– Всё! Хватит! Сложи всё так, чтобы не вызывало подозрений, подбери и запихни как-нибудь обратно, живей! – командовал инспектор.
И Альбанелла рассеянно и небрежно, всё сшибая, роняя на своём пути, пытался навести спешный порядок. Суету этих двоих прервал громкий треск входной двери – кому-то тоже приспичило помолиться среди ночи. Фавро дал знак Альбанелле не шуметь и бросить возню с ящиками, забрать лом и тихонько покинуть задний двор, без малейшего шума прикрыв за ним двери.
Оказалось, что в церковь пришли двое или трое посетителей, которые также крались в сторону двери, ведущей на задворки. Фавро и Альбанелла притихли и прижались к стене исповедальни, вслушиваясь в каждый шорох.
– Ак-курат-но опускай лом на пол и ползи под скамьи – нас не должны увидеть или услышать!
Подчиняясь указаниям инспектора, душа Альбанеллы ещё больше ушла в пятки, но к большому удивлению, оплошности с его стороны не случилось. Опустив лом без единого звука, бродяга ползком добрался до ближайшей скамьи, и спрятался рядом с инспектором. В этот момент, звук шагов усиливался, посторонних было явно больше одного, и они явно направлялись к той же двери.
Замерев не дыша, инспектор вслушался в перебранку неизвестных:
– Брис, мне кажется, ты слишком далеко поставил фургон – здесь идти пол дня! – раздражённо высказался тип с лёгким фламандским акцентом.
– Да куда ещё там ближе! Хочешь, чтобы мы засыпались?! Он тогда нам вообще голову снимет! – совсем повысил тон другой.
– Заткнитесь, вы двое! Беритесь за дело, живо – он приказал все коробки с пометкой «хрупкое» перевезти в другое место на хранение – бос ищет другого транспортёра. Ищейка из полиции вышла на след, мы должны успеть до светла!
И трое неизвестных, посланные неким босом, точно также зашли на задний двор и начали тягать ящики, выставляя их стопками у выхода из церкви. Стараясь не шуметь, приходилось передвигаться не слишком быстро, что только увеличивало нагрузку – трое удальцов кряхтели и мысленно проклинали всё предприятие. Инспектор Фавро, улёгшийся под скамьёй, от души ухмыльнулся, вспоминая как сорвал спину этими чёртовыми ящиками в Общине Святого Сердца и о своих злоключениях за последнюю неделю.
Злоумышленникам судьба улыбалась не слишком долго, и их постигла та же участь, что их предшественников. Будто ниоткуда, появился странный человек, спокойно вошедший в центральную дверь – по его уверенности и настойчивости можно было легко догадаться, что это был ночной сторож. Вероятно, он совершал ночной обход по району, и какая-то мелочь привела его к порогу Дома Божьего…
– Сейчас я с ним разберусь! – прорычал один из бандитов.
– Брис, ты чокнутый идиот – бос сказал, не подымая шума! К тому же, он вооружён! – один из этой шайки поставил дерзилу на место, ведь один неосторожный шаг и… конец!
В изношенном, кудлатом пальто прилично подтягивая ногу и громко шмыгая носом шёл старый сторож. Мог ли хромой старик испугать шайку бандитов? С ружьём на плече – мог. Горе-преступники забились по углам, еле переводя дыхание. Первый, самый высокий, спрятался за статуей Святого Франциска, второй скрылся за колонной с атриумом, а третий соучастник всего действа успел забежать в исповедальню. Шлёпая правым ботинком, сторож по старой привычке разговаривал сам с собой, и будучи уверен, что он один, не стеснялся делать это в полный голос:
– Да чтоб я ещё раз забыл, где потерял ключи от склада с картошкой! Начальство с меня шкуру сдерёт! Завтра приедет бригадир, и чем я ему открою? М-да, дела неважные. Марта все уши прожужжала, поди, говорит, к Антонию, он поможет найти пропажу. Хех! Как же, эта немая статуя мне поможет… А если не пойдёшь говорит, начальство тебя лишит довольствия, тогда на порог не возвращайся, не пущу…
Фавро понимал, что любое неловкое движение кем угодно из всей честной компании может обернуться фатальным провалом, в первую очередь, в его деле. Ему совершенно не нужно было, чтобы о его ночном похождении узнали в участке, причём не только Конте. А потому пришлось брать дело в свои руки – медленно проползая по натёртому мраморному полу, ему удалось добраться поближе к оцепеневшему от ужаса Альбанелле. Тот прятался довольно близко к выстроенным стопками ящикам, и боялся пошевельнуться. Фавро подкрался ему со спины, чтобы тот ничего не подозревал, и ощутимо толкнул бродягу в спину. Альбанелла от неожиданности и страха не удержался на ногах, и завалив стопку ящиков, приземлился с криком и визгом посереди прохода. Ночной сторож прекратил бормотание, схватил ружьё в руки, и помчался к источнику шума. В этот момент в церкви Святого Антония началась невиданная заваруха, и, пожалуй, каждому удалось уйти незамеченному, кроме как Альбанелле, которого задержал сторож без всяческого сопротивления.
Пожертвовал Альбанеллой, Фавро не чувствовал ни капельки малейшего угрызения совести, для него было главным уйти самому вместе с пресловутой добычей. Подслушав разговор преступников в церкви, он понял, что их интересовала не птичка мадам Виньяр, а контрабандные ящики. До самого утра Адриан разглядывал бесценную брошь – блеск её камней не давал ему заснуть. Дело сделано – что дальше? Но кто может знать, какие мысли посетили его в этот победный момент?
