– Можешь не стараться. Я все равно не уйду, – скрестил руки на груди и глянул на меня исподлобья.
– Тогда вам сразу придется на мне жениться! – я усмехнулась. – Хотя, зачем? Ведь от меня все можно получить и так. Верно?
Воздух между нами потрескивал. Синие искры скользнули по полу, оставив после себя легкий запах гари.
Эйдан все глядел и глядел, словно знал больше, чем я думала. Как будто ему не было дела до моего разочарования, он собирался мозолить мне глаза и бередить душу до последнего.
Но разочаровалась я не только в нем. Больше – в себе. За то, что снова позволила обвести себя вокруг пальца. Поверила.
– Почему вы так смотрите и молчите? Говорите, раз пришли.
– Жду, пока из тебя выйдет пар и ты остынешь. Можешь даже побить меня, – он пожал плечами.
В другой ситуации я бы, может, и последовала его совету.
– У меня сейчас нет сил. И не стану я ничего объяснять, – я закрыла глаза и сжала переносицу. Несколько мгновений слушала, как в висках грохочет кровь. – Убирайтесь.
Эйдан заполнил собой эту комнату, она оказалась слишком тесной для нас двоих. От его близости во мне что-то рвалось и кровоточило.
– Я не брошу тебя в таком состоянии, – он сделал осторожный шаг навстречу. – Ты не в себе, Мирай. Оставлять тебя наедине с собой опасно.
– Уже сумасшедшей меня считаете?
– Ты просто отчаявшаяся девочка.
Я вскинула голову и изумленно посмотрела на него.
– Хочешь, я убью того, кто тебя обидел? Только расскажи мне все.
На мгновение я ощутила потребность излить душу, рассказать о своих чувствах. Тем более Гром казался вполне искренним. Или просто хотел усыпить бдительность.
– Я ложусь спать, – произнесла, борясь с дрожью в голосе. – Будете здесь стоять до утра как статуя?
Ко мне вернулся злой сарказм. Укутал надежным покрывалом, и я почувствовала себя уверенней.
Гром молчал.
– Мне надо переодеться. Я сейчас буду раздеваться, господин Эйдан. Вы слышали? Вам еще раз указать на выход?
Он снова молчал, только взгляд стал острей и опасней. А напряжение, повисшее между нами – еще плотнее, гуще.
Пальцы легли на пояс, завязанный причудливым бантом.
– А может… – я зашептала, чувствуя, что со всей скоростью лечу куда-то не туда и лучше вовремя остановиться. – Хотите увидеть шрамы воочию? Вы ведь специально отправили меня к целителю? Хотели убедиться в своей правоте? Еще раз ощутить себя победителем?
Я медленно потянула за кончик пояса, который желал выскользнуть из непослушных пальцев.
– Мирай! – выдохнул Эйдан и сжал кулаки.
Лунного света было достаточно, чтобы увидеть, как исказилось его лицо. Я потянула завязки смелее.
– Заодно и полюбуетесь, как изуродовали мое тело, – я громко хмыкнула, хотя на самом деле хотелось плакать.
Эйдан отвернулся и скрестил руки на груди.
– Упрямая. Безумно упрямая и безбашенная шиссайская девчонка.
– Вы знали, на что шли.
– Если бы я знал…
Гладкая ткань заскользила по плечам, и я выпуталась из рукавов, как из силков. Платье повисло на бедрах, прохлада ночи мазнула по коже.
Гром, как воспитанный, до невозможности честный человек, должен был уйти. Но он оставался недвижим. Я долго смотрела ему в затылок и боялась даже дышать.
– Вы еще здесь? – прошептала я.
– Я же сказал, что не уйду, пока не поговорю с тобой.
Раздражение жаркой молнией пробежало по венам. Это кто еще упрямый!
– Тогда повернитесь и посмотрите, если не боитесь. Вам ведь интересно узнать обо мне все. Даже то, что вас не касается.
Это тоже был своего рода поединок. Схватка характеров, в которой я не хотела уступать. Но чувствовала, что сдаю позиции.
– Прекрати издеваться надо мной. Я же говорил, что не мальчик, чтобы вот так со мной играть, – в голосе послышалась угроза.
Я зажмурилась, стараясь успокоить дыхание. Но не очень-то получалось.
Меня колотило изнутри. Магия, тело, мысли сходили с ума. Я откинула волосы за спину и сделала шаг вперед. Несмотря ни на что, меня все так же тянуло к Грому.
– Я не играю. Для этого я слишком прямолинейная.
– Что ж, – он тяжело вздохнул. – Тогда остался последний способ тебя вразумить.
И повернулся.
Глава 34. Шрамы на сердце
Молния
Я вскинула руки, закрывая грудь. Только когда по мне мазнул жадный мужской взгляд, поняла, что наделала. Эмоции затмили рассудок, и вот – я перед ним. Почти обнаженная.
Сильные пальцы сжались на моих плечах. Эйдан притиснул меня к стене.
– Что ты… аахх…
Он припал к изгибу шеи тяжелым поцелуем и прихватил зубами кожу. В голове взорвался целый столп из молний, перед глазами заплясали цветные сполохи. Я толкнула его в плечи, но он был таким большим – не сдвинуть.
Не обращая внимания на вялые трепыхания, Гром сдавил руками мою талию и прижал к себе еще теснее. Так, что обнаженная грудь коснулась его покрытой кожаным доспехом груди.
