Каких бы собак, справедливо или несправедливо, на Григория Распутина ни вешали, в чем бы его ни обвиняли, одного нельзя у него никак отнять – он умел неведомым образом облегчать физические страдания Цесаревича и нравственные муки его родителей.
«1913. 17 июля. В 81/4 Алексея принес Деревенько к нам в спальню и он провел почти весь день с Алике в кровати, боль у него продолжалась до вечера с небольшими перерывами <…> в 7 час. приехал Григорий, побыл недолго с Алике и Алексеем, поговорил со мною и дочерьми и затем уехал. Скоро после его отъезда боль в руке у Алексея стала проходить, он сам успокоился и начал засыпать», – записывал Государь в дневнике.
«Нюра позвала к телефону: говорят из Царского. Он подходит.
– Что, Алеша не спит? Ушко болит? Давайте его к телефону. – Жест в нашу сторону, чтобы мы молчали. – Ты что, Алешенька, полуночничаешь? Болит? Ничего не болит. Иди сейчас, ложись. Ушко не болит. Не болит, говорю тебе. Спи, спи сейчас. Спи, говорю тебе. Слышишь? Спи.
Через пятнадцать минут опять позвонили. У Алеши ухо не болит. Он спокойно заснул.
– Как это он заснул?
– Отчего же не заснуть? Я сказал, чтобы спал.
– У него же ухо болело.
– А я же сказал, что не болит.
Он говорил со спокойной уверенностью, как будто иначе и быть не могло», – описывала распутинские методы лечения Е. Ф. Джанумова.
Вполне вероятно, что все это происходило за счет гипноза, которым Распутин владел и о чем писали независимо друг от друга начальник Департамента полиции Белецкий, доктор Бадмаев, министр внутренних дел А. Н. Хвостов и многие другие мемуаристы и с чем решительно не соглашалась дочь Распутина: «Никаких приемов гипнотизма отец в действительности не знал. Он как был простым мужиком от рождения, таким и остался до самой смерти. Но он был от природы очень умный и мог говорить о многих предметах. Его воздействие на людей, вероятно, заключалось в том, что он был чрезвычайно силен духовной энергией и верой в Бога».
Однако большинство современников искали причину в ином.
«Распутин несомненно обладал в сильной степени какой-то непонятной внутренней силой в смысле воздействия на чужую психику, представлявшей род гипноза. Так, между прочим, мной был установлен несомненный факт излечения им припадков пляски св. Витта у сына близкого знакомого Распутина – Симановича, студента Коммерческого Института, причем все явления болезни исчезли навсегда после двух сеансов, когда Распутин усыплял больного», – писал следователь В. Руднев.
«Не подлежит никакому сомнению, что Распутин обладал чрезвычайной магнетической силой, – полагал протопресвитер Шавельский и предлагал свое объяснение его таинственного дара: – Поклонники и поклонницы указывали источники ее в его необыкновенной вере и святости. Конечно, они ошибались, ибо у Распутина не было ни веры, ни святости подлинного праведника! Серьезнее другое объяснение, что причину ее надо искать не в религиозной, а в физиологической области. Интересно мнение изучающего личность Распутина ученого, профессора-медика К. Он пришел к выводу, что сила Распутина, его необыкновенная, граничащая с прозрением чувствительность, его способность воздействовать на других развились на половой почве, вследствие присущей ему феноменальной половой энергии. Тайну распутинской силы должна раскрыть наука».
Наука Распутиным заниматься стесняется. Но, забегая вперед, приведем еще один выдающийся случай из медицинской практики опытного странника.
В самом начале 1915 года недалеко от Петербурга произошла крупная железнодорожная катастрофа.
«2-го января. Пятница. <…> Узнал, от Воейкова, что в 6 час. по М. В. Р. жел. дор. между Царским Селом и городом случилось столкновение поездов. Бедная Аня, в числе других, была тяжело ранена и около 10 привезена сюда и доставлена в дворцовый лазарет. Поехал туда в 11 час. Родители прибыли с нею. Позже приехал Григорий», – отметил в дневнике Государь.
«Послали за Григорием. Жутко мне стало, но осудить никого не могла, – писала в своем дневнике медсестра царскосельского лазарета Вера Чеботарева. – Женщина умирает, она верит в Григория, в его святость, его молитвы. <…>
Вера Игнатьевна (Гедройц – хирург. – А. В.) поставила условием, чтобы Григорий ходил через боковой подъезд, никогда среди офицеров не показывался, чтобы его Акулина-богородица (Лаптинская. – А. В.) не смела переступать порога, отделяющего коридор <…> Анна Александровна встретила Григория словами: «Где же ты был, я так тебя звала». <…> Остался дежурить на всю ночь».
«Новый 1915 год начался с большого для Царской семьи горя, – писал в мемуарах генерал Спиридович. – 2-го января друг Государыни, А. А. Вырубова, поехала поездом из Царского Села в Петроград. На шестой версте от столицы поезд потерпел крушение. Несколько вагонов было разбито. Вырубова тяжело ранена. Вытащенная казаком Конвоя Его Величества из-под обломков вагона, она пролежала несколько часов в железнодорожной сторожке и была перевезена в Царское Село. Царица с дочерьми встретила ее на вокзале и перевезла в дворцовый госпиталь.
