Анна
Весь оставшийся вечер, сидя напротив друг друга за столом, мы с Итаном переглядываемся как два сексуально озабоченных подростка.
Вернее, озабочен он своими «мокрыми» фантазиями. Я же ломаю голову над тем, как можно дольше прожить с мужчиной под одной крышей, не прибегая к сексу?
Как бы я его не желала, мне всё равно хочется немножко его помариновать!
«Я всё прекрасно помню, Эн. Даже твой первый невинный минет…» — каждый раз мысленно возвращаясь к этим словам, глядя на него, краснею.
Уверена, он догадывается, о чём я время от времени думаю. Его глаза щурятся, принимая лукавое выражение. Я вижу, как он дразняще покусывает внутреннюю часть губы, всякий раз сдерживая довольную улыбку и намекая на то, что час моего нравственного падения близок.
Очень близок…
— Ну, что, Буся? Будем задувать свечи и загадывать желание? — Катя поднимается из-за стола, чтобы принести только что доставленный курьером торт.
— А сколько можно загадывать желаний? — хитро прищуривается Ника, доедая фруктовый салат.
— Сегодня безлимит, — выдаёт тётка, целуя её в пушистую после купания макушку. — Столько, сколько хочешь!
— Точна? Точна?
— Ага.
— Халимиона Ваську хочу!
— О-о, нет! — привстав помочь Кате, плюхаюсь от ужаса обратно на стул. — В нашем доме только ящерицы не хватало. Они едят червей. Жуков. Всякую гадость! Линяют. Брррр! — вздрагиваю от неприятного мороза по коже.
— И что?
— Бусинка, без паспорта его не пустят в самолёт.
— Я нарисоваю пастарт!
— А прививку твоему Ваське кто поставит? Кэтти?
— Прививку не нада! Я сама её боюсь. И Вася будет бояцца. Он же маленький. Вот такусенький, — показывает ладошками примерный размер. — Ма? Давай купим? Он влезет папе в карман. Там никто не увидит. Ладна?
— У папы и на голове никто не увидит… — ворчу я, бросая на Итана предостерегающий взгляд. Но тут же понимаю, что стоит мне выйти на кухню, как эти двое договорятся за моей спиной.
— Ань, она забудет про эту ящерицу через пару минут, — заверяет Катя, распаковывая на кухне торт.
Достаю из шкафчика десертные блюдца. Ставлю рядом на стол.
— Так! — решительно. — Больше никаких сказок о Рапунцель, Смурфах и прочих странных существах! Ты можешь себе представить в доме такую… такую… гадость! Ой… — снова брезгливо ёжусь. — Лучше не напоминай.
— Ага, — улыбается Катя. — Только лысые колобки, лисички и серые волки. А ещё я знаю притчу о двух упёртых баранах.
— Ты уже о Мэт рассказала. Так что лучше молчи.
— Нервничаешь? — взяв меня за подбородок, тётя заглядывает в глаза.
— Очень.
— Аня, раз ты его не выгнала за порог, как только приехал, то теперь поздно метаться. После драки кулаками не машут.
— Знаю. Но всё равно жду от него чего-то такого, что могло бы облегчить…
— Что облегчить? — прерывает меня тётка. — Хочешь, чтобы он встал на колени и умолял о прощении?
— Боже, нет, конечно!
— А чего ты тогда ждёшь?
— Я не хочу туда возвращаться. Там всё чужое. Страна. Город. Люди. Друзья… Их у меня там нет…
Грудь сдавливает очередным нервным спазмом.
— Один мудрый человек сказал: «Хорошо там, где есть МЫ! Там, где нас нет, нам хорошо быть точно не может».
— Хорошо сказал… — вздыхаю, выуживая из ящика десертные приборы и опуская их на тарелки.
— Детка, а где у тебя прокладки? Что-то живот у меня ноет. Чую, накроет меня в такси менструацией.
— Идём в ванную, я покажу.
В ванной я останавливаюсь, не доходя до тумбочки с гигиеническими принадлежностями. Меня как будто кипятком обдаёт. Застыв на месте, стою ни живая ни мёртвая.
— Аня? — голос тёти ввинчивается в барабанные перепонки. — Что с тобой?
— Кажется…, — нервно сглатываю, — у меня… задержка.
— Твою ж… дивизию… Уверена?
— Должны были пойти за неделю до поездки на Тенерифе. Я тогда не придала этому значения. Сослалась на нервное состояние. А как Итана встретила, так вообще о них забыла. Всё в сумке дорожной. У меня в спальне. Я не успела их оттуда вытащить.
— Это что же? Около двух недель?
— Выходит, что так.
— А спираль?
— А что спираль? Несколько месяцев назад на консультацию девочка приходила с пузом. Спираль у неё выпала во время секса. Не знаю я. Случай один на миллион, но проблема имеет место быть. Боже, Кать, мне нужен тест…
— Я сейчас. Погоди, — проверив свои карманы, тётя находит деньги и отправляется на выход.
— Ты куда?
— В аптеку, — шикает она, давая понять, чтобы я держала язык за зубами. — Если спросят, скажи, что я сейчас вернусь. И молчи! Ясно? Ничего никому не говори заранее.
— Опять врать? — устремляю на неё растерянный взгляд.
— Не врать! Скорее, не раздувать из мухи слона! Вдруг пронесёт? Там же спираль! Была… — как-то неуверенно добавляет.
Тётю словно ветром сдувает, а я начинаю отсчитывать секунды до начала нового приговора. Аптека здесь совсем рядышком. В нашем доме за углом.
