— Про убийство — это твои домыслы. Кеннеди вполне мог сам свалиться с лестницы. Нам от тебя нужно только молчание.
Ребус встал и поставил недопитую кружку на поднос, потом повернулся лицом к Доду Блантайру, который изо всех сил пытался изображать из себя прежнего крутого Дода: вцепился пальцами в подлокотники кресла, словно в любой момент мог подняться на ноги.
— Я ухожу, — сказал Ребус.
— Мы заслуживаем лучшего отношения, Джон. Все мы.
Но Ребус, выходя из комнаты, упрямо качал головой. Он уже натянул на себя куртку, когда из кухни появилась Мэгги.
— Покурим в саду? — спросила она.
— Мне нужно идти.
— Что случилось? О чём он с тобой говорил?
— Ни о чём, Мэгги, просто мне нужно быть в другом месте.
Она протянула было к нему руки, но он отвернулся и открыл дверь, радуясь холодному воздуху и порывам ветра.
— Джон? — окликнула она его, но он, не оборачиваясь, шёл к калитке. — Джон!
Он поднял руку и помахал ей, но так и не повернулся.
«Мы никогда об этом не говорим, никогда своих не закладываем…»
«Давай, Джонни, пей…»
«В этой истории мы сейчас ставим точку…»
«Вот это точно», — пробормотал себе под нос Ребус.
Он открыл машину, сел. Зазвонил его мобильный, и он почувствовал, что это Мэгги. Он даже не стал доставать трубку из кармана, чтобы проверить. Повернул ключ в замке зажигания и тронулся с места.
ДЕНЬ ОДИННАДЦАТЫЙ
20
— Если бы я не знал, что это не так, — сказал Малькольм Фокс, — то подумал бы, что вы рады наложить руки на саммерхоллские материалы, которые больше никто не держит под замком. — Он снял с себя пальто и шарф и отряхнул их от воды.
Ребус сидел в полицейском отделении на Уэстер-Хейлс за столом, возле которого стояли коробки с папками. Он просидел здесь не меньше часа, а сейчас было только половина девятого.
— Доброе утро, — сказал он Фоксу, пока тот вешал пальто на вешалку. Ребус купил стаканчик кофе на заправке, но оставшийся в стаканчике дюйм напитка был теперь холодный как лёд.
— Или есть другая причина, почему вам так нравится быть здесь в моё отсутствие? — продолжил Фокс, проводя руками по волосам, чтобы выдавить с них влагу.
— Вы проницательны, — раздался новый голос. В дверях стояла Шивон Кларк, прижимая к груди кипу бумаг.
— Может, это потому, что вы склонили меня на свою сторону, — сказал Ребус.
— Это как? — спросила она, входя в комнату.
Ребус похлопал по бумагам на столе.
— Скажем, вы правы и Сондерса убил один из святых. Судя по тому, что я здесь вижу, в Саммерхолле мы никаких доказательств не найдём. Из материалов могли что-то изъять, а что-то могли подделать. В лучшем случае мы обнаружим нестыковки и огрехи, которые можно объяснить ошибками делопроизводства.
— Дальше.
— А если мы попросим Стефана Гилмура рассказать о его перемещениях в день убийства Сондерса… Ну, мы ведь имеем дело с профессионалом. Можно не сомневаться, что он обеспечил себе стопроцентное алиби.
— И что из этого следует? — спросил Фокс, присаживаясь на угол своего стола.
Ребус перевёл взгляд с него на Кларк, потом снова на Фокса.
— Наилучший способ подобраться к нему — воздействовать на других. Это срабатывало и прежде. В своё время он пожертвовал собой, только поэтому «Жалобы» не разорвали на части остальных святых.
— Так что, прощупывать Патерсона и Блантайра? — предположила Кларк.
— Не давать им покоя, — подтвердил Ребус. — Пусть Гилмур знает, что против всех троих будет выдвинуто обвинение. — Он поднял палец. — Блантайр присутствовал при вскрытии, когда были подделаны результаты, и он всё это время молчал. — Второй палец. — Патерсон держал пистолет в ящике своего стола. Таким образом, вы можете смело сказать, что прижмёте всех троих.
— И вы думаете, этого достаточно, чтобы он признался? — скептически спросил Фокс.
— Особенно если учесть, что он теряет, — добавила Кларк.
— Пока не попробуете, не узнаете.
Кларк посмотрела на него:
— А где в это время будешь ты сам?
— Я знаю своё место, Шивон, — отойду в сторонку.
— А если один из них укажет на тебя?..
— Это уж тебе решать, лгут они или нет.
Кларк перевела взгляд на Фокса:
— Что скажете?
— Сомневаюсь, что из этого что-нибудь получится. Но больше нам сейчас просто не за что зацепиться.
Кларк задумчиво кивнула и вышла из кабинета.
— Ну, я бы сказал, что решение наполовину принято, — прокомментировал её уход Фокс. — Но вы должны понимать, как это может вам аукнуться.
— Переживу. — Ребус откинулся на спинку стула. — И как такое сходило нам с рук? — спросил он, постукивая пальцем по документам.
— Большинство имевших вес журналистов можно было купить или заставить молчать, — предположил Фокс. — Социальных сетей, которые рассказали бы о беззакониях, ещё не придумали. — Он пожал плечами. — Как вам такое объяснение?
