– «Ревильяхихедо»? Я никогда не давал добро на сделки с трансатлантическими суднами.
Глава 14. Под знаком Змееносца
В коем-то веке комиссара Конте можно было застать в своём кабинете, да ещё и полностью погружённым в рабочую обстановку. Он курил и что-то бормотал про себя, разглядывая «пасьянс», разложенный на столе: записка с угрозами Ива Фалардо, адресованная Жанетте, коралловые бусы, принадлежавшие Рите, а также её странные чертежи и расчёты. Венцом всей этой картины было обнаруженное Фавро и позаимствованное Альбанеллой кольцо, которое, как и смог предугадать Конте было найдено на теле Риты. Стоит отметить, что это заимствование не прошло так уж гладко, как должно было. Самым неуклюжим образом, ещё не отошедший от одурманивающего в дождливую погоду пастиса, на виду у зевак и легавых, Альбанелла сунул кольцо в карман своего потрёпанного плаща, через дыру в котором, оно со звоном покатилось на мокрый асфальт. Чтобы как-то спасти ситуацию, Фавро ничего другого не оставалось, как арестовать вороватого бродягу и доставить его в участок. Кольцо, естественно, было незаметно изъято Фавро, а в протоколе указано, что бродяга, скорее всего, его проглотил. Эта суматоха не могла не привлечь внимание начальника Бруссо, потому пол утра Адриану пришлось отчитываться, как школьнику, выдавая нелепую ложь о ходе расследования и произошедшем прошлой ночью. Когда он вернулся в кабинет, то был удивлён не только тем, что застал за работой комиссара, но и весьма загорелым посетителем, который с умным видом уклюнулся с головой в писанину Риты. Фавро напрягся, заподозрив неладное:
– Комиссар, что происходит?
– Потише, Фавро, не мешай нам с Жао разгадывать кроссворд. – Монотонно буркнул Конте.
В нагнетённом удивлении, Адриан присел на подоконник, наблюдая за странным процессом со стороны. И процесс этот оказался довольно затяжным – битый час над диковинными вычислениями корпел с виду знающий своё дело незнакомец, непрерывно находясь под зорким взглядом комиссара.
Наконец, шарада была разгадана, и чужеземец Жао представил на суд свои труды:
– Смотрите, комиссар. Здесь несколько натальных карт, которые составляла Эврита. Она давно проявляла интерес к учениям Нострадамуса, когда впервые узнала об этом от нашего Маду – именно он научил её предсказывать судьбу и читать её знаки. Она и шагу не могла сделать без этих расчётов, всюду и всегда за собой таскала все эти календари и звёздные карты.
Конте печально вздохнул:
– Да, возможно Маду и научил её видеть удары судьбы, но не научил как от них уворачиваться.
– Эврита была рождена под знаком Скорпиона, – продолжил посвящать в тайны астрологии сеньор Жао. – Глядите сюда, комиссар. Это значит, что вдоль этой линии рассчитаны события её жизни на месяц вперёд. Причём к концу месяца звезды ей предрекали какие-то неприятности, видите, как эта линия, линия жизни, как она стремительно идёт на спад?
– Да, Жао, и звёзды ей не лгали. Что может быть более неприятным, чем отправиться на тот свет?
– А вот вторая карта пестрит разноцветными линиями, но это не просто линии комиссар, они олицетворяют людей, которые играли в её жизни особое значение и от которых она могла чего-то ожидать или наоборот, от которых могла зависеть. Я сверил данные из всех досье, которые вы мне дали, и думаю, что разгадал, кто прячется за каждой линией, но есть и несколько противоречивых персон.
– В любом случае, это лучше, чем ничего – ты заставил эту безмолвную гору целлюлозы говорить. Продолжай, Жао.
И Жао продолжал:
– Вот эта пурпурная линия означает её соперницу, Жанетту Паризо. Как я узнал из ваших документов, она была рождена 19-го сентября под знаком Девы. Я вижу потёртости на карте, вероятно, Эврита несколько раз ошибалась в расчётах и вносила коррективы. Линия Жанетты идёт практически параллельно линии Эвриты, можно сделать вывод, что они довольно тесно пересекались даже за пределами кабаре. Следующая линия зелёного цвета, цвета богатства. Этот человек, некто рождённый 11-го августа, значит – Лев. Под знаком Льва я нашёл мсье Шапю, хозяина кабаре. Этот человек покровительствовал ей, но его влияние с каждым разом всё больше ослабевало, я думаю, у неё мог появиться новый покровитель.
– Не сомневаюсь в этом, Жао, я был уверен в этом ещё раньше.
– Комиссар, синяя линия символизирует верность, и она тоже была в её жизни. Человек под этой линией играл скорее второстепенную роль в её судьбе, но время от времени она прибегала к его совету и могла искать его поддержки. Среди всех претендентов я больше склоняюсь к мсье Шарлю Бонне, 1-е июля, Рак – как и указано в её расчётах. Те немногие, которые не числятся в вашей картотеке, но присутствуют в её расчётах, знакомы мне лично, я узнал их по датам рождения. Это люди из прошлого Эвриты, её отец, брат, некоторые друзья. Большая часть из которых остались в Испании, потому я уверен, что они не будут вам интересны.
