Они посмеялись, припомнив вчерашний спектакль. И тут Гольдмах неожиданно вспомнил мужчину в енотовой шапке, которого они встретили внизу, у лифта.
— А этот с киностудии тоже живет в вашем доме?
— Если честно, никогда его здесь не видела! Но, думаю, он теперь разнесет по всему городу, что у Емельяновой появился любовник.
— Вы снимались в его фильме?
— Он не режиссер! Всего лишь навсего костюмер, но сердцеед невозможный! А в кино я не снималась, — добавила она с сожалением.
— Откуда же вы его знаете?
— Приходилось там подбирать костюмы для съемок на телевидении. Вот с телевидением мне больше повезло. Что же он делал в нашем доме? — задумалась Надя. — Здесь живут люди простые, не связанные с богемой. А впрочем, какая богема костюмер с киностудии? Пришел к кому-нибудь в гости, только и всего! Почему мы вообще о нем вспомнили?
— Он странно посмотрел на меня.
— Как это?
— Будто увидел человека с того света.
— Пустяки, Миша! У него была на то причина. Я давно не давала повода для сплетен. Поговорим лучше о Таниной подруге.
— Мне показалось, что вы не очень расположены о ней говорить.
— Я ее видела всего один раз, но почему-то запомнила.
— Когда это было?
— Сразу после Нового года, в школьные каникулы. Она произвела неприятное впечатление.
— Чем же?
— Фальшью. Вы понимаете меня? Насквозь фальшивая девица! Я всегда это очень болезненно ощущаю в людях. В артистической среде такое явление — не редкость. И еще Танина подруга запомнилась одной характерной черточкой. Она держала сигарету между мизинцем и безымянным пальцем! Можете себе такое представить? Этакая манерность! При этом остальные пальцы были растопырены, и когда она затягивалась, смотрела на меня сквозь пальцы. Жутковатое зрелище! — Надя изобразила, как та затягивалась. — И пальцы такие длинные, с крючковатыми ногтями. Очень неприятно. Если бы я играла взрослые роли, то обязательно переняла бы эту манеру курить для какой-нибудь отрицательной героини.
— Но так ведь неудобно! — озадачился Миша, попробовав удержать между мизинцем и безымянным пальцем чайную ложку.
— То-то и оно! Мизинец вообще довольно неповоротливый палец. Я несколько раз проделывала тот же трюк. Или девица долго тренировалась, или у нее хорошо разработан мизинец. Может, она пианистка или машинистка экстра-класса. Я не интересовалась ее специальностью.
— А мысль неплохая, — подивился он сообразительности и наблюдательности женщины. — Лучше бы, конечно, иметь адрес, телефон или хотя бы знать имя.
— Вы хотите расспросить ее о Тане? Я бы не поверила ни единому слову этой манерной девицы!
— Иногда и ложь многое открывает. Это лучше, чем ничего.
— Говорю с вами, Миша, и мне иногда делается не по себе. Вы совсем молодой, можно сказать пацан, а мысли, интонация, голос умудренного годами человека. Мне кажется, что вы старше меня! Хотя старше уже некуда! — захихикала Надя. — Откуда это взялось? Вы рано состарились или прекрасно сохранились? Ваши ровесники, тем более люди вашего круга, не так выражаются и даже двигаются не так. Уж я на них насмотрелась! Меня часто приглашают на презентации разных фирм. Век бы их не видать! Но это самый надёжный, самый выгодный заработок! Только не воображайте себе, что это признание в любви. Просто удивление, легкое очарование, если хотите!
— Вы еще большая льстица, чем я! На самом деле, я не знаю, как ответить на ваши вопросы. Меня состарили кое-какие события моей жизни. На долю некоторых выпадает и похуже, но каждый переживает по-своему. Верно?
— Не расскажете? — осторожно спросила она.
— В другой раз. — Он сразу как-то съежился. Замкнулся.
— А эта открытка в вашем пакете, она из Таниной квартиры?
— Вы ее там видели? — выдал он себя.
— Никогда. Но я почему-то решила, что вы взяли ее именно оттуда.
— Почему вы так решили?
— Очень странно. Такой большой пакет, а в нем — маленькая открытка и больше ничего. Эта девочка на открытке вам кого-то напомнила?
— Нет. Никого. Я пойду. Мне уже давно надо быть в другом месте. Спасибо за прекрасный вечер и за вкусные пирожки.
— Вы обиделись? Я лезу не в свои дела? Меня иногда следует одергивать.
— Ничего страшного. Мне действительно пора.
— Вы еще когда-нибудь придете? — жалобным голосом произнесла Надя. — Теперь вы ничего не оставили…
— Я приду, Надя. Обязательно приду. Мне с вами тепло.
— Мне тоже…
Он поцеловал ее в щеку.
— Я вспомнила! — вдруг крикнула она ему в самое ухо. — Ту девицу, Танину подругу, звали Полиной! Точно! Я еще подумала, какое дурацкое имя! Совсем ей не подходит!..
Казино и ночной клуб «Большие надежды» пользовались в городе определенной славой. Здесь собиралось избранное общество. Их давно прозвали «лосятами», по кличке их старого предводителя. Бывший хозяин заведения, вор в законе, Лось содержал клуб в образцовом порядке. Это был один из самых авторитетных людей в городе. Еще в старые времена он разрешил множество конфликтов в бандитской среде, слыл сторонником мира. Наследство у старика было огромное, а детей он не завел. Зато имел множество завистников и злопыхателей.
