Подумав немного, я цапнул со стола свой кошель и достал из него несколько монет. Мало ли, чего она захочет?
До порта и впрямь было недалеко, пять минут — и перед нами раскинулся безумно красивый (с моей точки зрения) вид. Океан, солнце, висящее над ним, мачты кораблей, во множестве стоящих у пирса, десятки грузчиков, таскающих туда-сюда какие-то мешки, тюки и сундуки, капитаны, важно расхаживающие по доскам причала и дымящие трубками, матросы, ругающиеся и смеющиеся. Это порт, здесь всегда так. Правда, местный, к моей радости, был куда меньше нашего, раймилльского.
— Красота какая! — Аманда схватилась за мою руку и прижалась к ней. — Да? Никогда не думала, что океан — это так прекрасно, я, наверное, на него насмотреться никогда не смогу.
Что-то не то. Чтобы Аманда — и такое сказала? Это было настолько на нее не похоже, что я даже опешил.
— Да ну, брось, — фыркнул Гарольд. — Это поначалу, а потом привыкнешь.
— Тебе хорошо, — справедливо заметила Аманда. — У тебя океан всю жизнь был, а у меня — нет.
— Сама виновата, — ответил Гарольд. — Кто тебе запрещал к нам в гости приехать? Там тебе и океан был бы, и танцы до упаду с моими дурочками-сестрами, и все остальное — тоже.
— А то ты не знаешь, кто запрещал? — возмутилась Аманда. — Дальше ваших пограничных владений и охотничьего замка — ни-ни. Океан моему родителю был неинтересен, ему охотиться на туров всегда было желательно. У нас их никогда не водилось, а у вас в лесах — полно.
Я слушал их перебранку вполуха, изучая корабли, стоящие у пирса. Какой же из них — баркентина Раваха-ага? И почему я не уточнил у Агриппы, нет ли у нее какой отличительной черты? Баркентин тут немало. Вон, и вон, и вон. А что у них на бортах написано, поди знай, я языка Халифатов не знаю.
— Кого тут только нет, — покачал головой Гарольд, который тоже не сводил глаз с этой картины. — И северяне, и мерсинцы, и ланийцы, и халифатцы даже. Только флагов Силистрии нет, прямо как назло. Я ведь, если честно, надеялся, что кто-то из наших капитанов сюда завернул. Ну, должно же нам хоть когда-нибудь повезти?
— Ну, ты же сказал — ланийцы. Насколько я помню, они ваши соседи, — заметила Аманда. — Поговори с ними, как-никак ты все-таки сын знатного вельможи, влияющего на внешнюю политику королевства.
— С ланийцами? — язвительно осведомился у нее Гарольд. — О проезде на их корабле? Нет, они меня подбросят до Анджана, но потом отцу такой счет выставят! И не в деньгах, а в услугах. Это же те еще… Простите меня, боги.
Видимо, не ладились отношения у Силистрии с этой самой Ланией. Или как там ее? Ланитией? Впрочем, не важно.
— Халифатцы? — как бы между прочим обронил я. — Что-то не вижу я, где их корабли?
Как выглядит флаг Семи Халифатов, я знал превосходно, у нас в Раймилле их торговцы бывали часто. Как правило, привозили специи, редкие фрукты и вина, этот товар был официальным. А еще они привозили рабынь, но уже нелегально. Любили наши толстосумы гибких и смуглых восточных девушек, нравилась им их покорность и то, как они танцуют, наши так не умели. И платили они за них полновесной монетой, наплевав на королевские эдикты о «недопустимости продажи человека человеком». Король во дворце, а рабыня из Халифатов — вот она. При этом никто друг другу солнце не закрывает. И всем хорошо.
— Вон же. — Гарольд ткнул в одно судно. — Потом… Вон еще. А что?
— Халифаты ведь дальше Анджана расположены, я ничего не путаю? — уточнил я. — То есть с этими купцами нам точно по пути, в том случае, если они идут домой. И потом, заметь, это купцы. Торговые люди, не рвань какая-нибудь. Они продают и покупают, у них есть репутация и самоуважение. А что есть вон у тех красавцев? Ну, кроме желания быстро и без особых проблем разжиться чужим золотишком?
На мою удачу, неподалеку от нас начали радостно обниматься два капитана, которые, надо полагать, давно друг друга не видели, мотаясь все время по морям, по волнам.
— Капитан Григ! — говорил один другому, щерясь почти беззубым ртом. — Я-то думал, что ты давно сдох!
— Капитан Тарт! — отвечал второй. — Я за упокой твоей души уже полгода в каждой таверне третью кружку залпом пью! А ты жив!
Вот такие морские волки. И выглядели они соответствующе — не первой свежести и целости камзолы, стоптанные ботфорты и жеваные треуголки. Единственное, что у них было в идеальном состоянии, — это сабли на поясе.
— Н-да, — с сомнением глянул на них Монброн. — Калоритные ребята.
— А с нами девушки, — напомнил я ему. — Ладно мы, в худшем случае зарежут нас — и за борт. Но вот спутницы наши так легко не отделаются. Их другое ждет, причем не раз и не два, а пока лохань вот такого Грига не доберется до ближайшей гавани.
— Какую мрачную картину ты нарисовал, — прониклась Аманда. — Я, если что, живой не дамся.
— Про торговцев из Халифатов тоже разное говорят, — задумчиво пробормотал Гарольд.
