– Вы по поводу убийства Жанетты?
Теперь инициативу проявил Фавро, перехватив разговор:
– Мадемуазель Бревюссо, вы хорошо её знали?
– Смотря что вы хотите узнать? – высокомерно парировала красотка.
– Всё, что считаете нужным нам сообщить.
Кларин снова занялась макияжем, Фавро не расположил её к откровениям.
– Она была солисткой Чёрной Кошки. Публика её обожала. Недели две назад её убили. Это всё. – сухо и безынициативно ответила Кларин.
Разговор шёл крайне скупо. Конте вначале старался не мешать Коте-Фавро нарабатывать опыт, но уже и сам начинал засыпать на ходу, как лошадь в стойле, потому решил взять борозды в свои руки:
– Вандея?
Дамочка растерялась, встрепенулась как воробушек и отбросив карандаш в сторону, оглянулась на комиссара:
– Да… А как вы…
– Северный акцент, детка. Если ты родился на севере, то это уже диагноз. Без обид, мордашка у тебя смазливая, как и всё остальное доступное обзору. Кларин Бревюссо значит… Но родилась ты не с этим, как тебя по удостоверению, ещё не забыла?
Кларин звонко рассмеялась:
– Леопольдина Майоль. Можете себе представить такое на сцене парижского кабаре?
– Скорее, на выносном рынке. Броское имя необходимо для шоу, как яркая вывеска над входом в магазин, потому без этого никак.
Конте подошёл и присел напротив красотки, направляя в её сторону хитрый и искушающий взгляд. Фавро оставался стоять на пороге, прислонившись к дверному косяку и наблюдая за всем происходящим.
– А ваша фамилия и напористость выдаёт в вас итальянца, комиссар. Хотя шарм определённо французский, – немного заигрывая Кларин уже сама продолжала общение, не сводя глаз с комиссара.
– Мать французская прачка, отец итальянский матрос. Но это не точно, так как не видел их с рождения. Слушай, красотка, а у этой Жанетты, ты не знаешь настоящих имени и фамилии?
– Знаю конечно. Имя ей не нужно было менять, ей вообще мало что нужно было менять в отличие от многих из нас. А вот псевдоним Паризо она взяла ещё со времён работы в «Зелёном Какаду», а настоящая фамилия – Лаваль.
– Вот умница. А что, она давно уже в Париже?
– Насколько я знаю, она бельгийка, когда и как попала в Париж – неизвестно. Но выступать начала года три-четыре тому назад. Хорошее начало ей дало «Зелёное Какаду», она сделала себе там имя. И даже чтобы переманить её сюда, Марсьяль заплатил владельцу какаду кругленькую сумму. Вы много таких знаете?
Рассказывая краткую биографию Жанетты, Кларин немного занервничала и потянулась за сигаретой. Конте предложил ей зажигалку и составил компанию, непринуждённо заводя разговор в нужное русло.
– Допустим, полдюжины наберётся… Наверное, из-за этого её девчонки здесь недолюбливали. Но ты девочка смышлёная, что ты думаешь о её убийстве?
– Это чудовищно. Хоть мы и не были с ней подругами, но пару раз она занимала мне чулки и помаду. Её нашли в гримёрке сразу после выступления, которое должно было быть последним – она завязывала со сценой навсегда. Когда я узнала, что её задушили, у меня сразу перед глазами пронеслась ферма моей семьи в Аврилле, как отец душил гусынь. Мне становится не по себе, когда я это вспоминаю… – вспоминая прошлое, Кларин невольно дотронулась шеи.
– Прям таки навсегда? Может, хотела хвостом вильнуть перед Марсьялем и только? – продолжал расспрашивать комиссар.
– Нет, там другое…Понимаете, для девушки с кабаре цель не только сделать себе имя и получать хорошие деньги, но и подцепить богатого любовника, а ещё лучше – мужа. Это как сорвать джекпот в казино. И поверьте, у неё были все задатки для этого. Вот, кстати её фотография, посмотрите.
Кларин достала из небольшого шкафчика студийную фотографию Жанетты, роковой красотки, которую настигла несправедливо жестокая участь. Кожа – чистый фарфор, пронзительные аметистовые глаза, волосы будто бургундский хмель, чётко очерченные скулы, трепетные, будто замшевые губы и соблазнительная родинка в уголке рта – несмотря на свою холодную красоту, это неземное создание могло не только растопить самый холодный лёд, но и зажечь испепеляющий дотла пожар.
Конте потратил несколько минут разглядывая портрет Жанетты, после передав его Фавро.
– Да, довольно необычная, запоминающаяся дама, есть в ней кое-что цепляющее. Так ты говоришь, она уходила к любовнику?
– Она подцепила золотую рыбку и собиралась выйти замуж за очень влиятельного мужчину. Одно помолвочное кольцо чего стоило – таких рубинов, бриллиантов, такой роскоши я никогда не видела.
– И кто счастливчик-то?
– Не знаю, она никому об этом не рассказывала. И он даже никогда не приезжал за ней лично – с чёрного выхода её всегда забирала тёмная машина с шофёром. Всегда дарил ей корзину цветов после каждого выступления, но никогда не вкладывал туда карточки. Она и так знала, что они от него. Всегда были эти роскошные, красные как кровь голландские розы… Кроме…
– Кроме?
