Я тяжело вздохнул и потянулся за следующими листочками. Благо в ручье их плавало немало. Теперь у меня получилось всего лишь со второй попытки. Я начал быстро обливаться, так как уже порядком промерз. Лето подходит к концу, и сидеть голышом в холодной воде приятного доставляет мало. Немного пополоскал жилетку и выпрыгнул на берег, где эльф уже тщательно сушил одежду.
Оной осталось немного: одни штаны, посему Эрлиниэль нежно проводил чуть светящейся рукой по брючинам, тщательно высушивая ткань. Я демонстративно бросил свое добро на траву и щелкнул пальцами: от одежды пошел горячий пар. За пару секунд все просохло, и я с наслаждением облачился. Немного тесновато…
Эльф выразительно фыркнул и вернулся к своему занятию.
— Ну и что, — беззаботно отмахнулся я. — Села чуток, но растянется — уже проверено. Зато тепло и сухо. — И брызнул чуть-чуть воды на шею светлому.
Эльфа передернуло, на шее показались пупырышки. Удостоившись очередного коронного взгляда эльфа, я с чувством выполненного долга отправился к драконихе, которая наверняка уже заскучала.
Выбрав местечко почище, чтобы выбраться из канавы, я пошел к ориентиру — заляпанному кровью камню, под которым некогда прятался эльф, но позади меня окликнула Эжона:
— Ххххром, — я повернулся и увидел, что дракон лежит в другой стороне, нежась на полуденном солнышке. — Не ссстоит тута хотиттттть.
Я быстро закивал, соглашаясь с женской логикой, и бодрым шагом потопал к Эжоне. Остановившись от неё в нескольких шагах, я позволил себе немного полюбоваться этой чудовищной красотой. Все в драконе было настолько гармонично, что я чувствовал себя рядом с ней просто неловким троллем рядом с изящной бабочкой… Ну да: таким низеньким троллем-недоростком рядом с огромной хищной бабочкой!
Стряхнув оцепенение, я заставил себя улыбнуться: кажется, Эжона вздрогнула от моего приветливого оскала. Но кто знает этих драконов, от чего они там резко колыхаются.
— Привет, — глупо, а что скажешь после всего пережитого? — я вот тут подумал: ты так и не успела рассказать об этих тварях.
Эжона устало опустила голову на землю и закрыла глаза.
Не дождавшись ответа, я подошел поближе:
— Эжона, — на зов дракон не отреагировала.
Тьма, кажется, она уснула. Ну вот так всегда: на самом интересном месте!
— Очаровываешь мою жену? — весело спросил меня подходивший эльф. В сухих брюках, выглядевших так, словно он их только что купил, Эрлиниэль шел бодрым шагом… эльфа, полностью довольного жизнью. И под его левым глазом так же жизнерадостно голубел синяк.
Я смущенно хихикнул и быстро посмотрел в сторону его женушки. Дракон и не думала просыпаться. Пока пронесло. И эльфу я ничего не сказал, дабы спокойно провести остаток дня. Конечно, это не означает, что и у меня нет подобных украшений: зеркал-то здесь нет. Да и Эрл что-то уж очень подозрительно довольно на меня посматривает…
— Конечно, — кивнул я ему. — Пытаюсь её уверить, что дроу более любвеобильные и неприхотливые мужья…
Лицо Эрлиниэля резко помрачнело. Тьма, он посмотрел на меня с явной угрозой.
— Да ладно тебе, — сдался я. — Шуток не понимаешь, ревнивец ошов!
— Таких — не понимаю, — с вызовом ответил эльф, но глазами подобрел. — Эжона, он к тебе точно не приставал?
— Спит твоя ненаглядная, — хмыкнул я, опираясь о лапу дракона и жуя сочную травинку.
— Логично, — эльф тоже прислонился к женушке: чешуя нагрелась на солнышке и дарила телу приятное тепло, — поели — надо поспать.
— Ага, — улыбнулся я, совсем растекаясь на искрящейся лапе Эжоны, — она отключилась сразу после того, как я напомнил об обещании.
— Каком обещании, — опять напрягся эльф. Мысленно я пожалел Эжону: с ревностью у её муженька явно перебор, но уж, как говорится, любовь зла…
— Поведать нам о тайнах древних, — замогильным голосом ответил я, пытаясь снять напряжение. Я вообще неловко чувствую себя в роли героя-любовника, а уж если обвинения беспочвенны, то и подавно!
Напряжение снялось как миленькое, убегая от веселого смеха эльфа.
— А вообще-то я сомневаюсь, что Эжона чего-нибудь расскажет, — отсмеявшись, заметил Эрлиниэль. — Во всяком случае, мне — точно. Если уж тебе и поведает, то постарается меня куда-нибудь сплавить…
— Сплавишь тебя, — хитро усмехнулся я.
— Но постарается, — в ответ усмехнулся эльф. — Жена вообще мне ничего о драконах не рассказывала… Даже хуже: когда мы познакомились, я даже не представлял, что она такое!
— И такое бывает, — удивился я. — Неужели совсем не почуял?
— Ну было что-то, — нехотя ответил Эрл. — Но меня привлекают как раз необычные девушки, а необычность Эжоны не сильно зашкаливала, чтобы заподозрить подобные метаморфозы…
— И когда ты узнал? — сощурился я, уже догадываясь.
