И глядя, как стремительно покраснело божественное личико, я, не сводя взгляда с ее столь же божественной попки, вслед за ней с усмешкой шагнул в портал…
Глава 17
Владислав Громов
Пройдя через портал, мы оказались неподалеку от величественной арки, внушающей уважение на грани благоговения и размерами, и убранством.
— Прямо по канону! — восхитился я, с интересом рассматривая знаменитые Райские Врата…
Прекрасная Софиэль сделала приглашающий жест, предлагая мне идти к ним. Уже было шагнув вперед, я вдруг задумался — вот чую пятой точкой подвох, а в чем он, понять не могу.
Так, а что вообще мне известно об этих Вратах? Да ничего, собственно. Не был я никогда верующим, хотя и атеистом меня нельзя было назвать. С удовольствием отмечал христианские праздники, иногда ходил в церковь. Но, естественно, библию никогда не читал, да и не интересовался особо ей. Но вот что-то, связанное с этими Вратами, я точно слышал… Но вот что?
Так, только праведные души могут войти… Нет, не то. Раз она меня сюда притащила, значит, уверена, что я смогу зайти. Так, стоп, зайти, а как насчет выйти? А вот об этом я точно ничего не знаю. Хотя, не думаю, что эти Врата смогут меня удержать, если я захочу покинуть райские кущи. С все более возрастающим сомнением я смотрел на хитрую ангельскую моську, и убеждался, что мои смутные опасения не беспочвенны…
Ладно, идем вперед. Если что, надавать ей по попке за ее шалости я всегда успею, а неуемное любопытство надо утолить. Кто еще из живущих сможет похвастаться, что побывал в раю и вернулся обратно?.. Что, никто? Так я первый буду!!! В общем, вперед — и с песней! Вот только — с какой? А, точно, шокировать и удивлять — наше все! И я, призвав боевую форму, запел во весь голос, бодро двигаясь к сияющим Вратам. Софиэль, вышагивая рядом со мной, явственно излучала возмущение и скрытый интерес. А еще она, по моему, старательно запоминала слова:
Медведь с поросенком за медом идут,
О жизни и смерти беседу ведут.
Раскатами грома по лесу летит
Тяжелая поступь свинячьих копыт.
Любимый цвет и любимый размер,
Снаружи — свинья, а внутри — Люцифер!!!
Шары над медведем, два дивных крыла,
Но смерть улыбнулась ему из дупла.
И понял герой, что попал на крючок.
С небес прогремело: «Стреляй, Пятачок!»
И над косолапым навис злобный рок,
Исчадие ада спустило курок,
Таких поражений не знала земля!
Во всем виновата Косая свинья!
Меж адом и раем раскинуло двух:
В аду — Пятачок, а в раю — Винни Пух. (КВН Винни Пух и Пятачок)
—Не стоит здесь петь такие песни! — укоризненно сказала моя крылатая спутница, но мне показалось, что она украдкой проговаривала про себя текст, чтобы ни в коем случае не забыть ни слова. — Нельзя упоминать на Небесах имя врага ангелов!
—Да ну? — непритворно удивился я. — Насколько я знаю, Михаил с Люцифером прекрасно общаются. Вон, даже на совместную пьянку меня приглашали.
—Все равно нельзя! — строго отрезала Софиэль. — Такими песнями ты сбиваешь с благостных мыслей население рая.
—Не знаю, как я своей песенкой могу сбить кого-то с благостных мыслей. А вот ты своим видом сбиваешь с благостных мыслей меня!
—Это как же? — в свою очередь удивилась она. — Я — Софиэль, ангел красоты и добродетели, как я могу кого-то с чего-то сбить?
—Насчет красоты — это ты точно заметила, даже спорить не буду. А вот добродетель? Глядя на твои штанишки, что плотно обтягивают твою попку, все высокие мысли куда-то испаряются, оставляя лишь низменные желания.
—К-к-какие желания? — заикаясь и заливаясь краской, спросила она. А потом, видимо сообразив, о чем я, бросила короткое «Хам» и гордо задрав голову, ускорила шаг, обогнав меня.
—Ну да, хам… Еще скажи, что тебе не понравилось то, что я сказал, — усмехнулся я, глядя ей вслед. Желание проверить, насколько терпение ангелов безгранично, было уж слишком неудержимым.
—Ты, вон, даже крылья расправила, чтобы мне лучше было видно твою симпатичную попку!!!
—Мы с тобой знакомы совсем недолго, но я тебя уже ненавижу! — злобно заявила она, рефлекторно прикрывая руками пятую точку.
—Ах, оставь. Мне не привыкать. Моя жена, например, вообще меня при первой встрече убить пыталась. А сейчас ничего, любит. Да и вообще, меня постоянно обвиняют во всех смертных грехах, так что это нормально. Недавно, вон, во всемирном потопе обвинили. Не, ну я, конечно, могу такое устроить наверное… Но в тот раз точно был не я!
—Р-р-р-р!… — зарычала она и под мой громкий смех схватила меня за руку и потащила к Вратам, которые внезапно оказались совсем рядом.
—А-а-а, так ты специально меня вела сюда по дальней дороге, чтобы подольше побыть со мной наедине, — догадался я. — Так бы сразу и сказала. Я слыхал, у вас тут есть райские кущи? Там можно уединиться для, несомненно, важной беседы о добродетели и обо всем таком прочем… Если что, я утром душ принимал…
—А-а-а-а-а! Все, ты меня достал, не могу больше!.. Отец наш небесный, дай мне сил! — завопила она и, увидев возникшего рядом с нами Уриэля, радостно кинулась к нему, по пути успевая изливать свои горькие жалобы на мое поведение.
