– Не мешай. Наговор я один знаю. Дед научил.
А если так? Надо попробовать. Это может и сработать…
– Вот что, Леня. Я в госпитале слышал от одного профессора медицины… С болью можно бороться. Надо только уметь переключаться на какой-нибудь раздражитель.
– На водку? – слабо улыбнулся Белоусов. – А что! Вполне подойдет.
– Нет, водку не надо… Потом еще лечить тебя от пьянства. Попробуй шоколад. В нем, как говорят врачи, масса целебных свойств. В общем, так, как заболят ноги – сразу пару кусочков шоколада в рот. И думай только о нем: как вкусно, как сладко… приятно, боль уходит, уходит… Вот она на самом краешке сознания… она есть, но уже не беспокоит.
– Эй-эй, шаман! Ты что? – Мне на плечо легла рука комполка.
– Не мешай! Сейчас он будет в порядке…
Боль отпустила летчика. Его лицо разгладилось, исчезла испарина. Леня повозился и уселся поудобнее.
– А знаешь… Не болит!
– Вот и хорошо… Так ты понял? Как будет больно – сразу закидывай кусочек шоколада в кормоприемник! Ясно? Вот и ладушки.
Я встал.
– Ну ты и профессор! – восхищенно пробормотал Голубев. – И деретесь вы здорово. А ты еще спрашивал – как «зеленых» бить! Твои летчики сами могут лекции читать.
– Не «можут», а «могём», – буркнул я себе под нос.
– Что-что? – не понял Голубев.
– Да могут, конечно. Но набраться опыта у морских летчиков-гвардейцев никому еще не помешало!
– Ладно, перехвалишь! – засмеялся Василий Голубев. – Считай – твоя эскадрилья зачет сдала! Балтийское небо вам открыто, ребята!
Глава 18
После этого воздушного боя, проведенного совместно с летчиками 4-го ГИАП, у нас началась нормальная боевая работа. Однако, как я заметил, мои летуны более охотно летали на прикрытие наших войск под Ораниенбаумом. Там земля все-таки. Как ни крути – привычнее.
Мы провели несколько успешных схваток с асами из JG-54, у нас возрос счет побед, у немцев – список боевых потерь.
Меня вконец достал этот «орел-стервятник» Василий Сталин. Сами понимаете, почему стервятник. Загрыз он меня просто – когда полетим да когда полетим? Сил уже не было от него отбиваться. В конце концов я просто позорно сдался и уступил.
– Отстань, Вася! Надоел уже! Завтра, если погода будет, слетаем.
Погода была. И мы полетели.
Особого беспокойства я и не испытывал. Как пилот Вася оказался неплох. Пилотировал резко, агрессивно, как и подобает истребителю. Стрелял похуже, но тоже ничего. На среднем уровне. В общем, выпускать его в бой было можно. Под присмотром, конечно. И под плотной опекой.
– Кирилл, завтра с твоим звеном идем с Василием. Слетаем – и буду писать в Москву. Пусть его забирают – созрел уже полковник. Это непонятное положение его давит. Того гляди – сорвется парень. Твоя задача – присматривать за ним и беречь. Понял?
– А что тут не понять? Сколько летаем уже…
– Вот и хорошо. Ну, до завтра.
…Полетели мы над линией фронта. Кого-нибудь да и увидим. Над морем бегать не хотелось, честно говоря.
В эфире шла постоянная работа. Работали посты ВНОС, наведенцы, локаторщики. Это здорово помогало. Мы практически были в курсе всего, что происходило в небе.
– Щит-2, здесь Гром-1, вышли на работу. Идем с запада, по ленточке… Высота 4200, как поняли?
Рация отозвалась шорохом фона, а потом откликнулась.
– Гром-1, доверни пятьдесят влево. На шести предположительно разведчик. Успеешь?
– Попытаемся… Кир, идем на высоту.
Развернувшись, мы полезли в небо. Я оглянулся – за мной метрах в семнадцати, как приклеенный, шел Василий. Чуть дальше – пара Юрки Лесных. Кирилл Извольский был сзади-выше, прикрывая наше звено от неожиданного удара охотников. Потекли минуты набора высоты. Щадя моторы, я не форсировал подъем. Наконец мы забрались на шесть тысяч, шесть двести, шесть пятьсот. Хватит, пожалуй? Уже достаточно высоко. Еще чуть-чуть… Вот так. Теперь порядок.
– Всем – усилить поиск! Ищите инверсию.
Вновь тянется время. За плексом кабины жуткий холод, а внутри тепло. Меня обдувает горячий воздух, идущий от мотора. Тихо, спокойно… Солнышко светит. Еще чуток – и станет клонить в сон. Есть у меня такая особенность – сонливость достает на большой высоте. Кислорода не хватает, что ли… Я потер лицо рукой в жесткой перчатке.
– Усилить поиск!
Во-он, вроде слишком прямая белая черточка… Точно! На ее конце – черная точка. Разведчик!
– Всем – право десять, чуть выше – цель! Уходим влево.
Звено легло в плавный левый вираж. Я посмотрел назад. За моим стабилизатором, в красивом крене, шли истребители звена. Картинка, прямо скажем, впечатляет! Теперь ложимся на обратный курс… а сейчас – загибаем «крючок» вправо.
– Десятка! Выходи вперед. Атакуй!
Истребитель Васи привычно проскочил по левому борту вперед.
– Лесной! Упади на тысячу вниз! Будь готов перехватить его на пикировании.
Опа! А мальчик-то повзрослел! Очень правильная команда. А я и не додумался. Вот так Вася-Василек. Молодец, полковник. Все правильно расставил, мне и вмешиваться не надо.
