Алекс снова вздохнула, полностью отдавая себе отчет в том, что ей, вероятно, понадобится большое количество просто для того, чтобы пережить урок с Нийксом. Их связь могла заставить его почувствовать каждую травму, которую она получила, но его терпимость к боли была намного, намного выше, чем у нее. Он был по-настоящему безжалостен, когда дело доходило до того, чтобы довести ее до предела.
— Рассвет. Лэндра. Неизбежный пинок под зад, — сказала Алекс, пытаясь придать своему голосу немного энтузиазма. — Не могу дождаться.
Слегка посмеиваясь, Нийкс встал.
— Тебе нужно отдохнуть. Когда мы закончим завтра, мы подумаем, как ты заставишь Кию и Заина забыть о моем участии в твоих тренировках… и обо всем остальном.
Алекс поковыряла потертый край там, где были разрезаны ее окровавленные джинсы.
— Было бы проще, если бы я просто сказала им правду о тебе.
— Может быть, когда-нибудь, — сказал Нийкс, — но сейчас это слишком большой риск.
Алекс знала, что он прав, даже если бы ей хотелось, чтобы это было не так.
— Постарайся, чтобы никто другой не зарезал тебя до рассвета, — сказал ей Нийкс, его глаза сверкали.
— Постарайся не упасть с Валиспаса на обратном пути в Мейю, — последовал ее немедленный ответ. — Ты же не захочешь испортить это милое личико.
— Звезды небесные, это было бы трагедией, — согласился Нийкс и, ухмыльнувшись и подмигнув, исчез из комнаты.
«Увидимся через несколько часов, котенок», — позвал его мысленный голос.
— Из-за тебя мне очень трудно вспомнить, почему я скучала по тебе на прошлой неделе, — ответила Алекс.
«Если это тебя утешит, то из-за тебя мне так же трудно задаваться вопросом, почему я скучал по тебе последние несколько тысячелетий».
Пауза, а затем она сказала:
— Один — ноль в твою пользу.
Глубокий смех Нийкса грохотал в голове Алекс, когда она встала и выключила свет. Спотыкаясь, полностью одетая, она вернулась в постель и заснула с улыбкой на лице.
Глава 10
Несмотря на заявление Нийкса о том, что Алекс забыла все свои с трудом заработанные боевые навыки, когда на следующее утро он вытащил ее из постели, она быстро доказала, что он ошибался. Но это не означало, что их тренировка на вершине горы Педрис — пика, возвышающегося высоко над академией и нависающего над озером Фи, — не была жестокой. Потому что так оно и было.
— Как ты все еще в такой форме? — Алекс тяжело дышала, когда они, наконец, закончили на сегодня. Она мешком рухнула на снег, ледяная прохлада принесла одновременно и облегчение, и дискомфорт. — Ты застрял в тюремной камере на последние миллионы лет. Твои мышцы должны были, типа, атрофироваться или что-то в этом роде.
Он сделал быстрый глоток из фляжки с подогретым нектаром лэндры, который принес с собой, в дополнение к остальным цветам, которые они оставили спрятанными в комнате Алекс, и послал дерзкую ухмылку.
— У всех нас есть свои секреты, котенок. Но я не буду осуждать тебя за то, что тебе нужны мои навыки. Вполне естественно, что ты ревнуешь.
— Приятно видеть, что ты такой же скромный, каким я тебя помню. — Алекс села и забрала у него фляжку, залпом выпив нагретую жидкость. Почти сразу же ее боль от их энергичного сеанса исчезла, исчезло и легкое переохлаждение, которое появилось из-за утреннего пребывания на большой высоте.
— Не волнуйся, — сказал Нийкс, подмигнув. — Мне удалось сохранить все лучшее, что было во мне. Моя скромность — только верхушка айсберга, но давай не будем забывать о моем обаянии, моем уме, моем животном магнетизме и, конечно же, моей несравненной внешности.
Закрыв фляжку крышкой, Алекс бросила ее обратно ему, закатив глаза.
— Как в твоей камере хватило места и для тебя, и для твоего эго?
— Я задавал себе один и тот же вопрос каждый день.
— Предположительно, когда смотришь на свое отражение и восхищаешься своим, кхм, «животным магнетизмом» и «несравненной красотой»?
— Естественно.
Алекс больше не могла сдерживать смех.
— Ты — нечто другое, ты знаешь это?
— Это невыполнимая задача, учитывая мои чрезвычайно впечатляющие качества, но постарайся не влюбиться в меня, котенок, — сказал он с дразнящей усмешкой. — Я не занимаюсь межвидовыми отношениями.
Удивленное фырканье вырвалось у Алекс от его явной дерзости.
— Ты разбиваешь мне сердце, Нийкс. Мне придется разработать новый пятилетний план.
— Пятилетний, значит? Приятно знать, что ты дала мне справедливый лимит времени.
Снова рассмеявшись, Алекс сказала:
— Для протокола, пока это не стало еще более странным, нет.
— Нет?
— Нет, — повторенное слово Алекс было твердым, даже если в нем все еще бурлило веселье. — Просто чтобы внести ясность…
Нийкс поднял руки перед собой и прервал:
— Не волнуйтесь… с моей стороны все ясно.
— Потому что ты знаешь, что я очень высокого мнения о тебе, — продолжила Алекс. — Но только не… таким образом.
Подняв брови, Нийкс спросил:
— Какую часть «все ясно» ты неправильно поняла?