— Есть такое, — признал я, хотя ничего подобного не слышал. Но тут можно было и согласиться. — Но я знаю еще и о том, что они уважают титулы и тех, кто их носит. Оно и понятно, каждый из нас — либо потенциальный покупатель, либо тот, кто может быть в будущем полезен. Думается мне, что купцы из Халифатов всегда смотрят чуть дальше собственного носа. Правда, ребятам опять придется побыть слугами, но это ладно. И еще про то, что мы маги, не нужно говорить. Мы просто путешественники, не более того.
— Ты прямо и план уже составил, — хмыкнул Гарольд. — Эраст, я еще ничего не решил. Я еще буду думать, опять же, с нашими надо посоветоваться.
— Если только с Фришей и Луизой, — тут же отозвалась Аманда. — Остальным все равно будет. Ну, еще Флик потребует, чтобы ему дали поторговаться, без этого никак. Знаешь, а в словах Эраста есть рациональное зерно. Даже целая пригоршня зерна есть. Не станут купцы из Халифатов на территории Королевств такие штуки отчебучивать, особенно если дать им понять, что кто-то из нашей родни знает, на чей корабль мы сели. И им наверняка будет с нами по пути, они, скорее всего, будут делать остановку в Анджане. Шелк, Гарольд, анджанский шелк ценится везде, а дешевле всего он там, где его производят, то есть в Анджане.
— Ну да, — покивал Монброн. — Про шелк я и забыл совсем. Ладно, аргументы неплохие, вот только одна закавыка осталась. С чего вы взяли, что они захотят брать пассажиров на свое судно? Вон те пьянчуги свои лохани сдают, это товар. Заплати и плыви. А купцы — совсем другое дело.
— Все продается и все покупается, — возразил ему я. — Поверь сыну барона из Лесного края. А если подойти с умом и глубоким уважением — так и не за совсем уж огромные деньги.
Надеюсь, то, что я сказал о Лесном крае, не дойдет до ушей Карла. А вообще надо мне научиться иногда сначала думать, а потом говорить. Нужное это умение. Нет, я чаще всего так и делаю, но вот иногда такое могу выдать, что хоть стой, хоть падай.
— Ты меня удивил, фон Рут. — Аманда несколько раз хлопнула в ладоши. — Таким я тебя не видела раньше. Ну и как ты собираешься искать подходы к купцам из Халифатов?
Спасибо тебе, добрая девочка. Ты сказала то, что мне очень хотелось услышать, и развязала мне руки.
— Как-нибудь, — тонко улыбнулся я. — Да и потом, было бы желание. Монброн, ты у нас лидер, так что если дашь мне свое разрешение, то я пойду потолкую с ними.
— Иди. — Как мне показалось, он был удивлен.
— То есть нас ты с собой брать не собираешься? — уточнила Аманда.
— А вы погуляйте пока по набережной, посмотрите на океан, — подтвердил ее догадку я. — Гарольд, купи ей орехов в меду, хорошо? Они вкусные.
Монброн как-то странно посмотрел на меня и кивнул, Аманда засмеялась, а я подумал, не перегнул ли палку. Может, и да, но это не столь важно, главное теперь найти «Луноликую Лейлу» и чтобы Равах-ага на борту оказался.
На нужную мне баркентину мне указал купец из Халифатов, руководящий разгрузкой своего корабля. На борт я взошел без труда — трап был переброшен на причал, и около него никого не оказалось. Но это и неудивительно — войны нет, охрана ни к чему.
— Что надо? — достаточно невежливо осведомился у меня голый по пояс халифатец, широкие штаны которого были подвязаны, по обыкновению его родины, цветастым платком. Моряк натирал и без того блестящую под солнечными лучами палубу. — Ты заблудился, парень?
— Мне нужен капитан. — Я решил не обращать внимания на недружелюбный тон. — Равах-ага. У меня к нему дело.
— Капитан обедает. — Моряк помахал руками так, будто крошки со стола сметал. — Во время трапезы он не терпит рядом с собой посторонних. Если надо, иди погуляй и возвращайся часа через два. Или завтра с утра приходи.
— Не могу завтра с утра, — возразил ему я. — И потом не могу, времени у меня нет.
Расстегнув ворот, я снял с груди серебряную звезду и протянул ее халифатцу.
— Покажи ему это и скажи, что его хочет видеть Эраст фон Рут. Прямо сейчас отнеси, хорошо?
Моряк принял у меня амулет, посмотрел на него, посмотрел на меня, недоверчиво повертел головой, но все-таки направился к надстройке на корме корабля. Надо полагать, там и находился пресловутый Равах-ага.
Вернулся он через пару минут, немало удивленный.
— Капитан просит вас пожаловать к нему, — с возросшим уважением в голосе сказал он мне и протянул мой амулет. Потом помедлил и добавил: — Почтеннейший.
Вот ведь! Впервые в жизни таким словом назвали, приятно. Нет, ясно, что оно прозвучало благодаря Агриппе, а то и самому мастеру Гаю, но все равно на душе потеплело. Не спорю, есть в этом примесь тщеславия с самолюбием, но всего какой-то год назад я ел то, на что даже вот этот моряк смотреть не сможет, и спал там, где ночь застала. Какая разница, все равно идти некуда? А сейчас мне сказали «почтеннейший». Мне, выходцу из квартала Шестнадцати висельников, где едва родившиеся дети уже обречены на смерть!
Так что мне приятно. А если это кому-то покажется низким или недостойным — идите ко всем демонам, господа моралисты. Ваше мнение мне безразлично.