Два года назад, перед выборами мэра, Лось исчез из города. Машина, в которой он ехал, взорвалась, но найден был лишь труп шофера. Поговаривали разное, но ясно было одно, что исчезновение старого авторитета предумышленное.
Унаследовал дело Лося заместитель бизнесмена, человек малоизвестный, с претензией на интеллигентность, не внушавший бандитам никакого доверия. К тому же узурпатор был обременен патриотическими идеями и наметил в организации чистку по национальному признаку. Выяснилось, что он член экстремистской партии фашистского толка. А это уж выходило за любые рамки!
Бедолагу нашли за городом, изрешеченного автоматной очередью. Он проводил с семьей уик-энд на берегу озера. Не пощадили ни жену, ни детей.
После этого в организации установилось двоевластие. Люди авторитетные, глядя на тандем Шалуна и Мишкольца, сказали: «А чем мы хуже? Пусть будут два босса!» Первым выдвинули на столь ответственный пост бандита со стажем по кличке Окунь. Это был рассудительный мужчина средних лет, с какими-то странными для вора аристократическими замашками. На другую половину трона уселся бывший милицейский чин, уволенный из органов за связь с криминальными структурами, некто Жигулин. Солидный человек, лет сорока пяти, без тени улыбки на лице, любящий порядок и дисциплину, умеющий считать деньги. У него был свой коммерческий банк и страховая компания. Тандем состоялся.
Жигулин и Окунь сели за стол и в два счета разделили полномочия, так чтобы не пострадал и общий котел. И все было бы хорошо, да пробежала между ними черная кошка (или тень старого босса промелькнула?)! Как дело дошло до личных владений Лося, началась свара. Каждый доказывал, что он, и только он может унаследовать этот лакомый кусок. А именно: игровые автоматы, ресторан «У Сэма», казино и ночной клуб «Большие надежды». Клуб еще являлся и резиденцией старика, а значит, спор уже шел за то, кому в организации принадлежит фактическая власть, а кто из двоих марионетка. Естественно, никто не собирался уступать. Распря затягивалась, конфликт усугублялся. Наметился явный раскол некогда могущественного клана. Соседи потирали руки в надежде, что им тоже что-нибудь перепадет. И тут появился Гольдмах.
Откуда он взялся, этот из молодых, да ранний? Говорили, приехал из Швейцарии. А где он раньше был? Чем занимался? Владел виртуальными аттракционами, обирал несчастных детишек! Но все в конце концов лопнуло! А что за «крыша» у него была? Чеченец Салман? А какое отношение имеет Пентиум к старику Лосю?
Личность Гольдмаха обрастала вопросами и вызывала недоумение. И все же он купил и то, и другое, и третье. Ни Окунь, ни Жигулин не сказали слова против. Деньги пошли в общий котел. Традиции клуба не пострадали. Конфликта как не бывало! Ведь нувориш не претендовал на тепленькое местечко в организации, он не стремился к власти. Миша имел чуть ли не самую надежную «крышу» в городе, а на все остальное ему было наплевать.
В здание клуба можно проникнуть лишь при наличии специальной карточки, но и это еще не все. Мужчины должны быть обязательно в смокингах, а женщины в вечерних платьях и с драгоценными камнями. Таковы традиции. За этим строго следят. Правда, старик Лось любил сиживать посреди всей этой роскоши в драном, выцветшем пуловере! Так ведь на то он и Лось!
Белокурую девушку в пестрой курточке спортивного покроя охрана ни за что не хотела впускать.
— Мне нужен Гольдмах! — чуть ли не кричала она. — Он сам мне назначил тут встречу!
Но в ответ слышалось только одно:
— Где ваша карточка?
За ее спиной остановился ослепительно белый кабриолет «Ауди-38». Такая машина украсила бы свадебный кортеж, но женихом оказался господин среднего роста, в утепленной кожаной куртке, с одутловатым лицом, яйцеобразным, щетинистым черепом и колючим взглядом. Он подчеркнуто хлопнул дверцей автомобиля и бодро зашагал к дверям клуба.
Девушка в это время, в который уж раз, твердила как заведенная:
— Мне нужен Гольдмах! Если не можете меня пропустить, позовите его сюда!
Требование непрошеной гостьи вызвало усмешку на каменных лицах. Лакею всегда приятно ощущать свою власть. Пусть даже над слабым, беззащитным существом.
— В чем дело? — спросил господин в утепленной куртке.
Охрана, упоенная властью над самозванкой, прошляпила столь важную персону, и лакейские, презрительные усмешки на их лицах моментально сменились предупредительными, угодливыми улыбками. От девушки не ускользнуло это великолепное превращение тигров в зайцев, и она обратилась к важной персоне:
— Мне нужен Гольдмах. Он сказал, что как. только я назову его фамилию, меня пропустят. Он должен был предупредить.
— Мы ничего не знаем! — опомнились охранники. — Нас никто не предупреждал! Как же мы ее без карточки, Андрей Лукич?
— Гольдмах в клубе? — поинтересовался тот, кого назвали Андреем Лукичем.