СУЕТА В ЦЕНТРЕ ПАРИЖА
Сегодня в центре Парижа было довольно оживлённо – на уши прессой были подняты все газетчики и любители светских сплетен в ожидании приезда мадам Изабель Виньяр. О её пристрастии к красивым и дорогим вещам ходили легенды, и на этот раз она не разочаровала искушённую публику. Авантюристка Изабель, как раз сегодня с шиком и шумом возвращалась из Англии, где успела разорить мужа на четверть его несметного состояния приобретением безделушки на лондонском аукционе. Этой безделушкой была довольно маленькая брошь в виде довольно маленькой птички – колибри, искусно украшенной рубинами, алмазами, изумрудами и прочими драгоценными и редкими камнями. Её муж, третий богатейший человек Франции – промышленник Эмильен Виньяр, прознал о взбалмошной выходке жены ещё до её возвращения домой и страшно клялся, что не пустит Изабель за порог, да ещё и подаст на развод. Но мадам Виньяр была дамой с высоким самомнением и строптивым характером – фыркнув на угрозы мужа, она сразу направилась в лучшую гостиницу Парижа, не унижаясь у ворот семейного поместья. Да, без всяких сомнений, «Палас Отель» был польщён такой гостьей, даже если она и свалилась им на голову без всяческих предупреждений.
Эта шикарная, породистая дама, гордо задрав голову до потолка не считала нужным смотреть по сторонам, ни на любопытных газетчиков, то и дело щёлкающих объективами камер и выкрикивающих её имя, ни на стелящихся у её ног персонал отеля. Но такую дамочку отнюдь нельзя было упрекнуть в глупости, ведь в президентский номер люкс отправился после долгого путешествия караван её вещей, а в номер поскромнее, располагавшийся этажом ниже, в тишине и уединении расположилась их именитая хозяйка.
Мадам Виньяр прихватила с собой лишь пару коробок новых вещей, в которые ещё не успела облачиться ни разу, ну и конечно же, свою новую игрушку – почти что бесценную птичку, ставшей камнем преткновения в колонках социальных слухов и в личной жизни самой мадам.
Расположившись в своё удовольствие, без году сорокалетняя, но всё ещё обворожительная шатенка принялась за аперитив – бокал старого Лафита был лучшим лекарством для восстановления сил и потраченных нервов. Идиллию прервал стук в дверь, который неловко, и в тоже время навязчиво нарастал, тем самым ещё больше нервируя мадам. Приоткрыв двери, перед ней предстал растерянный молоденький портье с реденькими усиками, слегка помятой форме, но в белоснежных перчатках. Небольшая коробка под мышкой дополняла образ рассеянного и нерасторопного человека.
– Как вы смеете прерывать мой отдых?! Я не вызывала обслуживание в номер, к тому же, на моей двери чёрным по белому указано: «НЕ БЕСПОКОИТЬ». Советую вам хорошо подумать, насколько важна причина вашего вторжения перед тем, как я пожалуюсь начальству на самоуправство и вакханалию прислуги, то есть, вас. Я требую ответа, что вы молчите? – с этими словами мадам Виньяр выплеснула всё своё презрение, какое у неё только было к обычному люду.
– Мадам Виньяр, я прошу вас… Прошу, выслушайте меня пару минут, это очень срочно. Дело в том, что вам грозит опасность и служба охраны отеля ничего не сможет предпринять в данном случае… – растерянный портье был не на шутку встревожен, и эта тревога постепенно передавалась мадам.
– Вы хотите сказать, что меня собираются ограбить?
– Этого тоже исключать нельзя, но, дело в том, что…
– Прекратите же вы мямлить и объясните мне наконец, что происходит!
– Происходит то, что ваш муж направляется к вам вместе со своим адвокатом мэтром Гарибо, его помощниками, журналистами, репортёрами и даже прокурором. Он хочет выставить вас в глупом свете, спровоцировав на скандал и самолично вручить вам повестку в суд. Вам нужно поторопиться – они уже подъезжают к отелю и вот-вот окажутся в холле!
После сказанного портье, мадам Виньяр будто обдало кипятком. И не зря – она прекрасно знала своего мужа и его характер. Она знала, что её муж под влиянием порыва гнева может решиться на самые отчаянные и самые нежелательные для неё меры. Теперь получилось так, что этот робкий и неуверенный портье, даже сам и не зная того, сбил спесь с самой высокомерной светской львицы Парижа.
Изабель остолбенела в недоумении, и даже начала немного заикаться – развод не входил в её планы, независимо от суммы отступных, за которые ещё нужно будет побороться с армией адвокатов мужа.
– Но…но… что ж-же мне делать?
– Мадам, если вы пожелаете, я могу помочь вам укрыться, и они останутся в дураках!
– Что вы хотите за это?
– Сто пятьдесят франков. Ну, или хотя бы сто…
– Ладно, пускай будет сто пятьдесят, только сделайте так, чтобы они меня не нашли!
– Берите – наденьте это и возьмите с собой только самое необходимое. Я подожду вас за дверью, пока вы переоденетесь. Если что, я постучу тихонько в двери, будьте готовы. – портье протянул мадам непрезентабельного вида картонную коробку.
– Что это?
– Нет времени на объяснения, мадам! Прошу, поторопитесь, времени совсем не осталось!
