Курт усмехнулся, а Джошуа метнул в его сторону рассерженный взгляд. Мрачному Билли этот взгляд совсем не понравился, но прежде, чем он успел что-либо сказать, Мрачный Билли услышал голос, который не ожидал услышать.
– Ты!
С полубака, покачиваясь, спускался Волосатый Майк Данн. С широких полей его черной фетровой шляпы стекали дождевые струи. Капли дождя повисли и на черных бакенбардах, мокрая одежда прилипла к телу. Глаза боцмана казались кусочками твердого зеленого мрамора. В руке он держал свою неизменную железную дубинку и угрожающе похлопывал ею по ладони. За его спиной стояло еще с десяток матросов, грузчиков и кочегаров. Среди них были и швед-великан, и еще более огромный одноухий негр, и жилистый мулат, и еще пара парней, вооруженных ножами. Боцман надвигался, все остальные следовали за ним.
– Кого ты здесь сжигаешь, парень? – пророкотал он. – И что это за слушок о желтой лихорадке? На судне ее и близко нет.
– Ну, что я вам говорил? – тихо, срывающимся шепотом сказал Мрачный Билли Йорку.
По мере того как боцман приближался, Мрачный Билли все дальше отступал от топки.
Джошуа Йорк встал между ними и поднял руки.
– Остановитесь! Мистер Данн, я вас увольняю, здесь и сейчас же. Больше вы не работаете на «Грезах Февра». Данн с подозрением окинул его взглядом.
– Не работаю? – Лицо его исказила гримаса. – Черт, вы не можете уволить меня!
– Я здесь хозяин и капитан.
– Так ли? Ну а я подчиняюсь приказам капитана Марша. Я уйду только тогда, когда он прикажет мне уйти. А до тех пор я останусь. Только не говорите мне, что выкупили его долю. Сегодня утром он сказал мне, что все это ложь. – Боцман сделал вперед еще один шаг. – А теперь уйдите с дороги, капитан. Мне нужно получить у мистера Мрачного Билли несколько ответов на мои вопросы.
– Мистер Данн, на пароходе зараза. Я увольняю вас ради вашего же блага. – Совершенно искренне, как показалось Мрачному Билли, солгал Джошуа. – Новым боцманом будет мистер Типтон. Он уже переболел этой болезнью.
– Он? – Железный прут звучно шлепнул по огромной ладони боцмана. – Какой из него речник?
– Я был надсмотрщиком, – вмешался Билли. – Знаю, как справляться с рабами.
Волосатый Майк Данн рассмеялся.
От этого у Мрачного Билли по спине пробежал холодок. Больше всего на свете он не выносил, когда его поднимали на смех. Однако сейчас ему не хотелось запугивать Данна. Гораздо приятнее было бы убить его.
– А эти негры и белая шваль тебе зачем? – язвительно спросил он боцмана. – Похоже, ты боишься встретиться со мной один на один.
Зеленые глаза Данна опасно прищурились, и он еще сильнее хлопнул железным прутом по ладони. Он сделал два стремительных шага вперед, остановился напротив раскаленного горнила топки, освещаемой адскими отблесками, и уставился на объятый пламенем труп. Наконец повернулся лицом к Мрачному Билли.
– Что ж, вижу, здесь только он, – сказал он. – Тебе повезло. Если бы тут, не дай бог, оказался капитан Марш или Джефферс, я, прежде чем убить, переломал бы тебе все косточки, до единой. А теперь я просто убью тебя.
– Нет, – вмешался Джошуа Йорк, вновь встав между боцманом и Мрачным Билли. – Освободите мой пароход, – настойчиво повторил он. – Вы уволены.
Волосатый Майк Данн отстранил его.
– Не встревайте, капитан. Это будет честная схватка, я и он. Если ему удастся обставить меня, он – боцман. Только я собираюсь разнести ему башку, а потом мы с вами пойдем и отыщем капитана Марша, и тогда посмотрим, кто оставит этот пароход.
Мрачный Билли быстрым движением выхватил из-за спины нож.
Джошуа Йорк в отчаянии перевел взгляд с одного на другого. Все остальные попятились назад и теперь выкрикивали Волосатому Майку ободряющие слова. Курт плавно выступил вперед и отвел Йорка в сторону, чтобы тот не мог вмешаться.
Озаренный пламенем топки, Волосатый Майк Данн походил на исчадие ада. От испарявшейся с его тела воды шел пар. Мокрая кожа блестела и отливала красным. Все так же похлопывая стальным прутом по ладони, он медленно наступал и улыбался.
– Мне и раньше доводилось биться с такими, как ты, ребятами, вооруженными ножичками, – сообщил он, акцентируя слова ударами дубинки по ладони. – Много их было, грязных, плюгавеньких парнишек. – Новый удар. – И меня тоже бывало резали. – Удар. – Порезы заживали, Мрачный Билли. – Удар. – Но голова… совсем другое дело. – Удар. Удар. Удар.
Билли неуклонно пятился назад. Наконец его спина уперлась в стену упаковочных клетей. Волосатый Майк видел, что загнал противника в угол. Он усмехнулся, высоко над головой поднял дубинку и с ревом бросился вперед.
В этот момент Мрачный Билли, подбросив нож в руке, метнул его. Нож угодил Волосатому Майку пониже подбородка и вошел в горло. Ноги боцмана подкосились, и он рухнул на колени. Изо рта хлынула кровь, и Майк повалился спиной на палубу.
