Раздается звонок, заставляющий подпрыгнуть на месте. Тайлер. Его фотографии нет на заставке, потому что однажды я удалила контакт. Но это неважно. Его номер я узнаю из тысячи. Из миллиона. Но рубку не беру. Не нажимаю на заветную зеленую трубку. Не хочу. Не сейчас. Не могу слышать его голос после всего, что я написала. Не выстою этот разговор стойко. Без слез.
Я уже готова расплакаться, осознав, что совсем недавно окончательно разорвала отношения с когда-то любимым мужчиной. Большой и острый ком подступает к горлу, в груди становится тошно и противно. Первая слезинка вот-вот потечет по щеке, скользнет по губе и проникнет в рот, оставив после себя соленое послевкусие.
Но все это летит к чертям в тот самый момент, когда на кухню заходит Джек. Точнее не заходит, а залетает, как ураган. Резко и неожиданно.
– Я вернулся…
И тут я понимаю, что еще не все завершено. Рано плакать, рано жалеть себя. Нужно теперь все объяснить Джеку. И если Тай удостоился сообщением на расстоянии, то с блондином придется разговаривать один на один. Лицом к лицу.
А это гораздо сложнее, чем отправить смс…
Глава 20. Тайлер
– Тай, прошу тебя …
Знакомый шепот. Такой родной и ласковый. Чуть протяжный и рваный. Возбужденный.
Голосу любимой можно придать множество оттенков, но я не могу на них сосредоточиться, когда она лежит подо мной такая распаленная и желанная. Красивая и аккуратная грудь поднимается и опускается очень быстро, вершинки сосков затвердевают под натиском моих пальцев, а из приоткрытых губ со свистом выходит воздух. Быстро-быстро. Как и у меня, опускаясь на ее разгоряченную кожу.
Темные волосы разбросаны по подушке, а глаза… так и манят. Она всегда имела надо мной власть. И сейчас имеет. Притягивает аккуратными пальчиками за шею и жадно впивается в губы. Нетерпеливо кусает их, обводит языком, и я в ответ не отстаю, сжимая любимое тело в тисках. Как всегда. Как на протяжении долгих лет отношений.
– Войди…
– Конечно.
Опускаю взгляд вниз, чтобы пристроиться к ней, обводя свободной рукой загорелую кожу бедер, провожу головкой по налившемуся клитору, по влажным складкам, размазывая смазку. Но не успеваю войти. Потому что в мгновение ока картина меняется.
Нет, все остается практически таким же. Та же спальня, та же кровать и те же белоснежные простыни. Изменилась только женщина, которая лежала подо мной.
Под ладонью чувствуется мягкая молочная кожа, красивые бедра любимой стали чуть уже. И стоны… На октаву выше, чуть слаще и эротичнее.
Медленно окидываю взгляд на тело незнакомки. Красивое, стройное, до невозможности нежное и податливое, в легкой россыпи веснушек. Немного на груди и животе. Но это придает ей больше невинности. А магнетический взгляд малахитовых глаз, пронзающих меня прямо в сердце, делает ее порочной дьяволицей в шкуре ангела.
– Почему ты остановился?
И голос совершенно другой, и поза чуть изменена, только ярко-рыжие волосы разбросаны так же. Каждая прядка на своем месте. Губки призывно приоткрыты. Любимые полные губки, из которых порой вылетали такие сладкие стоны, что у меня сносило крышу лишь от этих звуков.
Нет, это не незнакомка. Это самая настоящая ведьма. Софи. Ее невозможно не узнать. Она никогда не даст о себе забыть, даже если очень сильно этого захотеть. И даже здесь, в мире, где я скрыт от посторонних глаз, она проникла и вырвала кусок моей души.
– Тай…
Мое имя так ласково звучит из ее уст. Нежно, с легким акцентом, от которого она еще не избавилась, с придыханием. И так умоляюще, словно от моих действий зависит ее жизнь. Жизнь любимой девушки.
Она не выдерживает, приподнимается на локтях и сама тянется за поцелуем. Он нежнее, чем пару минут назад, ласковее, но не менее возбуждающий. Ее бойкий язычок сначала неуверенно сплетается с моим, затем медленно обводит контур губ. Словно проверяет мою реакцию.
Маленькие ладошки ненадолго зарываются в волосы, слегка массируя кожу головы, опускаются по затылку к плечам. Сжимают их. Впиваются ногтями. Правая рука продолжает свой путь по моему телу ниже и останавливается на груди. Как раз там, где бешено отстукивает сердце. Удар за ударом. Словно я на марафоне десять километров пробежал, а не сижу сейчас в широкой кровати рядом с обнаженной молодой девушкой.
Той, кого желаю уже долгие месяцы…
Она пользуется моей растерянностью и, взглянув невинно из-под пушистых светлых ресниц, сама проводит той же правой рукой по члену, расправляя головку, а затем, окончательно поднявшись, насаживается на него. Оседлает меня, но не торопит валить на кровать. Цепляется за шею, впиваясь короткими ноготочками, нежно-нежно целует губы, снова проверяя реакцию.
И двигается на меня. Прыгает, насаживаясь как можно глубже.