– Эйдан, не…
Он снова обласкал губами эту волшебную точку на шее, поднялся выше и втянул в рот мочку. Я откинула голову и с глухим стуком приложилась ею о стену. За моей спиной висел тот самый рисунок с Оюри, и теперь далекая прародительница взирала на меня с осуждением.
– Что, моя прямолинейная? – спросил, тяжело дыша. – Это лучше, чем ругаться, правда?
Ему не нужен был мой ответ. И я уже сомневалась, что он способен меня услышать. Я сама себя не слышала за стонами, пока Эйдан горячо выцеловывал узоры у меня на коже. От виска к подбородку, по шее, на плечо. И держал так крепко, словно боялся, что я исчезну.
– Не бойся, я немного…
Он перемежал слова все новыми и новыми поцелуями. Так, что я уже забыла, что говорила до этого. Запоздало вспомнила о своей наготе и закрыла ладонями грудь, когда Эйдан уткнулся лицом в ложбинку, оставляя свой след и там. И все ниже, ниже…
Я затаила дыхание. Глаза закрылись сами собой.
– Надеюсь, что завтра я этого не вспомню, – прошептала, кусая губы.
– Я напомню, не переживай.
Он упал передо мной на одно колено и обнял бедра. А потом я ощутила, как его губы касаются шрама. Уже не так яростно, Гром покрывал его невесомыми поцелуями, будто извиняясь. На ресницах снова вскипели слезы. Как много я сегодня плачу. Я думала, что сердце успело окаменеть, а оно живое.
Вдруг он поднял голову и посмотрел на меня снизу вверх. Даже в полумраке я видела, как блестят его глаза. А потом, не встретив сопротивления, Эйдан вернулся к моему телу. Я вздрогнула и плотнее сжала бедра, когда он прошелся по всей длине шрама языком. Как волк, который зализывает рану.
Его дыхание было таким горячим, живот усыпали мурашки. Гром покрывал его поцелуями. То легкими, как прикосновение мотылька. То жадными, мокрыми, прикусывая кожу.
Я дотронулась до его волос, погладила виски и скулы. Сейчас он был еще красивее, еще желаннее. Стена между нами с треском рушилась. Таяла как дым.
– Прости меня. Сама не знаю, что на меня нашло, – шепнула я.
Гром улыбнулся краешком губ и, не сводя с меня глаз, коснулся губами кожи над платьем.
– Ты горишь, Мирай.
– Правда?
Правда… Правда!
Магия, которая бесновалась в груди, вырвалась неконтролируемым потоком. Шелковое полотно за моей спиной объяло голубое пламя, запахло паленым.
Эйдан мгновенно оттащил меня прочь и залил богиню водой. На стене теперь висели жалкие обугленные клочья.
Я затряслась от смеха и уткнулась лицом ему в плечо. Мужские ладони заскользили по моей спине.
– Давай сменим позицию.
Все-таки боевой маг – это призвание.
Наконец встретились и наши губы. Я успела по ним соскучиться. Этот поцелуй напоминал первую весеннюю грозу, когда с неба льет стена дождя, а на горизонте вспыхивают молнии.
Все это время Эйдан уверенно теснил меня к ложу. Я уперлась в деревянную раму икрами и чуть не упала, но он удержал.
– Только попроси, и я уйду, – произнес срывающимся шепотом.
– А если другого попрошу? Останешься?
– Нельзя.
– Это да.
Он стиснул мою талию до боли.
– Но кое для чего можно сделать исключение.
Только Эйдан, тепло его рук и нежность его губ были настоящими. Реальность растворилась.
– Ты меня заинтриговал.
– Не терпится узнать?
Конечно, не терпится. А если сделать вид, что я скромная? Иначе он плохо обо мне подумает. Или…
Да пошло все к демонам!
Я потянулась за новым поцелуем. Мы, боевые маги, слишком мало хорошего видели. Среди сплошной боли, потерь и страданий редко находилось место для чего-то светлого. И надо хватать это светлое, пользоваться, пока не отобрали. Жить сегодняшним днем, потому что нас в любой момент может не стать.
Я мягко высвободилась из объятий и поднялась на ложе. Собственная нагота перестала смущать. То ли благодаря сумраку ночи, то ли из-за того, что мой гнев угас и между нами снова протянулась ниточка доверия.
Зубы отбивали дробь от волнения, когда Эйдан присоединился, сняв нагрудник. Опрокинул меня на спину и опустился сверху.
– Тебе холодно?
– Нет, – я обняла его за шею.
– Тогда почему ты дрожишь?
Легкий поцелуй в висок, и еще один – в подбородок.
– Из-за тебя.
Эти слова подстегнули его действовать смелее. Чувства хлынули, как река сквозь разбитую плотину. Эйдан с яростью набросился на мои губы, присваивая не только их, но и меня саму.
Ладонь мягко скользнула по животу, палец обрисовал ямку пупка и погладил шрам.
– Я больше никогда не сделаю тебе больно, – пообещал, потираясь носом о висок. – Ты веришь мне?
И как не верить, если у него, как и у меня, сейчас душа нараспашку? Это самый острый момент искренности.
Я зарылась пальцами в его волосы и прошептала:
– Конечно. Конечно, я тебе верю.
Не осталось мест, которых он не коснулся, не одарил своей лаской. Чувствовать его горячие губы на груди было настоящей пыткой. Но я бы не отказалась от нее ни за что на свете. Только не сейчас