– Гром-1 – прикрой, атакую.
– Делай…
Истребитель полковника Сталина под ракурсом в две четверти начал сближение с «Ме-110».
– Помни про стрелка. Осторожнее… Плавненько, плавненько… – все-таки вставил я свои пять копеек. А как же! Командир я или так – под солнышком погреться вылез?
Вася уловил, немного «поднырнул» и подскочил к разведчику на кабрировании. Так стрелок не сможет по нему стрелять. Очередь!..
Снаряды ударили по правому крылу. Вспышки разрывов пробежались до мотора, двигатель встал и задымил. От «Ме-110» посыпались какие-то клочья, но он еще был жив.
Хороший пилот! Немецкий летчик враз положил самолет на правое, с остановившимся двигателем, крыло и камнем рухнул вниз. Бортстрелок залился длиннющей очередью спаренных пулеметов.
– Боевой вправо! Лесной – бери гада!
Вася заложил резкий разворот. Я с трудом вывернул за ним. Молодец, парень! Не пожалел добычи – подключил к атаке Юрку. Но тут уж вмешался я.
– Лесной! Пусти ведомого!
Лежа на крыле, в развороте, я увидел, как два истребителя внизу моментально перестроились. Серега Парикянц мухой выскочил вперед и влепил длинную очередь в уходящего разведчика. Все! Правки не требуется! Без крыла он летать не умеет.
– Щит-2, подбирайте фрицев, полет окончен! Звену – молодцы! Встаньте в строй.
Мы пошли вниз, наблюдая, как «стодесятка» с отбитым крылом, вращаясь на спине, падает на землю. Вверху осталась пара парашютистов. Ну да приберут и их… Есть кому.
– Курс 87, продолжаем полет… – Я было хотел сказать, что сейчас будут поданы напитки, но, подумав, отказался от этой идеи. Не так поймут. Буквально поймут.
Шесть истребителей шли над линией фронта.
Я планировал пролететь до Осиновца, сесть, поговорить с Рыбкиным, пока нас заправят, и обратно. Но оказалось – не судьба.
– Дед, справа три, высота три, две группы целей! – В наушниках прорезался голос Кирилла.
Я зашарил глазами. Точно – ниже нас в сторону Ладоги шли две группы по четыре самолета. Кто?
– Щит-2, восемь целей сейчас будут проходить Шлиссельбург. Кто?
– Гром-1, наших там нет. Проверь и атакуй!
– Десятка, вперед!
Вася как шел впереди, так и повел наших на сближение. Расстояние до целей стремительно сокращалось.
– Всем! Впереди восемь «фок»! Атакую ведущего второй четверки! Выход на солнце. Кир – удар по первой группе!
Я молчу – все верно и правильно. Я лишь чуть увеличил дистанцию от Васиной машины.
Немцы нас пока не видят. Но надежды на внезапную атаку как бы и нет – не те летчики. Да и земля им подскажет. Радиоперехват и радары.
Точно! Начали маневр! Единственно – они немного запаздывают и мы… Да! Мы успеваем!
– Атака! – Нос Васиного истребителя покрылся вспышками дульного пламени. Я тоже успел стрельнуть. Далековато, но зацепил… А вот ведущей «фоке» не повезло. Снаряды Василия бьют по кабине, видны вспышки разрывов, мотор задымил…
Мы на огромной скорости проносимся мимо и лезем в правый боевой разворот. Набрав высоту, Вася резко ломает дугу и падает на крыло. Вниз, в бой.
– Атака! Бить по готовности!
Внизу полное замешательство. Только что ударила пара Кирилла. Первый в строю «Фокке-Вульф» горит и падает. После нашей атаки ведущий второй четверки, дымя, сыплется вниз. Выше болтается парашют. Еще один истребитель, по которому стрелял я, уходит к себе, прижимаясь к земле. Черт с тобой, не до подранка сейчас… Оставшийся в одиночестве ведомый резко отваливает в сторону. А две целые пока пары продолжают набирать высоту. Вот на них-то и строит атаку Василий. Но – опаздывает…
Заметив угрозу, немцы идут по дуге вниз, набирая скорость. Тяжелый «Фокке-Вульф» пикирует лучше «Яка». Правда ему труднее выходить из пике. Но мы не успеваем подловить немцев на выходе. Они уже оторвались достаточно далеко.
Василий решает преследовать немцев. Я начинаю слегка беспокоиться. Но пока не вмешиваюсь. Пара Кирилла опять захватила высоту и угрожающе нависла над местом схватки.
Немцы решили атаковать. Смелые, гады… Надеются поймать нас на лобовой. Да, пару попаданий их истребитель, может, и выдержит, а «Як» они своим мощным огнем развалят наверняка. Ну, Вася, давай!
– В лоб не ходить! Идем вверх!
Правильно.
Благодаря нашей отличной скороподъемности мы уклоняемся от атаки и уходим вверх. Немцы проскочили без стрельбы и понеслись дальше, набирая скорость. Уйдут? Нет! Опять лезут вверх! Вот упрямые, сволочи! Ну, держи…
Однако «держать» пришлось нам… Забытый всеми ведомый-одиночка не удрал. Он отошел, поднабрал скоростенки и атаковал. Атаковал истребитель Василия слева-снизу. Я его атаку прозевал. Только периферийным зрением отметил мелькнувшую тень, а потом «Фокке-Вульф» расцветился пламенем пушек и пулеметов.
– Вася!!!
Поздно… Вася было дернулся вверх, но трасса зацепила его самолет. Истребитель дрогнул, с него, кувыркаясь в воздухе, слетел фонарь…