– Да более-менее, – наконец отвечает она, выбирая нейтральную формулировку. – У нас владелец журнала сменился, теперь он, кстати, мой непосредственный начальник, так как решил какое-то время контролировать процесс выхода журнала.
– А в личной жизни как?
– Да так… Только одна левая связь. Даже две, – она с невольной дрожью вспомнила секс с Джоном Вэйдом.
– Ну, хорошо, хоть одна не сидишь. Ладно, увидимся, конечно, но по какому делу ты мне звонишь?
– Тебя в газету «Новая свобода для женщин» приглашают. Насколько я поняла, там тебе собираются вручать какой-то приз. За твои журналистские достижения вроде как.
– Неужели? – женщина хмыкает. – И зачем я им понадобилась, такая старая и давно вышедшая в тираж?
– Никакая ты не старая! Кстати, у тебя дома полно наград. Почему бы тебе не поставить на эту полочку еще одну? – предложила Рита. На самом деле она подумала, как здорово будет увидеть маму. А потом попытаться наладить отношения. Все возможно, если как следует постараться.
– Хм, почему бы и нет? А ты там будешь?
– Конечно, мама! На карточке они написали, что это событие будет в шесть вечера. Как раз после моей работы. Я просто задержусь – вот и все. Мне это не сложно. Потом мы сможем куда-нибудь сходить. Я знаю один замечательный паб. Или выберем классный ресторан и затеем грандиозную вечеринку по поводу твоей награды. И позвоним папе, чтобы он потом к нам присоединился.
Мама молчала. Рита почти читала ее мысли. Кажется, той хотелось сказать что-то вроде: «Я рада, что ты наконец-то одумалась, перестала вести себя, как законченная стерва и наконец-то вспомнила о своей семье». Но она молчала, сдерживаясь, боясь порвать хрупкую нить их отношений. И Рита была ей за это безмерно благодарна. Так как ссоры сейчас в ее состоянии были бы просто ударом топора по шее.
– Хорошо, – наконец проговорила женщина. – Отлично, что ты позвонила. И когда будет это мероприятие?
– Послезавтра. Я еще у них уточню время и место – но это точно будет в нашем огромном здании. Тебе как раз туда недалеко ехать.
– Я помню.
– Тогда спокойной ночи, мама.
– Спокойно ночи.
С ощущением какого-то просветления и почти покоя Рита отправилась на кухню, наскоро поужинала, выпила стакан сока, а затем отправилась в душ.
Очень скоро, уже почти засыпая, она оказалась в своей кровати, обнимая подушку, ибо больше ей обнимать было некого.
Она почти заснула, когда услышала музыкальный звонок мобильного.
Вздохнув, потянулась за лежащим на прикроватной тумбочке мобильном и нажала кнопку вызова, даже не глянув на номер. Джон Вэйд – так Джон Вэйд.
Но это оказался Гарри Джонсон.
– Привет, – его голос звучал немного неуверенно. – Я тебя не разбудил? Ты не спишь?
– Еще не сплю, – она зевнула в трубку. – Ты что-то хотел?
– Да. Я скучал.
– С каких это пор красивые молодые знаменитости скучают? – хмыкнула Рита, открывая глаза и поглаживая мягкого тигра, развалившегося рядом с ней. Его пластмассовые желтые глаза чуть блестели, ловя отблеск ночника – она никогда не ложилась спать совсем без света. И на случай повреждения линии электропередач, у нее под рукой всегда имелось множество свечей, и даже керосиновая лампа. – Или тебе скучно, потому что у тебя слишком много развлечений, и ты никак не можешь выбрать?
– Да нет, я скучал по тебе, а не просто скучал, – она чувствовала, как он улыбается. – Кстати, спасибо, что поддержала меня тогда… Когда сгорела эта бедная актриса. Правда, актрисой она была неважной – но зато какая грудь! Вот грудь жалко.
– Иди к пластическому хирургу – и он сделает тебе точно такую же!
– Спасибо, я предпочитаю видеть грудь на ком-то, а не у себя. Тем более, женскую, – отпарировал он. – Мне почему-то кажется, что ты даже во сне язвишь.
– Не знаю. Мне не сообщали, чтобы я разговаривала во сне. И, пожалуйста, мне не жалко. К тому же, я в основном молчала. Я ж не могла говорить с тобой по душам, когда рядом были чужие уши. Пусть даже это твой водитель-охранник-нянька и кто он там тебе еще.
– Ну, ты была рядом. Хотя тебе самой было плохо – ты ведь была вынуждена еще все это снимать. И дожидаться экспертов, чтобы они зафиксировали смерть от сверхъестественных причин.
– Что это на тебя нашло? – искренне изумилась Рита. – Ты какой-то подозрительно хороший.
– М-м-м, не знаю, – задумчиво проговорил он. – Вот, лежу в кровати, не могу заснуть. Почему-то ужасно захотелось позвонить тебе. Подумал вот… Секс по телефону – это может быть интересно. К тому же, раз ты уже записалась в мои ангелы-хранители…
– Я?! Упаси боже! Это твоим телохранителям платят за охрану твоей жизни. Я же не волонтер. Но ладно, у меня сегодня хорошее настроение. Что я должна сделать? – бархатным тоном спросила она, невольно ухмыляясь.
– Проведи рукой по своей груди, жаль, что вторая занята… Да, так, теперь ниже, проведи по талии и по бедру, ниже, положи ее себе между ног. Задери рубашку. Поласкай себя там, да, о, да! Это здорово!
