— Что? Куда? Я полечу с тобой! — тут же встав рядом с мужем сказала Рарри, и остальные родственники согласно кивнули.
— Нельзя. Я столкнулся… — схватился Гай за горло. — Простите, я ничего не могу рассказать. В опасности даже не моя жизнь, а душа! Я знаю, что со мной происходит.
— Внук, а как мы будем жить? — спросил Андвер.
— Вначале мы доставим обогащённый мифрил и продадим его. На вырученные деньги вы отремонтируете шахтёрский корабль. — Гай сделал паузу. — Я надеюсь, что смогу решить свою проблему. И вернуться к вам, — посмотрел он на любимую.
У Гая ушло больше двух суток на то, чтобы убедить близких отпустить его ОДНОГО. Каждые шесть часов у него происходил приступ, и во время последнего дед, родители и остальные родственники не смогли смотреть на то, как мучается их близкий. В итоге они всё-таки приняли план Гая.
Гай больше не ложился в капсулу. Он понимал, что стоит ему выйти, как проклятие настигнет его. И оно будет истязать его за всё пропущенное время. И уж лучше это длится недолго, чем разом…
Наконец-то он оказался на орбите Земли.
Земля.
Крым
Катя приняла душ, и в простом домашнем халате вышла ко мне. Что мне нравилось в наших отношениях, так-то, что она ничего от меня не требовала.
— Что смотришь? — спросила она, глядя на телевизор.
— Комедию включил. И скоро слуги принесут нам вино и закуски.
Катя несколько секунд прищурившись смотрела на меня.
— Я думала, что мы…
— Ты торопишься? — перебил я её. — У нас вся ночь впереди. Или ты здесь только ради этого?
Она немного подумала, и села в кресло напротив меня. Через пять минут она пересела ко мне на диван и, положив мою руку себе на плечи, легла мне на грудь.
Спокойствие и умиротворение исходили от неё. А ещё немного счастья, вприкуску с жалостью.
Нам принесли вино и закуски. Когда вошли слуги, то видели иллюзию Нарышкиной. Так что с этой стороны всё было продумано.
Мы проболтали до трёх утра. В какой-то момент к нам присоединилась Наташа в своём эфемерном теле. В итоге Катя уснула, а я, обняв её, уснул рядом.
Никакой близости, кроме эмоциональной, у нас в ту ночь с Катей не было. Хотя и я, и она хотели… Но негласно решили, что при Наташе ничем таким заниматься не станем.
А та наверняка понимала, чему помешала, но ни капли раскаяния, когда уснула Катя, я не заметил.
В спальне окна были занавешены прозрачными шторами, из-за чего с первыми лучами солнца сон как рукой сняло. Ночью я почувствовал, что у кошака начался приступ. Мне надо было отдать мысленную команду, и он бы получил информацию о моём местоположении. После чего я при личной встрече перезагрузил бы ему печать. Но немного подумав, я решил, что он должен быть наказан. Поэтому я не спешил выходить с ним на связь. К тому же мне ещё предстоял второй день свадьбы.
На второй день гостей было намного меньше. Громов лучился счастьем и чуть ли не порхал перед принцессой. Она часто бросала многозначительные взгляды на «Наташу», прекрасно понимая кто виноват в таком состоянии её жениха.
— Ну как? — спросил я у Светы. — Всё прошло как надо?
— Да, — с улыбкой ответила она. — Гештальт закрыт. Как я и думала, Громов теперь в прошлом.
Я с удивлением посмотрел на неё.
— Тебе хватило одного раза?
— Да, — ответила она. — Я любила другого Сергея. Так что жду не дождусь, когда ты вернёшь Наташе тело. Тогда принцесса дарует мне дворянство, и я заживу своей собственной жизнью.
Второй день ничем не отличался от первого. Конкурсы, веселье, танцы и наконец-то, когда мы проводили всех гостей, я дал сигнал тирранцу.
По прошествии нескольких минут на мой телефон поступил вызов со странного номера. В нём было 11 цифр, только вот все они были асгардскими. Я-то думал, что он спустится на челноке или ещё что-то придумает. А он взломал мой телефон.
— Алло.
— Записывай или запоминай координаты… — раздался знакомый голос тирранца. Мне показалось, что он будто пьяный, но не стал придавать этому большое значение.
Уже через пять минут я попробовал открыть портал. Но он не активировался.
«Сученыш решил отправить меня в открытый космос, — догадался я. — Наверняка он сейчас переживает не лучшие минуты своей жизни. Однако, как ему это удалось? Как он смог обойти клятву верности?»
Ответа у меня не было. Телефон вновь зазвонил.
— Как ты догадался? — тяжело дыша прокричал в трубку Гай.
«Видимо словил магический откат», — подумал я.
Я не выдержал и со злорадством стал смеяться. Ведь это его раса придумала протоколы, при которых портал не откроется. Пунктов было больше трёх миллионов и найти лазейку как обмануть портальные чары было практически невозможно. Почему практически? Так всё просто, создать идеальную систему защиты невозможно.
Если судить по Гаю, то тирранцы-кочевники кардинально отличались от тех, что я встретил под Кремлем в Москве. И эти тирранцы растеряли большинство знаний о магии.
— Координаты диктуй!
