Его голос был честен и тверд, но внутреннее чувство шептало, что это совсем не то, что он хочет сказать. Господин Сандо пытается спрятать истину за завесой из пафосных слов.
– Я никогда не изменяю себе и выбранной стороне. За это можете быть спокойны, – ответила я холодно.
Он удовлетворенно кивнул.
– Тогда не будем задерживать начало церемонии. И пусть ваша свадьба станет новой вехой в отношениях Шиссая и Сеттории.
– Да будет так, – согласилась я, молясь, чтобы он поскорее убрался.
Когда Глава оставил меня в одиночестве, я подняла рукав, чтобы поправить веточку миндаля. Накануне Май просил взять ее с собой на свадьбу.
«Это не просто символ признательности рода Бунье. Миндаль бережет невест от дурного глаза», – сказал мой новый друг.
На пол осыпались сгнившие лепестки. Веточка, привязанная розовой лентой к запястью, потемнела и ссохлась, будто из растения выпили все соки.
***
Из поместья в храм Всех Богов вела дорога, предназначенная для знатных господ. Не широкая, всего в два размаха рук взрослого человека. По обе стороны тянулись деревянные стены, и сегодня они цвели в прямом смысле слова. Из бревен проклюнулись молодые зеленые побеги, потянулись к солнцу и развернули хрупкие треугольные лепестки.
Я не сомневалась, что дело в живительной магии господина Эйро. Он мог заставить колоситься даже трухлявый пень.
На всем пути меня сопровождала стража и вереница молодых незамужних женщин, разодетых в праздничные платья. Они рассыпали передо мной лепестки цветов и зерно, а самые голосистые пели песни.
Со мной поравнялась Эймей. Девушка не изменяла своему любимому изумрудному, выбритую часть головы украшал новый орнамент – свернутый лист папоротника.
– Выглядишь такой счастливой, – она улыбнулась и взяла меня под руку.
За прошедший месяц мы сблизились благодаря Саяне. Характер у Эймей был немного нелюдимым, но за иглами и замками она прятала ранимую душу. Если против меня она ничего не имела, то бедного Искена гоняла почем зря. Братец все пытался завоевать сердце неприступной красавицы и придумывал новые и новые способы. Но каждый раз получал от ворот поворот.
«Ну все, это случится в день твоей свадьбы! Колючка сама упадет мне в руки!» – Искен сверкал глазами и бил себя кулаком в грудь.
Я не сомневалась, что однажды Эймей сдастся. Искен обладал нашим семейным упрямством и всегда добивался поставленных целей.
Я накрыла ее прохладные пальцы своими.
– Ты тоже однажды станешь невестой.
Она испуганно заморгала.
– Только не это! Я вообще не собираюсь замуж.
– А если Искен позовет?
Я ожидала бурю негодования и не ошиблась. Светлая кожа девушки пошла розовыми пятнами, а узор на голове ожил и запульсировал.
– Да что ты… что ты говоришь?! Сдался мне этот дурачок! Вот еще! – она зафыркала и отвернулась.
– И все-таки он тебе нравится, – заключила я.
– Неправда! – Эймей еще сильнее вспыхнула.
За разговором мне удалось забыть о визите господина Сандо. Как бы он ни старался, испортить такой день не выйдет. Так и знала, что счастья глава рода мне не желает. Его темные мысли выплеснулись водопадом, но удар приняла на себя веточка миндаля.
Бессильная злость – вот его удел. Он прекрасно понимает, что я больше не его игральная фигура. Я сменила лагерь. Только мысли о близких беспокоили, да присутствие на свадьбе рода Майсул во главе с Риэйем напрягало.
Я помнила, что этот амбициозный юноша жаждет стать повелителем Шиссая. Но даже если ему каким-то образом удастся убрать господина Сандо с дороги, останутся его наследники. А Рэйдо тоже своего не упустит.
Я помотала головой, вытряхивая из нее мрачные мысли. Сегодня им тут не место. Надо отложить политику на дальнюю полку и наслаждаться долгожданным, выстраданным счастьем.
Но воображение уже подбросило картинку: широкое игральное поле, вырезанные из камня фигурки с человеческими лицами. Маги, заговорщики, предатели, Демон. Недоставало лишь Императора.
– О чем задумалась? – над ухом послышался взволнованный голос Эймей. – На тебе лица нет. Боишься, что Эйдан передумает в последний момент?
Я вздрогнула, сбрасывая наваждение.
– Если он откажется, я притащу его в храм силком.
Наш смех развеял напряжение. Я представила, как пленяю Грома путами из молнии и заставляю произнести брачные обеты. Фантазия, остановись!
Дорога вела к холму, где стоял храм Всех Богов. Людской гомон становился все громче, мое тонкое чутье сходило с ума от волнения магического фона.
Сколько же здесь народу? Наверняка собралась вся столица и жители ближайших деревень. Пир в честь свадьбы будет продолжаться три дня, каждый успеет угоститься.
Волнение опять сковало конечности, меня била внутренняя дрожь. И чем ближе мы подходили, тем сильнее она становилась.
– Еще немного, и мне придется приводить тебя в чувства. Соберись, Мирай! – Эймей ущипнула меня за локоть. – Ты самая красивая невеста.
– Даже в бою мне не было так страшно, – я ответила вымученной улыбкой. – Вот уж не думала, что так распереживаюсь.
