Кто это такой смелый? Ну конечно, капитан Секретев. Похоже, министр его знал.
— Что еще, капитан?
— Мне стало известно, что в Ораниенбауме на основе ручного пулемета разрабатывается специальный пулемет для бронеавтомобилей и танков, прошу ускорить по нему работы. В ближайшее время он будет очень востребован.
Сухомлинов тут же выдернул из комиссии полковника Филатова:
— Когда будет готов новый пулемет?
— Через полгода, Ваше высокопревосходительство!
— И ни днем позже! Сколько пулеметов вам потребуется, господин инженер?
Филиппов не растерялся:
— Десять штук в этом году и не менее сотни в следующем.
— Наши потребности будут такими же, — подсуетился Секретев.
— Слышали, господин полковник? Выполняйте.
— Слушаюсь, Ваше высокопревосходительство!
После отъезда министра Сергей оттащил инженера в сторону:
— Дмитрий Дмитриевич, куда нам столько пулеметов?
— Ничего, Сергей Николаевич, шесть лет ничего не делали, пусть теперь побегают. А мы найдем, куда их пристроить, да и хорошо, если дадут только половину.
Австрийский военный атташе граф Андраши пребывал в отличном настроении. Вечером, после окончания маневров, он отлично провел время в одном из красносельских ресторанов в компании других дипломатов.
— Полковник, — обратился он к своему немецкому коллеге, — вы видели эти забавные русские «гробы»? Столько усилий, и все зря. Они оказались бессильны даже перед дикой казачьей конницей!
— Я заметил другое, граф: это конница оказалась бессильна что-либо сделать им. Подумайте над этим.
Забивать себе голову всякими пустяками австриец не стал, нашел темы более серьезные, а также более приятные. Немец же отправил донесение в Берлин, где обращал внимание на революционную новинку и зарождение, по сути, нового рода войск. Там на донесение была наложена отрицательная резолюция. Немецкие генералы были убеждены в том, что прусская пехота и тяжелая крупповская артиллерия смогут разгромить любого противника без всяких новомодных штучек. А потому и внимания они не стоят.
Через два дня после визита министра, когда жара спала и в ранние утренние часы температура опускалась ниже пятнадцати градусов Цельсия, удалось все-таки провести повторные испытания и официально определить скоростные и технические характеристики танков. Максимальная скорость достигала 7,9 версты в час. Часовой расход топлива при этом составил 88 фунтов в час, то есть 1,1 фунта на лошадиную силу в час, что при емкости топливного бака 17,6 кубического фута позволяло танку двигаться в течение без малого девяти часов и преодолеть по шоссе своим ходом семьдесят верст без дозаправки. Для автомобилистов и сторонников бронеавтомобилей эти цифры могли показаться смешными, но в 1912 году для тяжелой гусеничной машины были вполне приличными.
Напрасно Сергей высматривал жену в толпе, встречающей эшелон. Телеграмму о прибытии дали заранее, она не могла не знать, и тем не менее не пришла. Тревога шевельнулась в сердце, но он заставил себя довести дело до конца, ведь он офицер и командир. Но едва только танки заняли свои места в ротном парке, как поручик сорвался в свою квартиру. Настя была дома, с ней все было в порядке, равнодушным взглядом она скользнула по привезенным из столицы подаркам.
— Проходи, ужин сейчас подам.
И все, даже причины своего отсутствия на станции Анастасия Порфирьевна не сочла нужным пояснить.
ГЛАВА 12
Подполковник Кондратьев обошел танк, похлопал по теплому орудийному стволу. Лето уже перевалило свой апогей, скоро зарядят дожди, но пока еще было довольно тепло и солнечно.
— Значит, не удалось вам министра убедить?
— Не удалось. Но денег на доработку дали и год времени. Пулеметы обещали сделать.
— Ну что же, Бог в помощь. Я со своей стороны также окажу всю возможную помощь.
Следующий вопрос Сергей задал с подначкой:
— А вы, господин подполковник, так и будете шоферов для Уральского и Сибирского округа готовить?
— И механиков-водителей тоже. А ты что-то хочешь предложить?
— Танк мы доведем, в этом у меня сомнений нет. Даже экипажи подготовим. Но для того, чтобы эксплуатировать их в мирное время и воевать, нужна структура, подразделение.
— И ты хочешь, чтобы я над ее созданием поработал.
— Совершенно верно, — улыбнулся Сергей. — А еще этой структуре потребуется толковый командир, имеющий опыт руководства механизированными частями. Желательно с академическим образованием.
— А то я раньше не догадался! Мысли по этому поводу у меня в голове давно бродят. Хорошо бы создать бригаду, как у вас. Собрать вместе танки, мотопехоту, хотя бы на грузовиках, артиллерию на механической тяге, ремонтников, снабжение… Но на сегодня это утопия, на бригаду не согласятся. Остается рота или батальон.
— Батальон, — тут же предложил поручик. — В рамках роты нормальной эксплуатации танков обеспечить не удастся. К тому же численность роты не позволит решать сколько-нибудь значимые задачи. Немцы «тигры» именно в составе отдельных батальонов применяли.