— Я просто хотела убедиться, — сказала Алекс. — Последнее, что я хотела бы, чтобы между нами было…
— Безответная любовь? — Он даже не мог произнести эти слова без того, чтобы его губы не изогнулись в улыбке. — Доверься мне, котенок. Ты и я, этого не случится. По множеству причин, не только потому, что ты смертная.
Алекс прищурила глаза.
— Я предпочитаю не обижаться на это.
Нийкс пожал плечами.
— Эй, ты не можешь не быть человеком.
— Я говорю о «множестве причин», Нийкс, — выдавила она.
— Ой. — Он рассмеялся. — Тогда разумное решение.
Алекс схватила пригоршню снега и бросила в его сторону. Он, конечно, ответил. Началась игра в снежки в стиле меярин, что означало, что она была быстрой, безжалостной и неумолимой.
Только когда они оба оказались все в снегу — и, в случае Алекс, дрожали с головы до ног — они объявили перемирие. Секундой позже Нийкс вызвал Валиспас и вернул ее в общежитие, где Д.К. все еще крепко спала после того, как он отключил ее прошлой ночью. Алекс почувствовала укол вины, задаваясь вопросом, ждал ли Джордан Д.К., чтобы подруга присоединиться к нему на озере, как она делала всю оставшуюся неделю. Но теперь было слишком поздно для Алекс делать что-либо, кроме как надеяться, что ему удалось проспать всю ночь.
— Мне нужно вернуться в Мейю, — сказал Нийкс после того, как вытер мокрые волосы полотенцем, предложенным ему Алекс.
Она проглотила остатки горячей лэндры — по требованию Нийкса, поскольку он испытывал отголосок ее дискомфорта из-за их связи — и сказала:
— Подожди. Сначала мне нужно тебя кое о чем спросить.
— Спрашивай побыстрее, — сказал он. — Я не хочу рисковать и отсутствовать еще дольше.
Ее желудок скрутило узлом, Алекс спросила:
— Что случилось с драконами? С Заронией? С… с Ксирой? — Когда выражение лица Нийкс застыло, узлы в ее животе затянулись. Но ей каким-то образом удалось продолжить: — Сэр Камден вчера сказал мне, что произошла резня. Что драэкорский лидер был убит вместе с… вместе с некоторыми другими.
Сочувствие отразилось на лице Нийкса, еще больше встревожив Алекс.
— Котенок…
С колотящимся сердцем она прошептала:
— Нийкс, скажи мне, что с ним все в порядке.
Нийкс шагнул вперед и взял руки Алекс в свои, глядя ей прямо в глаза.
— Мне жаль, Эйлия. Находясь в заключении в Таэварге, мне было трудно расслышать все подробности.
Сквозь одеревеневшие губы Алекс спросила:
— Какие подробности ты слышал?
Нийкс не решался ответить, это Алекс могла видеть. Но он выдержал ее взгляд и сказал:
— Я знаю, что Эйвен был замешан. — Он сделал паузу. — И… прости, котенок, но Зарония не выжила.
Алекс закрыла глаза, чувствуя, как тяжесть этого нахлынула на нее, когда она подумала о величественной пурпурной матриархе.
— Что сделал Эйвен?
— Опять же, я не знаю. Но это было не… — Его горло дернулось, затем он продолжил: — Это было вскоре после того, как ты ушла. Мне всегда было интересно, как много Эйвен помнит; возможно, хотя он и забыл подробности о тебе, как и все остальные, он все еще мог вспомнить посещение Драэкоры с безликим смертным, который разбил его сердце. Возможно, он хотел стереть это воспоминание из своей памяти и решил сделать это самым ужасным из возможных способов.
Дрожа, Алекс заставила себя спросить:
— Ксира?
Нийкс покачал головой, и она почувствовала, как у нее перехватило дыхание, пока он не ответил:
— Я не знаю. Я только слышал о Заронии.
Алекс вздохнула с облегчением, поскольку отсутствие новостей означало, что был шанс, что Ксираксус пережил резню Эйвена. Куда он сбежал или как долго он прожил — возможно, даже если он все еще был жив — она не знала; все, что она могла сделать, это надеяться, что он действительно избежал гнева Эйвена и привел драконов в безопасное место.
— Это ужасно насчет Заронии, — прошептала Алекс, чувствуя себя еще более расстроенной при мысли о том, что Ксира потерял свою мать. — Но я рада, что ты не слышал… Я рада, что он все еще может быть…
Она не смогла закончить предложение, но Нийкс сжал ее руки, понимая, прежде чем отпустить ее и отступить назад.
— Я знаю, котенок. Я чувствую то же самое. Тогда и сейчас.
Тяжело сглотнув, Алекс кивнула один раз и сказала:
— Спасибо, что сказал мне. А теперь тебе лучше вернуться в Мейю, пока кто-нибудь не начал тебя искать.
Зная Алекс почти лучше, чем она сама, Нийкс ясно прочел, что она больше не хочет зацикливаться на судьбе драконов… или Ксиры. Поэтому он сделал то, что делал всегда, и заставил ее почувствовать себя лучше, на этот раз предложив ей отвлечься.
— Прежде чем я уйду, мы должны быстро решить насчет Кии и Заина.
Алекс нахмурилась.
— Я уже согласилась не рассказывать им о тебе.
— Я больше беспокоюсь о том, чтобы они сами во всем разобрались.
Алекс просто смотрела на него, ожидая объяснений.