О… о чем это он?
Новая порция жара окатила с головы до ног, а потом я начала догадываться.
Да как он смеет?! Посмотрел бы сначала на себя!
– Не знаю, что ты себе вообразил, – я небрежно усмехнулась. – Твоему высокому самомнению позавидовала бы даже гора Ори…
Я не успела договорить. Гром развернул меня к себе лицом так, что голова мотнулась, а зубы клацнули. У него был такой взгляд, словно он мечтал свернуть мне шею.
Но что-то подсказывало, что это не только ненависть. Точнее, вовсе не она.
Темно-синие глаза стали почти черными, темнота зрачка поглотила радужку. Там, в этой пульсирующей тьме, я увидела свое испуганное отражение.
Его пальцы сомкнулись в замок у меня за спиной.
Мы были ближе, чем когда-либо: грудь к груди, живот к животу. И глаза в глаза.
Я с трудом могла дышать в этом стальном капкане.
– Что ты делаешь? – мой голос выдал позорный испуг.
– Не дразни меня больше, – Гром склонился ко мне, почти коснувшись моего лба своим. – Я потерплю до поры до времени, но… Я ведь не камень, госпожа Мирай. Далеко не камень.
Давление его рук исчезло, и я снова смогла нормально дышать.
Туман начал рассеиваться. Дрожащей рукой я спрятала иглу в потайной кармашек на поясе. Взгляд прикипел к спине удаляющегося Грома.
Что это было?
Я прижала ладони к горящим щекам. Если до поединка я понимала хоть что-то, то теперь запуталась окончательно.
Глава 25. Мудрые советы
Молния
Уже который день слова Грома звучали у меня в голове.
Правильно ли я истолковала их смысл? Неужели он догадывается о том, что я чувствую? Видит в моих глазах бурю и шторм?
Гром считает, что я затеяла какую-то игру, но сейчас я не играю. Мне вообще не до шуток. И господина Сандо с его заданием я отправила в пешее путешествие в подземную страну демонов. Его лапы до меня не дотянутся!
Вспоминая последние мгновения нашего поединка, я чувствовала, что совершила что-то неправильное, запретное. Перешагнула грань, которую не следовало переступать.
Но вместе с тем мысли о Громе доставляли темную радость. Мне нравилось о нем думать. Прикосновения его рук были вовсе не противны мне. Эти воспоминания стали отдушиной, островком своеволия в мире, где я обязана подчиняться чужой воле, традициям и нормам поведения.
Поединок позволил лишь частично выпустить пар. После него напряжение только выросло. Я меняла направление, стоило заметить Грома на полигоне или территории поместья. Даже в сад ночью не спускалась, чтобы случайно с ним не столкнуться. Я не готова была к новой встрече. Я ее боялась.
Я варилась в котле из мыслей и чувств, с каждым днем мне становилось все хуже. Магия бушевала, горело и тело, и душа.
И когда стало совсем невмоготу, я решила смирить гордость и пойти за советом к Искену. Из нашей молниеносной троицы он был самым искушенным. С ним даже Рэйдо и другие ребята советовались. А он, как умудренный опытом старец, учил их уму-разуму.
Меня любезно проводили к дому, выделенному шиссайским дипломатам. Я не сомневалась в том, что он тщательно охраняется и что о моем визите сегодня же донесут Грому.
К моему облегчению, ни Рэйдо, ни остальных не было, а открыл мне заспанный Искен в халате на голое тело. На лице брата отпечатались следы смятого постельного белья, волосы были всклокочены.
– Что случилось? Почему такой траурный вид? – спросил он, зевая.
– Поговорить надо. Пустишь?
Мы прошли в его комнату – просторную и довольно светлую. Одна из дверей вела в благоухающий сад, стол для письма был завален одеждой и элементами доспеха. Мой брат имел способность превращать все вокруг себя в хаос.
Искен достал откуда-то поднос с пышными булочками и медом.
– На, ешь, – и сунул в рот кусок теста.
– Со мной происходит странное, – я села на раскуроченный матрас и обняла колени.
Боги! Как только осмелилась прийти с таким щекотливым вопросом к младшему братцу? Может, сбежать, пока не поздно?
Искен окинул меня критическим взглядом.
– Да, по тебе видно. Сама бледная, а щеки горят. И в глазах нездоровый блеск.
– Даже не знаю, с чего начать. Мне очень стыдно, – я опустила голову и стала обводить кончиком пальца узор на простыне.
– То, что ты решила с кем-то поделиться своей бедой, уже начало пути к исцелению. – Искен упал на другой конец матраса. – Говори уже, не томи.
– Ты не представляешь, чего мне стоит сейчас сидеть перед тобой и изливать душу, – я проглотила тугой комок и вздохнула. – Такое ощущение, что я умираю. Меня то знобит, то бросает в жар. Настроение меняется по сто раз в день, я плохо сплю и хожу разбитая…
Искен наклонился ко мне и спросил шепотом:
– У тебя скоро лунные дни?
– Нет же! – я вспыхнула.
– Ты беременна? Аааай! Больно же! Уши не трогай, на меня ни одна девушка без них не посмотрит!
Он отшатнулся и потер свое многострадальное ухо.
– Что, все так плохо, да? Я подозреваю, что тут не обошлось без участия мужчины, – он потряс указательным пальцем. – Правильно?