— Не в бровь, а в глаз, я бы сказал. Чем больше нам это сходило с рук, тем глубже мы увязали…
— Что, совесть проснулась?
— Пошёл ты, Малькольм, — беззлобно сказал Ребус.
— Вы и в самом деле считаете, что сумеете остаться в стороне, когда мы будем допрашивать ваших дружков?
— Я занят аварией Джессики Трейнор.
— Всё ещё?
— Появилось новое имя, нужно навести справки. Рори Белл. Проходимец, который вроде бы обосновался в Западном Лотиане.
— Та же фамилия, что и у подружки Джессики, — заметил Фокс.
— Что?
— Кажется, это фамилия подружки Джессики, той, что на пару с ней снимает квартиру.
— Ну, фамилия не то чтобы редкая.
— Может, вы и правы, — сказал Фокс. Он сунул руки в карманы брюк и подошёл к окну. — С того момента, как я стал работать с вами, мне повсюду чудятся заговоры — заговоры, тайные связи и совпадения. Ну кончится когда-нибудь эта мерзкая погода?
Но Ребус уже не слушал его.
— Вам привет от инспектора Кларк, — сказал он Лоре Смит.
— За ней должок, — ответила Смит.
— Она это знает, потому и оплачивает наш кофе.
Они сидели в просторном современном кафе в начале Холируд-роуд, напротив здания, в котором размещалась редакция «Скотсмена». Простые деревянные стены, сегодняшние газеты, сотрудники Би-би-си из офиса по соседству. В кафе можно было перекусить, но Смит попросила только самую большую чашку кофе с молоком. К своему капучино Ребус взял круассан. Он оторвал кусочек и, прежде чем положить его в рот, обмакнул в кофе.
— Очень по-французски, — сказала Лора Смит.
— Не знаю, никогда не был.
— Не были во Франции? — Судя по её тону, в это невозможно было поверить.
— И вообще нигде не был, если на то пошло. — Он проглотил кусочек круассана. — С Шотландией-то не разобраться.
— Да, мы живём в очень интересные времена.
— Обретение независимости обернётся для вас потерей работы?
— Ну, вряд ли у нас в одночасье исчезнет преступность. — Она улыбнулась и помешала свой кофе.
— Да, вряд ли, — согласился Ребус.
— Вы сказали, что хотите со мной посоветоваться, — перешла она к делу.
Ребус кивнул:
— Как я понимаю, Альберт Стаут работал ещё до вас.
— Меня и в проекте не существовало, когда он был уже в расцвете сил.
— В те времена криминальные репортёры выпивали в тех же пабах, что и мы. Ставили нам стаканчик-другой, а мы рассказывали им истории. Не всегда правдивые истории, если честно.
— А теперь угощают кофе с круассанами? — Она посмотрела на него, — Не уверена, что вы считаете это переменой к лучшему…
Ребус выдавил улыбку:
— Меня интересует один тип, которого зовут Рори Белл, — вы его знаете?
— Слышала про такого, — сказала она, прищурившись. — А я буду с этого что-то иметь?
— Не исключено. В отдалённой перспективе. Смотря что вы мне сможете про него рассказать.
— Ему тридцать с небольшим. Был боевиком в одной шайке в Глазго. Открыл своё дело, но вскоре понял, что проживёт дольше, если сменит место жительства. Попробовал Ланаркшир, но и оттуда пришлось сматывать удочки. По последним сведениям, он обосновался в Ливингстоне.
— Чем занимается?
— Обеспечивает безопасность бизнеса. Если от его услуг отказываются, то в офисе может случиться пожар или ограбление.
— Мило.
— Ещё у него доля в транспортной компании. Одного из водителей посадили в прошлом году за провоз контрабандных сигарет.
— И в суде водитель сказал, что делал это на свой страх и риск?
Она кивнула и отхлебнула кофе, наслаждаясь вкусом.
— А ещё несколько трейлеров исчезли со стоянки. Ходят слухи, что это дела ребят Белла. Всё за то говорит.
— И пока никакого иска не предъявлено?
Она выразительно покачала головой, глядя на него поверх своей большой чашки.
— Я тоже об этом помалкиваю — здоровье дороже.
— Понятно. — Ребус помолчал. — А с Даррилом Кристи он не пересекался?
— Им, похоже, пока удаётся не пересекаться друг с другом. Бизнес Кристи — это главным образом бары и клубы, а Белл туда не совался. Хотя у него случилась осечка, когда он пытался предложить свои услуги одному пабу в Фолкерке… Оказалось, что паб принадлежит Кристи, — это стало совершенно ясно после того, как там были выбиты окна.
Вот откуда недовольство Кристи… Вероятно, поэтому он и слил Ребусу имя конкурента.
— У вас в глазах засверкали искорки, — отметила Смит.
— Видимо, начальные проявления катаракты, — ответил Ребус. Потом спросил: — А Белл точно из Глазго?
— Именно там он впервые засветился.
— Он там родился? Там вырос?
— Это нужно проверить.
— Вы не могли бы это выяснить и сообщить мне?
Ребус передал ей свою визитку.
Она взяла карточку двумя пальцами.
— Не нравится мне, что это опять улица с односторонним движением.
— Вы лучше думайте об этом как о полосе с реверсивным движением — совсем скоро зажжётся зелёный свет.
В этот момент входная дверь распахнулась и вошла женщина чуть моложе Смит. Она оглядела зал и направилась к их столику, глядя на журналистку.