— Значит, батальон, — повторил Кондратьев.
— Да, три роты по десять танков…
— Не торопись, давай не будем слепо копировать структуру вашего батальона. С общим количеством танков можно согласиться, не стоит штат раздувать, а количество рот я бы сократил до двух. При наличии радиостанций командиры рот и взводов могут управлять своими подразделениями в бою, а при их отсутствии все управление закончится сразу после начала атаки. Каждый командир танка будет вести бой самостоятельно.
Да, пожалуй, подполковник прав, после первого же выстрела танковая рота превратится в неуправляемое бронированное стадо, так как высовываться из люка и махать флажками дураков не найдется. Сигнальные ракеты? Тоже только на рубеже развертывания. После того, как люки будут закрыты, вряд ли кто-то их увидит. Между тем Кондратьев продолжал развивать свою мысль:
— Не стоит увеличивать количество офицеров, с их подготовкой будут большие проблемы. А вот унтер-офицеров, командиров танков, придется отбирать и готовить очень тщательно. С одной стороны, это должны быть люди дисциплинированные, готовые настойчиво и последовательно выполнить полученный приказ. С другой стороны, они должны быть инициативными, способными быстро оценить изменившуюся обстановку, принять правильное решение и всегда готовыми прийти на помощь своим товарищам.
— Полностью согласен, — согласился Сергей.
— Итак, три взвода по пять танков, итого — пятнадцать…
— Шестнадцать. Командиру роты нужен свой танк.
— Хорошо, шестнадцать. — Подполковник достал из кармана блокнот и карандаш, что-то начал торопливо записывать.
— А командиру батальона свой танк нужен?
— Нужен, только радийный. В смысле, с радиостанцией. Немцы такие танки называли командирскими. Ставили более мощную радиостанцию, дополнительные приборы наблюдения и деревянную пушку, чтобы на фоне других не выделялся.
— Хорошая мысль, по крайней мере, можно будет держать связь со штабом корпуса или дивизии. А радиостанция в танк поместится? — заинтересовался подполковник.
— Должна. Боекомплекта не будет, экипаж сократить до трех человек командир, механик-водитель и радист. Пулемет для самообороны можно оставить.
С этим подполковник согласился и тут же задал следующий вопрос:
— Какие еще подразделения должны войти в состав батальона?
— Ремонтно-эвакуационный взвод.
— Согласен, тракторы у нас сейчас есть.
— Тракторы не пойдут. Придется эвакуировать подбитую технику с поля боя прямо под огнем. У нас для этой цели использовали «тридцатьчетверки» без башни. Здесь надо будет на танк кран поставить, чтобы двигатель или коробку можно было быстро сменить. Хорошо бы еще иметь бронированные транспортеры боеприпасов.
— Что еще?
— Передвижные танкоремонтные мастерские для более серьезного ремонта. Вообще-то это не батальонный уровень, но на завод все не отправишь, придется заниматься самим. Автомобильный взвод. Одно отделение для доставки боеприпасов, второе — горючего. Танкам бензина много нужно. Разведка еще потребуется, связь, хоты бы на мотоциклах, тылы всякие… Дальше вам виднее.
— Не спешите, Сергей Николаевич, я записывать не успеваю.
— Да я, собственно, уже закончил.
Теперь дело за подполковником Генерального штаба, хоть и невелика птица в масштабах Военного ведомства России, но к нему прислушиваются. А нам придется решать более приземленные задачи, улучшение охлаждения двигателя например. Из-за перегрева на маневрах головки блока цилиндров чудом не «повело».
— Мы привыкли не задумываться над охлаждением на тракторах. Там двигатель стоит почти открыто. Мотор и маслорадиатор обдуваются, с циркуляцией воздуха проблем нет. А в танке мы заперли мотор в железный ящик, жалюзи в верхнем листе положения не спасают, нужно организовать приток воздуха извне.
— Из боевого отделения брать нельзя, — тут же вмешался знакомый с этой проблемой Сергей, — танкисты из-за сквозняка простывать будут.
— Принимается, — согласился инженер. — Сделаем дополнительные жалюзи в надгусеничных полках, увеличим площадь верхней решетки. А вот куда девать второй маслорадиатор, ума не приложу.
Сергей задумался, решение было где-то близко.
— Надо развернуть радиаторы вдоль корпуса и снабдить вентиляторами. Зимой можно будет их отключать, а летом принудительный обдув выручит.
— Хорошее решение, так и сделаем:
— Подождите, Дмитрий Дмитриевич, кажется, Иваныч что-то еще хочет сказать.
Ерофеев прокашлялся и внес свое предложение:
— Глушители надо наружу вынести, они греются сильно, и броневыми щитками прикрыть.
— Принимается, — согласился инженер. — А теперь плохие новости: оптики не будет.
Все присутствующие изумленно ахнули.
— Как?
— Так. Немцы купили австрийский завод оптического стекла, подняли цены в несколько раз. Поэтому решено у немцев и австрияков ничего не закупать, а собственное производство только-только налаживается, завалено заказами на бинокли и прицелы.