Крепость Таранто, расположенная у входа в гавань. Захваченная Фабием, цитадель оставалась в руках римлян на протяжении всей войны. Во времена римлян крепость стояла не на острове, но соединялась с городом в южной своей части.
Оба консула, избранные на 209 г., были уже далеко не молоды. Фабий Максим получил должность главного магистрата в пятый раз, а Флакк, только что отвоевавший Кампанию, до того избирался в консулы уже трижды. Для замены 7-го и 8-го легионов потребовалось сформировать два новых; следовательно, от римских и латинских колоний потребовали соответствующее количество рекрутов. На протяжении десяти лет колониям приходилось ежегодно поставлять как минимум по два легиона плюс рекрутов для восстановления численности легионов, уже существующих. Государственные ресурсы истощились, и 12 из 40 колоний отказались поставлять свою «квоту». Ценой неимоверных усилий требуемые войска были сформированы, и два новых легиона, 40-й и 41-й, подлежащие призыву в ходе войны, отправились на обучение в Рим. В тот же год решено было завершить отвоевание побережья Адриатики. Марцелл сохранил за собою свое войско, а Флакк возвратился к своей армии в Кампанию. Им предстояло вторгнуться в Луканию с двух сторон, чтобы отвлечь Ганнибала, в то время как Фабий возьмет в осаду Таранто. Марцелл, повторяя тактику прошлого года, неотступно следовал за противником по пятам, то и дело ввязываясь в мелкие стычки, а Флакк наступал по долине реки Танагр, захватив Вольцеи близ Буччино. В то время как Ганнибал воевал в Лукании, Фабий вторгся в восточную оконечность Апеннинского полуострова — так называемую «пятку сапога», — отбил у карфагенян город Мандурию и, таким образом, обезопасил свои пути подвоза от Бриндизи. Затем Фабий двинулся к Таранто и осадил его с суши и с моря, доставив осадные орудия под самые стены города на кораблях, следуя примеру Марцелла на осаде Сиракуз. Как Ганнибал некогда захватил Таранто хитростью, так и римлянам он достался в результате предательства. Римляне разграбили город, а тридцатитысячное население продали в рабство. Ганнибал выступил на помощь Таранто, но прибыл слишком поздно. Благодаря лишь собственному несокрушимому упорству римляне уже отвоевали половину утраченных территорий, а Ганнибал оказался заперт в Лукании и Бруттии. В следующем году попыток сформировать новые легионы не предпринималось. Марцелл был избран консулом в четвертый раз вместе с Титом Квинктием Криспином, в прошлом году служившим претором в Кампании. Марцелл возвратился к своей былой армии, состоявшей из 31-го и 32то легионов, перезимовавших в Венузии. Криспин принял командование 27-м и 28-м легионами в Кампании, перевалил через Апеннины и занял позицию примерно в 4 километрах к юго-востоку от Марцелла. Утверждения Ливия о том, что, прежде чем присоединиться к Марцеллу, Криспин якобы осадил Локры — город в западной оконечности Апеннинского полуострова, — представляются маловероятными. Однако же, возможно, именно Локры и стали для римлян очередной целью. Пока двое консулов отвлекали Ганнибала в Лукании, римский флот получил приказ отплыть из Сицилии и осадить Локры. Мощному гарнизону из Таранто, оставленному там Фабием, было велено пройти по берегу и атаковать город с суши. Ганнибал выслал навстречу колонне римлян, что наступала по своему обыкновению, и не подумав выслать вперед разведчиков, трехтысячную конницу и две тысячи пехотинцев. Карфагеняне устроили засаду под холмом, на котором располагался город Петехия (совр. Строгали), убили 2000 римлян, захватили в плен еще 1500, а остальные обратились в бегство. Ганнибал находился на северо-востоке Лукании, и двое консулов неотступно следовали за ним по пятам. Повторяя стратегию Марцелла двухлетней давности, они теснили Ганнибала, вставая лагерем как можно ближе к его позициям, чтобы ограничить передвижение его фуражиров. Однажды вечером карфагенянин разбил лагерь; вскорости подоспели и оба консула и заняли рубежи напротив. Между двумя лагерями высился поросший лесом холм. Из прошлого опыта Ганнибал знал, что римляне скорее всего попытаются укрепиться на холме, поскольку от него до лагеря карфагенян рукой подать. Ночью он выслал отряд своих нумидийцев устроить у холма засаду. На следующее утро оба консула выехали из лагеря произвести рекогносцировку местности. Демонстрируя поразительную беспечность, сопровождение они с собой взяли крайне немногочисленное: Полибий утверждает, что эскорт их состоял из 60 всадников и 30 велитов, не считая 24 ликторов. Консулы перевалили через холм, чтобы осмотреть тот его склон, что со стороны римских позиций не просматривался. Нумидийцы окольными путями поднялись на холм, чтобы обойти «разведотряд» сзади и отрезать его от римского лагеря. В последующей атаке Марцелл был убит, а Криспин тяжело ранен. Истекающий кровью консул сумел-таки пробиться сквозь строй врагов и вернуться в лагерь. Ночью он отошел в более гористые районы и послал приказ армии Марцелла отступать к Венузии. В последовавшей неразберихе Ганнибал попытался отбить Салапию, но потерпел неудачу. Тогда он двинулся на юг, на помощь Локрам, все еще осаждаемым римским флотом. Криспин известил сенат о положении дел, и Фабий младший был немедленно отправлен принять командование над легионами в Венузии и приглядеть за Таранто, на случай если Ганнибал попытается отбить город. Криспин вместе с армией отступил к своему прежнему опорному пункту в Кампании, где объявил Тита Манлия Торквата диктатором, так что стало возможным провести избрание новых консулов. Вскорости после того Криспин скончался от ран.
