– А! Так тебя нет дома! – понял Витя.
Удивительно, как он догадался?
– Подожди минутку, сейчас буду.
– Юль, поесть дашь?
– Уж найду чего-нибудь.
Мы вошли в квартиру. В холодильнике всегда припасен спецпаек. Это для Ани. На случай, если она останется ночевать у меня.
Я вручила товарищу замороженную половинку цыпленка-бройлера. Он долго изучал полученный груз.
– Варить примерно полчаса, – объяснила я. – Получится прекрасный бульон с курицей. Потом можно бросить лапши, картошки. Ну и морковь. Желательно чищеную. Хотя это непринципиально. И потом… Когда сваришь бульон, обязательно процеди сквозь ситечко.
– Сквозь ситечко, – тупо повторил Витя. – Ты мне его дашь?
– Обязательно.
– А разве курица и морковь не застрянут?
– Где?
– В ситечке. Ну, когда это… процеживать буду.
Я уставилась на Виктора. Потом забрала у него цыпленка.
– Все ясно. Свободен. Через сорок минут приходи на ужин.
– Ты сама все сделаешь? – обрадовался программист.
– А что остается? Да, Витя, когда ты вернешь в прежнее состояние карту на сайте «Спектрала»?
– Уже вернул.
– Точно?
– Сама проверь! Все в полном порядке. Словно ничего и не менялось.
– Смотрела вчера вечером и…
– А, ну это… – перебил Виктор. – Я где-то часа в два-три ночи все там переделал. Проверь.
– Тогда спасибо.
– На здоровье. Ну, ты, Юль, курицу-то уже начинай варить, ладно? А то я умираю с голоду…
Пока варился цыпленок (не выношу этот запах!), я нырнула в Интернет. Да, верно. Карта строительства торгового молла «Бумеранг» вернулась в прежнее состояние. Теперь линия, обозначающая границы стройки, передвинулась на два квартала выше от перекрестка улиц Лермонтова и Штрауса.
– Молодец, Витя, – прошептала я.
Уважаю людей, добившихся совершенства в избранной профессии!
Глава 23Разоблачения
Грусть переполняет меня – она светла и воздушна, пронизана солнечным светом. Я парю в невесомости – это легкость забвения. Теперь, когда даже имя моего случайного любовника превратилось в загадку, я словно утратила память о нем. Тогда, в январе, ничего не было. Мираж, возникший в заснеженной пустыне одиночества, мираж, сотканный из хрустальных льдинок. Наступил май – и все растаяло, испарилось…
– Ты опять меня не слушаешь! – негодует Марго. – Юля! Очнись!
Надо встряхнуться.
– И прекрати кататься на кресле! Что за идиотская привычка ездить туда-сюда, туда-сюда!
Я испуганно замираю. Раз в сто лет решила заняться спортом, и то не удалось.
Марго сегодня гораздо более нетерпима ко мне, чем обычно. Но я понимаю, это объясняется ее служебными проблемами. Скупо, в двух словах, она все же поделилась с дочуркой. Марго «выдавливают» из правления, драгоценное детище – банк, созданный ее собственными изящными ручками, – уплывает в когтистые лапы конкурентов. Недруги обложили со всех сторон. Бывшие партнеры перешли линию фронта и обосновались в стане врага.
– А как же контрольный пакет акций? – ловко демонстрирую я осведомленность в вопросах функционирования акционерных предприятий. Хочу сделать маме приятное. Она всегда мечтала видеть меня такой – умной, подкованной. – Ведь контрольный пакет акций принадлежит тебе!
Мамуля бросает в мою сторону взгляд, полный жалости и разочарования.
Кажется, я опять сморозила глупость!
– Но сейчас речь не обо мне. Юля! Что-то надо делать с твоей жизнью!
– О нет!
– Да! Ты живешь неправильно! У тебя все как-то… – мама презрительно сморщилась, – ненадежно, непродуманно! Бардак какой-то!
– Но мне почти тридцать! Позволь, я сама буду…
– Нельзя жить одним днем! Нельзя не задумываться о будущем! Посмотри на Милу Сенчулину. Вот кто твердо стоит на ногах! У нее положение, статус, перспективы. Хотя пробиваться девочка начинала с самого низа. Ей никто не помогал! А теперь у нее есть все – квартира, машина, карьера! И почему? Потому что она правильно выбрала путь. Не суетилась, как ты, не разменивалась по мелочам, не кормила толпу нахлебников в виде обездоленных подруг.
– Мама, какие глупости! – взвилась я.
Хватит ставить мне в пример эту Мымру Сенчулину! Надоело!!!
– Ты серьезно полагаешь, что она всего добилась самостоятельно? Заработала и на квартиру, и на машину? Ха-ха-ха! Да твоя разлюбезная Мила до сих пор сидит на родительской шее! Ясно? Ей папуля сливает денежки на банковский счет!
– Чушь!
– Я точно знаю!
Марго презрительно усмехнулась:
– Отец Милы Сенчулиной умер полтора года назад. Банк помогал с похоронами. Согласись, в нынешнем состоянии Милиному папе несколько проблематично укреплять финансовое благополучие дочери. Да и вообще… Он вовсе не был богачом.
Я поперхнулась. Умер?! Полтора года назад?!
– Но я в начале апреля разговаривала с ним по телефону!
– У тебя с головой все нормально?!
– Не уверена! Я разговаривала с Милиным отцом по телефону в ее кабинете. Честное слово! Она куда-то вышла, а телефон трезвонил как оглашенный. Ну, я и подняла трубку…
Прекрасно помню тот день. Именно тогда мне разгромили квартиру, и это событие ознаменовало начало опалы – невидимый враг нанес первый удар.