– Вот так-то, – бросил Мрачный Билли, перешагнув через его тело. Толкнув голову ногой, он улыбнулся. Победная улыбка предназначалась столпившимся у топки неграм и иностранцам, но в первую очередь Джошуа Йорку. – Вот так-то, – снова повторил он. – Как я понял, теперь я – боцман.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ. Сент-Луис. Сентябрь 1857 года
Дверь за Эбнером Маршем с грохотом захлопнулась, когда, тяжело ступая, он ворвался в контору грузопассажирской компании «Река Февр» на Сосновой улице.
– Где он? – проревел Марш, в несколько шагов пересек комнату и навалился на рабочий стол перепуганного агента. Вокруг его головы принялась кружить потревоженная муха. – Я, кажется, спросил, где он?
Агент, сухопарый, темноволосый молодой человек в полосатой рубашке, с зеленым козырьком на лбу для защиты от солнца, был очень взволнован.
– Капитан Марш, какая радость! Я не думал и не гадал… такая неожиданность, мы не чаяли вас увидеть, сэр. Совсем не предполагали, капитан. А что, «Грёзы Февра» пришел, капитан?
Эбнер Марш презрительно фыркнул, выпрямился и нетерпеливо стукнул тростью о голый дощатый пол.
– Мистер Грин, оставьте ваше дурацкое мычание и соберитесь. Я спросил вас, где он? А теперь ответьте, как вы думаете, о чем я спрашиваю, мистер Грин?
Агент судорожно глотнул.
– Понятия не имею, капитан.
– «Грёзы Февра»! – прорычал Марш. – Я хочу знать, где пароход! На причале его нет, это мне известно, я не слепой. И я не видел его нигде на этой чертовой реке. Корабль приходил сюда, уходил ли опять? Отправился ли он в Сент-Пол или пошел по Миссури? Или по Огайо? Не пяльтесь на меня, как громом пораженный, а просто скажите. Где мой чертов пароход?
– Не знаю, капитан, – пробормотал Грин. – Я хочу сказать, если вы не привели его сюда, то я и представления не имею. С тех пор как в июле вы отправились на нем вниз по течению реки, он в Сент-Луисе больше не появлялся. Но мы слышали… мы…
– Да? Что именно?
– О лихорадке, сэр. Мы слышали, что в Бейу-Сара на «Грезах Февра» разразилась желтая лихорадка. Люди умирали, как мухи, это мы слышали, как мухи. Мистер Джефферс и вы, тоже, говорят, заболели. Поэтому я никак не ожидал… мы думали, его сожгут. Пароход. – Он снял козырек и почесал лоб. – Как вижу, вы справились с лихорадкой, капитан. Очень, очень рад. Только… раз «Грез Февра» нет с вами, тогда где же он? Вы точно вернулись не на нем? Может быть, вы забыли? Я слышал, после лихорадки люди становятся страшно забывчивыми.
Лицо Эбнера Марша стало мрачнее тучи.
– Никакой лихорадки у меня не было. И, да будет вам известно, мистер Грин, я пока еще в состоянии отличить один корабль от другого. Я прибыл сюда на «Принцессе». Да, не стану отрицать, неделю или около того я проболел, но это была не лихорадка. Я простудился, потому что упал в чертову реку и едва не утонул. Вот так я потерял «Грёзы Февра», а теперь намерен во что бы то ни стало отыскать его. Ясно? – Он с шумом втянул в себя воздух. – А где вы слышали всю эту ерунду насчет желтой лихорадки?
– От команды, капитан. От тех, кто покинул корабль в Бейу-Сара. Кое-кто из них после возвращения в Сент-Луис наведывался сюда. Примерно неделю назад. Некоторые интересовались работой на «Эли Рейнольдз», капитан. Но там все места заняты, так что пришлось заворачивать их обратно. Надеюсь, я правильно все делал. Вас нигде не было, ни вас, ни мистера Джефферса, и тогда я подумал, что, вероятно, вас обоих уже нет в живых. Так что никаких распоряжении ко мне не поступало.
– Ничего, не расстраивайтесь, – сказал Марш. Новость в какой-то мере успокоила его. Несмотря на то что кораблем завладел Джулиан и его банда, кое-кому из команды удалось спастись. – Кто был здесь?
– Как кто? Я видел Джека Эли, второго механика, кое-кого из официантов и парочку кочегаров, – Сэма Клайна и Сэма Томпсона, – вот кого. Другие тоже приходили.
– Кто-нибудь здесь остался? Грин пожал плечами.
– Когда я не предложил им работы, они пошли искать в другом месте, капитан. Так что я не знаю.
– Проклятие, – выругался Марш.
– Минуточку! – воскликнул агент и поднял палец. – Мистер Олбрайт, лоцман, который и рассказал мне о лихорадке, был здесь дня четыре назад, и он не искал работу. Вы же знаете, что он лоцман на нижнем русле реки, так что «Эли Рейнольдз» ему без надобности. Он сказал, что будет подыскивать для себя место на одном из крупных судов, направляющихся вниз по реке, а пока поживет в «Доме переселенца».
– Значит, Олбрайт, – произнес Марш. – А как насчет Карла Фрамма? Вы видели его? – Если оба лоцмана, и Фрамм, и Олбрайт, покинули борт парохода, отыскать «Грёзы Февра» будет не так сложно. Без квалифицированных лоцманов он мог передвигаться только на ограниченном пространстве.
Но Грин покачал головой.
– Нет, мистера Фрамма я не видел.
Забрезжившая надежда померкла. Если Карл Фрамм все еще на «Грезах Февра», пароход мог находиться где угодно. Они могли войти в русло одного из многочисленных притоков, могли даже повернуть назад, в Новый Орлеан, пока Марш валялся на забытом Богом и людьми дровяном складе к югу от Бейу-Сара.