Мать растила его одна, отец погиб от взрыва метана на шахте, когда Пашке исполнилось семь лет. Тогда до мальчика ещё не доходил смысл всей трагичности в силу возраста. А потом он свыкся с мыслью, что семья без отца это норма.
В то утро Краснопёрова мучило похмелье и мысли, о создании семьи его не посещали вообще. Однако Ирка, вероятно, успела поразмышлять над этой темой заранее. Она или просто искала удобный вариант, или Павел действительно запал ей в душу, поэтому, когда хмельной мужик окончательно проснулся, красивая свежая Ирка сидела на постели рядом, протягивая таблетку аспирина и стакан холодной, шипучей минералки. После лекарства он лежал ещё несколько минут, собирая разваленное тело в общую кучу и прислушивался к звяканью посуды на кухне. Именно такие звуки он слышал последний раз, когда приезжал в отпуск к матери, даже пригрезился аромат жареных пирожков с капустой. Павел поднялся, тряхнул головой, прогоняя лёгкую тоску по матери и прошмыгнул в ванную. После душа почувствовал себя весьма сносно, в глубине души понадеялся, что партнёрша по танцевальным кренделям уже испарилась из квартиры, ему не хотелось разговаривать о пустом, давать номера телефонов, несбыточные обещания и посулы. Павел надел майку, шорты, сбрызнул помятое лицо одеколоном и прошёл на кухню. Вот тут его и ждал культурный шок: Ирка жарила пирожки с капустой! Мало того, на столе образовались тарелки с наваристым борщом, миска с зеленью и пиалка со сметаной! В тот момент, девушка даже не подозревала, что подписала себе приговор надолго остаться в этой квартире и с этим грубоватым мужчиной. А может наоборот, тщательно расставила силки и подтолкнула, ничего не подозревающего Павла, в семейный капкан. В любом случае, на тот момент оба осознали, что вместе лучше, чем поврозь. Они проживали сообща уже третий год, но до официального заключения брака, руки как-то не доходили, то не хватало денег на свадьбу, то тратили все накопления на поездку в Доминикану, то на работе происходил завал. Однако последнее время Павла всё чаще посещали мысли о том, что правильно судьба распорядилась, не дав им, связать друг друга узами брака. Нет, Ирка, безусловно, была хорошей хозяйкой, на подоконниках появились фиалки, окна закрылись миленькими шторочками с оборками, после стирки сортировались носки, и утюжилось бельё. В холодильнике царил образцовый порядок, ровно, как и на полках в шкафах. Про сытные обеды и говорить нечего!
«Но что не так, – корил своё тихое раздражение Краснопёров и кусал губы, боясь произнести эти слова даже в мыслях, но однажды всё-таки произнёс, но только про себя. – Ирка тупая!»
Себя-то он острым тоже не считал – мало читал классической литературы, почти не посещал выставки и музеи, совсем не говорил на иностранных языках, но касаемо Ирки, это просто клинический случай! Девушка оказалась в полной зависимости от зомбо ящика! Она смотрела все возможные ток шоу, благо они начинались во второй половине дня, когда народ после работы стекался в свои ячейки. Иногда Павел думал, что сожительница бросила бы работу, если бы ведущие рассказывали, кому принадлежит ДНК в дневные часы! С первого дня, когда они стали жить вместе, Ирина установила на кухне телевизор. Телевизоры находились в каждой комнате, и Паша ждал, когда данное устройство появится напротив унитаза в туалете! Сначала Павла это не напрягало, потом он стал огорчаться, что за ужином не может просто поговорить о том, что его тревожит и узнать, как чувствует себя Ира, вскоре чужие телевизионные страсти, которые открыв рот, смотрела его сожительница, начали тихо раздражать и даже бесить. Ну что говорить, если она не ложилась спать, не посмотрев «Дом 2»! В какой-то момент Краснопёров понял, что просто не хочет жить с ней под одной крышей. Он мог бы уйти, но проблема состояла в том, что после продажи прежней жилплощади в пригороде, все средства он вложил в квартиру, которая находилась в строящемся доме. Строители обещали сдать объект через пару месяцев, и мужчина уже получил ключи от новостройки. Казалось бы, собирай монатки, через два месяца отпочковывайся и налаживай собственный быт в огромной комнате и на кухне с панорамными окнами от потолка до пола! Вот только, как быть с Иркой, которая понятия не имеет о том, что существуют новые апартаменты, и в них ей нет места? Квартиру, в которой они проживали, снимал и соответственно оплачивал Краснопёров. Он не хотел брать Ирину в другую жизнь, но и оплачивать хоромы для бывшей девушки, для ментовского кармана перебор! В общем, желательно крепко подумать, как красиво и с достоинством разрулить ситуацию!