Рита едва сдерживала хохот.
– Но ты же не видишь, что я делаю!
– Да мне плевать! Хоть комиксы читай. Не мешай мне фантазировать! – раздался уже возбужденный голос Гарри.
– Ну, ладно, – прошептала Рита, на самом деле лаская игрушечного тигренка, почесывая его за ушком.
– Погрузи палец в себя, еще один, подвигай им! О, да-а-а! Вот так! Трахни себя пальцами!..
Раздался долгий, чувственный стон – и телефон выпал из его пальцев.
Пожав плечами, Рита зевнула, снова повернулась на бок и обняв подушку, постепенно начала засыпать.
Глава 14Удар невидимого великана
Проснувшись утром, Рита первым делом сладко потянулась и выглянула в окно. Непроницаемо-серое небо с темными тучами и пронзительным ветром сразу подпортило настроение. Хотя она любила утренний туман, столь частый в Англии, в этот день ей хотелось бы солнца. Да и апрель уже наступил, и она ожидала чего-то большего, чем студеный ветер, проникающий в дом сквозь незаметные взгляду щели. В такие дни дом пропитывался сыростью, а снаружи камень стен обрастал плесенью.
«Сегодня я увижу маму», – подумала она, пытаясь это осознать. В памяти всплыло строгое, с излишне резкими чертами красивое лицо матери с большими темно-зелеными глазами. И волосы тусклого оттенка, которые она иногда подкрашивала, но чаще всего нет, просто закручивая или делая из них хвостики и косички.
И одевалась Мэри Вэллоу всегда просто и элегантно в неброские длинные платья с бледным цветочным орнаментом. Еще она часто любила прогуливаться в саду, нацепив огромную шляпу и не менее громадные, как колеса, солнечные очки.
Она часто любила оставаться одна, листая какие-то яркие журналы по садоводству с красочными иллюстрациями, хотя садом занимался старый садовник с женой, которые жили совсем рядом, в маленьком домике, арендуя участок земли.
Рита хотела бы разозлиться на мать, понимая, что их давняя разлука была следствием испортившихся отношений в семье, но не могла. И вовсе не потому, что простила ее, а потому, что все уже отмерло, превратилось в пепел.
В ее душе теперь был только холод, пепел от сгоревших эмоций и равнодушие.
И Рита не знала, как ей дальше быть. Она предполагала, что единственным вариантом все же остается лишь вежливо-холодная, ничего не значащая, официальная беседа.
В любом случае, уже хорошо, что встреча с матерью не вызывала у нее отрицательных эмоций и резкого неприятия, как было раньше, когда Антуан пытался затащить ее к родителям домой, на обеды и ужины, стараясь всех помирить. Но во время таких чаепитий в гостиной дома царило неловкое молчание, перемежающееся редкими репликами из серии: «Передайте мне соль, дайте мне вон тот кетчуп, какая хорошая погода сегодня».
Рита нахмурилась, стараясь не думать о прошлом.
Обычные утренние процедуры протекали в атмосфере рассеянности и отсутствия внимания. Все ее движения были механическими.
Зная, что мама любит, когда она в красном, считая, что этот цвет идет к ее медно-золотистым волосам, Рита выбрала красивое красное платье из атласа, надеясь, что обогреватели на рабочем месте будут хорошо работать – иначе до конца рабочего дня она превратится в нечто синее, с заиндевевшими губами. На всякий случай она взяла с собой теплую шерстяную шаль цвета красного вина, вышитую золотыми нитями.
Красные туфли на шпильках, золотые украшения с рубинами.
Нарядившись, Рита тщательно накрасилась и уложила волосы в красивую прическу, распустив и накрутив свои шикарные волосы.
Красивая оболочка всегда заставляла ее ощутить себя по-другому, более сильной. Словно орех с крепкой скорлупой.
Разглядывая собственные длинные ногти ярко-красного цвета, Рита усмехнулась, решив, подходит ли она под определение женщины-вамп.
На самом деле она уже давно безумно устала от этого образа, пусть даже это давало обманчивое ощущение собственной неуязвимости.
Словно костюм Супермена, который сам по себе никого сверхчеловеком не сделает.
Чашечка кофе, от которой болезненно заныл желудок. Поесть она снова не успевала, предпочитая лучше выспаться.
Садясь в машину, Рита понадеялась, что сегодня ее начальник не будет к ней приставать: она так волновалась, что была не в настроении.
Во время поездки начался дождь. Капли стекали по стеклу, хоть и вовремя стираемые дворниками. Почему-то возникло ощущение нереальности происходящего. Лондон показался ей невероятно прекрасным, словно галлюциногенное видение наркомана.
Красивые старинные и современные здания в хрупкой оболочке из темно-серых туч.
Оставив машину на стоянке, она стремглав кинулась к входу, так как не взяла зонтик, а дождь превратился практически в ливень.
Войдя в холл, она почувствовала, что платье и чулки прилипли к телу.
Волосы влажными прядями липли к щекам.
К ее неприятному удивлению Джон Вэйд поджидал ее, прислонившись спиной к двери собственного кабинета. Безукоризненный темно-серый костюм и черный галстук с платиновой булавкой с крупным брильянтом. Она постаралась не смотреть на булавку, так как сразу же появлялось воспоминание о пережитой острой боли. Также ей не нравился и сам галстук.