– Нет. – Карина покачала головой. – Щеночек.
– Сначала нужно переодеться и позавтракать. Затем мы устроим вас в комнате.
– Нет!
Глаза Карины расширились от ужаса. Оливия поняла, что совершила ошибку.
– Все хорошо. Злой женщины там уже нет. Теперь за вами будут присматривать хорошие люди.
– Останемся здесь. – Манерами Беттани была похожа на настоящую капризную принцессу.
– Боюсь, это невозможно.
– Почему нет?
– Это – моя кровать, а вы занимаете слишком много места.
– Мы спали с мамой.
Любой разговор неотвратимо возвращался к Мариссе. Оливия задержала дыхание, ожидая, что они вот-вот расплачутся, но тут девочки обнаружили, что матрас под ними восхитительно пружинит, и стали, смеясь, подпрыгивать.
Оливия в замешательстве наблюдала за ними. Она была почти в отчаянии. Теперь она станет не только женой и королевой. Она будет мамой для этих близняшек. Конечно же она справится с этим. Возможно, отчаяние вызвано лишь бессонной ночью? Или тем, что мужчина, за которого она собирается замуж, все еще мог испытывать чувства к своей бывшей любовнице?
Когда девочки с увлечением исследовали ее комнату, в дверь постучали. Оливия была уверена в том, что это Либби, и не задумываясь распахнула дверь. Она испытала удивление, когда увидела на пороге Габриеля. В темном костюме, белой рубашке и галстуке цвета вина он выглядел элегантно и привлекательно.
– Надеюсь, сейчас не слишком рано?
Его глаза невольно задержались на ее точеной фигуре. За ним в комнату вошли несколько горничных, которые везли тележки с блюдами, накрытыми колпаками. Оливия учуяла привлекательные ароматы. Она пригладила волосы, понимая, что после такой бессонной ночи, вероятно, выглядит не лучшим образом. Ей даже не удалось почистить зубы.
– Нет, конечно нет. Понимаю, как тебе хочется увидеться с девочками.
– Это так.
Его глаза блестели. Сердце Оливии болезненно сжалось, когда она догадалась, что он думал об их матери. Она твердо решила не анализировать свои чувства. Девушка повернулась к близняшкам:
– Беттани, Карина, познакомьтесь…
Оливия была в замешательстве. Кем для них был принц? Но Габриель закончил фразу за нее:
– Я – ваш отец.
Габриель почувствовал удивление Оливии. Он очень много думал над будущим своих дочерей и пришел к выводу, что, несмотря ни на что, он обязан признать свое отцовство.
– Это Беттани. – Оливия положила ладонь на голову девочки справа. – А это Карина.
Смущенный, Габриель переводил взгляд с одной сестры на другую. Ему до сих пор казалось, что у него двоится в глазах.
– Но как ты их различаешь?
– Беттани – разговорчивая.
Но сейчас обе девочки потрясенно молчали, прижимались к Оливии.
Мужчина подумал, что их чувство страха рассеется, когда он перестанет смотреть на них с высоты своего роста. Он опустился на колени.
– Очень рад с вами познакомиться.
Та, которую Оливия представила как Беттани, посмотрела на него с подозрением, а затем недовольно опустила голову:
– Мы хотим есть.
– И чего бы тебе хотелось на завтрак? – спросил он. – У нас есть яйца, блинчики, тосты.
– Мороженое.
– На завтрак мороженое не едят, – мягко возразил Габриель.
Оливия даже не пыталась скрывать свое восхищение. Она была готова разразиться радостным смехом.
– С шоколадом.
Требования Беттани несколько смутили Габриеля.
– Может быть, после обеда. – В политической карьере ему уже не раз приходилось иметь дело с трудными переговорщиками, но его собственные дочери не шли ни в какое сравнение с ними. – И только после того, как вы съедите все остальное.
– Хочу мороженое.
– А как насчет вафель с сиропом? – Он попытался смягчить свой отказ улыбкой.
– Оливия.
Жалоба Беттани была такой умилительной, что Габриель едва не улыбнулся.
– Нет. – Девушка решительно покачала головой. – Вы должны слушаться отца. Он лучше всех знает, как нужно поступить.
Она мягко подтолкнула девочек к столу, накрытому горничными, и посадила на стулья.
Габриель отодвинул стул и для Оливии, но она покачала головой:
– Вам нужно больше времени проводить вместе. Я хочу принять душ и переодеться. – И, улыбнувшись, она скрылась в ванной комнате.
Когда дверь за ней плотно закрылась, Габриель повернулся к девочкам:
– Итак, вы решили, что будете есть?
Они не сводили с него своих зеленых глаз, ожидая, что он сдастся.
– Блинчики.
Габриель попросил горничную сервировать блинчики. У него самого аппетита так и не появилось. Мужчина медленно потягивал кофе и узнавал Мариссу в каждом жесте.
Прежде чем насытиться, девочки съели по два блинчика. Габриелю оставалось лишь завидовать такому здоровому аппетиту. Дверь справа негромко открылась, в комнату из ванной вошла Оливия. Длинные светлые волосы обрамляли ее лицо мягкими волнами. Она нанесла легкий, едва заметный дневной макияж. На ней было простое прямое темно-синее платье, которое подчеркивало ее осиную талию, бедра и грудь. Лодочки цвета топленого молока удлиняли ее и без того изящные ноги.