– Ты еще хорошо держишься. Саяну тащили в храм на плече, а после церемонии она вообще в обморок упала. Я была маленькой, но отчетливо помню этот момент.
– Спасибо. Успокоила.
Саяну выдавали за господина Эйро против ее воли. Но потом у них все наладилось, победила любовь.
Впереди я видела огромное многоярусное сооружение с изогнутыми скатами крыш. Углы их венчали мифические звери с ощеренными пастями, на самом верху реяло полотно с символом рода Ардай – древом на фоне солнца.
Я опустила голову и проморгалась. Светило сегодня было очень ярким, а небо чистым. Сама погода нам благоволила.
Под звуки церемониальной музыки я ступила на вымощенный белыми плитами широкий двор. От разноцветья рябило в глазах, людские фигуры сливались. Но я искала взглядом только одного человека – своего будущего мужа. Грома.
Передо мной была выстлана дорога из алых лепестков. Она вела к каменному алтарю, испещренному магическими знаками. Сбоку гордо стоял маленький и худой священнослужитель в золотистом шелковом халате до пола, с выбритой головой и длинной седой бородой. Он кивнул, приглашая начать церемонию.
Дважды звать не пришлось, с другой стороны алтаря ждал мой жених. Сердце защемило от того, каким красивым и родным он выглядел. Выражение лица строгое и собранное, но взгляд, когда он на меня смотрел, сиял. Все бы отдала, лишь бы видеть его каждый день, засыпая и просыпаясь. Встречать с ним рассветы и провожать закаты. И так – пока нас не заберет земля.
За алтарем располагался невысокий помост и два кресла, занятые господином Эйро и Саяной. Я поймала их довольные взгляды и улыбнулась уголками губ.
Я оправдаю их доверие. Стану самой лучшей женой их брату и буду защищать свой новый дом до последней капли крови.
Шаги совпадали со стуком сердца. Невеста должна быть скромной и не отрывать взора от мысков туфелек, но я сразу забыла о правилах. Счастье опьяняло, моя магия тянулась к Эйдану, и я шла все быстрее, чтобы как можно скорей вложить свою ладонь в его протянутую руку.
Мы поприветствовали друг друга взглядами. Слов не потребовалось, все было ясно без них.
Священнослужителей называли говорящими с богами. Браки совершались с их одобрения, скреплялись на небесах нерушимыми нитями. Воцарилась тишина, даже музыка смолкла. Я ощутила, как Дан уверенно сжал мою дрожащую в волнении руку, и по телу разлилось спокойствие.
Старец зажег пучок ароматных трав, заклубился сизый дымок, поднимаясь ввысь.
– Сегодня пред светлыми ликами милостивых богов заключается брак между мужчиной рода Ардай и женщиной рода Таари, свидетелями коему станут все здесь собравшиеся.
Я внимательно ловила каждое слово его торжественной речи, украдкой поглядывая на профиль Эйдана. С этого дня Гром и Молния всегда будут вместе, как повелось с самого начала времен. Эти явления природы нашли воплощение в двух людях, в нас.
Священнослужитель велел протянуть сомкнутые руки над алтарем и связал наши запястья алой шелковой лентой. Подобной той, что я носила на своих волосах, пока ее не приняло древо желаний.
– Скажи, великий муж сетторской земли, клянешься ли ты оберегать и чтить свою жену? Заботиться о ней, блюсти верность, дать дом и детей, идти с ней рука об руку, подобно тому, как сейчас, когда ваши запястья связаны лентой? И так до тех пор, пока глаза ваши не закроются, а путь ваш не будет завершен?
Не раздумывая ни мгновения, Эйдан ответил согласием. В толпе кто-то захлопал в ладоши, послышались одобрительные выкрики.
И тогда старец посмотрел на меня своим мудрым, проникающим в самое нутро взглядом.
– А ты, дева шиссайской земли, клянешься разделить с этим мужчиной бремя земной жизни, быть подле него в болезни и здравии, чтить, хранить семейный очаг и дать ему детей?
– Клянусь! – мой голос прозвучал громко и четко, вызвав в толпе такой же отклик.
Тогда к священнослужителю с опущенной головой приблизился мальчик, неся в руках золотой поднос и два тонких витых браслета. С торжественным лицом старик застегнул их у нас на запястьях, а потом перерезал ленту. В его руках сверкнул церемониальный нож.
– Пусть смешается ваша кровь и ваша магия, – с этими словами он сделал по небольшому надрезу у нас на ладонях.
Тонкие струйки крови пролились на алтарь, и письмена на нем вспыхнули желтым светом. Боги приняли нашу клятву.
– С этого дня вы станете едины, как корни одного древа. Да будет так!
Внезапно по толпе пронесся слаженный вздох. Письмена, все еще горевшие, внезапно изменили цвет с желтого на алый. Я метнула непонимающий взгляд на Эйдана и увидела, как расширяются его глаза.
– Боги послали знак! – старец воздел руки к небу. – Они говорят, что ваши жизни связаны не только на этой земле, но и в последующих перерождениях. И в каждом вам суждено находить друг друга.
Я моргнула, и по щеке скатилась слеза. В груди стало тесно от распиравших ее чувств. Я не знала, как унять их, как справиться и снова взять себя в руки, потому что это было сильнее меня, обычного человека.