, Эмили подумала, что Элисон тогда встречалась с Йеном, а ей специально солгала, будто уехала домой с братом. Она тряхнула головой, изгоняя всякие мысли об Эли, захлопнула дверцу Volvo, убрала ключи в карман и зашагала ко входу в «Китайскую розу». Внутри ресторан выглядел как хижина с соломенной крышей. Потолок был облицован бамбуком, в большом аквариуме плавали золотые рыбки. Эмили обошла очередь к прилавку, где отпускали еду навынос. Нос ей защекотали запахи имбиря и зеленого лука. На открытой кухне сновали повара, колдовавшие над огромными чанами. Слава богу, она не увидела знакомых лиц.
Из глубины зала девушке помахал Исаак. Эмили махнула в ответ, опасаясь, что выглядит слишком напряженной. Она чувствовала, что ее пошатывает, и, пробираясь по залу, старалась не натыкаться на столики, стоявшие довольно близко друг от друга.
– Привет, – поздоровался Исаак. На нем была темно-синяя рубашка, выгодно оттеняющая цвет глаз. Волосы он зачесал назад, это делало более заметными его резко очерченные скулы.
– Привет, – отозвалась Эмили. Пока она усаживалась, возникла неловкая пауза.
– Спасибо, что пришла, – поблагодарил Исаак вежливым тоном.
– Пожалуйста. – Эмили постаралась произнести это застенчиво.
– Я скучал по тебе, – добавил Исаак.
– О, – выдохнула Эмили, не зная, как реагировать на его слова. Чтобы не отвечать, она глотнула воды.
Их разговор прервала официантка. Она вручила каждому меню и полотенце для рук. Свое Эмили положила на запястья, пытаясь успокоиться. Она ощущала влажный жар на коже, и это напомнило ей осень, когда они с Майей ходили купаться в ручье у тропы Марвина. Теплая вода, прогретая полуденным солнцем, действовала умиротворяюще, как горячая ванна.
Звук упавшей на кухне кастрюли вывел Эмили из раздумий. Почему вдруг ей вспомнилась Майя? Исаак с любопытством смотрел на нее, словно знал, о чем она думает, и от этого Эмили покраснела еще больше.
Силясь изгнать из головы всякие мысли о своей бывшей девушке, она уткнулась взглядом в салфетку с изображением животных из китайского зодиака. По краям салфетки были нарисованы также знаки зодиака западного.
– Какой твой знак? – вдруг спросила она.
– Дева, – не раздумывая ответил Исаак. – Великодушный, застенчивый, перфекционист. А ты?
– Телец, – сказала Эмили.
– Значит, мы с тобой совместимы. – Исаак чуть заметно улыбнулся.
Эмили в изумлении вскинула брови.
– Ты разбираешься в астрологии?
– Моя тетя хороша в этом, – объяснил Исаак, вытирая ладони горячим полотенцем. – Она постоянно бывает у нас дома и пару раз в год составляет мой гороскоп. Я с шести лет знаю все про свою луну и асцендент. Она и тебе составит гороскоп, если хочешь.
– Хочу. – Взволнованная этой перспективой, Эмили широко улыбнулась.
– Хотя на самом деле у каждого из нас совсем не тот астрологический знак, как мы думаем, знаешь? – Исаак сделал глоток зеленого чая. – Я смотрел одну телепередачу об этом. Зодиакальная система была разработана тысячи лет назад, но ось Земли постепенно смещается. Между зодиакальными созвездиями и месяцами, с которыми они соотносятся, расхождение на целый астрологический знак. Систему расчетов я не совсем понял, но по сути, ты не Телец, а Овен.
У Эмили голова пошла кругом. Овен? Исключено. Вся ее жизнь была выстроена в соответствии с основными качествами, присущими Тельцам – от цвета одежды до стиля плавания. Эли вечно подтрунивала над ней, говоря, что у надежных упертых Тельцов всегда самый скучный гороскоп, однако Эмили любила свой знак. Об Овнах она знала лишь то, что они нетерпеливы, стремятся оказаться в центре внимания и порой бывают распущенными. Спенсер была Овном. И Эли тоже. Или они все-таки Рыбы?
Исаак подался вперед за столом, отодвинув в сторону меню.
– А я Лев. И мы все равно совместимы. – Он снова положил перед собой меню. – Ладно, с астрологией разобрались, скажи, что еще мне следует о тебе знать?
Тонкий голосок в голове Эмили твердил, что ему многое следует знать, но она лишь пожала плечами.
– Сначала расскажи о себе.
– Ладно… – Исаак пригубил воды, размышляя. – Ну, помимо гитары, я еще играю на фортепиано. Занимаюсь с трех лет.
– Ничего себе. – Эмили вытаращила глаза. – Я тоже раньше брала уроки музыки, но это было так утомительно. Дома я постоянно увиливала от занятий, за что мне здорово влетало от родителей.
– Меня родители тоже заставляли заниматься, – улыбнулся Исаак. – Ну… что еще? У отца своя кейтеринговая компания. И поскольку я – хороший парень и его сын, да еще и дешевая рабочая сила, мне часто приходится работать на мероприятиях, которые он обслуживает.
– Значит, ты умеешь готовить? – улыбнулась Эмили.
– Не-а, – покачал головой Исаак, – в этом плане я безрукий – даже тост сделать не могу. Я только обслуживаю. На следующей неделе работаю на благотворительном вечере в центре послеожоговой реабилитации. Это еще и клиника пластической хирургии, но, надеюсь, данное мероприятие проводится не с целью сбора средств на что-нибудь такое. – Он скорчил гримасу.