Габриелю было трудно дышать. Ее красота буквально ослепила его, он испытал приступ сильнейшего эротического влечения. Если бы близняшки не ночевали здесь, их близость произошла бы уже вчера.
Этот внезапный порыв заставил его задуматься. Этого ли он хотел, когда делал ей предложение? Когда он был с Мариссой, их страсть доставляла им изрядные неприятности. Но страсть – это не любовь, она конечна. К своей будущей жене он должен иметь здоровое влечение. У него получится не заходить слишком далеко.
После расставания с Мариссой Габриель погрузился в глубокую депрессию. Понимая, что у них не могло быть будущего, он все же не спасся от привязанности.
– Кофе? – предложил он, но его голос звучал не так, как ему бы этого хотелось. Его лицо оставалось хмурым.
– Да, пожалуйста. – Она улыбнулась. Оливия выглядела куда более спокойно, чем он. – Думаю, сегодня мне без этого решительно не обойтись.
– Плохо спала?
– Кушетка так же неудобна, как и прекрасна.
– Ты что, совсем не сомкнула глаз?
– Подремала час. – Она наполнила тарелку яйцами пашот, свежими фруктами и хрустящим круассаном.
– Думаю, что после встречи с моими родителями мы могли прогуляться в парке.
– Это было бы прекрасно, но не думаю, что у нас получится это сделать. Свадебные приготовления отнимают у меня много сил и времени.
– Послушай, если я могу оставить обязанности на полтора часа, то и у тебя есть возможность делегировать что-то своему секретарю. У нас не было времени, чтобы как следует познакомиться, а свадьба уже через месяц. Нам стоит больше времени проводить вместе.
– Это приказ, ваше величество?
Габриель вопросительно изогнул бровь:
– Мне нужно приказать?
– Дело в том, что именно твоя мама составляет мое ежедневное расписание.
– Пойдем смотреть пони? – решительно вмешалась Беттани.
– Пони? – переспросил Габриель и вопросительно взглянул на Оливию.
– По всей видимости, Беттани страшно хочется получить пони на свой день рождения. Так что я предположила, что в конюшне есть пони, чтобы мы могли посмотреть на него.
– Но насколько мне известно…
Радостное выражение лица моментально сошло с лица его дочери.
– Но я могу и ошибаться.
Он обязательно попросит Стюарта приобрести пару пони для девочек. Он, его братья и сестра начали учиться верховой езде в самом юном возрасте. Теперь же единственная из них, кто сохранила привычку регулярно выезжать на лошади, была именно его сестра.
– Умеешь сидеть в седле? – спросил он Оливию.
– Да, всегда навещаю конюшню, когда мы выезжаем за город.
В дверь постучали. В комнату вошла Либби, а за ней Стюарт. Выражение их лиц было крайне озабоченным.
– Я на минуту, – произнес Габриель, и они вместе со Стюартом вышли в коридор.
– Что такое?
– Сюда идут король и королева.
Он сам хотел все рассказать им.
– Как они об этом узнали?
– Прибытие во дворец двух детей посреди ночи не могло остаться незамеченным, – сдержанно ответил Стюарт. – Король задал мне прямой вопрос. А его статус значительно выше вашего.
– Габриель, вот ты где. Я хочу немедленно увидеть моих внучек. – Королева стремительно приближалась.
За ее спиной возвышалась фигура короля. На его лице пролегли жесткие складки.
Впервые за сорок лет что-то нарушило внешний покой его матери. Но она не смогла справиться с собой, когда узнала, что теперь является бабушкой двум незаконнорожденным девочкам, которых ее сын прижил со своей любовницей.
– Послушай, не шуми так. За пару дней им пришлось пройти через многое.
Габриель невольно уперся рукой в дверь. Отчего-то он был уверен, что дети могут перепугаться, если королева все еще будет так взволнована.
– Ты рассказал об этом Оливии?
– Вчера ночью. – Глаза матери расширились от ужаса. – Они ночевали у нее в спальне, после того как она встретилась с ними, когда они убегали от няни.
Король сурово посмотрел на сына:
– И как твоя будущая жена восприняла эту новость? Точнее, две?
– Если ты хочешь знать, согласна ли она все еще стать моей женой, мне об этом ничего не известно.
– Как?
Суровые складки между королевскими бровями стали еще виднее. Габриель испытал разочарование. Он подвел семью. Во время их отношений с Мариссой он позабыл себя. Она сделала его сумасшедшим, который помешался. Она была не похожа ни на одну женщину, которую он знал прежде. Но эти отношения оставили не только неизгладимый след в его душе, но навредили его родителям.
– Мне кажется, что она не изменила своего решения.
– Знает ли об этом ее отец? – Каждый следующий вопрос отца бил наотмашь.
– Еще нет. Но девочки останутся здесь. Такую правду не скрыть.
Его мама выглядела хмурой.
– Лорд Дарси откажется от наших совместных проектов?
– Оливия думает, что этого не будет. Он хочет, чтобы его дочь вышла замуж за представителя королевской се