Туда приехал Государь. Вырубова была без памяти. Ждали смерти и причастили Св. Тайн. Вызвали из Петрограда Распутина. Его провели в палату, где лежала больная. Подойдя к ней и взяв ее за руку, Распутин сказал: "Аннушка, проснись. Погляди на меня". Больная раскрыла глаза и, увидав Распутина, улыбнулась и проговорила: "Григорий, это ты? Слава Богу".
Распутин держал больную за руку, ласково глядел на нее и сказал, как бы про себя, но громко: "Жить она будет, но останется калекой". Эта сцена произвела на всех очень большое впечатление. Впоследствии так и случилось. Анна Александровна не умерла».
Более драматично сцена исцеления Вырубовой была описана Белецким: «…положение ее было признано очень серьезным, и она, находясь все время в забытьи, была уже молитвенно напутствована глухой исповедью и причастием Святых Тайн. Будучи в бредовом, горячечном состоянии, не открывая все время глаз, А. А. Вырубова повторяла лишь одну фразу: "Отец Григорий, помолись за меня!"; но ввиду настроения матери Вырубовой решено было Распутина к А. А. Вырубовой не приглашать. Узнав о тяжелом положении Вырубовой со слов графини Витте и не имея в ту пору в своем распоряжении казенного автомобиля, Распутин воспользовался любезно предложенным ему графиней Витте ее автомобилем и прибыл в Царское Село <…> В это время в палате, где лежала А. А. Вырубова, находились Государь с Государыней, отец А. А. Вырубовой и княжна Гедройц. Войдя в палату без разрешения и ни с кем ни здороваясь, Распутин подошел к А. А. Вырубовой, взял ее руку и, упорно смотря на нее, громко и повелительно сказал ей: "Аннушка! Проснись, поглядь на меня!" И, к общему изумлению всех присутствующих, А. А. Вырубова открыла глаза и, увидев наклоненное над нею лицо Распутина, улыбнулась и сказала: "Григорий – это ты? Слава Богу!" Тогда Распутин, обернувшись к присутствовавшим, сказал "Поправится!" И шатаясь, вышел в соседнюю комнату, где и упал в обморок. Придя в себя, Распутин почувствовал большую слабость и заметил, что он был в сильном поту. Этот рассказ я изложил почти текстуально со слов Распутина, как он мне передавал».
Замечательно прокомментировал последнюю сцену – судя по всему вымышленную – И. В. Смыслов: «Итак, внимание. В житии какого святого, в каком это Патерике мы читали, чтобы подвижник, исцелив кого-либо, падал без сознания, обливаясь потом?! Этот момент встречается в интервью с экстрасенсами (Джуной, например), когда они говорят, что лечение каждого пациента отнимает у них очень много собственной энергии, поэтому они не могут исцелить болезнь за один сеанс или принять в день большое число людей. В случае с Вырубовой мы видим не исцеление, а экстрасенсорное воздействие и внутреннее напряжение Распутина в момент действия через него бесовских сил. Здесь было типично "кашпировское": "Поглядь на меня", но не было ни слова молитвы, даже имитации молитвы. Ко всему прочему, не было и никакого исцеления. Вырубова лишь пришла в сознание, и только, она на всю жизнь осталась хромой».
А вот как резюмировал сам Белецкий:
«…я ясно представил себе, какое глубокое и сильное впечатление эта сцена "воскрешения из мертвых" должна была произвести на душевную психику высочайших особ, воочию убедившихся в наличии таинственных сил благодати Провидения, в Распутине пребывавших, и упрочить значение и влияние его на августейшую семью. После этого случая Вырубова, как мне закончил свой рассказ Распутин, сделалась "ему дороже всех на свете, даже дороже царей", так как у нее, по его словам, не было той жертвы, которую она не принесла бы по его требованию».
Вырубова писала о своем исцелении скупо и никакого чуда в нем не усмотрела: «Помню, как вошел Распутин и, войдя, сказал другим: "Жить она будет, но останется калекой". <…> Приходил и Распутин. Помню, что в раздражении я спрашивала его, почему он не молится о том, чтобы я меньше страдала».
Впрочем, по мнению Спиридовича, происшествие на железной дороге сыграло исключительную роль в отношениях между Вырубовой и Распутиным и прояснило в этих отношениях очень существенный момент, вводивший в соблазн российскую публику.
«Катастрофа с Вырубовой вернула к ней ослабевшие очень в последнее время симпатии Ее Величества. Катастрофа послужила к сближению подруг, дружба которых приходила к концу. А с возвратом подруги становится ближе ко дворцу и старец Григорий, который, с началом войны, отошел было в сторону и потерял прежнее внимание Их Величеств. Катастрофа пролила и новый свет на отношения между Распутиным и Вырубовой. Было распространено мнение, будто бы они были в близких интимных отношениях. Так говорили кругом. И тем более я был поражен, когда лейб-хирург Федоров сказал мне, что делая медицинское исследование госпожи Вырубовой еще с одним профессором вследствие перелома бедра, они неожиданно убедились, что она девственница. Больная подтвердила им это и дала кое-какие разъяснения относительно своей супружеской жизни с Вырубовым, с которым она была разведена. Это обстоятельство, исключавшее физическую близость между Распутиным и Вырубовой, заставило тогда очень задуматься над сущностью их отношений».