Эмили широко раскрыла глаза. В Роузвуде и его окрестностях существовала только одна клиника пластической хирургии и послеожоговой реабилитации.
– Ты имеешь в виду «Уильям Атлантик»?
Исаак кивнул с вопросительной улыбкой.
Эмили отвела взгляд и с безучастным видом уставилась на большой бронзовый гонг, стоявший возле стойки хостесс. Какой-то мальчишка, у которого выпали два передних зуба, все пытался ударить по нему, но отец крепко держал его за руку. В клинике «Уильям Атлантик» – или «Билл Бич», как называли ее многие, – залечивала ожоги Дженна Кавано после того, как Эли случайно ослепила ее петардой. А может, и не случайно… Эмили уже не знала, чему верить. Там же лечила свои ожоги и Мона Вондервол.
Исаак сдвинул брови:
– В чем дело? Я сказал что-то не то?
– Я, м-м… – Эмили пожала плечами, – знакома с парнем, чей отец основал ожоговую клинику.
– Ты знаешь сына Дэвида Эккарда?
– Мы с ним учимся в одной школе.
– Ну да, – кивнул Исаак. – Роузвудская частная школа.
– Я на частичной дотации, – быстро сказала Эмили. Меньше всего ей хотелось, чтобы он счел ее представительницей избалованной «золотой молодежи», которая купается в деньгах.
– Должно быть, ты очень умная, – заметил Исаак.
– Не-а. – Эмили нагнула голову.
Мимо прошла официантка с подносом, на котором стояли тарелки с «цыпленком генерала Цо».
– В субботу отец обслуживает благотворительный вечер роузвудской частной школы в каком-то богатом доме на десять комнат.
– О, вот как? – У Эмили екнуло сердце. Исаак явно вел речь о мероприятии в доме Спенсер, о котором сегодня утром объявили на классном часе. Благотворительные аукционы посещали почти все родители и многие школьники, не желавшие упустить возможность красиво одеться и тайком от взрослых выпить шампанского.
– Значит, я увижу тебя там? – Лицо Исаака просияло.
Эмили вонзила вилку в ладонь. Если она там появится, начнутся расспросы, почему они вместе. Если не появится, Исаак сам начнет спрашивать про нее, и кто-нибудь, как пить дать, откроет правду о ее прошлом. Например, Ноэль Кан, или Майк Монтгомери, или даже Бен, бывший парень Эмили. Может, и новоявленный Аноним тоже будет там.
– Наверное, – решила она.
– Здорово. – Исаак улыбнулся. – Я буду в смокинге официанта.
Эмили покраснела.
– Тогда, может, ты лично будешь меня обслуживать? – кокетливо предложила она.
– Договорились, – ответил Исаак. Он стиснул ее руку, и у Эмили сладостно защемило сердце.
Неожиданно Исаак поднял взгляд поверх головы Эмили, улыбаясь чему-то за ее спиной. Она резко обернулась и похолодела. Моргнула несколько раз, надеясь, что стоящая сзади девушка – это просто мираж.
– Привет, Эмили. – Майя Сен-Жермен убрала с лица вьющуюся прядь, падавшую на ее желтые, как у тигра, глаза. Одета она была в толстый белый свитер, джинсовую юбку и белые колготки из толстой пряжи. Майя переводила взгляд с Эмили на Исаака и обратно, силясь понять, почему они вместе сидят в этом ресторане.
Эмили высвободила свою ладонь из ладони Исаака.
– Исаак, – сипло произнесла она, – это Майя. Мы учимся в одной школе.
Исаак приподнялся за столом, протягивая руку.
– Привет. Я – парень Эмили.
Майя выпучила глаза и отступила на шаг, словно Исаак только что признался, будто слеплен из коровьего навоза.
– Понятно, – шутливо протянула она. – Ее парень. Хороший прикол.
Исаак сдвинул брови:
– Прошу… прощения?
Майя нахмурилась. А потом время, казалось, замедлило свой ход. Эмили увидела, как на лице Майи отражается осознание – это вовсе не шутка. Насмешливая улыбка заиграла на ее губах. Так у тебя и вправду с ним свидание. В глазах Майи появился злобный блеск. И ты скрыла от него, какая ты на самом деле, как и от Тоби Кавано. Похоже, ее бывшая просто в ярости. Ведь Эмили всю осень издевалась над ней: изменяла с Тристой, встреченной в Айове девушкой; обвинила Майю в том, что она и есть «Э», несколько месяцев с ней вообще не разговаривала. Сейчас Майе представилась отличная возможность расквитаться за все обиды.
Не давая ей сказать ни слова, Эмили вскочила из-за стола, сдернула куртку со спинки стула, схватила сумочку и, лавируя между столиками, устремилась к выходу. Она не видела смысла в том, чтобы сидеть и ждать, когда Майя расскажет про нее Исааку. Не хотела видеть разочарование – а скорей всего, и омерзение – в его глазах.
Ледяной воздух обжигал лицо. Добравшись до своей машины, девушка прислонилась к капоту, пытаясь обрести самообладание. Заглянуть в ресторан она не смела. Лучше сесть в машину, укатить прочь и никогда больше не появляться в этих местах.
По пустынной стоянке гулял ветер. Большой уличный фонарь над головой Эмили мерцал и раскачивался. Потом что-то зашуршало за массивным «Кадиллаком», стоявшим через два парковочных места от ее