— Когда уже было поздно, — с ухмылкой кивнул светлый. Потом неожиданно горько добавил: — Пришла Нарвэ и хитро так уточнила — знаю ли я, кто моя избранница…
Мы замолчали, задумавшись каждый о своем, но оба о невеселом. О чем были печальные мысли эльфа, я даже не хотел предполагать, лезть ему в душу не хотелось, дабы совсем не разочароваться в спутнике жизни родственницы моего приятеля. Да и меня посетили не менее неприятные мысли, смешанные с легким чувством вины: Нарвэ.
То, что девушка погибла, я даже не сомневался: в такой пыли не выживет никто, ни травинка, на жучок, ни эльф…
Я и сам не заметил, как меня разморило на ярком солнышке. И не смог отличить, где мои мысли, а где уже тяжелый полуденный сон.
Нарвэ, израненная, грязная, с клочками разодранной одежды в жестких тисках рук незнакомых загадочных существ, роняющих на землю искры своих тел.
И шепот, нескончаемый гул чужих голосов: «Нам нужен дракон»…
Нарвэ преображается, свет застилает глаза, и под радостный вой чудовищ оборачивается в дракона. У меня екнуло сердце: это Эжона! А чужаки раздирают чешую, кромсают крылья, отрывают куски плоти и жадно засовывают в пасти, которые удваиваются, утраиваются и вот уже чужаки — это сплошное скопище клыков и жадных глоток, бездонных, затягивающих непознанной бездной, загадочной неизвестностью…
И душераздирающий стон умирающего дракона.
Глава 6
Когда проснулся, первое что я увидел — лежащих рядом голубков, сплетенных между собою тесными объятиями. Хмыкнув, я подумал, что это было бы сделать весьма затруднительно, останься Эжона в ипостаси дракона. Жаль, что девушка успела перевернуться, пока мы спали — зрелище потрясающе красивое. Ну да ладно, еще не расстаёмся — налюбуюсь.
Встав и сладко потянувшись, я констатировал, что наступили сумерки, на носу ночь, и мы продолжим путешествие как настоящие злобные дроу… из тех, про которых рассказывают страшные байки пугливые людишки.
Подумав, я немного огорчился, посмотрев на смену ипостаси Эжоны с другой стороны, поскольку рассчитывал с комфортом полететь. Благо, лошадка наша сыта и, судя по умиротворенному выражению на светлом личике, вполне довольна. Теперь все мои надежды на комфортное перемещение таяли с последними всполохами игры заката на темнеющем небе.
— Гром, — девушка тихонько тронула мое плечо. Ух, а я даже не заметил, как она проснулась, видимо замечтался, любуясь закатом. — У тебя такое странное выражение лица… Ты о ней думаешь?
— О ком? — я растерялся. И тут же подмигнул: — Вы девчонки видимо считаете, что парни о вас постоянно думают?
— Нет, конечно, — захихикала она. — Но иногда все-таки думают о той самой…
— О той самой может, и думают, — хмыкнул я. Эжона устроилась рядом со мной. — Не спится?
— Я давно уже не сплю, — девушка печально склонила голову. — Или сплю так давно, что уже не понимаю, что это всего лишь сон.
— Эк тебя, — удивленный, я присмотрелся к маленькой худенькой девчушке и в который раз себе напомнил, что это лишь иллюзия. Искусная иллюзия древних драконов. — Ну раз уж понесло на такие разговоры, может, исполнишь свое обещание и поведаешь мне о тех?
— Хорошо, — как-то очень просто согласилась Эжона. — Мне сейчас проще говорить об этом…
Она несколько замешкалась, подбирая правильные слова.
— Когда муж спит, — понимающе кивнул я.
Она покосилась на меня слегка обижено, но потом грустно улыбнулась:
— Да, конечно. Я просто не хочу…
— Не надо ничего объяснять, — оборвал я девушку. — В конце концов, мне это все равно. А вы в своей семейке сами разбирайтесь. Меня интересуют лишь странные речи чужаков. И каким образом это может повредить или помочь мне.
Эжона немного надулась.
— Да-да, — тихо засмеялся я, подмигивая драконихе. — Вот такая я самолюбивая и весьма практичная скотина. Так что давай ближе к делу, а то твой благоверный захочет присоединиться, а ты сама будешь против.
— Против, — серьезно подтвердила Эжона, осторожно оглядываясь. Потом придвинулась ко мне ближе. И еще ближе. Так близко, что я почуял теплое дуновение, всколыхнувшее воздух, когда девушка прислонилась ко мне, почти касаясь пухлыми губами моей щеки. Я невольно скосил глаза вниз на открывшуюся моему взору нежную ложбинку в вырезе блузки.
Судорожно сглотнув, я подумал, что иллюзия драконов весьма… соблазнительна. Девушка заговорила, и я мужественно старался вслушиваться в цепь повествования и не замечать, как по моему плечу шелковыми змеями струятся локоны Эжоны.
— Они пришли очень давно. Такие прекрасные и непостижимые. Наш мир был свеж и полон магии, которая только и ждала, что кто-нибудь направит русло полноводной реки на сотворение новой жизни. Драконам это было не интересно. Нам было достаточно своей жизни и магии, которая была сродни основам мира. Да и что скрывать, драконы всегда считали себя вершиной, совершеннейшим творением и на низшие формы энергии им было наплевать. Гости были очарованы нашим миром, драконами и фонтанирующей незавершенностью бытия. Изображения тех пришельцев еще можно наблюдать на руинах храмов наших разрушенных городов. Гости были не меньше драконов, но их сущность была непостижима, как и энергия, их которой те были сотканы. Они могли перетекать одно из другого и умножать свои силы, а могли делиться… но сила и мудрость их не уменьшалась. Все во имя созидания…