Что ты хотел объяснить мне, Захаров? Я ни хрена не понимаю… Ты меня на аборт повез! А потом зачем-то под пулю встал. Под пулю, которая была предназначена мне. Чего ты добиваешься? Сам меня убил. Убил все чувства, которые я испытывала к тебе. А сейчас спасаешь. Зачем?
ГЛАВА 22
Анализирую в голове слова Тимура. Но с каждым разом все больше убеждаюсь, что ничего хорошего мне от него ждать не следует.
– Мужик сегодня точно очнется?
– Не знаю. Должен. Другого выхода нет. Кроме него нас… – дальше я не слышу. О ком идет речь?
Телефон. Мне нужен мобильник. Хочу поговорить с сестрой.
– Приехали, – слышу голос майора. Без сил падаю опять на сиденье. – Не дергайся, Захаров. Не усложняй ситуацию. Все будет отлично.
Дверь распахивается. Пытаюсь встать, но не получается. Тело онемело.
– Мир, – Тимур помогает сесть, а сам садится рядом, захлопывает дверь. – Без глупостей. Ты поняла меня?
– Что ты хочешь сделать? – тихо спрашиваю, заглядывая в глаза цвета неба. – Он умер, да?
Захаров не отвечает. Кивает после длительной паузы, обрушив тем самым весь мир на мою голову. А чего я хотела? Чтобы брат жил дальше? Чтобы еще несколько жизней угробил? Нет, конечно. Почему я тогда выстрелила? Жалею ли я? Тоже нет. Но… А как же совесть? Я должна ответить за свой поступок!
– Ты же хотела избавиться от меня? – невесело усмехается уголками губ. – Так вот. Я исчезну, – пожимает плечами. Не отводит глаза от моих. Опускается на губы и снова глаза. – Если ты не наговоришь лишнего, Мирослава. Сильно подставишь и себя, и меня. А также майора. Просто скажи, что ты была в машине. Ничего не помнишь, и точка. Договорились? Иначе никуда ты от меня не денешься.
– Ты же врешь, – хмыкаю. – Никуда не исчезнешь. И я от тебя никуда не денусь. Как мои кошмарные сны, ты появляешься тогда, когда я дышу полной грудью. Когда я расслабляюсь и считаю себя свободной. Но ни хрена подобного. Ты как яд. Лучше окончательно убей, – откидываюсь на спинку сиденья, выдыхаю. – Я с сестрой поговорить хочу. Верни мой телефон.
– Тебя сейчас будут расспрашивать, – тихо, еле слышно. Поворачиваю голову в его сторону, и до меня только сейчас доходит, что он снял ту окровавленную рубашку и надел черную. Но все такой же измученный. Уставший. Волосы влажные, прилипли ко лбу. – А после майор придет и увезет тебя домой.
– В смысле домой? Я человека убила!
– Тише, Мира! – сквозь зубы. – Не кричи! – закрывает ладонью мой рот, оглядывается по сторонам.
– Это не шутки! – отталкиваю его руку. – Ты же оперативник, черт тебя дери! – проговариваю твердо.
– Поэтому и говорю: замолчи! – наклоняясь, шепчет прямо в губы.
– Ты ненормальный! Как тебя вообще на работу взяли?! Преступника в тюрьму сажают, а не заставляют молчать!
Я не пытаюсь отстраниться. И взгляд не отвожу. Между нами сантиметры.
– И что будет, если тебя посадят? – злобно отрезает. – Что изменится, Мира? Я тебе по-человечески объясняю, что нужно делать. Хоть раз в жизни оставь упертость, девочка!
– Я тебе не девочка! —хватаюсь за воротник его рубашки, откуда-то нахожу силы и встряхиваю. – По-человечески нужно было разговаривать тебе еще тогда, когда отношения со мной строил! Когда бессовестно врал и вел себя как влюбленный человек. А не сейчас! Не нужно вести себя как святой. Будто между нами вовсе не было ничего! Будто ты всю жизнь хотел мне только добра! Придурок! Ненавижу!
Резко отпускаю и отстраняюсь. Отвожу взгляд. Облизываю пересохшие губы, кусаю нижнюю. В горле пересохло. А еще я чувствую голод. На самом деле мне страшно… Не хочу я в тюрьму. Но и врать тоже не хочу…
– Люди меняются, – слышу насмешливый голос. Складывается впечатление, что он делает это специально. Выводит меня на эмоции. – Мир, можешь ответить на мой вопрос?
– Характер человека не может измениться. Козел всегда козел, Захаров! И не хочу я никаких вопросов!
– Ты будешь жалеть, Мир, – очередная кривая усмешка, – что не стала со мной разговаривать.
– Боже… Слушай, иди отсюда, а?
– Мир, – он хмурится. Заправляет прядь за мое ухо, не сводя с меня взгляда. – Ты действительно хочешь этого ребенка? – опускает взгляд на мой живот. – Уверена?
– Ты не заставишь меня сделать аборт! – голос подрагивает. Я сглатываю ком, глубоко вздыхаю. – Не заставишь…
– Я не собираюсь, Мира, заставлять тебя сделать аборт. У меня даже мысли такой не было. Просто… Зачем тебе ребенок от меня?
– Я его нормальным… Воспитаю. Он не будет таким козлом! – всхлипываю.
Рука непроизвольно ложится на живот. Слезы комом застревают в горле, душат.
– Обязательно. Я надеюсь, родится девочка, – хрипло произносит. Не успеваю ответить, потому что снаружи доносится грохот. Вздрагиваю от неожиданности. – Сукин сын! – матерится Захаров. – Мир, ты же меня услышала? Просто молчи. И…
– Захаров! Выходи! – кто-то стучит в стекло.