Как же внутри нее тесно, каждое движение отдается в пах бешеной возбуждающей волной. В ней всегда было узко и влажно, чисто и нежно. Секс с Софи, даже жесткий и быстрый, превращался в какую-то эйфорию. Мы получали невероятное удовольствие, делили кайф на двоих и отдавались страсти с головой.
И этот раз не исключение.
Софи выгибается в пояснице, закидывает голову назад. Ее яркие волосы струятся по спине, глаза прикрыты от наслаждения, а из губ вылетают протяжные громкие стоны.
Только спустя время я начинаю двигаться навстречу желанию, прижимаю малышку за спину, чувствуя горячую кожу своей. Она все так же выгибается, стонет все громче и громче. Ее полная грудь прыгает перед глазами. Вверх-вниз, вверх-вниз. Сексуально. Возбуждающе. Нежно-розовые аккуратные соски выглядят такими острыми. Манят. Желают, чтобы с ними поигрались, чтобы потянули зубами.
Она этого хочет…
– Приласкай их.
Софи притягивает мою голову ближе к груди. Сильно, чтобы одна рука сжала большую грудь, чтобы губы сами сомкнулись на острой вершинке, чтобы язык моментально совершил несколько ударов по плоти, а зубы оттянули сосок на себя.
И чтобы она застонала еще громче, переходя на крик.
Эти звуки возбуждают больше, чем движения внутри нее, этот нежный голос с легкими нотками мольбы доводит до безумия. А я готов беспрекословно выполнять каждый ее приказ, лишь бы продолжала скакать на мне и кричать. Бесконечно долго и протяжно кричать.
Никогда не любил нежность. Только с одной женщиной, которая привиделась до этого сладостного момента. А сейчас люблю. С ней люблю. И жестко, и нежно, и быстро и безумно долго.
– Я так люблю тебя, Тай. Так люблю… – шепчет она между толчками.
Блядь! Не могу больше! Это невыносимо! Хочу жестко трахать тебя на этой кровати, вдалбливать в матрас твое хрупкое тело. И ощущать, как ты обхватываешь меня изнутри, как у тебя все пульсирует и содрогается. Как ты болезненно вцепляешься в мою кожу.
Тебе так нравится? Чувствуешь, как глубоко член заходит в тебя, как жаждет довести нас обоих до исступления? Слышишь сквозь свои крики шлепки наших тел? А руку, сжимающую твои рыжие волосы ощущаешь? А губы, посасывающие кожу? Они оставляют красные отметины, подтверждают, что ты моя. Только моя.
Я так долго сдерживался, так хотел снова увидеть тебя. Твои возбужденные глаза, твое обнаженное прекрасное тело, твои губки, которые ты периодически облизываешь, если мы не целуемся. С ума схожу только от одного твоего вида. От того, как ты прогибаешься в спине и улетаешь в сладком наслаждении, падая на мягкий матрас.
Я присоединяюсь чуть позже, когда ты практически успокоилась. Изливаюсь в тебя, а когда выхожу, наблюдаю, как из аккуратной розовой киски вытекает белая струйка семени. Возбуждающе до невозможности.
– Тай, – ее блаженный голос моментально становится серьезным, тело напряженным, а взгляд испуганным. – Что мы скажем Джеку?
Джеку? Какому Джеку? Причем здесь мой племянник, когда я только что занимался с тобой сексом?
И только спустя долгие секунды воспоминания моментально проносятся в голове. Тот злополучный ужин на дне рождении у Мел, та встреча в ресторане, когда родной племянник не рассчитал сумму. И она. Перепуганная, зажатая, но такая красивая.
И не моя…
– Дядя Тай, с тобой все хорошо? – голос Джека буквально расталкивает иллюзию в разные стороны, заставляя меня вернуться в реальный мир.
И он оказался жесток.
Кожаный салон самолета нашей компании все так же сияет чистотой, снующие туда-сюда две стюардессы в фирменной форме приветливо улыбаются всем пассажирам, юристы, которые полетели с нами на подписание еще одного важного контракта, перекидываются в углу в карты. И мы вместе с Джеком сидим неподалеку в широких креслах. Никакой Софи, никакой кровати и никакого полумрака.
Вашу ж мать! Только не говорите, что я спал!
– Ты живой? – снова меня окликивает племянник, размахивая перед лицом руками.
– Ага, все нормально, – отмахиваюсь, пытаясь прийти в себя. Блядь! Такое разочарование я не испытывал с того момента, как мне отказали в подписании первого договора лет десять назад.
– У тебя встал.
И действительно. Брюки в одном месте хорошенько так увеличились. А этот гаденыш еще и ухмыляется! Если бы ты знал, Джеки, по какой именно причине у меня встал, вряд ли бы веселился.
– А ты не смотри, куда не надо!
Тот лишь усмехается но не отворачивается. Спасибо, хоть в ширинку не смотрит!
– Могу выйти, если надо, или в комнату иди, там пока никого нет.
Ему смешно, а вот мне совсем не до смеха. И дело далеко не в стояке, а в самой ситуации. Вдруг я что-то во сне неудачное сказал? Вдруг произнес имя Софи? Хотя в таком случае, Джек смотрел бы на меня иначе.
И чего я отказался выспаться в отдельной комнате? Ответ прост. Меня вырубило сразу, как только мы взлетели и слегка перекусили. Может, действительно пойти выспаться на кровати?