Варвара Федоровна следила за ним расширенными от ужаса глазами, а руки сами собой шарили вокруг. Неожиданно пальцы правой руки нащупали кочергу и мертвой хваткой вцепились в нее. Сидельников между тем справился с полушубком и, раздраженно отбросив его в сторону, с мрачной улыбкой стал надвигаться на Варвару Федоровну. Наклонившись так близко, что ее затошнило от тяжелого запаха перегара, Сидельников с кривой улыбочкой спросил:
— Что дрожишь? Боишься? Правильно! Ты и должна меня бояться… Где документы, сука? Документы где? Говори по-хорошему, легкую смерть примешь. Или, как муженек твой, покойник, молчать собираешься? Зря! Я и тебя, как его, на штык насажу… — Сидельников прикрыл глаза и захихикал. — Ровно муху!
При этих словах в голове у Варвары Федоровны помутилось от ненависти. Крепко сжав кочергу, она отвела руку назад, совсем как в обожаемом ею гольфе, и из положения сидя, с размаху, ударила Сидельникова по голове. Тот сначала словно и не почувствовал удара, продолжал стоять и удивленно смотреть на нее. Потом его лицо стало наливаться гневом, и он яростно заскреб пальцами по кобуре нагана.
— Да я тебя, суку, сейчас…
Договорить свою угрозу Сидельников не успел. В следующую минуту он качнулся и тяжело рухнул вперед, почти уткнувшись лицом в колени Варваре Федоровне.
Целую вечность она сидела, окаменев, не в силах двинуться с места от ужаса. Потом осторожно отползла в сторону, с трудом встала на ноги и, покачиваясь, подошла к распростертому на полу телу. Долго смотрела сверху вниз, потом яростно плюнула на него и нетвердой походкой побрела из кухни…
Об упавшем на пол свертке так и не вспомнила. Вышла на крыльцо, не спеша спустилась по ступеням и, не оглядываясь, пошла прочь… Чтобы больше никогда не вернуться.
Глава 5
В крошечный городок Вуславль, где, по словам Аллы Викторовны, прошли детство и юность депутата Ефимова, я приехала утром. Поскольку надежды, возлагаемые мной на разговор с Аллой Викторовной, себя не оправдали, из моих планов разузнать хоть что-то о родственниках Ефимова и потом с их помощью попытаться связать его мать с потомками сестры Денисова-Долина ничего не вышло. Открытие малоприятное, но не обескураживающее. Кое-что полезное из разговора с супругой депутата все-таки выудить удалось, и теперь я намеревалась использовать полученные сведения на полную катушку.
Оставив на время в покое Денисовых-Долиных и вообще изыскания в области генеалогии, я решила подойти к проблеме с другого конца. Не получилось проследить путь семьи из глубины веков до наших дней? Не беда! Займемся выяснением жизненных перипетий матери господина Ефимова и уже от них будем двигаться назад в прошлое. Тем более что особых сложностей, судя по всему, меня тут не ожидало. В отличие от дворян Денисовых-Долиных Ольга Петровна Иванова являлась моей современницей, и, значит, раздобыть сведения о ней большого труда не составит. А то, что значительную часть своей жизни Ольга Петровна прожила на одном месте, вообще было удачей, поскольку существенно облегчало мою задачу. В таких маленьких городках, как Вуславль, все на виду. Тут работают вместе, живут по соседству, и все друг друга знают. Тут ничего не скроешь. Соседи все видят и все подмечают, а значит, смогут рассказать много чего интересного. Ну, а оттолкнувшись от реальной биографии, можно будет и назад, в прошлое, ниточку протянуть.
Начать решила с фабрики, на которой мать Павла Юрьевича, судя по рассказам его энергичной супруги, проработала не один год. На нее, то есть на фабрику, я возлагала особые надежды. В советские времена учет и контроль были поставлены на должную высоту, так что знакомство с личным делом Ольги Петровны Ивановой могло прояснить многие моменты ее биографии и здорово помочь мне в моем деле.
Фабрика была местной достопримечательностью, поэтому нашла я ее без труда. Первый же встречный очень толково объяснил мне, куда ехать, где сворачивать и какой колдобины на этом извилистом пути особенно опасаться. Впрочем, если б даже не объяснил, все равно нашла бы. Красные кирпичные корпуса с затейливыми башенками видны были издалека и почти из любой точки городка. Въехав в распахнутые настежь ворота, спросила у бредущего мимо рабочего с тележкой:
— Не подскажете, как директора найти?
— А чего его искать? — удивился тот. — В административном корпусе сидит.
Ткнув пальцем в нужное мне здание, работяга тут же потерял ко мне интерес и погромыхал со своей поклажей вглубь двора.
Административный корпус оказался небольшим двухэтажным особнячком с симпатичным козырьком на витых чугунных колоннах и стрельчатыми окнами. Потянув на себя массивную дверь, я оказалась в сумрачном вестибюле с неизменным вахтером у входа.
— К директору как пройти? — напористо поинтересовалась я, всем своим видом пресекая возможные расспросы.
— По коридору направо, — равнодушно буркнул вахтер, не проявляя ни малейшего желания узнать, что это за личность проникла в святая святых местной фабрики.