Глава 21. Нешуточная заварушка
– Отлично, инспектор Адриан Коте-Фавро, моя вам самая высокая похвала! Одним махом две добычи – ты сумел раздобыть пташку и избавить нас от этого несносного, всюду сующего свой любопытный нос бродяги, прихвостня Конте. Где брошка?
Несмотря на несказанную удачу, инспектор Фавро выглядел хмурым и безразличным.
– В надёжном месте. Каковы теперь мои действия, мсье Бруссо?
– Теперь осталось дело за малым – я сообщу тебе, когда. Твоей задачей же будет придумать – как.
Сегодня Конте явился в участок только ближе к вечеру в своём обычном одеянии – время аренды приличной одежды истекла ещё днём, подобно карете, обратно превратившейся в тыкву. На этот раз комиссар действительно позволил себе отпустить поводья, забыв обо всех делах и расследованиях. Или хотел, чтобы так думали другие?
– Что слышно, Фавро? – начал непринуждённо комиссар.
– Да так, ничего особенного… – глухо ответил Фавро.
– Ничего особенного? Странно, что ты не в курсе.
– Не в курсе чего?
– Прошлой ночью в церкви Святого Антония топталось много народу…
– Не хотите же вы сказать, что кому-то пришло в голову ограбить церковь?
– Не знаю, Фавро, не знаю. Кстати, Альбанеллу загребли как миленького – похоже, что мы лишились одного бойца.
– Загребли? А… За что? – Фавро изо всех сил изобразил удивлённый вид.
Конте засмеялся, и как-то с хитрецой посмотрел на Адриана:
– Ловил рыбу в неположенном месте.
Инспектора Фавро на минуту вспомнил о своих похождениях со стариком-бродягой и его слегка бросило в дрожь.
– Неужели, замахнулся на коробки с подаянием?
– Мне не удалось с ним повидаться. Бруссо костями лёг, и ещё в прошлый раз дал понять, что поблажек больше не будет.
– Это конечно печально слышать, жаль старика…
– Ещё как! А ведь он бы нам здорово пригодился. Наверное, не с того пугала снял свой выходной костюм, что ему так боком вылезло.
Фавро никак не мог прощупать почву – знает ли комиссар о его причастности к такому неблаговидному делу? Разговор шёл немного натянутым, но больше со стороны самого Фавро, боявшегося оступиться, сказав что-либо компрометирующее. И если не Мадлен, так телефонный звонок оказывается спасательным кругом в такой неопределённой ситуации.
– Конте, слу… – не успев договорить, комиссара прервал встревоженный голос.
– Нам заказали один коктейль. С доставкой. Сейчас.
Услышав тревожное сообщение, комиссар не на шутку напрягся:
– Какой адрес?
– Арк-дю-Сьель.
– Чёртова сволочь! Ещё сообщения были?
– Нет. Конте, тебе нужна помощь?
Оставив звонившего без ответа, Конте бросил трубку. Звонившим был Шарль Бонне, который как никто другой сидел на иголках после выходки Конте в «Палас Отеле».
Комиссар спешно накинул пальто, прихватив пистолет.
– Патрон, куда едем?
– Не мы, а я, Фавро. Это моё дело. А ты лучше отправляйся в «Чёрную Кошку» и жди моего звонка.
Выжимая лошадиные силы старенькой альпины на полную мощность, Конте следовал на улицу Арк-дю-Сьель. Ему не нужно было спрашивать у Бонне ни этаж, ни номер квартиры – этот адрес он знал превосходно.
Квартира на четвёртом этаже под номером восемьдесят три не была заперта – Конте был прав, ждали именно его. Держа пистолет наготове, он приоткрыл дверь – в квартире было темно. Осторожно войдя, ему показался еле видимый в свете уличного фонаря силуэт рядом с окном. Но неизвестный, из честолюбия сам пожелал выйти из тени, включив светильник и показав своё лицо. Не так молод, но всё ещё крепок, волосы с проседью, глубокие морщины, делающие лицо строгим и неподвижным – нет, этот человек действительно не мелькал раньше на горизонте.
– Ну вот мы и встретились, комиссар. Простите, что не пожимаю вам руки – перед началом нашего короткого знакомства, я хотел бы задать вам вопрос: вам не кажется, что в комнате слишком много людей при оружии? – тон незнакомца был учительски строгим, но пока уравновешенным.
Конте бросил свой пистолет на пол, ближе к ногам убийцы, после чего незнакомец медленно подобрал оружие, избавил его от пуль и положил их в свой карман, а пистолет отбросил в дальний угол комнаты.
– По правде говоря, я сначала даже не поверил, что вы существуете, мсье Р.П. Всё больше и больше я грешил на старого друга, и теперь у меня есть причина для радости – в вашем лице. Вы достойны восхищения, так мастерски скрывать свою личность…
– Тоже самое я могу сказать и вам, комиссар Конте. Вы задели меня за живое своей клоунадой в ресторане. Я еле сдерживал себя, чтобы не разорвать вас прямо там за ваши оскорбления. Какая досада, а я ведь был уверен, что всё закончится на смерти испанки, и никто никогда не докопается до этого. Как вы уже успели заметить, я не спешу вас убивать, но непременно это сделаю. Я хочу узнать от вас, кто раскрыл вам мою персону.