— Я так благодарна, что вы нашли возможным встроить меня в свое расписание, доктор Винтер, — начала Виктория. — Никогда бы не посмела обременить вас подобной просьбой, если бы не крайняя необходимость. Дело в том, что в Нью-Йорке со мной дважды случилось то, что вы назвали «открытием канала связи». Я потеряла сознание, и видения… они были такими реальными, словно все это действительно со мной случилось.
— Пожалуйста, сделайте глубокий вдох и продолжайте, — подбодрила доктор.
И Виктория начала излагать события. Говорила она быстро, словно, не закончив предыдущей, торопилась начать следующую фразу. Сначала описала то, что случилось в музее Метрополитен.
— Прежде чем двинуться дальше, давайте обсудим ваше первое видение, или, если хотите, сон, — перебила ее доктор Винтер. — Я поражена вашим описанием древнего места действия. Честно признаться, у меня еще не было пациента с такими живыми и давними воспоминаниями о прошлой жизни, хотя, разумеется, документальные свидетельства о подобных случаях существуют. Чаще такие видения бывают у детей, чья психика еще не окончательно устоялась; их в раннем возрасте, обычно в восемь-девять лет, нередко посещают видения-воспоминания о предыдущей жизни. У меня было два таких случая здесь, в Риме. Одна девочка — ей было всего шесть — увидела себя в образе мальчика-подростка, который умер за много лет до того здесь же, в Италии. Девочка никоим образом не могла ничего знать о нем и его трагической кончине. Другой ребенок в мельчайших подробностях описал расположенный в горах город на Сицилии, где он якобы жил молодым человеком, хотя родители мальчика клялись, что на Сицилии он никогда не бывал. Он сумел весьма подробно описать и свою предыдущую семью. Удалось выяснить, что эта семья по-прежнему живет в том маленьком городке и что двадцатью годами ранее они действительно потеряли сына. Они были крайне шокированы сообщением и не захотели встретиться с мальчиком.
Ваш опыт представляется совершенно иным, — продолжала доктор Винтер. — Ваше видение было спровоцировано предметом, который запустил вашу память — если произошло именно это — о прошлой жизни. Вполне вероятно, что статуэтка, которую вы увидели в музее, была именно той, что вы держали в руках много веков назад в усыпальнице Александра. Предметы обладают мощной силой воздействия на память, но чрезвычайно редко можно встретить подлинный предмет — своего рода путешественника во времени, — сохранившийся со столь древних времен. Однако могут быть и другие объяснения. Вы должны помнить: все, о чем я говорю, носит характер всего лишь теоретический. Никаких доказательств не существует. Согласно другой теории, вам могла передаться энергия, заключенная в предмете, и именно она вызвала воспоминание. В таком случае вы стали каналом передачи этой энергии. Вроде медиума на спиритическом сеансе. Впрочем, мне очевидно, что это не ваш случай, поскольку то, что вы ощущали, воспринималось вами как лично пережитый опыт. Я права?
— Да, абсолютно, и именно это меня беспокоит, — призналась Виктория. — Но позвольте рассказать вам о втором видении, чтобы у вас сложилась полная картина.
— Хорошо, продолжайте.
Виктория описала врачу свое второе видение, посетившее ее в Библиотеке Моргана. О том, насколько близко к смерти она в нем оказалась, когда во мраке гробницы Александра сжимала в руке амулет Нереиды.
— Знаете, что меня особенно тревожит? Мысль о том, что в предыдущей жизни я была одиозной личностью. Неужели то была действительно я? Как я могла совершить такое — осквернить чью-то могилу в поисках амулета, который якобы способен даровать мне бессмертие? Что это, тщеславие? Но знаете, от чего у меня действительно заледенела кровь? От того, что я испытала невероятную близость смерти. Я по-настоящему почувствовала, что умираю, и это было ужасно. А в самом конце смерть настигла меня, я физически чувствовала ее присутствие, чувствовала, что она вот-вот заберет меня в нижний мир. У меня не было ощущения, что я вознесусь на небеса. Интересно, если бы я не пришла в себя в тот момент, удалось бы мне ускользнуть? Медсестра прибежала уже после того, как я с криком очнулась сама. Мне сразу же измерили пульс, и оказалось, что сердце у меня колотилось бешено. Я до смерти испугалась. — Девушка все больше волновалась и была уже на грани слез, а потом и впрямь разразилась рыданиями.
Доктор Винтер дала ей несколько минут, чтобы успокоиться, после чего заговорила:
— Позвольте мне сначала обратиться к вашему вопросу о том, как вы могли сделать такую ужасную вещь. У Фрейда есть теория — не слишком, впрочем, приветствуемая в науке, — что человек способен прорываться в коллективное подсознательное. Можно взглянуть на это и с другой стороны: рассмотреть ваш интерес к амулету и бессмертию на более общем уровне. Смерть — нечто, с чем сталкивается любой из нас, и рано или поздно мысли о смерти проникают в наше сознание и подсознание. Карл Юнг, в свою очередь, соотносил сны с текущим опытом человека, считал их способом проявления мыслей, подавленных на сознательном уровне. Если все в вашем видении соотносится с вами или вырастает из событий вашей собственной жизни, значит, наверняка оно порождено вашими личными тревогами. Вы упомянули, что провели выходные у подруги на Лонг-Айленде и о том, насколько тверже определилась она в выборе жизненного пути, посвятив себя мужу и детям. Не думаете ли вы, что ваше видение могло быть вызвано тревогой или даже паникой как следствием этой встречи и явилось продолжением предыдущего видения, которое, безусловно, тяжестью лежало у вас на душе после посещения музея?