Выхватив коробку из рук портье, Изабель скрылась за дверью. Ей хватило нескольких минут чтобы вытаращить глаза, ахнуть и надеть новое облачение. Через миг она уже покидала свой номер коридорами отеля в сопровождении своего нового «добродетеля».
– Я надеюсь, вы это придумали не для того, чтобы похохотать, вырядив меня пугалом! – возмущалась полушёпотом мадам Виньяр, вцепившись за руку портье.
– Напрасно мадам, форма горничной вам к лицу, а белый фартук на чёрном платье очень хорошо подчёркивает вашу тонкую талию. Согласитесь, на этаже обслуживающего персонала было бы довольно странно видеть столь шикарно одетую даму. Но почему вы сняли обувь?
– А вы хотите, чтобы я одела под эту мещанскую рясу единственные в своём роде туфли, которые лично для меня скроил сам Роже Вивье9? Нет уж, увольте, лучше бежать босой…
Портье выбился вперёд и заглянул за угол: одна из горничных только что нырнула в подсобку, теперь проход был свободен.
– Скорей, за мной, к служебному лифту!
Босая шатенка в наряде горничной, который был явно ей не по размеру, неуклюжей рысью бежала за портье, то и дело обхватывая выпрыгивающую с рук непомерную шляпную коробку, которую она прихватила с собой. Маленький служебный лифт с обратной стороны коридора был предназначен для передвижения мелкого персонала отеля, вроде прачек, горничных, портье и мастеров-ремонтников. Такое разделение было продиктовано указанием администрации отеля, дабы не смущать великосветских постояльцев простонародными лицами.
Оказавшись внутри тесноватой кабинки, мадам Виньяр едва могла успокоиться, вскипая от ненависти к мужу, который решил так непорядочно её подставить.
– Возьмите сразу свои сто пятьдесят франков, не люблю быть должна. – протянула деньги своему проводнику Изабель.
– Давайте пока повременим с деньгами, я немного суеверен и никогда не беру денег наперёд. Однако, я бы всё равно их не взял, дорогая.
– Неужели? Вы хотите сказать, что мне попался благородный спаситель? – удивлённо подняла брови мадам.
– Едва ли. – угрожающе ухмыльнулся в ответ портье.
Внезапно, лифт остановился между этажами, чем вызвал негодование у озадаченной мадам Виньяр:
– Почему мы остановились?
– Не пугайтесь, дорогуша. Давайте перейдём к делам.
– К каким делам?! Только посмейте ко мне прикоснуться, я…
– Нет, нет, – поспешил успокоить дамочку негодник. – Это меня в данный момент не интересует, хотя я нахожу вас на твёрдую четвёрочку. Попрошу птичку, мадам. Отдадите сами или придётся применить немного грубой силы?
Мадам Виньяр чуть не взорвалась от злости:
– Это неслыханно! Вы, вы, вы нахал! Я ничего вам не отдам, нет, ни за что! Лифт тоже не сможет стоять вечность – скоро эти тупые консьержи спохватятся и пошлют сюда кого-нибудь, тогда уж вам точно не поздоровится!
– Пускай это вас не тревожит – вечности ждать не придётся.
– Значит, всё, что вы мне там наговорили – ложь, глупая шутка?!
– Без сомнений, моя дорогая мадам Виньяр, я говорю правду, и спрашиваю в последний раз, цивилизованно и культурно – отдайте вашу побрякушку.
– А…а у меня её нет! – встала в позу мадам.
– Ах нет? Тогда зачем мадам взяла с собой эту жутко неудобную шляпную коробку?
В этот момент, руки портье, по-прежнему облачённые в белые перчатки, уже лежали на верхней крышке коробки.
– Не смейте, там только моя соболиная накидка и… маленькая, не очень дорогая перламутровая пудреница.
– Я бы не отказался её увидеть. Иначе мне придётся применить к вашему милому личику вот этот холодный и беспощадный предмет, подумайте хорошо, сможет ли ваша пудреница исправить его прикосновения? – в руке наглеца, словно ниоткуда, элегантным образом появился столовый нож из ресторана «Палас Отеля» и засверкал прямо у подбородка взволнованной, бесполезно пытавшейся хорохориться мадам Изабель.
Всё-таки, натиск был неравным, и под нахлынувшей волной эмоций она протянула руку в коробку, резким движением вытащила проклятую брошь и бросила грабителю в лицо:
– Да подавитесь вы ею!!!
Ловким и изящным движением, самозванец словил её самыми кончиками пальцев, полюбовался долю секунды, и спрятал во внутренний карман жилетки.
– Ну вы получили её, получили, и как вы собираетесь с ней уйти?! По воздуху?!
– Также легко, как и ограбить богатую дамочку у всех на виду. Это вам, в утешение, можете начинать скорбеть и рыдать, – вор избавился от жилетки и шляпы «таблетки», оставив их на память ограбленной мадам.
Лжепортье позаимствовал шляпную коробку Изабель и использовав её как стул, тем же изящным столовым ножом отогнул часть планки, прикрывающей стык кабины и крыши лифта. Провозившись самую малость, он с особой лёгкостью отбросил часть крыши в сторону, и с невесомостью атлета взобрался на самый верх. Напоследок, вор проявил хорошие манеры, не забыв попрощаться с новой знакомой:
– Не скучайте, Изабель, уверяю вас, вы не будете долго терпеть неудобств. Если вдруг у вас начнётся приступ клаустрофобии, посчитайте от одного до ста представляя летящих одна за другой малышек-колибри.