. При ней – никогда. Стоит лишь вспомнить историю своей семьи, вспомнить, что отец сделал с его матерью… Этот путь проклят.
– Эй. – Сквозь связь их душ текло мягкое, теплое утешение.
Он стиснул зубы, не доверяя своему голосу.
Она кивнула, как бы говоря, что поняла.
– Уже поздно. – Взгляд Алексис скользнул по окну. – Или, скорее, рано. Мордекай все еще в волчьем обличье, но пульс ровный. Боман и Тан по очереди дежурят возле него. То, что Генри отправился в офис, ты знаешь – я ходила за бумагой и слышала, что он говорил тебе. – Она нахмурилась, наверное, пытаясь расставить все по своим местам. Как-то упорядочить хаос. – Зорн и Бриа вымотаны…
Глаза ее наполнились слезами, кулаки сжались. Душевная связь пульсировала ужасом и печалью.
Киран обнял ее. Прижавшись к нему, она дала наконец волю слезам. А он сдерживался, зная, что ей нужна сейчас поддержка. Надежное плечо.
– Дейзи исчезла. Сегодня мы уже не найдем ее, – продолжила Лекси, икая и всхлипывая. – Мне нужно поспать. Завтра я…
– Тс-с-с. – Киран укачивал ее. – Мы запретили все частные рейсы на всей Области залива, пользуясь тем, что она не маг. По всем спискам она проходит как пропавший ребенок. Мы объявили план «Перехват» и закрыли магические границы. Мы известили все не-магические полицейские органы и ведем поиск Дейзи через распознавание лиц. Генри работает над установлением личности той женщины, и скоро мы получим информацию о ней. Они не уйдут далеко. Как только сможем… продолжить, мы приступим к делу и найдем их.
Она покачала головой. Ее слезы уже насквозь промочили его рубашку.
– Как ты можешь говорить так уверенно, если я знаю, что внутри у тебя все разрывается?
Крышка качнулась. Нужно пойти поплавать. Очистить голову.
– Тренировка. – Он чуть-чуть отстранился и мягко приподнял ее подбородок, чтобы она посмотрела ему в глаза. На длинных ресницах Лекси дрожали слезы. – Мордекая они пытались убить, но ее забрали. Если бы хотели убить ее, они бы уже это сделали. Наверное, планируют обменять Дейзи на тебя. Верь, детка. Она уже прошла через ад и выбралась оттуда, дымясь. Она не беспомощна. Они не станут относиться к ней серьезно, не поймут, что среди них оказалась дикая штучка, они расслабятся – и тогда она покажет, чему ее научили. Чему научил ее Зорн. Она даст нам время.
– Я соглашусь на обмен не задумываясь.
Он не стал спорить. До этого не дойдет. В этом Киран был уверен. Он подвел Джека, но будь он проклят, если подведет Дейзи.
Он коснулся идеально очерченных губ Алексис, провел кончиками пальцев по мягкой, мокрой от слез шее…
и обнаружил, что уже не хочет уплыть далеко в океан. Хочет забыться не среди волн, а в ней.
Он подхватил ее на руки, прижал к груди, покачивая, как ребенка. Он ничего не сказал. Ничего не объяснял. Просто внес ее в комнату, распахнув дверь пинком и захлопнув пяткой.
Она первая поцеловала его, так же страстно желая отдохнуть от жизни, так же отчаянно желая использовать для этого его.
Он опустил ее на пол, срывая с нее кофту, штаны. Остановился, чтобы и она стащила с него рубаху. Сам расстегнул и отбросил брюки.
Она залезла на кровать, не спуская с него мокрых глаз. Напуганная. Опустошенная. В ее сердце зияла дыра, которую раньше заполняла Дейзи. Киран знал, каково это. Но в его случае надежды не было. Джек останется мертв навеки.
Крышка подпрыгнула. Эмоции угрожали вырваться на свободу.
Упав в ее объятия, он резко, без предварительных ласк, вошел в нее, погрузившись весь, сразу. Утонув в ней физически и эмоционально. Мир куда-то уплыл. Наслаждение заглушило боль. Взаимная любовь уняла душевные муки, облегчила страдания.
– Я люблю тебя, – шепнул он ей в самое ухо и чуть отстранился, чтобы войти снова – и застонать вместе с ней, обнимая ее. – Я так тебя люблю.
– Я тоже люблю тебя, Киран.
Она стиснула его плечи и качнула бедрами навстречу ему, прижимаясь крепче.
Он зарылся лицом в ее шею, вдыхая сладкий запах кожи. Удовольствие нарастало. И отчаянное желание быть вместе – тоже. Он наполнял ее снова и снова.
– Да, Киран. – Ее ногти впились в его спину. – Да!
Их магия вертелась вокруг, сливаясь, переплетаясь, обжигая кожу. Наслаждение накатывало волнами, кружа головы. Он растворился в неге. В ней. Он достиг вершины… но продолжал, продолжал двигаться, стремясь забыть, отдаваясь ей – всецело.
Блаженство накрыло их приливной волной. Она выкрикивала его имя, а он трясся в мощнейшем, дурманящем оргазме. Их прерывистое дыхание заполнило тишину комнаты, но он все еще не желал отпускать ее.
– Все в порядке. Я не скажу, – шепнула Алексис, и, хотя она ничего не уточнила, он понял, о чем она говорит. Она чувствовала его эмоции. Видела его насквозь – как не видел никто и никогда.
Несмотря на жесткое воспитание, несмотря на все отцовские лекции о том, что правильно, а что нет, он доверился ей – и наконец впервые в жизни рядом с другим человеческим существом… перестал сдерживаться.
Глава 23Дейзи
Боль, рождаясь в сломанном запястье, разливалась по телу, вгрызаясь в нервы. Эта боль слегка притупляла пульсацию в стукнувшемся о стену лице. Чертовски сильно стукнувшемся.
Но эта боль была ерундой по сравнению с другой. Болью предательства. Дейзи считала Джека членом своей семьи. Дядей, которого у нее никогда не было. Она любила этого гребаного парня как родного. И он после этого сделал такое? Предал их стаю, как сказал бы Мордекай?
Раскаленная добела агония разрывала сердце, и рука тут была ни при чем. Рука заживет. А вот Мордекай потерян навсегда. Он был больше чем родственник. Нельзя прожить такую жизнь, какая выпала им, и не спаяться друг с другом крепко-накрепко.
Джек и та женщина умрут за то, что они натворили. Умрут медленно. Очень медленно. Сильно страдая. Из пары Дейзи-Мордекай они убили не того. Это Мордекай был уравновешенным и мягкосердечным. А вот Дейзи – монстр в шкуре куклы. Злодей с ангельским личиком.
Она – сущий ад в туфельках с острыми, как копья, каблуками.
Но сперва ей нужно выбраться отсюда к чертовой матери.
В памяти всплыл голос Зорна: «Шаг первый: оцени окружение».
Другими словами, где она?
Кожаный офисный стул под задницей; руки заведены за спинку и связаны – скверно, небрежно и неумело. Бесстыже голая лампочка, подвешенная в центре потолка, льет свет, не затрагивая черные тени, окаймляющие края окна, задернутого бледно-желтой шторой. На полу линолеум, весь в коричневых трещинах, не грязный, но старый. На стенах – ничего. Дешевая деревянная дверь с маленькой круглой ручкой.