Как отличить одних от других и где та грань, когда друзья становятся почти врагами? Древние говорили, что самый страшный враг тот, что когда-то был другом. С Сесилом и Мерседес я убедилась в этом сполна. Те, перед кем хотя бы приоткрываешь душу, могут нагадить в нее куда эффективней, чем те, кого не подпускаешь близко.
Если вы уязвимы, если не защищены крепкой броней, лучше никому и никогда душу не открывайте, можно пострадать.
И вообще, с врагами и безразличными к тебе людьми куда проще – от них знаешь чего ждать. С друзьями или теми, кто пытается ими выглядеть, опасно, они могут предать.
Но бог с ними, с Мерседес и Битоном, они сполна заплатили за свое предательство.
О чем нельзя писать. Моя Мата Хари
Зачем же я пишу, если нельзя?
А я не буду выдавать секреты, которые выдавать нельзя. Я не Мерседес де Акоста и не Сесил Битон.
У меня были и есть друзья, которые ни слова не произнесли обо мне перед журналистами, хотя имели возможность это сделать. Я так долго живу на свете, что прежних друзей просто не осталось, все остальные молоды, о Голливуде «золотого века» знают только понаслышке и мало что понимают в том, как изменилась жизнь. Последней была, пожалуй, Валентина.
Смешно, мы должны бы держаться друг за дружку хотя бы в память о Джордже, но она так ненавидела меня, что эта ненависть чувствовалась физически и отпугивала на расстоянии. Ненавидела из-за того, что Джордж многое завещал мне, а не ей. Кроме того, Валентина винила меня в смерти мужа.
Да, это так, Шлее завещал мне все то, что было создано либо встало на ноги за время нашей с ним дружбы. Это я, а не она ежегодно по несколько месяцев проводила с Джорджем в Европе. Считается, что мы отдыхали. Об отдыхе предпринимателя, финансиста и просто богатого человека, который не проматывает полученное от бабушки наследство, а зарабатывает сам, может говорить только тот, кто сам ничем не занимался.
Я достаточно близко знакома с немалым числом очень состоятельных людей и знаю, что каждая их минута, которая не посвящена заработку денег, означает их потерю. Любая встреча, вечеринка, поход в театр, прогулка на яхте – это в том числе ради бизнеса. Ужасно? Возможно, но, по крайней мере, всегда знаешь, чего от них ожидать.
Почему об этом нельзя писать? Можно, но я не предам тех, кто не предавал меня. Я никогда не выдавала чужих секретов, как и собственных тоже. Кроме того, я хорошо знаю, каково это – когда о тебе подробно рассказывают посторонним. У богатых и знаменитых тоже есть право на личную жизнь. Едва ли кто-то из репортеров был бы рад, если бы его личное грязное белье перетрясли перед всеми, но они считают себя вправе делать это с популярными личностями.
Пройдет время, и многое обо мне станет известно даже без стараний журналистов, просто откроют закрытые сейчас архивы. Подозреваю, что желающие заработать на чем угодно и тогда постараются сделать либо героиню-патриотку, либо самовлюбленную предательницу. Второй я уже побывала, поэтому предстоит роль героини. Только бы не написали всякие глупости, не то и правде не поверят.
Во время Второй мировой войны Марлен Дитрих выступала с концертами на фронте, ездила в части с «риском для жизни», чтобы своими песенками поднимать боевой дух союзнических солдат. Это считалось патриотическим поведением – немка развлекала англичан и французов, которым завтра предстояло идти в бой. Опасность попасть в плен была небольшой, ведь немцы с удовольствием тоже послушали бы хрипловатый голос своей любимицы, а красивые ножки в фривольных чулочках ценили по обе стороны фронта.
Меня же обвиняли в том, что забочусь лишь о себе – в перерывах между съемками («Ниночка» снималась до начала войны, а премьера следующего и последнего моего фильма «Двуликая женщина» состоялась осенью 1941 года, перерыв целых два года) уезжаю отдыхать или поправлять здоровье.
Я действительно уезжала, причем одна, без Мерседес, без Битона, совершенно не умевшего держать язык за зубами, без Хаузера, одна… Куда и зачем?
По просьбе А.К. и Уильяма С., назовем их так, я отправилась очаровывать одного очень полезного нам шведа.
Придет время, и тот, и другой наверняка напишут свои воспоминания, так принято делать, те, кто прочтет внимательно, возможно, догадаются, что под встреченным сокращением «Г.Г.» они имели в виду меня. Но это не так уж важно.
Однажды я сыграла Мату Хари в кино и несколько раз в жизни.
Едва ли зрители запомнили сам фильм 1931 года, наивный, наигранный… Мерседес вообще утверждала, что единственный приличный эпизод в нем – то, как Мата Хари идет на казнь. Это неудивительно, сама де Акоста не признавала другого одеяния, кроме развевающегося длинного черного плаща, а моя героиня шествовала в окружении своих убийц к месту казни именно в таком наряде. Зачем, никто не объяснял.
Но дело не в костюме, хотя роль запомнили именно благодаря блестящим нарядам, в том числе головным уборам с множеством стразов. Мало у кого, кроме Мерседес, остался в памяти черный плащ из последних кадров.