Последнее испытание
Осенью 211 г. Нерон прибыл в испанский город Тарракон (совр. Таррагона). Он принял командование над остатками римских войск и в течение всего последующего года оставался исключительно в обороне, не делая попыток перейти в наступление. Сенат постановил отослать в Испанию для ведения войны полководца, наделенного полномочиями проконсула, опасаясь, что Гасдрубал может ввести в Италию еще одну армию, в то время как римляне только-только начали одерживать верх. Устроили выборы, но ни один из бывших италийских консулов не стремился принять на себя бремя ответственности. Когда Публий, двадцатипятилетний сын Публия Корнелия Сципиона, выставил свою кандидатуру, его избрали единогласно. Мы, очевидно, не располагаем полной информацией об этих необычайных выборах, поскольку Сципион прежде не занимал никаких должностей и для подобной миссии был слишком молод. Однако сенат утвердил его назначение и передал ему для ведения войны два дополнительных легиона и тысячу всадников. Сципион, судя по всему, прибыл в Испанию осенью 210 г. и посвятил зиму обучению войск и укреплению их боевого духа. Получив известие о том, что три карфагенские армии пребывают на зимних квартирах, далеко отстоящих друг от друга, причем все они находятся более чем в десяти днях пути от столицы Новый Карфаген (совр. Картахена), Сципион решился на авантюру, достойную самого Ганнибала. В начале весны 209 г., покинув лагерь и никому не сказав, куда направляется, он совершил стремительный марш-бросок на юг и подошел к стенам Нового Карфагена прежде, чем карфагеняне осознали, что происходит. За один день он захватил город и коренным образом изменил ход войны в Испании в пользу римлян: на испанцев маневр Сципиона произвел впечатление не меньшее, чем на карфагенян. Этот блестящий ход поднял боевой дух легионов до недосягаемых высот: теперь воины пошли бы за своим полководцем куда угодно. В течение лета Сципион предпринял дипломатическую атаку, надеясь склонить на свою сторону местные испанские племена. Когда на следующий год он двинулся на юг, позади него остались хорошо укрепленные тылы: теперь полководца поддерживали испанские союзники. Судя по всему, маршрут его пролегал вдоль берега до самой Валенсии, а там Сципион резко свернул в сторону, перевалил через горы Чинчилла и спустился в долину реки Гвадалквивир. Гасдрубал Барка занял позиции неподалеку от Бекулы (совр. Байлен), в ^километрах к западу от Линареса, близ испанских серебряных рудников. Он планировал воссоединиться с братом и, прежде чем отбыть в Италию, заблаговременно прибирал к рукам богатства испанских недр. Карфагенская армия надежно укрепилась на холме над рекой Гвадель, притоком Гвадалквивира. Силы Сципиона существенно превосходили числом войско Гасдрубала, и когда римлянин попытался навязать неприятелю битву, зайдя ему во фланг со своими велитами, Гасдрубал оторвался от противника и отступил на север. Сципион мог бы претендовать на тактическую победу, однако коварный карфагенянин не только сумел ускользнуть почти без потерь, но и добился преимущества искусным маневром: ведь основная цель Сципиона заключалась в том, чтобы удерживать неприятеля в пределах Испании. Теперь Гасдрубал двинулся в центральную область Испании, а преследовать его Сципион не мог. Римскому полководцу открывались две возможности: первая — отойти к берегу и гнать Гасдрубала к Пиренеям, и вторая — забыть о Гасдрубале и попытаться уничтожить поддержку карфагенян в Испании. К добру или к худу, но Сципион предпочел последнее. Вести о том, что Гасдрубал ускользнул от Сципиона и двинулся на север, дошли до Рима, надо полагать, к осени 208 г. В намерениях противника сомневаться не приходилось. Более неудачного для римлян момента выбрать было невозможно. Старики Фабий с Флакком для энергичного ведения боевых действий уже не годились, а поскольку единственные удачливые боевые командиры, Марцелл и Гракх, погибли, требовалось срочно подыскать полководцев, способных справиться с ситуацией. Эту задачу возложили на Марка Клавдия Нерона и Марка Ливия Салинатора. Нерон прежде служил под началом Марцелла и принимал участие в осаде Капуи в должности претора. После смерти Сципионов он был отослан в Испанию и, возможно, провел там около года. Очевидно, избрали его именно по этой причине, поскольку Нерон был единственным из римских полководцев, кто уже имел дело с Гасдрубалом. Его коллега Салинатор, ставленник сената, служил консулом вместе с Павлом в 219 г. и участвовал в иллирийской кампании. По возвращении в Рим он был обвинен в незаконном присвоении военной добычи. Негодующий Салинатор удалился в провинцию и отказался впредь принимать участие в общественной жизни. В 210 г. консулы Марцелл и Левин настояли на его возвращении в Рим, но, согласно Ливию, Салинатор наотрез отказывался стричься и бриться и разгули