– Я полагаю Жао, что она следила за их судьбами лишь из женского любопытства. Остались ли те, кто всё ещё нам неизвестен?
– Из тех, кого вы мне дали комиссар, неразгаданными для меня остались только две линии, две таинственные личности. Знаете, комиссар, этих двоих она выделила особыми цветами – только взгляните. – Жао протянул комиссару один из листов натальной карты Эвриты, а сам начал просматривать все таблицы и графики с самого начала.
Конте со взглядом скептика не разделил восхищение Жао:
– Особыми? Что особого в голубом и чёрном?
– Не голубой, а бирюзовый – цвет символ тайной мудрости. Под этой линией скрывается некто под знаком Козерога, и этот человек появился в жизни Эвриты буквально накануне её смерти. Вам должно быть это интересно, ведь его она явно боялась и отметила как человека, от которого нужно держаться подальше. Не знаю как вас, а меня это взволновало, её не так просто было напугать.
– А кто скрывается за чёрной линией?
– Точно не могу сказать, комиссар, здесь указано лишь то, что с ним она была знакома и ранее, и что рождён он был под знаком Змееносца.
– Почему чёрный, она тоже опасалась этого Змееносца?
Жао немного рассмеялся, после чего, с умным видом пояснил:
– Вопреки мнению любого непосвящённого в учения астрологии, этот цвет является далеко не отрицательным символом. Чёрный – символ власти, а не смерти, как наверняка подумали вы, комиссар. К тому же, он родился под особенным знаком.
Знакомя с причудливым миром созвездий, магических расчётов и остальной эзотерической палитрой, глаза Жао обретали какой-то пугающий блеск и время от времени его глазницы наливались кровью. Наверное, нет на свете человека, который бы не хотел поднять завесу тайны будущего, узнать, что же ждёт его впереди. Но чем больше люди тратят на это силу своей веры, тем меньше они замечают, как сами воплощают в жизнь эти дрянные предсказания. Именно так считал Конте, потому всегда противился подобным вещам, твёрдо веря в тот факт, что сам человек является творцом своей судьбы. Но несмотря на это, было в словах Жао кое-что, что заставило комиссара отнестись к этим расшифровкам более чем серьёзно.
Нахмуренный Фавро ещё более скептически, чем комиссар, относился к подобной магической статистике и учения Нострадамуса его больше раздражали, чем впечатляли. Изображать немую статую ему надоело – так почему бы не попробовать подлить масла в огонь? Ведь как известно, именно в споре рождается истина.
– Комиссар, а вам не кажется несуразицей этот персонаж – Змееносец? Среди знаков Зодиака подобного нет. Так может это вовсе и не человек, а какое-нибудь желаемое обстоятельство – карьерный рост, слава, дорогое путешествие, а может и замужество. Об этом, кстати, звёзды что-нибудь говорят или мы будем оперировать только туманными образами и философскими домыслами?
Фавро не удалось задеть за живое знатока возвышенных учений в лице Жао, который оставался невозмутимым, и словно погружённым в лёгкий транс. Он ответил на сомнения Фавро с неким достоинством и спокойствием в голосе:
– Маду признаёт четырнадцать знаков Зодиака, среди которых незаслуженно списанный Змееносец. И вы ошибаетесь, это не событие, а живой человек, со своим ходом мышления, своими желаниями и своей ролью в этом мире. Согласно расчётам Эвриты, у этого человека настал очень важный период в жизни, он может достичь больших высот или упасть на самое дно… И да, есть кое-что, что окажется лично для вас полезным – инициалы под линиями Козерога и Змееносца – К.К. и Р.П.
– Тебе знаком кто-либо с такими инициалами, Жао?
– К огромному сожалению, нет – в памяти я перебрал абсолютно всех. Даже отдалённое сходство перечёркивает несовпадающая дата рождения.
Жао, словно пророк, помог комиссару услышать и увидеть всё, что было скрыто в неоднозначных шифровках, но, по сути, находилось всегда на виду.
– Спасибо Жао за твою помощь, без тебя мы бы не приблизились к находке убийцы Жанетты и Эвриты.
Сеньор Сантос отвесил небольшой, но почтительный поклон, трагично подведя итог:
– Комиссар, это меньшее, чем я могу помочь следствию. Знаете, что было самым забавным и досадным одновременно? Что в жизни, что на бумаге – меня не словно не существовало для неё.
– Кто знает Жао, может для тебя она определила более сокровенное место.
– Даже боюсь спрашивать, какое! – иронично посмеялся над собой сеньор Сантос.
– Своё сердце, Жао.
Конте искренне проникся к бедолаге Жао Сантосу, и в благодарность за его услугу смог тоже кое-что для него сделать, сумев вернуть давно потерянную надежду всего лишь одной фразой.
Как только за Жао закрылись двери, Коте-Фавро прицепился с расспросами к комиссару:
– Теперь вы можете объяснить, что это было?
– Садись поудобнее Фавро, шоу обещает быть интересным. – интригующе ответил Конте.
Ничего не подозревающий Фавро расположился в кресле, ожидая интересного рассказа комиссара. Конте встал, и медленно зашагав по кабинету, оказался за спиной Фавро, затем неожиданно резким движением накинул ему на шею бусы Риты, ощутимо сжав горло. Сожми он эту коралловую гирлянду чуть сильней, и у Конте был бы ещё один труп…