«Необходимо поступить по-мужски и объясниться, что на одних пирожках с капустой семью не удержать! Нужны ещё какие-то интересы, – размышлял Павел, стоя в длинном больничном коридоре. Он держал в руках телефон, решая, позвонить сейчас или погодить немного, вдруг слишком рано, негоже человека в выходной с кровати подкидывать звонком из прокуратуры. – Надо же, и дельце досталось, – продолжил свою мысль Паша, – Ирка ложку мимо рта проносит, когда Соловьёвский какого-нибудь политика из студии выгоняет! У моей пассии кроме пирожков, невероятно обширный круг интересов от «Дома 2» до политических страстей! Не жизнь, а извержение вулкана! Прилипла к телеку намертво! В палатке у реки комары и информационный голод! Если зову как волонтёра помочь в приюте для животных, это тоже не для неё. Как же, станет она какашки за животными убирать! Лучше смотреть, как молодые дармоеды жрут, спят и долбасят друг друга на камеру за завидные гонорары!»
Дело о стрельбе возле ресторана «Роза ветров» начальство не посчитало очень важным, ведь никто из персоналий не погиб, поэтому расследование передали в районную прокуратуру, а конкретно в отдел, где служил Павел. Следователь снова посмотрел на телефон и тряхнул головой – нет времени церемонии чайные разводить. Пусть поднимается звезда политических прожектов и отвечает на вопросы! Краснопёрову было интересно вживую пообщаться с медийной личностью, и в то же время следователь понимал, что это не дворник Васька, с Соловьёвским надо держать ухо востро, необходимо выстроить схему беседы, иначе тот навяжет свою линию, и ничего ты от него не узнаешь! Следователь решительно нажимал кнопки на дисплее, как краем глаза заметил движение в конце коридора. Каково же было удивление, когда Павел понял, что к нему движется Соловьёвский собственной персоной в сопровождении главного врача.
«Ну вот, на ловца и зверь бежит».
Усмехнулся про себя Краснопёров и полез в карман за удостоверением.
– Разрешите представиться – следователь районной прокуратуры Краснопёров Павел Анатольевич. Я расследую дело о вчерашнем происшествии возле ресторана «Роза ветров».
Павел держал перед собой корочки и бесцеремонно рассматривал телезвезду. В жизни он выглядел так же внушительно, как на экране – широкие плечи, сильные руки и шея, как у борца. Впечатление не только не портили, но и придавали дополнительный шарм средний рост, сеточка морщин под глазами и седые виски. Перед следователем стоял крепкий мужик в тёмных штанах, в ботинках с высокой шнуровкой и в кожаной косухе. Он выгодно отличался от ряженых, кокетливых ведущих, которых можно было легко перепутать с представителями другой ориентации.
– Я так понимаю, мне представляться не надо, – телевизионщик перевёл уверенный взгляд с полицейского на главного врача, словно ожидая от него удостоверения собственной личности, отчего долговязый доктор рассеянно кивнул. – Могу увидеть Федота? Это мой водитель и по совместительству телохранитель, – Соловьёвский обратился к Павлу, словно именно он мог дать разрешение или отказать. – Я хотел бы узнать о его самочувствии.
Краснопёров почувствовал за спиной движение воздуха – из палаты вышел пожилой заведующий хирургическим отделением и присоединился к компании. Вероятно, врач узнал медийную личность, но не подал вида, он сунул руки в карманы халата и обратился ко всем присутствующим:
– Пациент Северянин сейчас спит. Вчера ночью его успешно прооперировали, повезло, его вовремя доставили. Состояние парня стабильно тяжёлое, но он в сознании. Увидеть его, а тем более поговорить можно будет только завтра, – доктор вынул руки и потёр ладони, не зная, что ещё добавить к своей речи.
– Нужны какие-нибудь препараты, медикаменты? – Телеведущий заговорил, слегка наклонив голову, и у остальных присутствующих возникло ощущение, что они давно знают эту интонацию, выражение лица, да и вообще этого человека. Павел даже губу закусил, чтобы не рассмеяться – корил Ирку за зомбоящик, а сам встретился с Соловьёвским словно с давнишним дружбаном! – Как вы думаете, стоит перевезти моего шофёра в частную клинику? – Алексей знакомыми жестами и позами, обращался и к главному врачу, и к заведующему отделением, переводя взгляд от одного к другому.
Доктора переглянулись, лишь для того, чтобы решить, кто станет отвечать. Инициативу перехватил пожилой хирург:
– Не стоит беспокоиться. Во-первых: в больнице есть все возможные медикаменты, прекрасное оснащение и во-вторых: транспортировать пациента в таком состоянии категорически не рекомендуется, тем более что его жизни уже ничего не угрожает.
Возникла пауза, мужчины устремили взгляды на следователя, предоставляя ему или продолжить беседу, или уже разойтись каждый по своим делам.
– Алексей Рудольфович мы могли бы поговорить с вами? Я хотел звонить, чтобы пригласить на беседу в прокуратуру, ну уж раз вы здесь…
– Не вопрос, – быстро сориентировался пожилой доктор. – Пойдёмте в мой кабинет, там никто не помешает.
Следователь заметил краем глаза, как главный врач клиники вздохнул с облегчением: баба с возу, кобыле легче! Спихнул знаменитую персону на полицию!
Разместились за столом напротив друг друга. Краснопёров не сел в кресло заведующего отделением, не решился показать телеведущему, что в этой беседе именно он – следователь играет первую скрипку. Чёрт их знает, этих звездищ с экрана, они полны самомнения и эгоизма, уж лучше расположить к доверительной беседе, толку больше будет.