Вопрос застал Викторию врасплох. Мог ли пережитый опыт в самом деле быть порождением ее собственного воображения? Потом она вспомнила о разговоре с Томом Карром, отнявшем у него столько времени. Не счел ли он ее самовлюбленной мечтательницей? От этой мысли у нее подвело живот. Она решила, что непременно должна повидаться с ним, когда он в конце недели приедет в Рим.
— Но оно было таким реальным, — словно оправдывалась она. — Все подробности были невероятно отчетливыми, не говоря уже о том, что оно лишило меня сознания. Я не думаю, что это было сновидением. Да, то, что я испытывала оба раза перед тем как упасть в обморок, напоминало паническую атаку! Я говорила вам, они случались у меня и прежде, особенно в связи с боязнью замкнутых пространств. Но теперь ощущение было еще более острым и отличалось по качеству: оно было очень определенным, хотя мне трудно облечь его в слова. И в то же время узнаваемым, таким же, какое мне довелось испытать прежде.
Они молча поразмышляли над этим, потом доктор Винтер сказала:
— Возвращаясь к вашему вопросу и допуская, что виденное вами было памятью о вашей собственной прошлой жизни, вы не должны чувствовать никакой вины. Трудно сказать, передалась ли ваша натура как составляющая вашей души в последующую жизнь. Предположение заманчиво, однако вы должны помнить, что вам приоткрылось лишь маленькое окошко в очень ограниченную часть предыдущего существования. Вы не знаете всей своей истории, поэтому не судите себя на основе ее единственного эпизода. Я наблюдаю вас не первый год и не заметила в вас ни малейшего намека на склонность к преступности. Важнее всего знать, что сейчас вы живете этой своей жизнью, а не прошлой. И все, что вы узнали во время своих видений, должно быть использовано, чтобы помочь себе укрепить дух и стать сильнее в настоящем.
— Это уже помогло мне в борьбе с клаустрофобией. Наши с вами беседы несравненно улучшили ситуацию, теперь я могу функционировать как нормальный человек. Здесь произошел настоящий прорыв. Я уже не впадаю в панику, входя в лифт, и даже обошлась без своих лекарств во время последнего перелета.
— Вот видите, об этом я и толкую. Узнав, что ваш страх коренится в опыте прошлой жизни, где вы были заживо погребены, вы должны понять, что он не должен вас снедать в этой. Теперь вы живете в совсем другой ситуации…
18
Сразу после полудня Том собрал снаряжение, чтобы отправиться на раскоп, попытаться прочесть стертую часть надписи на стеле и проверить качество консервации статуи. После утреннего посещения монастыря он чувствовал себя немного усталым, к тому же плохо спал предыдущую ночь. Снился гигантский паук, наползающий на него, а когда он проснулся среди ночи, испуганный и несколько дезориентированный, оказалось, что по нему действительно ползет крупный паук. От страха холод пробежал по спине. Выскочив из постели, он убил паука туфлей. Паук был величиной с тарантула, но на самом деле не опасный, хотя укусить мог болезненно. На Крите водится только одна разновидность по-настоящему опасных пауков — гораздо более мелких, очень компактных, формой напоминающих миниатюрный футуристический танк. Они обладают невероятно сильным ядом, их укус смертелен даже для взрослого мужчины.
Этого паука редко можно встретить в живой природе, но Том его видел. Видел он также и его изображения в минойском искусстве, так что на острове такой паук, похоже, являлся старожилом. Минойцев, видимо, тоже удивляла сила его яда. В Метрополитен хранилась изящная минойская каменная печатка с изображением смертоносного паука, относящаяся к середине бронзового века и являющаяся частью коллекции, завещанной музею археологом Ричардом Сигером; он вел раскопки на восточном Крите, в Моклосе и многих других местах. Немалую часть своих печаток Сигер собрал у местных крестьян, которые называли их галлопетрами, или молочными камнями. Критские земледельцы находили их, обрабатывая поля, и дарили кормящим женщинам, которые носили их в качестве талисманов. Они верили, что эти древние камни вызывают обильный приток здорового грудного молока. Возможно, женщина, носившая печатку с изображением паука, верила, что та защитит ее от яда.
Вообще-то Том не любил останавливаться в доме археологов. Днем там было прекрасно, но по ночам его окутывала негативная аура. Говорили даже, что там встречались призраки мертвых. Сам Том ничего подобного никогда не видел, но порой ощущал какое-то томительное дурное предчувствие. Впрочем, это было неудивительно: считалось, что на этом месте некогда располагалось турецкое кладбище. Поговаривали также, будто поблизости было захоронено много местных жителей, убитых в кровавой резне, устроенной напавшими на деревню пиратами. Одна студентка, работавшая на раскопках, как-то вернулась домой поздно вечером и, войдя в большую общую комнату, оказалась лицом к лицу с высоким мужчиной в тюрбане, мешковатой рубахе и турецких шароварах. Из страшной раны у него на лбу фонтаном била кровь. Девушка с диким криком выбежала из комнаты, разбудив весь дом.