В этот раз тирранец не стал со мной играть, и я прошёл через портал, очутившись в ангаре.
— Сканер, — стоя одной ногой в портале, а второй наступив на стальной пол корабля, прошептал я. Примерное направление, что подсказывала его печать, совпадало с тем, что показали на голоэкране чары заклинания.
Через пять минут я стоял на капитанском мостике, где по полу катался тирранец. Из его глаз текли кровавые слёзы. А от него уже был слышен не крик, а тихий сип. Видимо надорвал голосовые связки.
Я понимал, что его настиг откат за попытку нарушить клятву верности. И если я не помогу, то жить ему останется не больше пяти минут.
Используя Гримуар и Селесту, я узнал, что тирранец накачал себя обезболивающими и наркотиками. Он мучился от боли, когда сделал запись. И да, первый раз со мной говорил не Гай, а ИИ. Тирранец хотел сократить время магического отката. И приказал Альде передать введённые им координаты. В тот момент корабль и впрямь был там. Но по прошествии суток он сменил орбиту.
Когда ИИ включил запись, Гай вколол себе тройную дозу обезболивающего. И это вновь позволило ему не отключиться от боли, и попытаться ещё раз убить меня, когда я очутился на корабле. Он собирался активировать систему безопасности и заодно открыть шлюз, выбросив меня в открытый космос.
Но в этот раз боль доконала его. И он упал.
Даже удивительно, что сердце до сих пор не остановилось.
— «Он умирает», — произнесла Селеста по мыслесвязи, когда его тело стало меньше дёргаться.
— Высшее исцеление, – активировал я конструкт, заодно заново взводя таймер на две недели.
Кошак хоть и был исцелен. Но в памяти ещё долго будут свежи воспоминания о том, что он испытал.
— Вссставааай! — не сильно пнул я его по рёбрам. Но или тирранец мне попался слабым, или я не рассчитал своих сил… В общем, я сломал ему пару ребер. — Тебе добавить? — Я нагнулся и схватил его за хвост.
— Стой! Остановись! Мяууууурв… Ррррррраааах! — заорал он и со злостью кинулся на меня.
В итоге он снова упал и стал биться в судорогах. Когда пошла пена изо рта, я снял эффект от действия клятвы верности.
— Ну что, кошак, поговорим? Или так и будешь показывать какой ты крутой?
Несколько секунд он тяжело дыша смотрел на меня.
— Хорошо, ты победил. Давай поговорим. Чего ты хочешь?
Я кивнул и, посмотрев на внешний вид тирранца, который был в своей собственной блевотине и экскрементах, сказал.
— Приводи себя в порядок. И через полчаса жду тебя здесь.
Время до возвращения Гая прошло довольно быстро.
Мы сели напротив друг друга.
— Вот это моя планета, — показал я в сторону смотрового иллюминатора. — И уже пять столетий её атакуют существа.
— И что? — перебил он меня.
— Не перебивай. И ты всё узнаешь. Так вот, почти пятьсот лет назад этот сектор передали Белиалу. Сравнительно молодому крылозавру, которому было чуть больше трёх тысяч лет. — Я сделал паузу. — Скажи, сколько крылозавров убили твои сородичи, когда воевали против них.
— Семерых, — ответил он. — Каждый тирранец знает эту информацию и гордится этим. Грал, Остенар, Беридур, Бариз, Арикра, Фрем и Завир. Спроси любого тирранца, и они без запинки назовут тебе сказанные мной имена. — Гордость так и сочилось в каждом его слове. — И только раса нефелинов смогла превзойти нас.
— А где они сейчас? — заинтересовался я, второй раз услышав о них.
— Не знаю, — он внимательно посмотрел на меня. — Зачем ты заговорил о крылозаврах?
— Земляне тоже открыли счёт, — сказал я.
— Чтооо? — Не сразу понял он. Но по выражению его увеличивающихся глаз было очевидно, что он догадался. — Ты врёшь!
— Я убил Белиала в одиночку, — продолжил я, не обратив внимание, что он назвал меня лжецом.
— Зачем ты говоришь… Хотя нет… меня больше интересует, что ты хочешь от меня? — серьёзным тоном спросил меня Гай.
— Я хочу спасти свою планету. И для этого мне нужны союзники.
— Постой! — поднял он лапы. — Ты хочешь, чтобы я стал твоим посредником перед кочевниками? Ты серьёзно? Да ваша планета вот-вот сама себя уничтожит! Вы — жители одной планеты, а напридумывали тысячи языков. Сотни государств. Вы не можете жить в мире. Маги слабы. Про вооружение и технологии вообще молчу. Не знаю, как ты победил Белиала, но никто за вами не пойдёт. Это просто немыслимо.
— Хорошо, забыли про кочевников, — сказал я, не сильно рассчитывая на положительный ответ. — А что тирранцы? Или другие расы? Есть вообще хоть кто-то, ведущий войну с крылозаврами.
Он некоторое время молчал.
— Никто не сражается с расой крылозавров. — И через секунду добавил. — Есть те, кто сражается с одним конкретным крылозавром. Мы зовём их «Мстящие». Но про них ничего не было слышно больше двадцати лет. Думаю, Вельзавр устал от них, выследил и уничтожил.