трудно сосредоточить усилия на одном направлении. В 350 г. Болонья оказалась не в силах выдерживать более напор кельтов, и главенству этрусков в долине реки По пришел конец. Теперь внимание Латинского Союза обратилось на юг, к племенам вольсков, которые все еще угрожали ему. В результате последовавшей кампании они были вынуждены подчиниться. Отныне Союз контролировал всю западную Италию — от южной Этрурии до северной Кампании. Но вопрос о том, кто же контролировал латинов — Союз или Рим — так и оставался открытым. В 340 г. началась борьба за это окончательное господство. Три года шла жестокая война, к концу которой Рим сумел доказать, что именно он является полноправным хозяином. С этого момента история Италии стала историей Рима. Последняя война с вольсками столкнула Рим лицом к лицу с самнитами, жившими по реке Лирис. В 354 г. до н.э. они подписали мирный договор, по которому Рим обязался выставлять помощь в борьбе с общим врагом — вольсками, а в 343 г. между самнитами и латинами начались военные действия. Они длились более пятидесяти лет. Первую из так называемых самнитских войн едва ли можно назвать чем-то более серьезным, чем серией мелких стычек, произошедших из-за того, что обе стороны желали установить контроль над Кампанией. По-настоящему серьезный конфликт разразился только через пятнадцать лет, но он был неизбежен. В 328 г. до н.э. римляне основали колонию Фрегеллы на самнитском берегу Лириса. В ответ самниты устроили заговор в Неаполе и вывели город из числа союзников Рима. Последний только ожидал повода начать войну. Первые годы конфликта снова характеризуются сериями мелких стычек, которые не имели серьезных результатов: самниты опасались сталкиваться с римской пехотой на равнинах, а римляне, в свою очередь, не жаждали связываться с проворными горцами на их территории. Спустя семь лет с начала таких боев римляне решились вторгнуться в Самний; этот поход закончился для них позорной неудачей. В 321 г. два консула объединили все свои силы и двинулись на Самний. Однако объединенная армия попала в засаду в Кавдинском ущелье и вынуждена была сдаться. Легионеров отпустили после того, как они «прошли под ярмом», заставив предварительно оставить все свое имущество. Это «ярмо» представляло собой подобие ворот, составленных из двух копий, воткнутых в землю, и третьего копья, привязанного к ним сверху на такой высоте, что пройти под ним можно было только согнувшись. Римляне сами часто подвергали побежденных врагов этой унизительной процедуре, а потому должны были особенно ненавидеть такой символ поражения и страстно желали отомстить за него. В течение пяти лет они сохраняли «Кавдинский мир», но к 316 г. их терпение истощилось и мирный договор был признан недействительным на том основании, что консулы якобы не имели права его подписывать. Война началась сразу на трех фронтах — одна армия действовала в Кампании, другая севернее, в долине Лириса, а третья перешла через Апеннины на побережье Адриатики и двинулась на юг на соединение с апулийцами. Самниты атаковали с ошеломительной быстротой и полностью превзошли римлян. Удерживая на месте армии в Апулии и долине Лириса, они миновали кампанскую армию и устремились на север. Римляне срочно передали власть диктатору, который собрал все имевшиеся силы и двинулся на юг. Он отдал половину войск под командование своего заместителя, начальника конницы, для того, чтобы прикрыть дорогу по побережью (будущую Аппиеву дорогу), а сам отправился по Латинской дороге, проходившей меж гор. Армия самнитов, которая до этого направлялась к Латинской дороге, сменила курс, перешла через горы и встретилась с начальником конницы у Террацины. Римляне были буквально сметены, а их командир убит. Южные союзники Рима восстали, и самниты вторглись в Лаций. Они добрались до Ардеи, которая находится всего в 30 км от Рима, уничтожая на своем пути урожай и разоряя окрестности. Римский сенат в панике отозвал часть войск из долины Лириса. Самниты воспользовались этим, тут же перешли через реку и атаковали ослабленную римскую армию. Римляне отступали. На севере наблюдались волнения среди их центральноиталийских союзников. Если бы они откололись, римская армия в Апулии оказалась бы отрезанной. В этот момент случилось событие, которого не могла предугадать ни одна из сторон. Города греков в южной Италии и на Сицилии часто обращались к греческим полководцам с просьбами о помощи против врагов. На этот раз такой призыв раздался из Сиракуз, а ответил на него спартанец Акротат. По пути на Сицилию он мимоходом вмешался в дела, происходившие в Иллирии, потом на короткое время остановился в Таренте. Самниты заколебались, опасаясь, что он может повернуть против них свое войско. Этих колебаний римлянам хватило для того, чтобы склонить чашу весов на свою сторону. Они контратаковали, бросив все силы на вторгнувшихся самнитов, и опрокинули их. В тот момент они были как никогда близки к победе, но потребовалось еще десять лет, чтобы медленно затухавшая война погасла окончательно. В 311 г. в нее включились несколько этрусских городов, однако их вскоре с легкостью победили. Дело могло повернуться совсем по-другому, включись они в войну на три года раньше. В 304 г. самниты запросили мира и заключили договор, потеряв не так уж много. Мир продлился всего шесть лет. В 296 г., после уже ставшего привычным двухлетнего периода мелких стычек, самниты вновь устремились на север. На этот раз самнитская армия двинулась через Апеннины на соединение с войсками этрусков, умбров и галлов. Целью объединенной атаки союзников был Рим. Однако к тому времени этруски уже не являлись той мощной силой, что прежде. В 311 г. они организовали нападение на римскую крепость в Сутрии, однако их с легкостью отогнали от нее, после чего Кортона, Перузия и Арреций вынуждены были заключить союз с Римом. Сейчас у них появилась реальная возможность избавиться от навязанных отношений. Для Рима настало время серьезных испытаний — прежде ему приходилось встречаться с врагами только один на один, а теперь предстояло бороться с их объединенными силами. Но, подобно грекам, италийцы практически не могли действовать в согласии друг с другом. Самниты и галлы сразились с римскими легионами в долгой, изматывающей битве при Сентине — и проиграли ее. Этруски и умбры не явились, и это стоило им независимости, поскольку они проиграли войну вместе с потерпевшими поражение самнитами. В течение первой половины III в. до н.