– Мне пора, – очередной взгляд в глаза. Грустная усмешка. Смотрит так, будто больше меня не увидит. – Позаботься о ней, – дотрагивается кончиками пальцев моего живота. Всего секунда. Резко открывает дверь и выходит наружу.
Я в замешательстве. Не знаю даже, что думать. И что значат его слова… Зачем он тогда потащил меня в больницу, если не на аборт?
Я покидаю салон автомобиля. Отсюда не видно то заброшенное здание, в которое я вбежала, пытаясь спастись от Тимура. Значит, я ступила. Поняла все неверно. Однако у меня много вопросов…
– Как ты, Мирослава? – майор останавливается рядом, рассматривает мое лицо. Неподалеку еще несколько мужиков. Они странно пялятся на меня, от чего становится неприятно.
Тимур сказал, что они воюют со своими. С такими же оперативниками. Значит, среди них были предатели. Интересно, а эти трое тоже из тех? Потому что в их взгляде столько ненависти… Будь их воля, наверное, прикончили бы меня прямо здесь.
– Нормально, – еле шевелю губами. – Почему они так смотрят на меня? – веду подбородком в сторону мужчин.
– Не обращай на них внимания, – положив руку на мое плечо, слегка сжимает. – Пойдем, немного прогуляемся. А потом я тебя к матери отвезу.
– Маша как? Я хочу с ней поговорить.
– Конечно. Но сначала мы с тобой кое-что обсудим, Мирослава, – мужчина достает из кармана мобильник и протягивает мне. Тот самый, который сестра купила. – Мира, тебе не стоит бояться Тимура. Он тебе ничего плохого не сделает.
– Не сделает, – киваю несколько раз в знак согласия. – Потому что все, что он хотел, уже сделал. Еще что-то осталось?
– Даже спорить не стану, – недовольно усмехается мужчина. – Но тебе стоит прислушаться к его словам. Ты должна молчать ради своего же блага. Я не одобряю его поступок, но, когда задумываюсь, понимаю, что я так же поступил бы, будь на его месте. Я его вытащу из того дерьма. Главное, ты не вмешивайся и не усложняй и без того поганую ситуацию.
– Если он не хотел мне ничего плохого сделать… Я о сегодняшнем дне, если что. К чему нужен был тот спектакль?
– Потому что за вами был хвост. Следили. Захаров всего лишь хотел, чтобы они подумали… Что ты безразлична ему. Что ты пустое место. Но твоя сестра оговорилась там насчет беременности. Пришлось выкручиваться. А потом твой побег… Все пошло коту под хвост, Мирослава, когда Захаров, как бешеный, за тобой бежал. Он знал, что тебя схватят при первой же возможности. Тут даже дурак понял бы…
– Вы сейчас серьезно? То есть хотите сказать, что он волновался за меня? – горько усмехаюсь, включая мобильник. – Вы хоть знаете, как он со мной поступил? Что сделал?
– Знаю. А еще знаю, что ты сейчас была бы мертва, если бы не он. У него плечо ранено и… – качает головой, закуривая сигарету. Вертит в руке зажигалку, останавливаясь у белого автомобиля. – Даже в больницу идти отказался. Мира, человек может ошибиться. На эмоциях вытворить что угодно. Это как-то неосознанно получается.
– Ага. Взрослый мужик, однако…
Майор не отвечает. Бросает окурок в сторону, достает новую сигарету.
– Ты сможешь показания дать? Как мы договорились…
– Смогу.
– Отлично. Тогда с сестрой свяжись. Правда, я уже разговаривал с ней, но она хочет твой голос услышать. Потом поедем в участок, – я киваю, после чего он отходит в сторону.
Набираю номер Маши, подношу телефон к уху, слыша бесконечные гудки.
– Мира?! – буквально выкрикивает.
– Я, Маш. Я, – втягиваю воздух в легкие, оглядываясь по сторонам.
Замечаю одного из тех мужчин неподалеку от себя. В метрах тридцати. Майор тоже видит. И ему это совсем не нравится, потому как он, матерясь, направляется к тому мужчине.
– Господи, слава Богу! Я думала, умру тут от беспокойства!
– Все хорошо, родная. Не волнуйся. Мама как?
Я боюсь. Очень боюсь ее реакции. Еще несколько часов назад мне было страшно от мысли, что я могу потерять маленькое чудо, которое растет под моим сердцем. Каково будет ей? Да, мой брат был преступником. Но… Она же мать, Господи… А Матвей – ее сын!
– Да нормально она. Майор сказал, что брат притворился… То есть что-то с собой сделал, чтобы в больницу попасть. А потом сбежал оттуда! Ты представь! Сволочь настоящая! Он и его компания следили за нами, Мира!
– Маш, прекрати. Не стоит говорить о брате.
– Почему же? Я его убить, между прочим, готова!
– Он уже умер, Маша. Умер…
«Я его убила, – шепчу мысленно. – Я убила родного брата. И ничуть не жалею».
ГЛАВА 23
Просыпаюсь вся вспотевшая. Не знаю, когда смогла уснуть. Я уже неделю себе места не нахожу. С того дня, как убила брата.
Сны не дают покоя. Теперь за мной никто не бежит, не угрожает. Потому что я нашла себе укрытие. И кто-то помогает. Не дает в обиду. И это не Маша. Даже не Захаров, хоть сестра и настаивает, убеждает в обратном. Я скоро сойду с ума…
Натягиваю на себя домашнее платье и выхожу на балкон. Всматриваюсь в голубое небо над головой. Широкая и пустая, согретая утренним солнцем улица все еще дремлет. Чужой район. Чужой дом.