– Как-то, где-то месяц назад, не раньше, после очередного выступления ей прислали такой же роскошный букет, но среди этих шикарных кроваво-красных роз была одна, жёлтая роза. Я тогда подумала, какая безвкусица. Хотя я мало что понимаю в цветочной моде, мне лишь бы даритель был по богаче…
– А в день, когда её убили, ты ничего необычного не заметила?
– Это была пятница. Шёл дождь. Но, вы, наверное, будете смеяться… У меня было какое-то особенное, тревожное предчувствие. Будто что-то должно случиться. Оно никогда не подводит меня. Шоу открывала Рита, Марсьяль смог её уговорить, потому что они не ладили с Жанеттой и в этот день она наотрез не соглашалась выступать. После неё продолжила Жанетта и закончила своё последнее выступление около трёх часов ночи. А потом мы с девочками закрывали вечер. Об убийстве узнали только когда все разошлись, и уборщица пришла прибраться утром. Это всё. После этого, Марсьяль на некоторое время поставил охрану с чёрного входа и в коридоре у гримёрок. Было очень страшно, многие подумывали уйти. Вы думаете, её убил маньяк?
– Пока не знаю, детка. Но обязательно узнаю. Я видел афишу на улице, теперь главной кошечкой тут стала некая Рита Галье. Наверное, ей как никому это убийство на руку, что скажешь?
– Знаете, как-то раз Рита закатила истерику Марсьялю, что требует к себе уважения и хочет отдельную гримёрку как у Жанетты, а также хочет повышения жалования. Марсьяль тогда рассмеялся ей в лицо, сказал, что она ничем не выделяется среди остальных, а та ему огрызалась, что тянула на себе всё кабаре до прихода Жанетты, после вообще – плюнула ему в лицо! Вы бы только видели его! Но в итоге он сделал так, как она хочет.
– Жаль, я бы не одну сотню отдал чтобы на это посмотреть. А так, Жанетта и Рита часто грызлись между собой?
– Бывало. Я помню, они как-то очень ругались, даже подрались, тут такое было! Клочья волос разлетались по всем углам! А началось всё из-за какого-то пустяка, я уже и не помню, из-за какого именно. Помню слова Риты: «Да за ночь со мной мужчины выстраивались колоннами!» А Жанетта ей в ответ: «Ты грязная корабельная шлюха! Ты отдавалась каждому, чтобы получить что-то взамен. А мне не нужно было даже смотреть им в глаза – они сами падали к моим ногам, а с кем лечь выбирала я, а не они!». Что-то вроде того. Уже после смерти Жанетты, Марсьяль назначил Риту Чёрной кошкой – ведущей солисткой. Гримёрку Жанетты полицейские облапали с пола до потолка, но ничего не нашли. И ещё, Рита вроде как испанка, потому закатить истерику может на ровном месте.
Конте вздохнул, вспоминая о найденной записке в зеркале Жанетты:
– Плохо лапали. И где сейчас эта чикита?
– Репетиции она пропускает, если только у неё нет дел к Марсьялю. Теперь она единственная звезда здесь, и ставит ему условия своего содержания. Он всё терпит, ведь если ещё и Рита куда-то исчезнет, то кабаре ждёт полное фиаско.
– Ладно, детка, спасибо тебе большое, ты нам очень помогла. Готовься к шоу, мы тебя больше отвлекать не будем.
Кларин была польщена таким вниманием, но немного расстроена, что Конте уходит, потому соскочила вслед за ним:
– Комиссар, вы придёте вечером? Я бы очень, очень этого хотела!
– Не обещаю, но постараюсь, красотка.– Конте бросил в ответ многозначительную улыбку, дав надежду Кларин.
Оставив мадемуазель Бревюссо, Конте был молчалив – среди всего массива информации, которую ему довелось услышать, было несколько моментов, которые заставили его не на шутку задуматься.
– Ну, Фавро, теперь нам нужна Чёрная Кошка, но с ней нужно действовать осторожно – есть подозрение на бешенство. Хотя, может получиться её приласкать, и она уляжется на коленках, мило мурлыча, спрятав свои острые зубки и коготки куда подальше.
– А вот кажется и она, патрон. Судя по рассказам Кларин, нам дико везёт, ведь эта дамочка редко подкатывает так рано.
По залу бодрым, хотя нет, скорее нервозным темпом шла дама, явно походившая на Риту Галье по описаниям Кларин. Её кожа цвета кофе, как и глубокого, тёмного оттенка волосы сливались с остальной плохо освящённой обстановкой. Но даже не глядя в её сторону, вы прочувствуете харизму Риты до дрожи в конечностях – лишь одним своим взглядом она могла заставить заискрить провода.
Увидев на горизонте двух незнакомцев, она сразу ринулась в бой, показав испанский нрав:
– Кто вы такие?! Как вы сюда попали?!
Конте шепнул Фавро с лёгкой иронией:
– Тяжёлый случай, Фавро. Приласкать не получится – только пристрелить.
– Где Бонне? Где Марсьяль? Что тут происходит?! – продолжала нервничать гордая южанка.
На вопли разгневанной дамочки выбежали сразу двое – хозяин и его сподручный.
– Рита, успокойся! Это комиссар Ко…
– Комиссар?! Какой ещё комиссар, объясни, Марсьяль?! Зачем мне знать его имя и видеть его перед собой?!
– Да угомонись же ты! Он всего лишь задаст парочку вопросов, тебе-то что? Если он этого не сделает, у нас будут огромные проблемы, а значит и у тебя тоже!
Рита на минуту заткнулась, но гордого, надменного вида не переменила. Пытаясь строить из себя важную персону, она высокомерно парировала: