сиденье, обитое красным плюшем.
– Как дела, девчонки?! – воскликнула она, послав Наоми и Райли воздушный поцелуй.
Те засуетились, восхищаясь платьем, браслетом и сапогами Кейт, придвинули к ней жареный картофель. Потом Наоми бросила взгляд на Ханну, остановившуюся у тележки с десертами, и тихо спросила:
– А она что здесь делает?
Кейт сунула в рот ломтик картофеля. Она, как заметила Ханна, была из той породы людей, которые могли тоннами поглощать пищу, при этом не набирая ни капельки лишнего веса. Стерва.
– Ханна пришла, чтобы кое-что вам сказать.
Райли приподняла брови:
– Серьезно?
Кейт кивнула, сложив руки.
– Она хочет извиниться за все те пакости, которые вы долгие годы от нее терпели.
Что? Ханна оторопела. Речь шла всего лишь о том, чтобы быть приветливой с ними – подлизываться она не обязана. Да и с какой стати надо извиняться перед Наоми и Райли? Они тоже немало гадостей наделали ей за все эти годы.
– Девчонки, она хотела бы начать с чистого листа, – продолжала Кейт. – Призналась, что даже не помнит, с чего началась ваша вражда.
Ханна наградила Кейт ледяным взглядом, от которого застыла бы даже расплавленная лава. Но у той не дрогнул ни один мускул на лице. Доверься мне, говорили ее глаза. Я знаю, что делаю.
Глядя перед собой, Ханна провела руками по волосам.
– Да, – пробормотала она, опуская глаза. – Простите.
– Вот и отлично! – радостно вскричала Кейт. – Значит, мир?
Наоми и Райли переглянулись, затем улыбнулись.
– Мир! – громко воскликнула Наоми, вызвав неодобрительные взгляды посетителей за соседним столиком. – Мона тоже нас кинула. Сначала строила из себя лучшую подругу, а потом, после наезда на тебя, перестала с нами общаться. Безо всякой на то причины!
– Ну, теперь-то мы знаем причину, – поправила ее Райли, поднимая палец. – Она снова переметнулась к тебе, чтобы никто не заподозрил, что это она тебя задавила. Боже. – Райли прижала ладонь к груди. – Как ужасно!
Ханна поморщилась. Неужели нужно обсуждать все это прямо сейчас?
– Мы очень тебе сочувствуем, Ханна, – добавила Наоми с притворной улыбкой. – Пережить такое! И ты тоже нас прости. Конечно, мир! – Она возбужденно подпрыгивала на сиденье.
– Чудесно! – воскликнула Кейт, подталкивая Ханну локтем. Та выдавила из себя улыбку.
– Садись же, Ханна! – пригласила Наоми. Ханна с опаской опустилась на банкетку, чувствуя себя маленькой собачонкой, забежавшей во двор грозного ротвейлера. Все получилось подозрительно легко.
– Мы как раз просматриваем новый номер Teen Vogue, – сообщила Райли, придвинув к ним потрепанный журнал. – Как-никак в эти выходные благотворительный вечер. Мы должны затмить своими нарядами всех уродливых стерв.
Ханна удивленно приподняла брови, заметив дату на обложке журнала.
– Я думала, этот номер выйдет только через пару недель.
Райли пригубила бокал с клюквенным соком, разбавленным минералкой.
– У меня кузина там работает. Это сигнальный экземпляр, но номер уже ушел в печать. Она постоянно присылает мне макеты. А иногда и приглашения на эксклюзивные распродажи подиумных образцов, куда посторонних не пускают.
Синие глаза Кейт округлились, как блюдца.
– Великолепно!
Райли перелистнула несколько страниц и показала на черное коктейльное платье.
– Смотри, Ханна, ты в нем будешь неотразима.
– Какая фирма? – Ханна с любопытством наклонилась вперед.
– А вот это шикарно подойдет к твоим глазам, Кейт. – Наоми ткнула пальцем в ярко-голубое, как яйца певчего дрозда, платье-футляр фирмы BCBG. Prada выпускает роскошные атласные туфли такого же цвета. Ты уже была здесь в их фирменном магазине? Тут недалеко. – Она махнула рукой в нужном направлении.
Кейт покачала головой. Наоми в притворном ужасе прикрыла ладонью рот.
Рассмеявшись, Кейт снова уткнулась взглядом в журнал.
– А на этот вечер, наверное, с кем-то надо приходить, да? – спросила Кейт, проведя пальцем по глянцевым страницам. – Я вообще тут парней не знаю.
– Уж кто бы волновался. – Наоми закатила глаза. – Все мальчишки в школе только о тебе и говорят.
Райли перевернула страницу.
– А у тебя, Ханна, уже есть сопровождающий.
Ханна мгновенно насторожилась. Что это в голосе Райли – сарказм? И эта глумливая улыбка на лице Наоми… И вдруг ее осенило: они сейчас начнут злословить по поводу Лукаса. Насмехаться над его увлеченностью всевозможными кружками, над его дурацким жилетом, который он вынужден надевать, когда драет столы в Rive Gauche, над тем, что не играет в лакросс. По школе до сих пор ходил пущенный Эли много лет назад нелепый – и совершенно не соответствующий истине – слушок, будто Лукас гермафродит.
Ханна стиснула кулаки, ожидая нападения. Знала ведь, что все эти игры в «прости-забудь» слишком хороши, чтобы быть правдой.
Однако Наоми благодушно улыбнулась Ханне, а Райли цокнула языком:
– Везучая ты стерва.