Помедлив немного, возвращаюсь на кухню. Встречаюсь с Итаном лицом к лицу. У него в руках торт. И он внимательно меня изучает.
— Всё хорошо? Я решил помочь.
— Д-да… — сбивчиво отвечаю, чувствуя, как сердце разбивается вдребезги. — Всё нормально…
— Эн? — не отстаёт. Не верит. Смотрит в упор.
Кажется, что его взгляд уже отсканировал мой мозг и приступает расшифровывать скрытую информацию. Ещё секунду и всё полетит коту под хвост.
— Неси. Я возьму тарелки, — поспешно разрываю этот невыносимый зрительный контакт.
Дав ему возможность выйти, трясущимися руками хватаюсь за блюдца. Ложечки начинают приплясывать на фарфоровой поверхности, вследствие чего соскакивают и разлетаются в разные стороны, создавая громкие музыкальные спецэффекты от соприкосновения с разными поверхностями.
— Божжжеее… — ставлю тарелки обратно на стол.
Присев на корточки, быстро приступаю собирать рассыпанные по полу приборы. Нечаянно режу палец об осколок стекла. Вскрикиваю и тут же начинаю нервно всхлипывать. На глаза наворачиваются слёзы. Сажусь на пол, рассматривая алые капли крови на плитке. Меня накрывает паника. Зажав ладонью рот, начинаю сдавленно реветь.
— Эн? Черррт… Почему ты плачешь? Что происходит? — над головой раздаётся взволнованный голос Итана. — Иди-ка сюда.
Не дожидаясь моего ответа, он подхватывает меня на руки, заносит в ванную. Садит на пьедестал для раковины. Берёт в руки мою кисть. Недовольно осматривает.
— Сейчас всё пройдёт. Потерпи немножко.
Достав из шкафчика перекись, заботливо промывает ранку. Я смотрю, как шипит кровь, и вспоминаю моменты из детства. Себя маленькую. Маму. Свои разбитые до крови коленки. Не сдерживаюсь и начинаю рыдать. Не от боли, а скорее от страха. Или шока. Или от того, что сломалась и просто хочу, чтобы меня пожалели как ребёнка.
— Эй! Ты чего? — зажав палец бинтом, прижимает меня к себе.
Не отвечаю. Уткнувшись носом в его шею, пытаюсь взять эмоции под контроль. Но как бы не старалась, у меня не выходит. Бомбит и размазывает ещё сильнее.
— Я хочу разговаривать, — хрипит в ухо и следом целует его. От приятной щекотки мелкой дрожью исхожу. — Молчанием проблему не решить. Мы уже достаточно натворили ошибок из-за этого. Посмотри на меня.
Отстраняется, чтобы заглянуть в мои глаза. Встречаемся взглядами. Голова кругом идёт. То ли от пьянящего запаха, наполнившего мои лёгкие, то ли от страха потерять его во второй раз…
— Эн, — дожимает, когда мои глаза начинают нервно бегать по его нахмуренному лицу.
— У меня задержка, — выпаливаю, чтобы не затягивать проблему. Впервые за эти долгие мучительные дни мне не хочется ему врать…
— Задержка… чего? — смотрит на меня, мигая ошарашенными глазищами. Точь-в-точь как Ника, когда чего-то не понимает.
А что тут понимать? Я жила гражданским браком с мужчиной. И у нас с ним был секс!
Ты хотел правду, ты её получил.
— Отсутствие критических дней. Задержка месячных. Как ещё сказать? — ворчливо поясняю, пытаясь соскочить с тумбы на пол. Но он стоит между моих раздвинутых ног как истукан, не давая мне такой возможности.
— Да… Я… Понял… Эн… Понял… — отвечает заторможенно. Взгляд становится немигающим. Устремлённым в одну и ту же точку.
Ощущаю, как его пальцы сильнее стискивают меня, впиваясь между рёбрами. Он делает это неосознанно. На рефлексах. Копаясь у себя в голове и о чём-то отрешённо думая.
— Почему ты молчишь? — пытаюсь до него достучаться. — Итан?
Вздрогнув, он фиксирует взгляд на моих глазах. На лице ярко выраженное разочарование. На скулах поигрывают желваки. Злится.
Другой реакции я от него и не ждала…
— Это точно? — интересуется, приходя в себя. — Не может быть ошибки?
— Катя отправилась за тестом на беременность. Скоро узнаю.
— Да… Хорошо… — снова выпадает из реальности, погружаясь в собственные мысли.
Да, черт!
Моя паника настигает пика.
Если он предложит аборт, я не знаю, что ему отвечу.
Я сама в шоке от происходящего. Новость о беременности Никой не потрясла меня настолько сильно, чем эта. И если быть честной с собой, я не рада своему положению, потому что решиться на аборт я вряд ли смогу. А для Итана этот ребёнок, как насмешка судьбы. Он же ненавидит Арса!
Божжжеее, ну почему это произошло? Я не планировала залёт. Я ещё не отошла от одного потрясения, как получила другое.
— Если ты не готов к такому повороту событий, то… В общем… В общем…
— Эн… — Святой прерывает мою сбивчивую речь. Сжимая челюсти, тяжело выдыхает. Ему, как и мне, трудно даётся диалог.
— Сначала сделай тест. Может у тебя гормональный сбой какой-то. Ну, не знаю я. Что там у вас ещё бывает? Акклиматизация? Перенервничала, в конце концов, — он издаёт нервный смешок, а затем, отходя от меня, также нервно ерошит волосы на затылке. Сам не верит в то, что говорит.
Да, Божжжеее, он ещё больше растерян, чем я!