– И что? – печально спросила мама. По ее лицу было видно: она окончательно утвердилась в мысли, что ее дочь – непроходимая дура.
– Как что?
– Что сказал Милин отец?
– А… Ну, он перепутал меня с Милой. Я не успела вставить ни слова. Цитирую дословно. «Здравствуй, Мила, это папа. Сейчас нет времени говорить. Но я подбросил денег на твой счет. Как мы и договаривались. Веселись, детка!» Вот. Так он и сказал… Сомневаюсь, что труп способен выражаться так связно. И баритон звучал чудесно. Ой, мам, что с тобой?
Марго внезапно побледнела. Все краски, за исключением химических, сошли с ее лица. Из красавицы она в одно мгновение превратилась в разрисованное привидение.
– Мамуль, ты что? – заволновалась я. – Сядь! Налить водички? Неужели я так тебя расстроила? Прости! Пожалуйста, прости!
– Ты разговаривала…
– С кем? Мам, выпей воды!
– Ты разговаривала… О боже!
– Что?!
– Имя председателя правления «Урал-инкома» – Константин Янович Папа, – мертвым голосом произнесла Марго. – И он пополняет счет моего сотрудника. Я пригрела на груди змею. Эта ушлая девка шпионила в пользу моих ярых конкурентов! А я-то не могла понять, почему «Урал-инком» всегда опережает на шаг, почему им становятся известны все мои замыслы? Кого я только не подозревала! А информацией с «Урал-инкомом» делилась эта гнусная выдра! Я убью ее!
Через минуту секретарша доставила в кабинет нашего злого гения – Милу Сенчулину. Та излучала радость. Видимо, не чувствуя за собой грехов, ждала от встречи с начальницей только хорошего. Но, увидев наши угрюмые лица, попятилась.
Внезапно я вспомнила, как мы с Милой поехали в ресторан – сразу же после моего разговора с Константином Яновичем. И проболтали до самого вечера, хотя я несколько раз порывалась уйти. Но Мила меня удерживала. А в это время кто-то крушил мебель в моей квартире, ломал ноутбук… Не связано ли одно с другим? И почему, когда в ресторане я отправилась в туалет, она настоятельно рекомендовала не брать с собой сумку? Мол, куда я пойду с такой несуразной торбой? Сумка ей, видите ли, моя не понравилась! А не вытащила ли она из нее ключи? Ведь замок квартиры не был взломан – дверь спокойно открыли ключом…
Но если весь этот месяц надо мной измывался не кто иной, как Мила Сенчулина, то зачем ей это?
– Юля, ты не оставишь нас на пять минут? – попросила Марго. Очевидно, не хотела зверствовать в присутствии дочери.
На меня пахнуло влажной затхлостью пыточного подземелья. Гремели железные щипцы, со скрипом поворачивалась дыба… Я вышла в приемную. И все время до появления одноклассницы мучилась вопросом – действительно ли именно она травила меня? И из каких побуждений?
Мила появилась минут через двадцать. Ее губы дрожали, лицо нервно подергивалось. Но синяков и ссадин видно не было, одежда сохранила целостность. Мамина секретарша деликатно удалилась из приемной.
– Ты все же настучала мамочке про тот звонок! – презрительно бросила Мила. – Но и я в долгу не осталась. Рассказала ей об одном январском воскресенье, когда решила выбраться в Екатеринбург за покупками. И совершенно случайно в ресторане «Динозавр» увидела ее Юленьку в обнимку с молодым мужчиной. Как они ворковали! А потом двинулись в гостиницу. Теряюсь в догадках – с какой целью? Маргарита Эдуардовна была безмерно удивлена. Она-то думала, дочь стремительно самосовершенствуется с помощью психологического тренинга! Как-никак мамочка целых пятьсот евро отвалила. А Юля все воскресенье прокувыркалась в гостиничном номере с незнакомым парнем!
– Какая ты сволочь, – прошипела я. – Значит, ты знала о моем приключении… И шифр составила тоже ты? И подослала кого-то разгромить квартиру? Вытащила из сумки ключи, потом подложила их обратно… И джипом меня давили тоже по твоему указанию? И плакат с надписью «Грешница» ты заказала… Посылала электронные письма с угрозами… Все это ты?!
– Да, я.
– Но зачем?
Мила насмешливо осмотрела меня с головы до ног:
– Ах, Юля! Ты даже глупее, чем я себе представляла! Ты непроходимая тупица!
– Спасибо за комплимент. А теперь, когда ты утвердилась в своем интеллектуальном превосходстве, пожалуйста, объясни, в чем я виновата.
– Да я просто пыталась стереть из твоей памяти разговор с Константином Яновичем! Кто просил тебя снимать трубку? Я едва не попалась! Но решила тут же загрузить твои мозги по полной программе. Чтобы ты с утра до вечера решала загадки – кто за тобой охотится, что означает надпись на стене, откуда ждать следующего удара. И в принципе мне это удалось. Ты, конечно, ввиду слабоумия не очень-то быстро разбиралась в кроссворде. И о телефонном разговоре в моем кабинете так и не забыла. Однако я выиграла целый месяц и дала возможность Константину Яновичу исполнить задуманное. Теперь королеву Марго сместят с поста управляющего, «Урал-инком» объединится с «Гелиосом», а я получу высокую должность в самом крупном региональном банке. Я делаю карьеру, дорогуша, и тут любые средства хороши.