Выполняя схожую миссию в реальной жизни, я поняла, насколько наигранно в фильме все. Если бы настоящая Мата Хари вела себя столь экзальтированно, то едва ли смогла бы выполнить хоть одно задание. Нет, в жизни все иначе, более прозаично и… просто. И никто не ходит по краю пропасти столь демонстративно, каждому все же дорога его жизнь, в том числе и жизни связанных с ним людей. Не бывает шпионов-одиночек, всегда кто-то помогает, передает данные, поддерживает, даже если все глубоко законспирировано. Создателям истории о Мате Хари следовало бы подумать, что одна она работать не могла и на эшафот за собой потянула бы еще нескольких. Рискуя самой, всегда приходилось помнить о том, что рискуешь и чужими жизнями…
Почему я так уверена?
Неподалеку от Флориды лежат Багамские острова. В те годы американцы больше ценили Кубу – обжит и благоустроен получше. Но меня интересовал маленький, почти крошечный островок Парадайз рядом с Нью-Провиденз, потому что именно на нем находилась вилла моего земляка-шведа Акселя Веннера-Грена, основателя фирмы «Electrolux». Того самого Акселя, который сделал пылесос привычным для уборки, ему должны быть благодарны миллионы хозяек и горничных.
Аксель в жизни всего сумел добиться сам, он начал бизнес с нуля, сумел заработать сначала на продаже уже готовых пылесосов, потом усовершенствовать то, что имелось, и начать выпуск собственных моделей. Веннер-Грен не получил свои миллионы в наследство, а сумел заработать. Но меня интересовали не финансовые успехи соотечественника, а его дружба с Герингом…
Да, Веннер-Грен свои честно заработанные миллионы щедро тратил на помощь Гитлеру и его банде. Причем через Акселя, имевшего представительства во всех странах, шел поток денежных средств через океан. Если не взять его под контроль, то хотя бы узнать некоторые подробности было очень заманчиво.
Я не Мата Хари, и расстрелянной быть не желала, но главное – я не способна живо общаться и очаровывать. Тут помогла моя репутация молчальницы и тихони. Аксель был очарован моим отчаяньем, моей беспомощностью и… молчаливостью. Не помочь соотечественнице, оказавшейся в одиночестве среди чужих людей далеко от дома, он не мог, я была приглашена пожить не просто в Нассау, где толпы журналистов не дают прохода, а на его вилле, защищенной от любопытных.
Кажется, Аксель так и не понял, что молчаливая голливудская звезда, потерянная и беспомощная, в действительности была при нем глазами и ушами МИ-6.
Что делать, если я не умею и не люблю танцевать канкан перед солдатами…
А.К. – Александр Корда, режиссер и продюсер венгерского происхождения, работавший до войны и во время нее в США и Англии. Посвящен королевой Великобритании в рыцарское звание, считается, что и за работу на министерство иностранных дел тоже. Самые известные фильмы: «Багдадский вор» и «Леди Гамильтон».
На британскую разведку работал с 1933 года, в частности налаживая связи с создаваемой американской разведкой и отдельными людьми, имеющими политический вес в обеих странах, а также просто могущими быть полезными МИ-6.
У.С. – сэр Уильям Стивенсон – сотрудник МИ-6, «Бесстрашный», работавший под видом кинопродюсера, в МИ-6 отвечал за связи с западными спецслужбами. Считается, что во многом с него Ян Флеминг писал своего Джеймса Бонда, поскольку они были дружны.
В МИ-6 Стивенсона звали «Бесстрашным», мало кто знал, что под этим именем скрывается кинопродюсер, не признающий границ даже во время войны.
Неизвестно, когда Грета Гарбо была завербована (или просто привлечена в качестве помощницы) МИ-6, если вообще была завербована. Но помогала она активно, при этом не раскрывая секретов. Никому в голову не приходило, что молчаливая голливудская звезда действительно может быть Матой Хари, скорее такое подозревали относительно Марлен Дитрих.
В действительности знакомства и популярность Греты Гарбо в высших кругах и среди бизнесменов очень пригодились. А то, что об этом никто не знал… не всякую Мату Хари раскрывают и расстреливают. И не все кричат о своих подвигах на пресс-конференциях.
Внешность часто обманчива…
И все же пришлось плыть в Швецию.
Что может быть важней спасения чьих-либо жизней? А если это не одна, а десятки, сотни, даже тысячи и сотни тысяч спасенных?
Это счастье – знать, что благодаря тебе тысячи евреев из Дании (хотя какая разница, кем они были и из какой страны?) смогли улизнуть буквально из-под носа у нацистов в нейтральную Швецию. Если бы ради этого пришлось петь, чтобы отвлечь преследователей, я бы смогла и это. Не пришлось. А вот поговорить кое с кем пришлось.
Король Швеции Густав весьма достойный и умный правитель, но под влиянием сначала бывшей супруги – королевы Виктории Баденской, а потом второй невестки Луизы Маунтбеттен был настроен явно пронемецки. Его главный довод:
– Я очень боюсь одним неосторожным словом или поступком навлечь беду на нейтральную Швецию.