э. остальные этрусские города были либо разгромлены, либо принуждены вступить в союз с Римом. В 280 г. пали Вульчи, а в 265 г. до н.э. — Вольсинии; римляне основали колонии в самом сердце Этрурии, и былым дням ее славы пришел конец. Битва при Сентине не только положила конец самнитам, но и отметила начало нового длительного противостояния Рима — на этот раз с кельтами. Они сильнее всех прочих народов пострадали затем в годы экспансии Римской империи на север. В 284 г. до н.э. галлы-сеноны, то самое кельтское племя, что разграбило Рим за сотню лет до этого, оставило свои земли на побережье Адриатики к северу от Анконы, перешло через Апеннины и вторглось в Этрурию. Происходило все это в рамках одного большого процесса миграции кельтов, того самого, что поверг Фессалию и привел Македонию в состояние хаоса. Римская армия, которая отправилась на север для того, чтобы встретить захватчиков, потерпела сокрушительное поражение и потеряла 13 тысяч человек. В ответ на это римляне перешли через горы, вторглись в родные земли сенонов и выдворили все племя из Италии Бойи, которые захватили у этрусков Болонью и поселились в ее окрестностях, также отправились за Апеннины, но были разбиты в центральной Этрурии. На следующий год они вновь преодолели горы и вновь были разгромлены. На этот раз они запросили мира, а римляне, которые были слишком заняты ситуацией в центральной Италии, согласились подписать договор. Мир продлился пятьдесят лет. С падением Самния Рим стал контролировать практически всю материковую Италию. Вне его влияния оставались лишь греческие города юга, на которые он и стал усиливать давление, принуждая вступить в союз с собой. Немедленным результатом такой политики стал призыв Тарентом эпирского царя Пирра, состоявшего в родстве с Александром Македонским. В 280 г. до н.э. он пересек Адриатику и высадился в южной Италии с ударным отрядом в 25 тысяч человек и 20 слонов. Он хотел объединить всех врагов Рима на юге, но римляне опередили его и сами отправили навстречу Пирру 25 тысяч легионеров. В битве при Гераклее им впервые пришлось встретиться с устрашающей фалангой македонцев. Римляне были разбиты и потеряли почти треть своей армии, но им удалось нанести врагу такие потери (а Пирру было нелегко заменить утраченных людей), что выражение «Пиррова победа» стало означать победу, доставшуюся непомерно дорогой ценой. На следующий год Рим снарядил против захватчика отряд в 40 тысяч человек, но в этот раз Пирра поддерживали южные италийцы. Второе сражение продлилось два дня, однако результат у него был практически тот же самый, что и у первого. Удрученный потерями царь отбыл на Сицилию, дабы помочь местным грекам в борьбе с карфагенянами. Последние поспешно заключили союз с Римом. Эпирский полководец практически выбил карфагенян с острова, так что их последним опорным пунктом на острове стала гавань Лилибей на его западной оконечности. Однако перспектива длительной осады лишила эпирца всего его энтузиазма, и Пирр решил возвратиться в Италию. За те два года, что Пирра не было в Италии, римляне сумели добиться многого. Прежде всего они вынудили подчиниться самнитов и луканцев, так что эпирский царь остался теперь в одиночестве. Карфагенский флот напал на корабли Пирра, когда они пересекали Мессинский пролив, и лишил его половины судов. Покуда Пирр шел на север с оставшимися у него силами, войско атаковал гарнизон из Регия, и эпирцы понесли существенные потери. Пирр наконец прибыл в Тарент с остатками своей потрепанной армии и, собрав все войска, какие только смог, отправился на север для решительного сражения с римлянами. Дороги в центральную Италию охраняли две римские армии, которые действовали самостоятельно. Пирр миновал ближнюю из них, устремившись в атаку на более слабую, которая стояла близ Беневента. Он шел всю ночь, надеясь занять выгодную позицию раньше, чем римляне обнаружат его приход, однако прибыл на место слишком поздно, и они успели развернуть свои силы до того, как он смог атаковать. И вновь Пирр упустил победу, в которой так нуждался. Узнав о приближении второго консула, он удалился в Тарент, откуда вскоре отплыл в Эпир. Пирр так и не был разбит, однако он проиграл войну и к тому же потерял две трети своей армии. В римской военной истории война с Пирром является одним из ключевых моментов. Ганнибал считал Пирра вторым из величайших полководцев после Александра Македонского. Жаль, что до наших дней не дошло ни рассказов очевидцев о его кампаниях, ни его трактатов о военном искусстве. Все, что мы имеем, — это повествования Ливия, Плутарха и Дионисия, которых явно недостаточно. Опыт, который приобрели римляне в ходе войны с Пирром, был поистине бесценным. Теперь они могли, вероятно, считаться лучшими воинами в Средиземноморье.