Тощая, как модель, официантка положила на край стола кожаную книжечку с чеком. В другой стороне зала под любимым старым французским плакатом Ханны, на котором был изображен зеленый дьявол, танцующий с бутылкой абсента, сидела молодая парочка, на вид чуть старше двадцати. Ханна украдкой посмотрела на Наоми и Райли, двух девчонок, которые, сколько она помнила, всегда считались ее врагами. И вдруг перестала воспринимать как недостатки те их «пунктики», которые Ханна с Моной вечно высмеивали. Взять хотя бы любовь Райли к легинсам. Ведь, по сути, она стала законодательницей модной тенденции, поскольку начала носить легинсы еще до того, как Рейчел Зоуи[24] одела в них Линдси Лохан. А Наоми с новой стрижкой действительно выглядела эффектно и заслуживала уважения за то, что рискнула столь радикально изменить свою внешность.
Листая журнал, Ханна внезапно ощутила прилив великодушия.
– Райли, а ты будешь смотреться сногсшибательно в этом наряде от Foley and Corrina, – заметила она, показывая на изумрудно-зеленое платье.
– Я тоже так подумала! – согласилась Райли, в знак одобрения ударив раскрытой ладонью о ладонь Ханны. Потом на лице ее появилось лукавое выражение. – Между прочим, до закрытия магазинов еще час. Не хотите забежать в Saks?
Глаза Наоми загорелись. Она посмотрела на Ханну с Кейт.
– Что скажете, девочки?
И у Ханны внезапно возникло ощущение, что ее укутали в большую уютную кашемировую шаль. Вот она здесь, в Rive Gauche, в компании девчонок, собирается пройтись по своим любимым магазинам. Все, что тревожило ее лишь несколько минут назад, улетучилось. Зачем изводить себя обидами и страхами, если ей предстоит отправиться за покупками с новыми лучшими подругами? Ханне вспомнился ее сон в больнице, куда она попала после аварии, сон, в котором Эли, склонившись над больничной койкой Ханны, сказала, что все будет хорошо. Может быть, Эли из ее видения имела в виду как раз этот момент.
Ханна взяла свою сумку, собираясь последовать за остальными, и заметила, что на экране BlackBerry высвечивается уведомление о новом сообщении. Она подняла голову и огляделась. Кейт надевала свое приталенное пальто. Наоми подписывала счет. Райли подкрашивала губы. По залу сновали официантки, принимавшие заказы и убиравшие столики. Откинув назад волосы, Ханна открыла сообщение:
Милый поросенок!
Тот, кто не помнит прошлого, обречен снова и снова наступать на те же грабли. Не забыла еще свой «несчастный случай»? Сболтнешь кому-нибудь обо мне, и на этот раз я сделаю так, что ты больше никогда не очнешься. Но в доказательство своего доброго расположения дам тебе полезный совет: в твоем окружении есть лицемеры и притворщики.
С любовью! – Э.
– Ханна?
Она быстро прикрыла телефон рукой. В нескольких шагах от нее, у стойки бара с мраморной столешницей, стояла Кейт.
– Все нормально?
Ханна сделала глубокий вдох, и пятна перед глазами стали постепенно рассеиваться. Она разжала пальцы, бросив мобильный в сумку. Ну и пусть. К черту новоявленного «Э» – про «поросенка» и происшествие с наездом мог узнать кто угодно. Она снова на высоте, на своем законном месте, и не позволит какому-то идиоту сбить ее с толку.
– Все отлично, – оживленно ответила Ханна. Она застегнула молнию на сумке и пошла из зала вслед за подругами.
15Даже в библиотеке небезопасно
Спенсер тупо смотрела на пар, поднимавшийся от кофейника из нержавеющей стали. Эндрю Кэмпбелл, сидевший напротив нее, листал толстый учебник по экономике. Он постучал пальцем по выделенной маркером таблице.
– Здесь речь о том, как ФРС[25] регулирует объем денежной массы, – объяснял Эндрю. – Если ФРС видит признаки экономического спада, она снижает нормы обязательных резервов и процентные ставки по кредитам. Помнишь, мы обсуждали это на уроке?
– Угу, – неопределенно промямлила Спенсер. О ФРС она знала лишь то, что, когда это ведомство снижало процентные ставки, ее родители приходили в крайнее возбуждение, так как это означало, что их акции поднимутся в цене и у мамы появится возможность заняться переделкой интерьера гостиной – в очередной раз. Но Спенсер не припоминала, чтобы о чем-то подобном говорили на занятиях. Изучение экономики по углубленной программе вгоняло ее в состояние безысходности и беспомощности, как и повторяющийся сон, в котором она снова и снова оказывалась запертой в подземной комнате, медленно наполняющейся водой. Каждый раз, когда девушка пыталась набрать службу «911», цифры на телефоне начинали мельтешить вокруг нее. А потом кнопки превращались в желейных мишек, а вода заливалась ей в рот и нос.
В девятом часу вечера, в среду, Спенсер и Эндрю сидели в роузвудской городской библиотеке – не в читальном зале, а в отдельной комнате, от пола до потолка по периметру заставленной книгами. Они разбирали последнюю тему, которую проходили на занятиях по экономике в школе. Поскольку Спенсер присвоила чужой реферат, школьная администрация приняла решение исключить ее из экономического класса, если она не получит «отлично» по этому предмету за текущий семестр. Родители, разумеется, не собирались тратить деньги на репетитора – а ее кредитные карты они пока не разблокировали, – и Спенсер, поборов гордыню, позвонила Эндрю, разбиравшемуся в экономике лучше всех в классе. Как ни странно, Эндрю радостно согласился встретиться с ней, хотя на этот вечер им задали много домашней работы по литературе, математике и химии.