Озадаченно глядя на нее, тот пожал мне руку и довольно хлопнул по плечу, поинтересовавшись, что вообще тут происходит. В ответ он узнал, что я невозможный нахал, что неизвестно, как меня вообще Небеса выдерживают, что таким, как я, не место в раю, и что даже ангельское терпение не беспредельно…
—Э-э-э, Софиэль, ты не совсем правильно поняла статус нашего гостя, — смущенно глядя на меня, увещевательно произнес Уриэль, — а сама, видимо, внимательно на него посмотреть не догадалась. Владислав — не обычный смертный, удостоенный великой милости быть приглашенным на встречу с Михаилом. Он — и сам бог, бог равновесия, первый среди равных. Именно он открыл для нас новый мир. Его присутствие здесь — лишь дань уважения к позвавшим его, а никак не наша милость и соизволение. Он нам ничего не должен, скорее, это мы его должники…
—Это как же так?! — застыла в растерянности неприятно пораженная девушка. — Он не может быть богом, только не он!!!
—Это почему еще не могу? — обиделся я. — Вот у меня и посох красивый есть, и наряд подходящий…
—Ладно, это все лирика, пошли быстрей, Михаил уже спрашивал о тебе! Ты наливку-то захватил?
—А вот с наливкой проблемы, — сказал я, краем глаза поглядывая на Софиэль, что с раскрытым от удивления ртом слушала нас. Чем-то все-таки она меня зацепила, только вот чем… — Ее, походу, украл у меня кто-то из ваших.
—Кто посмел?!! — возмущенно завопил Михаил, выходя из портала, и вторя ему, содрогнулись сами Небеса. Видать, подслушивал пернатый главнюк, а как услышал плохую новость, так решил явиться сам. Ангелы склонились перед ним в поклоне, а тот, не обращая на них внимания, кинулся ко мне.
—Да откуда я знаю, кто это был? Поговорил с Уриэлем, после раскрылся портал, из него вышел ангел, схватил ящик и удрал. А после уже Софиэль появилась.
—Целый ящик? — отчаянно простонал Михаил. — О-о-о-о, когда я разыщу этого наглеца, ему даже ад покажется раем! А сейчас — давай ко мне, нам есть, о чем поговорить.
Подхватив меня под локоть, он обернулся к Уриэлю:
— Уриэль, найди Гавриила, он с утра похмельем мается, и расскажи, что наливку украли. Думаю, он ее быстро найдет…
—А я хотел по Раю прогуляться, посмотреть, что тут и как… — огорчился я.
—Все потом тебе Софиэль покажет и расскажет. Сейчас некогда. У нас появились новости о пропавших аватарах пожирателей.
Затем он затащил меня чуть ли не силком в портал, в который вместе с нами шагнула и слегка испуганная девушка. Мгновение спустя, мы оказались в огромном кабинете Михаила, где уже со всеми удобствами вальяжно расположился Люцифер, попивая красное вино из высокого бокала.
На бедную Софиэль было жалко смотреть. Вот так и рушатся идеалы у девушек, когда то, что им внушали с детства оказывается неправдой…
—Это кто тут у нас такой красивый?! — подорвался Люц, плотоядно облизываясь и с горящими азартом глазами подбираясь к Софиэль, но та вдруг спряталась за… мою спину, неосознанно схватив меня за руку!
—М-да, Леонард был прав… — огорченно вздохнул Люц. — На тебя девушки реально вешаются.
Софиэль, осознав, что только что сделала, отпрыгнула от меня, тут же приняв максимально гордый и независимый вид. Но все впечатление портили отчаянно алеющие ушки, да легкие смущенные подрагивания крыльев.
Михаил, с усмешкой наблюдавший за нами, предложил всем присесть, а Софиэль велел подождать в приемной.
— А ты все же подумай по поводу кущ… — успел я украдкой шепнуть девушке перед тем, как она вышла из кабинета.
—Ну, раз с делами сердечными разобрались, давайте решать вопросы, что успели накопиться за это время, — начал Михаил, удобно расположившись в кресле. — И главных, собственно, всего два — обнаруженный след пожирателей, и — КТО УКРАЛ У МЕНЯ ЯЩИК НАЛИВКИ?!!! — последнее он практически прорычал.
—Проморгали, пернатые! — возмутился Люцифер. — А я, признаться, очень на нее рассчитывал сегодня!
—Ну, вообще-то у меня есть еще одна бутылка, эксклюзив, так сказать, из последней партии… — скромно сказал я, извлекая бутылку из пространственного кольца. Зачем я её туда засунул — понятия не имею, но вот — пригодилась.
—Но испытания она не прошла, и что из себя представляет — не знаю.
—А вот сейчас мы и узнаем! — обрадовано заявил Михаил, выхватывая ее у меня из рук и разливая содержимое по давно приготовленным бокалам.
Естественно, сам я пить ее не стал, а вот ангел с демоном, ничуть не сомневаясь, сразу опрокинули напиток в себя, предвкушая незабываемый эффект. От внезапно замершей троицы вдруг полыхнуло эфиром, глаза стали маслеными, а руки затряслись, как у паралитиков.
Глядя на их довольные рожи, я не смог сдержать смеха. А все потому, что их крылья стали стремительно обретать светло-зеленый оттенок, причем, на них появились рисунки весьма похабного содержания. Да и вообще, их кожа тоже стала отливать зеленцой.