На дверь с табличкой «Директор» я наткнулась сразу, стоило только свернуть за угол и пройти несколько шагов по коридору. Постучать не успела. Дверь сама собой распахнулась, и я едва не оказалась сбитой вылетевшей оттуда девушкой.
Стараясь удержаться на ногах, я сделал шаг назад да так и замерла, в немом изумлении уставившись на незнакомку. Причиной тому была ее внешность. Она впечатляла и весьма сильно. Хорошенькая, почти детская мордашка радостно сияла всеми цветами радуги. На пухлых, наивных щеках алел неестественный румянец последней стадии чахотки. Глазки едва открывались под тяжестью нагуталиненных ресниц, а веки до самых бровей были старательно разрисованы сверкающими тенями. Наряд девушки ничем не уступал раскраске лица. Облегающая трикотажная кофточка с фосфоресцирующей кошачьей мордой на груди не доходила до пупка, а замшевая юбчонка с фестонами по подолу едва прикрывала попу. Все это великолепие довершали туфли на немыслимой высоты платформе.
— Ой! — пискнула она, прижимая к груди пустой графин.
— Ничего страшного, — пробормотала я, делая попытку обойти незнакомку.
Однако попасть в приемную оказалось не просто. Девица мертво стояла на моем пути и, судя по всему, в ближайшее время сдвигаться не собиралась.
— Позвольте пройти, — мягко попросила я.
— А вы кто? — выдохнула она, шаря по мне горящим взглядом.
— Журналистка.
— Журналистка?! — зашлась она, от изумления выкатывая глаза дальше некуда.
— Да. Из Москвы.
Девица судорожно выдохнула:
— Я так и подумала.
Не сумев скрыть удивление, я вздернула брови.
— Догадались, что я журналистка?
— Да нет! Что не местная! На наших-то совсем не похожи.
Понимающе кивнув, я сделала еще одну попытку прорваться в заветную приемную, но не тут-то было. Девица сдвигаться в сторону не собиралась.
— Так вы позволите мне пройти? — с легкой ноткой раздражения спросила я.
— Ой, да что это я? Конечно! — вскрикнула она и как ужаленная отскочила в сторону.
Искренне благодарная, я кивнула и торопливо шагнула через порог. В приемной глазам сразу стало легче. После неистового буйства красок взгляд прямо-таки отдыхал на этой незатейливой и до боли знакомой обстановке. Зеленая ковровая дорожка на полу, неизменные стулья вдоль стены, цветы на подоконнике, стол секретарши. Вот только за столом никого не оказалось.
За моей спиной деликатно кашлянули. Нервно вздрогнув, я обернулась и с недоумением обнаружила рядом с собой давешнюю девицу. Пустой графин она по-прежнему крепко прижимала к груди. Горячечно сверкая глазами, девица с придыханием поинтересовалась:
— А вы из какой газеты?
— «Экономика России».
Вытащив припасенное удостоверение, я помахала им в воздухе.
— А про что писать будете? — не отставала настырная девица.
— Вам так важно это знать?
Девица удивленно распахнула глаза.
— Так конечно! Мне ж докладывать Геннадию Васильевичу.
Я озадаченно нахмурилась, а девица с довольным видом кивнула.
— Секретарь я. Так о чем писать будете?
Нервно кашлянув, я слегка севшим голосом произнесла:
— О ветеранах труда. Есть такие?
— А то! Фабрика сколько лет работает. Чего-чего, а этого добра у нас хватает.
Тут она спохватилась, что в пылу беседы забыла о своих прямых обязанностях, и гостеприимно предложила:
— Да вы садитесь. В ногах правды нет. А директор пока занят. Люди у него.
— Спасибо, — сдержанно поблагодарила я, все еще переживая недавнее потрясение.
Судя по всему, долго молчать девушка способна не была. Не прошло и минуты, как она поинтересовалась:
— Ну как там, в столице?
— Нормально.
Подперев щеку рукой, она с мечтательным видом протянула:
— Красиво… Огни, машины, магазинов полно… — Грустно посопев, девушка с обидой поделилась:
— А я ни разу в Москве не была. Живем рядом. Сядь на электричку, и через два часа уже в столице будешь, а я так ни разу и не съездила.
— Еще съездишь. Какие твои годы, — утешила я ее.
— Ага, как же! Отец помрет, а не пустит.
Тут открылась дверь кабинета, и из него вышла полная женщина в синем рабочем халате. Не глядя по сторонам, она с сердитым видом заспешила к выходу. Секретарша проводила ее понимающим взглядом, потом заговорщицки подмигнула мне:
— Сейчас сообщу.
Грациозно выпорхнув из-за стола, она легкой тенью проскользнула за дверь. Не знаю, что уж она там докладывала, но ждать долго не пришлось. Буквально через пару минут девушка снова появилась на пороге и радостно возвестила:
— Проходите, пожалуйста.
Вопреки моим ожиданиям директор оказался не молодым и не обаятельным. Низкорослый крепыш с лысиной во всю голову и с возрастом далеко за пятьдесят. Правда, встретил он меня душевно. Вышел из-за стола навстречу, долго тряс руку и наконец спросил:
— Чем мы заинтересовали столичную прессу?
— Наша газета начинает готовить цикл статей о ветеранах труда. О людях, отдавших производству целую жизнь, а теперь незаслуженно забытых.