Я прикусила нижнюю губу, собираясь с мыслями. А потом выпалила все на одном дыхании, подытожив:
– И я не знаю, что мне делать!
Пока я говорила, Искен смотрел на меня круглыми испуганными глазами, а потом напустился:
– А я предупреждал! А я говорил! – Он схватился за голову и потянул волосы в разные стороны. На лице брата отразилась настоящая мука. – Заигралась, сестренка… Я всегда знал, что ты сумасшедшая. Не могла выбрать другой объект? Если бы ты влюбилась в Рэйдо, я бы понял. Он, конечно, та еще дубина, но хотя бы не пытался тебя убить!
– Рэйдо? Я люблю его как вот тебя. Как брата. Мы же росли вместе, да я… Я видела, как он плачет, а еще заплетала ему косички. Я знаю его вдоль и поперек, для меня он всегда останется другом!
Я отдышалась и провела ладонями по лицу. Сердце колотилось, не давая нормально дышать. А Искен, зараза, начал мелко трястись, и вскоре послышался его смех!
– Я не могу держать это в себе, мне надо с кем-то поделиться. К кому мне было пойти, если не к тебе? А ты смеешься.
– Не обращай внимания, это нервное, – брат зажал рот ладонью и скосил на меня взгляд. – Ты меня сейчас просто убила, Мирай. Предки рода Таари были склонны к трагизму, а еще к экспрессивным и театральным поступкам. И свое влечение часто доводили до одержимости, питались губительными эмоциями, – заговорил он уже рассудительней. – В чем-то я тебя даже понимаю. Влюбиться во врага – в этом есть элемент запретности. Это будоражит кровь, молния бьет в голову. Или в задницу. Верно?
– Я не влюбилась. Откуда любви взяться было? Любовь – что-то возвышенное, чистое. Чтобы полюбить человека, нужно много времени. Любовь не возникает на пустом месте.
Искен поморщился.
– Я же говорил, у нас все склонны к театральности.
– Я просто пытаюсь разобраться в себе. Это точно не любовь, а что-то странное, разрушительное, – я сосредоточилась на внутренних ощущениях и положила руку на грудь. – Я сама не своя из-за этого чувства. Я говорю странные вещи, я не владею собой, я горю изнутри. Еще чуть-чуть, и сделаю что-то непоправимое.
– Дитя мое, твои пьяные глаза и шальной румянец, когда твой, кхм, объект появляется на горизонте, говорят сами за себя. – Искен повалился на локоть и ухмыльнулся. – Не ожидал, что ты настолько потеряешь голову от мужчины. От врага, который чуть тебя не убил.
– Я тоже не ожидала, – прошептала я, чувствуя, как меня затапливает стыд. – Я так устала. Особенно от войны с собой. Каждый раз переступать через себя. Это ужасно, Искен.
Брат ткнул меня в лоб указательным пальцем.
– То есть ты больше не отрицаешь, что влюбилась? Втрескалась по самые уши?
– Не знаю! – вспылила я. Эти перемены настроения меня скоро с ума сведут. – Я к тебе за советом пришла, а ты издеваешься.
Искен подобрался и выпрямил спину.
– Тебя так ломает, потому что у тебя не было нормальной юности. Это когда надо бегать на тайные свидания под луной и целоваться украдкой, а не… – он запнулся, подумав о том, через что нам всем пришлось пройти. – Ты совсем ничего не знаешь о чувственной стороне жизни. Но тело и душа рано или поздно потребуют своего, это неизбежно. Тем более по темпераменту мы не уступаем огненным, а то и превосходим своими… эээ… запросами.
Я внимательно слушала Искена и начинала понимать, к чему клонит братец. И он был совершенно прав. Прав! Я это понимала своим внутренним чутьем, если не разумом.
– Когда изменилось твое отношение к нему? – спросил Искен серьезно.
Я задумалась.
– Точно не знаю… Наверное, тогда, когда мы вместе попали в ловушку.
– И что ты тогда подумала? – продолжал он.
– Что я могу ему доверять. Что на него можно положиться и что в нем нет подлости.
Произносить это все было неловко, но я решила идти до конца. Иначе зачем этот разговор? А так хоть немного разберусь в себе.
Искен глубокомысленно кивнул и поднял вверх указательный палец.
– Он тебе нравится, с этим можно даже не спорить. Но ты всю жизнь росла среди мужчин, и воспитывали тебя по большей части как парня. Поэтому ты не умеешь оказывать женские знаки внимания и принимать их как женщина.
Мои щеки были готовы лопнуть от прилива крови. Знаки внимания?! О боги, нет!
Но Искен был безжалостен, он продолжал с обезоруживающей прямотой:
– Ты ведешь себя с ним как мужик. Хочешь обратить на себя его внимание, доказать, что у тебя яйца крепче, но не выходит, и это тебя злит. Верно я говорю?
– Даже не знаю, – промямлила я.
– Да-да, ты мужик в юбке, Мирай. Это мало кому понравится.
А еще никому не нравится, когда его тычут лицом в неприглядную правду. Я зло и затравленно посмотрела на Искена и произнесла:
– Ты представляешь, каково это? Когда ты вдруг понимаешь, что человек, который еще недавно был врагом, убивал твоих соотечественников, почти убил тебя саму, вдруг становится… – я замолчала, подбирая слова. Но их не находилось.